Последняя капля

[Дядя Саша]

Сверхмощная государственная машина – и один человек.
Что он сможет противопоставить всесокрушающей силе власти и денег?
Да и сможет ли?
До какой степени накала надо довести его, чтобы он снова взял в руки оружие, которое когда-то давно уже отложил в сторону?
Жизнь, а точнее – чьи-то корыстные планы ставят его перед непростым выбором.
И только от него самого зависит то, какое именно решение он примет…

[Дядя Саша]

- Михал!

- Да, милая?

- Посмотри в окно!

Поднимаюсь со своего места и подхожу к окну. Ну… обычная улица… всё, как всегда…

- Смотри, солнце сегодня совсем по-новому высвечивает горы!

По-новому? Ну… на мой взгляд – так совершенно обычно. Но Мария – художник, она в обычных разводах на стекле от дождевых капель ухитряется каждый раз видеть что-то особенное. Не стану с ней спорить – должен же в семье быть хоть кто-то, кто смотрит на мир своими глазами – не так, как все.

- Да, что-то такое есть, ты права.

Топот ног, сверху слетает прямо-таки воздушное создание – в каких-то немыслимых одеждах, что-то там такое развивается – и прыгает мне на шею!

- Вот! Я же говорила тебе, что и ты, со временем, будешь видеть мир совсем иначе!



Мария… счастье моё! И во всём она такая импульсивная и постоянно меняющаяся. Вот, полчаса назад она была одета в свой «художественный» комбинезон – она всегда надевает его, когда идёт рисовать картины. И вот – уже что-то совсем непохожее на одежду художника. Когда она это всё успела сделать?

- Откуда такой наряд? Я что-то его у тебя раньше не замечал…

- Это? – она отступает на шаг и, склонив голову набок, рассматривает себя в зеркале. – Юлика принесла три дня назад… Тебе нравиться?!

- Ты ещё и спрашиваешь! Конечно!

- Я тоже так и подумала. И мы сегодня едем к ним в гости!

Едем? Её подруга живёт за две улицы от нас – пешком, не торопясь, дойти можно за десять минут. И ехать?

По-видимому, все эти мысли явственно отразились на моём лице, и моя жена, вздохнув, поясняет.

- Она, с подругами, вчера уехала на озеро – там у них запланировано… м-м-м… ну… творческая встреча… как это будет по-русски…

- Пикник?

Теперь уже мне приходиться пояснять смысл сказанного – и всё, наконец, встаёт на свои места.

Сходняк творческих личностей… это, если по-русски. Тусовка… или, как это там всё называется? Вот, никогда я не был завсегдатаем или поклонником этого времяпровождения. А теперь, вот – приходиться!



Кстати, позвольте представиться.

Михаил Афанасьев, 45 лет. Большую часть сознательной жизни был военным, прошёл несколько горячих точек, два ранения… то есть – среднестатистический мужик. После последнего ранения, по состоянию здоровья, уволен в запас в звании майора. Ну, по большому-то счёту я и дальше мог бы служить… но, как-то вот у нас дома косовато на таких, как я, посматривали. Чинопочитания должного нет, в суждениях резок, перед штабами не преклоняется… а, что до авторитета среди подчинённых и сослуживцев – так это величина незначительная и значения не имеющая. Назначим нового ротного – и у него всё само собою и приложиться.
Вот так и оказался за воротами…
Не на улице – квартира мне ещё от родителей досталась. И не совсем уж с пустыми карманами, что-то скопить всё же удалось.
А вот охранником, как принято думать, не пошёл!

Ни с того, ни с сего – начал вдруг писать. И это даже напечатали!

Странное дело – но читателям это зашло. Начали требовать продолжения, пришлось, что называется, соответствовать.

Так, худо ли, бедно ли – а десяток книг я написал. Издали, как ни странно, все – и публика их приняла.
Понятное дело, что на такого выскочку в писательской тусовке тоже посматривали искоса – и там своим я тоже не стал. Правда, ни разу этим не огорчился – новое дело увлекло меня без остатка, и на такие мелочи я внимания совсем не обратил. Свой-чужой… какая разница, на что это влияет?

Как язвительно высказался кто-то из писателей – «размер гонорара от признания «тусовки» не изменяется». Так это или нет, сказать не могу, не проверял. Попросту незачем…

Вот и шло всё ни шатко, ни валко… как-то само собою всё образовывалось. Даже пригласили как-то пару раз на всякие там «международные» конвенты… или… как их там… а не всё ли равно?

Важнее то, что именно там я и встретил Марию!
Уж каким ветром занесло туда художника… бог весть!

Но – занесло.
И мы встретились!

И с этого момента всё понеслось просто вскачь!

Так что, спустя пару месяцев мы с ней уже попросту не представляли – каким-таким макаром, мы вообще жили друг без друга?

Смейтесь-смейтесь… а я реально влюбился! Как шестнадцатилетний мальчишка, ей-богу! И очень тому был рад!

Другая песня, что климат в Свердловске не очень зашёл Марии – для неё там было слишком уж сыро и холодновато. И стала она зазывать меня к себе – в маленькую страну рядом с Черным морем. В Европу, короче… Там у неё был свой дом, кусочек земли в небольшом городке у моря.

А что я, в принципе, теряю?

Гвоздями к дому не прибит, стране не особо-то и нужен. Пенсия приходит на карточку, её повсюду обналичить легко… а квартиру можно сдать – тоже какие-то деньги набегут. А для писания книг вообще местожительство роли никакой не играет – интернет под рукой. Но от гражданства я отказываться не собирался! Видя мою упёртость в данном вопросе, Мария и не настаивала – её всё и так устраивало. Лишь бы я рядом был. Да и страна, в принципе, не сказать, чтобы и совсем уж чуждая…
Раз так, будем действовать.

Родному государству, опосля того, как я все долги ему отдал, было, в общем-то, среднефиолетово - где и как я буду находиться и что делать – лишь бы налоги вовремя платил. Ну, эта проблема решается быстро…
Для очистки совести заглянул и в военкомат – там на меня и вовсе рукой махнули. Уволен по ранению, интереса в среднесрочной перспективе не представляю… короче – гуляй!



Долго ли, коротко – а вскоре я поднимался по ступеням в новый дом.
В с в о й новый дом.

Это, если кто и не понимает, особая статья.

Это спать – можно повсюду, а вот ж и т ь …

Жить можно только в с в о ё м доме.

Можете считать это суеверием, или чем угодно ещё!

Но я сам, на своей собственной шкуре, эту разницу не раз мог почувствовать.

В гостинице какой-нибудь, пусть в самой комфортной, можно спать по десять часов – и встать с разбитой головой. Невыспавшимся и злым.

А дома – три часа подремал – и как огурчик!

Отчего так происходит?
Да, кто ж его ведает… но именно так я себя всегда и ощущал.

Много пришлось сменить всякого ведомственного жилья, и только в одном я себя ощущал как дома. Как ни странно – на Кавказе. Там, где народ спал вполглаза, дёргаясь при каждом шорохе. А я дрых, как сурок!
Ну и в Свердловске, в старой родительской квартире, я спал точно так же безмятежно.

И всё!

За сорок-то, с гаком, лет!

А вот дом Марии – он сразу меня принял как своего. И первая же ночь там прошла на удивление легко и безмятежно.

Словом – теперь это и мой дом тоже.

Способностью к языкам всевышний меня не обделил – благо, что с Марией мы общались постоянно. И она по-русски уже как-то неплохо общалась, да и я (благодаря тому, что повод постоянно перед глазами) на сербско-хорватском теперь мог объясняться достаточно свободно. Опять же – у меня в Свердловске мы три месяца вместе прожили – и прекрасно друг друга понимали.

Так что, первое общение с соседями прошло достаточно легко. Ну, тут надо и моей жене огромное спасибо сказать – помогла! Тем паче, что представила она меня как русского писателя – а тут это кое-что да значило!

Одно дело – отставной военный.

И с о в с е м другое – писатель!

Здесь это вызвало немалое уважение и даже несколько почтительное отношение. Опять же – я не особый любитель спиртного, но к нашим напиткам привык. Так что все эти местные настоечки и вино – мне, как слону дробина! Не валят они меня с ног, и за языком следить во всех случаях получается хорошо. Надо полагать, я ничего такого спьяну не ляпнул…

Словом – нормально пообщались. И расстались вполне довольные друг другом.

И понеслось…

Городок-то маленький!
И мою женушку тут знали многие.

А соответственно – в гости ходить (и принимать у себя гостей) пришлось не раз.

Месяц почти!
А то и более… теперь уже сразу и не скажу.



Мы даже на приёме в местной управе побывали! Как оказалось, там были её картины! Во, как! Свой художник для маленького городка – это очень круто по местным меркам! А тут ещё и муж-писатель!

Я как-то не сразу понял, что в таких небольших городках свои критерии оценки всего этого. В Свердловске проще – писатель ты или маляр – всем похрен. Встретились на улице, кивнули головами в знак приветствия – и каждый по своим делам потопал. А тут… такая встреча – это повод для разговоров!

И даже тот факт, что именно на т в о е й улице проживает означенный персонаж – уже повод для некоторой гордости.

Да… многое я ещё не понимаю в этой жизни… но, ничего – учусь!

Кстати, и с местным… ну, у нас его, наверное, называли бы участковым… короче – с полицейским инспектором познакомился. Как раз в управе – он тогда к Марии подошёл с поздравлениями.

Пан Юрек – немолодой уже дядька, весьма обходительный и вежливый. Немногословен и очень наблюдателен. Мы с ним по рюмочке какой-то местной настойки тяпнули (вот, надо же! На службе! Представить себе на его месте нашего участкового… нет, ну, даже и в принципе, не получается!) и неторопливо так разговорились.

Он, оказывается, в политике весьма прошарен, интересуется всем происходящим… Честно – не ожидал!

Он пообещал к нам в гости заходить – и даже моя жёнушка одобрительно на это покивала. Тоже, знаете ли, знак внимания – опять же, по местным меркам!



А сегодня – едем на творческий сходняк… ну, хорошо – на встречу творческих личностей! Правда, я не в зуб ногой вообще – с кем, как и о чём я там буду разговаривать? Нет, разговорной-то речью я вполне себе овладел… но, вот о проблемах, например… ну… например, отображения в искусстве чего-то там высокого – ни уха, ни рыла. Вся надежда на Марию – она меня прикроет!

Ехали относительно долго, я даже задремать успел. Проснулся, когда наша юркая машинка (машиной назвать её – язык не поворачивается…) уже катила по лесной дорожке куда-то в чащу.
- Тут живёт Магда, - прокомментировала жена, увидев, что я проснулся. – Давно уже… ещё её дед построил этот дом. Она тоже художник, но рисует немного… и выставляется не у нас, всё больше во Франции. Там она относительно популярна…

Это что такое я вижу? Зависть к коллеге по цеху? Ой-ой-ой… нехорошо!



Вот не умею я скрывать эмоции – Мария тотчас же насупилась.

- Я такое… ну, словом… у нас разные взгляды на окружающее… Впрочем, ты и сам вскоре всё увидишь!



Да уж… увидел…

Хоррор – это так называется?

Или есть другое название для этого «творчества»?

На что уж я человек выдержанный…

А вот сама автор сего произведения неожиданно оказалась вполне себе симпатичной блондинкой – даже и не скажешь, что в её голове такое вызревает!

- Так ведь за это платят! – пожимает плечами хозяйка дома. – Вполне достаточно для того, чтобы спокойно жить! И, как это говорят… заглядывая вперёд, да? Кошмары мне не сняться! Работа…

- Забегая, - машинально поправляю я её.

- О! Вы знаете эту говорилку?

- Поговорку.

- Я запомню! – кивает Магда. – Меня дед таким вещам учил… но я была совсем… кляйн – маленькая! Вот и путаюсь теперь. Выпьем?

Остаканились. Вроде бы и попустило малость. В конечном итоге – ну, какое мне дело до того, как и чем зарабатывает хозяйка дома? В чужой монастырь со своим уставом – некомильфо! Моя хохотунья с ней общается, и я ей верю – к плохому человеку не потащила бы.

А интересный, должно быть, дед у хозяйки был… наши поговорки знал…

Понеслось!
Я даже песню какую-то им спел – нашёлся тут один волосатик, хорошо на гитаре подыграл. Я отчего-то полагал, что современная молодёжь всё больше на электрогитарах лабать может – ан, нет! Вполне достойно у него получилось - и ритм поймал правильно, и всё прочее… Талант – такое не пропьёшь! Во всяком случае – далеко не сразу… Руку я ему с чувством пожал! Заслуженно!

Словом, за руль никто из нас не сел – в таком-то состоянии? Нет, я понимаю, что городок небольшой, полиция всех должна знать… но крутого поворота никто не отменял!

Впрочем, Магда и тут лицом в грязь не ударила – и ночлег был заранее подготовлен. Кому-то в доме место нашлось, а кто-то и сараем удовольствовался. Сарай, правда, тоже только с известной натяжкой так назвать можно было – но, всё же, не дом!

Я всегда удивлялся тому, до какой степени могут «наклюкаться» творческие люди. Чай не слесаря же третьего разряда! Но… могут… как выяснилось. И, похоже, это явление интернациональное. Во всяком случае, здесь я исключений тоже не заметил – поутру часть гостей здорово напоминала медведей после зимней спячки. Стены сносить, правда, не пробовали, но, зато я сразу понял отчего тут такая крепкая и массивная мебель…
А вот мы, с Марией выглядели на их фоне просто как свежие огурчики!

Кофе, всякие вкусности – можно уже и домой!



Выруливаем на лесную дорогу, впереди ещё долгий путь. Ничего, доберёмся как-нибудь! Дорогу, честно говоря, я совсем не запомнил, но моя половинка, надеюсь, не в первый же раз сюда приезжает? Помнит… Пусть пока поспит, а как стану путаться, так её и разбужу.

А пока она тихонько дремлет, я кручу баранку и вспоминаю вчерашний вечер.

Все гости, вроде бы, были птицы одного полёта – творческие люди. Но, вот сейчас, отматывая плёнку воспоминаний назад, понимаю, что пара-тройка гостей из общей массы всё же выделялась.

Ну, во-первых, я сам.

Не знаю, как себе тут представляют русских писателей, но, по-моему, я на них походил так же, как элегантная трость на фонарный столб. Ни врождённого лоска, ни изысканности – мужик-мужиком.

Но я тут такой был не один.

Юрай Кресс – один из гостей. Уж каким-таким творчеством он там занимался – бог весть! Но вот костяшки пальцев у него были вполне себе профессионально набиты. Так что, дрыгоножеством и рукомашеством он, надо думать, владел не хуже… ну, чем там творческие люди владеют? Кистью? Может и ей тоже…

Димитр Енев – в противоположность Крессу он не был физически особо накачан – просто крепкий дядька.

Журналист… ага… видал я таких… г-м-м… журналистов. На мой взгляд, он, если что в руках и держал, то на микрофон или фотоаппарат это походило в последнюю очередь.

Мы с ним даже немного поговорили, и я был весьма удивлён тому, что он, во-первых, неплохо говорил по-русски. А во-вторых, казалось, он совершенно не был удивлён тому, что среди гостей Магды оказался русский писатель.

Правда, надо отдать должное, вёл он себя вполне корректно, вопросами не докучал и в душу не лез. Но, вот манера говорить… умел он это! И хорошо умел!

Вопросы ставил грамотно, да и саму беседу вёл о ч е н ь аккуратно.

Особист!

Наш «молчи-молчи».

Вот он мне кого напоминал!



Блин…
А вот куда тут поворачивать?

Налево или направо?

Вроде бы мы, когда сюда ехали, оттуда вырулили?

Глушу мотор и тихо, стараясь не разбудить Марию, выбираюсь наружу. Тут ведь и следы должны были остаться…

И верно – есть следы!

В обе стороны! И туда и сюда – налево и направо.

М-м-да… Придётся мою половинку всё-таки будить… хотя она очень крепко спит. Но – надо!

Поворачиваюсь к машине… и слышу звук мотора – кто-то едет. Отлично – у него и спросим.

Минута ожидания – и из-за поворота выруливает здоровенный черный джип. Ну и, слава богу, эти-то, наверняка знают здешние дороги!

Машу рукой водителю и торопливо топаю навстречу.

Джип аккуратно тормозит, стекло водительской двери ползёт вниз…

Здрасьте… Кресс…
Думаю, что не ошибусь, если в машине ещё и Димитр сидит.

Точно – он рядом. И ещё кто-то третий позади.

- Хелло! – делаю приветливый жест. – Вы в город?

- Нет, - качает головою Енев. – Мы, как раз, оттуда – за пивом ездили.

- Да? Хм, я, кажется, сбился с пути… В город, - киваю в ту сторону, откуда приехал джип, - туда?

- Мы ехали короткой дорогой… - с сомнением качает головой Димитр. – Вы заблудитесь… её надо знать…

- И что же мне делать?

- Мы можем вас проводить – до поворота, там уже не собьётесь. Оттуда езжайте прямо, держитесь правой стороны – и доедите быстро. А мы оттуда повернём назад, нельзя же заставлять гостей Магды столько ждать!

Джип разворачивается, я забираюсь в нашу малышку и трогаюсь с места. И действительно – ехать пришлось совсем недалеко. На развилке ведущая машина останавливается. Хлопает дверца, Енев выходит наружу, закуривает…

Ага, стало быть, приехали?

Что ж, попрощаемся и двинем дальше!

Глушу мотор, выбираюсь наружу.

- Спасибо! – протягиваю ему руку.
Ответное рукопожатие было крепким.

- Вам туда! – указывает он на дорогу.

- Благодарю, теперь уж не собьюсь!

- Удачи вам!

Поворачиваюсь, делаю пару шагов к машине – и мои мышцы вдруг сводит судорога!

Тазер!

Черт…

Земля вдруг рванулась ко мне навстречу… и наступила темнота…

[Old soldier]

... Юлика принесла три дня назад… Тебе нравиться?!
..............

... этого времяпровождения. А теперь, вот – приходиться!

..............

... Назначим нового ротного – и у него всё само собою и приложиться.

..............

… заглядывая вперёд, да? Кошмары мне не сняться! Работа…

Во всех случаях, мягкий знак лишний...

... держитесь правой стороны – и доедите быстро.

В данном контексте - дое́дете. Афанасьева проинформировали, что он дое́дет. А не дое́ст...

[Зануда]

Опа, драма начинается с первых же страниц. Поищу заклёпочки. Глаз цепляется за неопределённые формы там, где должны быть определённые:

– Юлика принесла три дня назад… Тебе нравиться?!

По-русски - "нравится". Или ваша героиня должна говорить по-русски с ошибками?

Теперь уже мне приходиться пояснять смысл сказанного

И тут тоже должно быть "приходится".

Вот, никогда я не был завсегдатаем или поклонником этого времяпровождения. А теперь, вот – приходиться!

И тут

Назначим нового ротного – и у него всё само собою и приложиться.

И тут

Кошмары мне не сняться! Работа…

И тут.

Михаил Афанасьев, 45 лет. Большую часть сознательной жизни был военным, прошёл несколько горячих точек, два ранения… то есть – среднестатистический мужик.

Логическая невязка. Кадровых офицеров даже такого невысокого уровня, как ротные командиры, немного, доли процента от всего мужского населения. Ваш герой может быть среднестатистическим военным пенсионером. Но вот из мужского населения в целом он резко выделяется. Возможен также вариант в духе "... два ранения. В остальном - среднестатистический мужик".

[Дядя Саша]

Черт там его знает, на каком-таком опыте основывают свои впечатления от подобного пробуждения большинство авторов. Только глаза открыл, опосля, скажем, удара дубины по затылку – так всё ему сразу ясно. И где сидит, и что делать… и даже, чуть ли, не численность всей наличной охраны! Ага… ещё и расположение постов!
И обязательно – где-нибудь в углу валяется позабытая ложка, черенок которой главный герой будет оттачивать о стену чуть ли не до бритвенной остроты. Для чего?
Странный вопрос… Это будет будущее чудо-оружие, посредством которого оный герой пройдёт через все посты негодяев. И эффектно прирежет им главгада, предварительно прочитав ему кучу нравоучительных назиданий. (Хотя, за каким хреном оному мерзюку они нужны на том свете? Риторический вопрос… ответа на него большинство писателей не даёт…)
Во всяком случае, когда я распахнул свои гляделки, она какое-то время попросту отказывались фокусироваться вообще на чём-нибудь. Всё расплывалось перед глазами. Двоилось, троилось и шло радужными пятнами.
Увы… я явно не супергерой!
Но, понемногу всё более-менее пришло в норму, и я стал осматриваться.
Комната… ну, точно не номер «люкс» в пятизвёздочном отеле.
Пол цементный, стены тоже явно каменные, оштукатуренные.
Такой же потолок.
На нём имеется светодиодная панель, в настоящий момент работающая на всю мощь – тут относительно светло.
Койки нет, вместо неё к стене намертво прикручена железная рама с решёткой, поверх которой брошен тощим матрац. На раме также имеется старый спальный мешок одеяльного типа, с отсутствующим на молнии замком. То есть, укрыться им, в принципе, можно, а вот состегнуть обе половинки – уже фигушки!
Кстати…
Да, брючного ремня у меня не оказалось (а ведь был!). Хорошо, что хоть кроссовки на ногах безшнурковые, с эластичным верхом. Ни носового платка, ни расчёски… не говоря уж о карманной когтекусалки-ногтеобрезалке. Собственно говоря, в карманах не осталось вообще ничего. Да, здешние хозяева парни предусмотрительные! Всё учли!
Никаких раковин, а уж, тем более – унитазов тут тоже не имелось.
Дверь.
Обычная, железная, типа квартирной, но, разумеется попроще и без всякой отделки. Открывается наружу.
В центре двери имеется, зарешёченное в мелкую клетку, отверстие. Дверца, которая его прикрывает в настоящий момент, открывается наружу и сейчас, разумеется, заперта.

Не скажу, чтобы меня это обрадовало. Но и слезами горючими я заливаться не стал. Раз сразу не грохнули – значит, зачем-то я им тут нужен. Живым. Во всяком случае – пока… А вот где моя милая жёнушка… вопрос!
Понятное дело, что вместе нас не посадили бы в одну камеру – такое только в индийских мелодрамах встречается.
Но я пока не находил ни одной причины, по которой Марию могли бы похитить. Права собственности на дом?
Смешно – это же не роскошная вилла какая-нибудь…
Машина – ещё смешней.
Встретивший нас на дороге джип стоил, по меньшей мере, впятеро дороже. Громадного вклада в банке не имеется, секретами не владеет…
Значит, целью похищения она не является.
Уже хорошо!
Стучать в дверь и требовать объяснений я не стал – смысл?
«Я буду жаловаться в ООН!» - да, хоть куда, родной!
Тот, у кого ключ от двери в настоящий момент – и есть тут высшая властная инстанция.
Он - и тот, кто за ним стоит и обладают тут полной - и ничем не ограниченной, властью. Захотят – дверь откроется, тогда и поговорим.
Не захотят… хм… не думаю, что они настолько уж заинтересованы в моём здравии, чтобы заказывать мне обеды из ресторана. Могут и попросту на всё это забить.
Но – зачем-то ведь меня сюда затащили?
Значит – дверь вскорости откроется…
А, раз так, то заваливаюсь на койку и жду. Еды не несут, так что, пока и поспать можно.

По всем канонам я сейчас должен осматривать свою камеру и лихорадочно искать возможность побега или то, что можно использовать в качестве оружия. Должен… но ничего такого не делаю.
Почему?
Хм… ну, как вам сказать…
Может быть, потому, что толку в этом не будет?
Не настолько уж местные хозяева круглые идиоты, чтобы посадить меня в камеру с незапертой (я проверял!) дверью или оставить под койкой финский нож.
А вот глазок видеокамеры в углу – я заметил.
И постарался виду не подавать. Ну, насколько это вообще возможно в данных условиях. Именно поэтому делаю вид, что сплю – так меньше шансов время от времени поглядывать в сторону камеры. Почему люди так делают? А хрен его знает… но я сам такое не раз видел. Знает человек про присутствие камеры – и постоянно на неё посматривает. Рефлекс, что ли, какой-то у людей так проявляется?
Не знаю.
Но актёр из меня неважный, так что, проще всего делать вид, что сплю – так естественнее.

[Дядя Саша]

Похоже, что данная тактика возымела-таки действие – через полчаса замок на двери щёлкнул, и она чуток приоткрылась.
- На выход!
Не по-русски…
Поднимаюсь, потираю ладонями лицо (пусть тот, кто сидит у камеры, думает, что я вправду спал…) и топаю к двери.
В коридоре парочка конкретных таких обломов. Без оружия, но с приличными дубинками на поясе. То есть, навалять мне, в случае чего, могут основательно.
Учтём.
Мне молча кивают направо – пошёл!
Не упираюсь, поворачиваюсь в нужную сторону.
Опять-таки – все против устоявшихся канонов.
Мне полагалось бы тотчас же на стражу напасть, вырубить их, забрать оружие (это дубинки, что ли?) и пробиваться… куда?
А про Марию забыли?
Я – нет.
И поэтому молча топаю по коридору.
Справа по ходу ещё двери. Закрытые, разумеется.
А около одной конкретно так натоптано. Не грязью, а характерные такие следы… это смазка. Точнее – её остатки, которые иногда остаются на подошвах обуви у неопытных курсантов.
Непонятно?
Ну, вот, пришёл такой персонаж со стрельбища, стал чистить оружие. А по растяпости или неумению, промасленную ветошь иногда роняют на землю. Нечасто – но такое случается. И топает ногами по уроненной тряпке неумеха. Бывает, что и масло прольёт… А потом тащит какой-то груз на склад.
Асфальт или земля – не страшно, там следы от масла на подошвах не так заметны. А вот на цементном или бетонном полу…
Зачем мне эти подробности с е й ч а с ? А фиг знает… вот такой вот я - глазастый, да любопытный.
Проходим по коридору дальше (кстати, напротив той самой двери ещё камера на стене висит), поднимаемся наверх, второй этаж…
- Присаживайтесь! – кивает мне на стул у стены Димитр Енев.
Ничуть, кстати, меня его появление не удивило, чего-то подобного я и ожидал.
- Сразу скажу! – приподнимает он раскрытую ладонь в предупредительном жесте. – Идея пригласить вас сюда – и именно таким образом, исходит не от меня! Это, если хотите знать, моё руководство. Сами понимаете, что спорить с высоким начальством как-то вот… ну, не самая удачная затея…
- Понимаю. Но зачем я вам тут потребовался? Да ещё столь экстравагантным способом? Могли бы и так пригласить.
- Моё руководство пришло к выводу, что вы, скорее всего, откажетесь…
- И тогда вы прибегли…
- Увы! – разводит он руками. – Ничего личного, но вы должны меня понять. Я, кстати, читал одну из ваших книг! Э-э-э… «Наездники скалистых гор», вот! Мне даже понравилось!
- Всадники, - машинально поправляю его. – Не наездники, всадники.
«Про Чечню книга, - мысленно отмечаю я. – Не самая моя лучшая, но, как говорили, достаточно жёсткая».
- Возможно, - соглашается Енев. – Не стану спорить. Кстати, именно эта книга убедила меня в том, что вы можете быть нам полезным.
«Знать бы – в чём?!»
Похоже, что моё изумление явственно отобразилось на лице, что и было замечено собеседником.
- Вы же бывший офицер русской армии?
- Да, - наклоняю голову в знак согласия.
- Ваша страна ведёт войну. И вы, как офицер, должны ведь были ей помочь, так?
- Так.
- Но – вы остались здесь… И никуда не поехали?

«Знал бы ты… Как меня тогда жестко бортанули наши дебильные «блюстители»! Мол, вы имеете вид на жительство за рубежом – такие бывшие офицеры нам не нужны! Стране требуются патриоты!»

- Нет. Я никуда не поехал. Не захотел – это не моя война.

Что-то мне подсказывает, что ответь я в ином ключе, расскажи правду – и наша беседа очень быстро завершится… да, хоть в той же комнате, в подвале. Откуда я уж никуда своим ходом не выйду. Вон, аж спина горит – как сверлят меня взглядами мои конвоиры…

- Почему-то я так и подумал… - поджимает губы Димитр. – Что ж, рад, что не ошибся!
- И всё же – зачем я вам?
- Ну… Всё просто! Вы же полевой офицер?
«Какое-то странное у него обозначение – «полевой»»…
- Полевыми у нас называли «духов» - старших у противника. Полевыми командирами, если точнее. Я, скорее, строевой офицер, если следовать общепринятой терминологии.
- То есть, в боевых действиях вы участвовали?
- Да.
- И руководить, обучать и тренировать новых… э-э-э… кадетов вы умеете?
- Странный вопрос. Конечно!
- Вот! – поднимает вверх палец Енев. – Это нам и требуется!
- В смысле?
- Вы обучите наших курсантов! Двадцать человек!
- Чему?
- Всему, что умеете сами…

[HoKoNi]

Койки нет, вместо неё к стене намертво прикручена железная рама с решёткой, поверх которой брошен тощим матрац.

тощиЙ - очепятка

[Зануда]

Замеченные заклёпки:

Ни носового платка, ни расчёски… не говоря уж о карманной когтекусалки-ногтеобрезалке.

Несогласованность падежам. Логично было бы "карманной когтекусалке-ногтеобрезалке".

[Дядя Саша]

- У вас так много времени?
Собеседник удивлённо приподнимает бровь.
Поднимаю руку (синхронно напряглись оба мордоворота, что стоят у меня за спиной. Я их напрямую не вижу, но падающий из окна свет, очень неплохо рисует их тени на полу…) и начинаю загибать пальцы.
- Огневая подготовка. Минно-взрывное дело. Основы военно-полевой фортификации. Оказание первой медицинской помощи. Навскидку могу припомнить ещё несколько предметов, которые я могу преподавать.
- Нет-нет! – машет ладонями Димитр. – Столько не есть надо! Обычные… э-э-э… ну… Короче, нам нужна хорошо подготовленная охрана особого груза, вот!
- Тогда… - обвожу рукой вокруг (и опять за спиною зашевелились…), - зачем всё это? По-другому нельзя было ко мне обратиться?
- А у нас не было никаких гарантий, что согласитесь…
- Теперь, стало быть, есть?
- Увы… - снова разводит руками собеседник. – Это не есть моё решение…

Топаю назад. Та же самая парочка меня сопровождает. По-прежнему, молча и ни на шаг не отдаляясь.
За спиною хлопает дверь.
Валюсь на койку и продолжаю размышлять.
Ситуация, надо сказать, хреновая.
Мария – заложник, это мне заявлено вполне официально. И будет оставаться в этом качестве до тех пор, пока я не закончу обучение.
А с этим непонятно вообще ничего. Лично я буду жить тут (если это можно так назвать…), никакой свободы перемещения не будет.
Кто б мне ещё пояснил – каким образом я смогу хоть кого-то обучить, если мне и оружия в руки не дадут? На пальцах, что ли, им всё показывать буду?
Будущих курсантов я не видел. Хотя, по утверждению Енева, они уже здесь и приступили к тренировкам.
Словом, всё это не то что, пахнет нехорошо, а прямо-таки воняет! И преотвратно!

[Дядя Саша]

Ну и начнём с того, что я, в принципе, не верю (и не поверю никогда) в какие угодно предложения, если их делают подобным образом. Особенно – с подстраховкой в виде взятия заложников.
«Мы вам хорошо заплатим!»
Ага… В гроб, что ли, пачку баксов бросите?
«И позаботимся о вашей безопасности в дальнейшем!»
Ну, насколько я помню, в могиле ещё никого не расстреляли…
«Мы заинтересованы в длительном сотрудничестве!»
Ну-ну… я, вообще-то, с места не сходя, могу запросто придумать ещё десяток подобных сказочек.
Да и потом…
Верить западникам?
Я ещё не настолько умом подвинулся.
Димитр, вполне возможно, что и неплохо вписался в местную среду, однако… он – кто угодно, но не местный житель. Проскакивают, знаете ли, в его речи некоторые характерные словесные обороты… Я ж писатель – никто не забыл? И на такие моменты внимание обращаю автоматически.
Вывод?
Врём.
Всегда – и во всём.
Не говорим правды, для вида – соглашаемся и прикидываемся легковерным. Тут повсюду растыканы камеры – я только в первый свой выход их заметил не менее трёх. Так я и не всю ещё территорию видел! Значит, моя морда где-то уже зафиксирована. А тут ещё и занятия… которые я должен проводить… И там, нет никакого сомнения, что уж меня-то точно постараются запечатлеть.
И в нужный момент всё это всплывёт…
Где?
Да, где угодно!
И в тот момент, когда это кому-то понадобиться.
Я не настолько легковерен, чтобы рассчитывать на благополучный исход всей этой заварухи. Тут недостаточно просто ноги унести!
Но главный утык – Мария!
Вот этим они меня вяжут просто по рукам и по ногам!
Мне удалось выторговать возможность наших эпизодических встреч – первая будет уже завтра. Так сказать - в подтверждение серьёзности намерений «принимающей стороны». Тут уже я упёрся сразу – пока не увижу жену, никаких дальнейших разговоров не будет! Енев покивал и сказал, что доложит руководству.
Вот тут он мне сказочки может не рассказывать! В наше время такой доклад займёт пару минут – хоть на Аляску дозвониться за это время можно.
Значит, её держат не здесь… и требуется время организовать её приезд.
Что это мне даёт?
Пока не знаю… поговорим, посмотрим…