Сперва Мирослав подумал, что далекий сдавленный полукрик-полувсхлип в шуме беседы почудился – наемники, да и он сам, изрядно набрались, и голосов не понижали, предпочитая рассказывать о случаях из своей богатой на события жизни громко и чрезвычайно внятно. Так, чтобы даже охоронцы в новеньких жупанах услыхали, с командиром каких невероятных героев, их свела судьба! Но червяк сомнения, однажды заерзавший, покидать капитана не спешил. Не поддался он и на вполне разумные уговоры, мол, народу на берегу полно, мало ли кто кого того или, к примеру, зарезал? - Парни, Магнусс давно ушел? – оборвал он на полуслове очередное наемничье вдохновенное вранье об итальяшке, которого чтобы убить, пришлось десятком коней рвать на части. - Да вроде давно уже, - начала переглядываться банда и, судя по мордам, начавшая трудно припоминать, когда же их покинул перебравший горилки кавалерист… И тут снаружи заорали. Громко и пронзительно вопила одна из тех селянок, что обхаживали гостей. - Ой, немца-то убили! Рятуйте! Прям на погосте зарезали убогого!..
Факелы у местных нашлись, не пришлось свои запасы потрошить. Отставной хаккапелит лежал ничком вниз лицом меж двух старых оплывших могил, обильно заросших травою. Ноги Магнусс подтянул под себя, а руки, наоборот, раскинул, будто обнять кого возжелал. Головы не было… Нет, была -- башку финн сунул под землю, словно от какого-то ужаса спрятаться решил на манер африканской птицы струсь. Из-под шеи вытекала лужа крови. Следов чьих-то вокруг трупа не видно - наверное, прямо тут резанули. Хотя бурьян густой, по нему и толпой пройти – выпрямится, следопытствуй тут до посинения, ничего не найдешь, не увидишь. Зато имелось вокруг множество кучек-вывалок свежей земли, словно кроты-карлики на лунный свет глянуть вздумали, но наемника увидав, передумали. Мирослав, кивнув Збыху, чтобы факел подержал, наклонился к убитому, дернул за плечи, ожидая, что башка так в грязи и останется. Очень уж на поганые мысли наводило сочетание «кротовьих норок» и старого погоста. Уточнить бы, кого хоронили тут. Не утопленников ли?.. Ан нет, земля чуть поупиралась, но башку Магнуссовскую отпустила. Мирослав ухватился посильнее, вытащив полностью, чуть не оборвав уши, затем перевернул труп подчиненного на спину. Бедняга действительно сохранил голову на плечах, но вот глотку ему не перерезали, как сперва из-за темноты подумалось, а вырвали чуть ли не до хребтины, вбив в оскаленный рот измочаленную тарань. - Разойдись, посполитые и прочие добрые люди! – раздался неподалеку уверенный голос, - О, а вот и искомый мертвец! Здравствуйте, гости недешевые! Мирослав обернулся, глянул на новоприбывшего. Ага, а вот и настоящие хозяева переправы пожаловали, а не толстоморды, на манер гетьманов в дорогущие тряпки обряженные. Трое запорожцев, схожих с теми рубаками, которых на пыльной дороге уложили. Такие же ободранные, потрепанные, и с оружьем дорогим. Лишь глаза не голодом светятся – разум в них поблескивает. И что опаснее, не понять. Разберемся, когда упремся. Ну и если упираться придется
И вам вечера доброго, - отпустив Магнусса, мягко свалившегося обратно на траву, поднялся с колен Мирослав, отряхнул руки, будто ненароком коснулся «оборотня». Понятно, что приметят крест вряд ли, а в нос им тыкать – последнее дело. Но девки донесли, зуб давать можно смело. Но понимание полыхнуло во взгляде одного из хозяев. И не старшего из запорожцев, а того, что слева стоял. Невысокого росту, чуб светлый, два пистоля из-за кушака торчат, сбоку орлиноголовая рукоять карабели виднеется, курваши, с гусара польского снятые, прям поверх рубахи примотанны… Ох и хорошо, что пластаться с ним не придется. Таких проще сразу картечью встречать. - Отойдем? – кивнул он Мирославу. - А чего бы и не отойти? – не стал выкобениваться капитан. Раз хлопцы сходу рубать не намерились, то разговор может получиться интересным. А то и двояковыгодным, если запорог действительно голову собачью узнал. Шагов на тридцать в темноту отступили, поглядывая да послухивая за муравейником людским встревоженным. -Твой? – ткнул запорожец в сторону утягиваемого со старого погоста мертвеца. - Был мой, - согласился Мирослав, - теперь божий. - И не поспоришь. И как его на погост – то занесло? - Не различить в темноте глаз запороговых, но чувствовалось, что смотрят, будто насквозь прошивают. - Веришь, не знаю. Может поссать восхотелось, может еще чего. - Не верю, сам понимаешь. Мы про вас, да таких как вы, пан коронный жовнир с забавным крестом, много наслышаны. Слух попереду бежит. Поганый такой, препоганый слушок… Мирослав молча развел руками. На всяк роток не накинешь платок. Вон месяц пройдет, и даже те кто беднягу Магнусса сейчас на мешковину укладывают, станут рассказывать про целый курень иноземцев, которых неведомые враги насмерть шомполами в ухи перетыкали и после душегубства, в сраки побитым павлинячьи перья повставляли, точь-в точь такие же как у «атамано-гетьмана». Такова натура человеческая, и ничем ее изменишь… - Ну то понимаю, что брехни куда больше чем правды, - продолжил запорожец, - и что вы не по своей воле у нас остановились. - Завтра дальше пойдем с утра, - сказал Мирослав. - Не с утра, - тряхнул чубом-оселедцем запорожец, - а после того, как парня своего по правильному похороните. Сумеете? - Да куда ж мы денемся. - От это ты очень верно говоришь, никуда вы не денетесь…
Все же, "Капитан Алатристе" великолепный фильм. Наткнувшись в очередной раз на фото, я понял, с кого мое подсознание списывает Охотников из "Ярчуков")) Интересно, совпадут ли мои ассоциации с чужими? Ваши варианты, где кто? )
Иркуйем писал(а):гадящих во все стороны, и закидывающих кидающих в колодцы всякие мерзости. Финн поднялся, с удивлением осознал сообразив, что хоть голова и кружится цепко ухватился правой рукой за кувшин с пивом, левой загреб уцапав
Видимо, Автор ещё не принял решение, какое слово использовать?
Иркуйем писал(а):Ощущение обосранной пустыни из глотки изчезло