Новый вариант убиения змеи из главы №2
Диего напряжено всматривался в колышущиеся заросли камыша. Рядом переминался с ноги на ногу Красавчик Руперт. Лейтенант предпочел бы в соратники Мирослава или Йозефа. Но командир на пару с Котодралом ушли поджигать болото.
Красавчик вздохнул. Так громко, что всем было понятно, как Руперту тоскливо, и как он завидует иным ловкачам. Збых остался лежать в развалинах – литвин-подранок вместе с парой наемников отводились для охраны лагеря и резерва на случай всяких внезапных неприятностей. Охранников выбирали жребием и сам Удальге, вспомнив долгие часы, некогда проведенные за игорным столом, потратил кучу сил на подсказки судьбе, дабы оказаться в таком редкостном боевом деле.
Зато как громко возмущался Руперт! С чего, дьявол тебя возьми? Вроде ты не лорд, и не сидишь на мешке с шерстью посреди своего гнусного британского Парламента. Так что изволь хватать увесистый мешок и тащить его вооон туда! Нет, лошадки останутся здесь. У них копыта. От копыт – грохот и сотрясание земли. От грохота – просыпаются. Ты же не хочешь, мой прыщавый дружок, чтобы невыспавшаяся добыча сама вышла на охоту?
Нести, впрочем, оказалось не так далеко. Меньше мили. Ребята засомневались, поможет ли такое банальное оружие? Шкифы ведь вокруг, с ихним непознаваемым колдовством! Но, потягав тяжеленную суму с гранатами, все поняли – непременно поможет. Иначе чего надрывались?
Удальге попытался уговорить капитана еще разок развернуть карту – уж очень хотелось любознательному идальго накрепко запомнить, где довелось совершить подвиг, достойный самого Сида! Ну и собственных предков в доблести переплюнуть. Драконы-то прадедовские, жрали траву, а змея – татаринов и лошадёв! Звучание на русинском языке двух последних и весьма сложных слов лейтенант специально уточнил у многоопытного командира.
Но эль команданте лишь хмуро глянул из-под бровей и посоветовал лейтенанту засунуть любопытство туда, откуда изрыгается переваренная жратва.
…Потянуло дымком. Диего посмотрел на вершинку – не прыгает ли там наблюдатель, не размахивает ли тряпкой оговоренного цвета? Но Юзек Кашуб стоял неподвижно.
Лейтенант перекрестился, прочитал молитву. Дымом тянуло все сильнее. Черные струи поднимались в небо, причудливо закручиваясь, будто сами были змеиного племени. Высохшие стебли трещали все сильнее.
- Лейтенант, - жалобно проскулил Руперт, - я сейчас по-быстрому. До ветру! Что-то прижало – мочи нет!
- Гадь здесь! – рявкнул Диего, чувствуя, как ползет по загривку холодная струйка пота.
- Я быстро, - закряхтел англичанин, поспешно развязывая шнуровку.
…Минуты ожидания тянулись подсохшим соком гевеи. Удальге едва не прозевал первые взмахи куска белого полотна – сигналя, Юзек для понятности подбежав к левому скату вершины. Не оступился бы…
Диего устремился к соседнему «ходу-выползу», дернув Руперта для пущего ускорения за ворот «бригантины». Англичанин свалившись от неожиданности на четвереньки и стреноженный штанами, руками-ногами перебирал на удивление споро, может и не отстанет…
Парни ждали на позиции – вроде бы никто не сбежал. Целили стволами в заросли, грели на взмокших от пота ладонях массивные кругляши гранат…
- Тут бы силок впоперек натянуть, да где такой толщины петлю сыскать, - пробормотал Магнусс, содрал с головы шляпу, швырнул под ноги. То ли примета такая у человека, то ли от страху. Диего предпочел бы первое…
...От камышей пришлось отступить. Пламя пожирало сухую пищу с яростным треском, и жар стал нетерпимым. Юзек-сигнальщик заметался вдоль вершины. Ну, то и понятно: над зарослями сейчас такой дым, что ни черта не разглядишь.
Затрещало еще сильнее, в дым взлетело высокое облако искр.
- Готовьсь! – заорал лейтенант, сбился на кашель. Дым драл горло куда хуже самого паршивейшего табака…
Защелкали взводимые курки. Зашипели фитили гранат – их специально сделали длинными. Сами собой вспомнились старые строки:
Вьется знамя на ветру – Испания за нами!
Дети Сантьяго – терции слава!
Пикинеры – фланги прикрыть!
Тот свободен, в ком страх убит… -- прохрипел лейтенант.
Бойцы не поддержали – слов никто не знал. Каждый свое бубнил сквозь кашель: кто духовный гимн, кто похабную песенку ландскнехтов…
…Гадина выметнулась неожиданно. Стена горящего камыша разлетелась вдрызг, будто картечью по ней жахнуло. Кто-то ойкнул за спиной лейтенанта. Змея замерла – пламя осталось позади и чудовище приходило в себя. Тяжело вздрагивали опаленные чешуйчатые бока. Немигающие глаза выбирали жертву. Еще миг, и бросится…
- Бей!
Гренадеры из Охотников были паршивыми -- гранаты легли вразброс. Дымки запалов совершенно потерялись среди дыма пожара. Громыхнуло. Раз, другой! Когда командиры планировали ход боя, то эль команданте опасался, что осколками гранат достанется и метателям. Обошлось. Зато ужасное создание неистово зашипело-заскрипело! От мерзкого звука заложило уши. Не похоже что взрывы причинили тварюге серьезные увечья, но уж разъярили-то точно. Мощное тело, тускло блестя кровью из порванных боков, собралось в пружинистое кольцо...
- Огонь! И гранаты готовь! – зарычал лейтенант, первым вскидывая пистолет.
Залп встретил бросок адского создания, сбил жуткую атаку – огромная голова сшибла лишь крайнего наемника – несчастный отлетел шагов на двадцать, покатился по траве и замер с расплющенной грудью. Рассыпавшиеся стрелки дали второй, куда менее слаженный залп. Змея отвечала ужасным хрипом, перекрывающим треск огня, бушующего совсем рядом, и вскинулась. С неимоверной высоты, глянула на испуганно пятящихся человечков. Кто-то из припоздавших наемников выпалил из пистолета, целясь в глаза опаленной гадины.
-- Гранаты! – неистово завопил Диего, забивая в ствол новый заряд. Сбоку кто-то возился с запалом. Спаси нас Святая Дева, уже не успеть… Чей-то торопливый выстрел – свинец рванул чешую на шее гадины. Скользнуло навстречу грациозно и жутко, могучее тело, раздался крик стрелка – челюсти перехватили его поперек тела и тщетно несчастный колотил пистолетом по голове твари.
-- Залп! Залп, будь вы прокляты! – кричал лейтенант. Загремели выстрелы, живые кольца змеиного тела свивались в конвульсиях, хвост стегал, взрывая черную землю, сшибая с ног стрелков. Удальго выждал – вот обдало резким запахом, и лейтенант спустил курок, попытавшись всадить пулю ближе к шее гадины. Вздрогнувшая тварь изогнулась, испанец отшатнулся, бухнулся на задницу. Успел увидеть как Магнусс укорачивает фитиль гранаты. Вот безумец отбросил нож, поджог огрызок фитиля…
Удальго догадался, что сейчас ему оторвет ноги и попытался откатиться подальше…
Громыхнуло почти тут же. Сверху посыпались мелкие камешки, лейтенант осознал что его сапоги забрызганы кровью. Слава Деве Марии, змеиной кровь, а не испанской! Её в человеке куда как поменьше…
Хлопнуло несколько выстрелов подряд. После предыдущей канонады они показались почти неслышными. Змея извивалась совсем рядом – изгибы истерзанного тела обдавали вонью и новыми брызгами крови…
Удальге подскочил на корточки, просыпая порох начал заряжать пистолет. Пуля не лезла. Испанец выругался, левой рукой потянул из-за пояса дагу, бесполезную против такой туши...
Оказалось – напрасно. Разом треснули сдвоенные выстрелы: и капитан попал, и Котодрал был точен. Змея, получив три унции свинца в башку, замерла, лишь продолжал дергаться опаленный хвост. Солдаты старались держаться от него подальше – даже безголовые змеи куда как опасны. Удальге, опомнившись, тоже отбежал в сторону и, наконец, перезарядил пистолеты.
По исполинскому телу прошла последняя дрожь и чудовище замерло.
Рядом, шагах в десяти от издохшей твари уходил к своему протестантскому богу Руперт. Уходил и все никак у него не получалось. Многопудовая туша мимоходом сшибла Красавчика, сломав тому хребет.
Парень, белый как снег, что-то неразборчиво шептал, скреб пальцами по земле. Прочие наемники, позабыв про знатную добычу стояли вокруг, отводя глаза.
Командиры переглянулись. Англичанин не жилец. Это любому понятно. Мирослав оскалился, кивнул на дагу.
После полудня отряд двинулся в путь. Бодро ступали отдохнувшие кони. Завернутая в наскоро сшитый «саван», покачивалась змеиная голова меж двух лошадок, кровила материю, роняла тягучие капли на пыльный шлях.
Позади страшноватого вьюка ехал финн-хаккапелит, понукал нервничающих лошадей, тряс исколотыми пальцами, морщился. Вот же странная штука жизнь. Иногда куда легче угробить тварюку, чем сшить ей пристойное вместилище!
О Руперте-Красавчике и его двоих собратьях-неудачниках, неглубоко зарытых в сухую землю, Магнусс думал с благодарностью. Сэкономили товарищи денежку! Доля-то их, на прочих поделится.
