В течение всего выпуска программы бойцы с предельным вниманием продолжали вглядываться в экран, надеясь увидеть и услышать больше того, что сказал верховный главнокомандующий. Но надежды не оправдались. Так и не дождавшись возвращения командира, сотрудники разошлись по спальным помещениям и кабинетам.
* * *
Выступление президента в эту ночь, как оказалось, смотрели не только добропорядочные граждане. Одними из тех, кому тоже не спалось, оказались четверо так называемых асоциальных типов. Трое мужчин и женщина решили отметить возвращение своего знакомого из мест, как говорится, не столь отдаленных. На вид всем им можно было дать лет сорок – сорок пять. Но впечатление это было обманчивым. Водка ни с кем не церемонится, добавляя в случае любви к ней года к фактически прожитым. На самом деле худощавому жилистому «имениннику» только-только стукнуло тридцать шесть. Как раз перед самым освобождением. Звали его Валерой Гвоздевым, но, в то же время, он охотно откликался на кличку Гвоздь. Причем, Гвоздем его звали гораздо чаще, чем по имени. А фамилию свою он вообще вспоминал только на перекличках в зоне, да слышал в полиции, когда «залетал» туда по пьянке или, как в прошлый раз, попав под следствие.
Тогда, изрядно приняв на грудь, Валерик «совершенно случайно» ударил ножом не понравившегося ему прохожего, не пожелавшего, к тому же, облегчить свой кошелек для поправки пошатнувшегося в результате возлияния здоровья этого доморощенного Робин Гуда. Районный гуманный суд оценил «заслуги» Гвоздева по достоинству, отмерив шесть полновесных лет «стационарного лечения». Отбыв срок «от звонка до звонка», вернулся Гвоздь в родной город. Завалившись по старой памяти к своей подруге, он с некоторым удивлением увидал, что та не стала дожидаться, пока «увянет ее молодость», и быстро нашла дружку замену.
Тридцатидвухлетняя Наталья Сурмина, которую Гвоздев называл на свой манер Сурьмой, раньше была довольно привлекательна. Высокая черноволосая девка, оставшись без мужского плеча, быстро «прислонилась» к местному скупщику краденого, в определенных кругах именуемому «барыгой». Приглянулась она Степану по кличке Пархатый уже давно, но подкатывать к ней, зная вспыльчивый нрав Валерика, тот не решался. А вот когда Наташкин сожитель надолго «приземлился», решил попытать счастья, не думая долго о возможных последствиях. Здоровенный, розовощекий, в свои тридцать семь он показался Наташе достойной заменой ее ухажеру, способным в будущем защитить даже от Гвоздя. Только вот невдомек ей было, что душонка-то у Пархатого оказалась трусливой. Но зато был он хитер и изворотлив.
Четвертый участник попойки – тридцатипятилетний Фукалов Дмитрий, которого все попросту называли Митькой, был просто забулдыгой, никогда не брезговавшим опрокинуть стопочку, а то и больше. Особенно на халяву. Денег у него отроду не водилось, зато полебезить перед кем-либо, имеющим возможность «угостить», услужить ему, принести, сбегать Митька завсегда был готов. И не важно, куда и зачем пошлют – главное, чтобы полнее наливали. А очутился он в квартире Сурминой по одной простой причине – оказался в нужное время в нужном месте. Стоял на улице у подъезда и соображал, где бы «вмазать», а то после вчерашнего «трубы» так и горели. И тут как раз «нарисовался» Валерик. Фукалов, завидев старого знакомца, для завязки разговора стрельнул у него закурить, а там слово за слово…
Поднявшись в квартиру Наталки и вдавив кнопку звонка, Гвоздев с удивлением узрел, что дверь открыла вовсе не подруга. Недолго думая, он тут же «без базара зарядил нежданному конкуренту в табло». Пархатый, как водится, от мощной зуботычины отлетел вглубь коридора, свалившись на пол внушительной грудой мяса. Тут же Гвоздю под горячую руку попала и хозяйка квартиры, «заработав» быстро наливающийся синевой фингал под глазом.
Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем одним добрым словом. © Аль Капоне
Нужно задействовать 43 мышцы, чтобы нахмуриться, 17 – чтобы улыбнуться... и только 3, чтобы нажать на спусковой крючок.
