Ярчуки (Дети Гамельна-2)

[Иркуйем]

Спасибо большое!

[Иркуйем]

Глава 2

Сухое дерево практически не отбрасывало тени. Так, уронило на ломкую траву паутинку и все. Охотник вытер лоб рукавом старого халата, недовольно скосил глаза в сторону светила…
Жарит и жарит, будто над полуденной Меккой, коварно норовя бухнуть солнечным ударом в темя хаджи, помешать паломнику-счастливцу закончить Хадж аль-Ифрад.
Самому охотнику бывать дальше Бахчисарая не случалось, но знающие люди рассказывали многое. Имеющий уши – услышит.
Улыбка тронула пересохшие губы. У добычи уши имелись. Длинные … И лапы такие же длинные и быстрые. Поймают уши любой шорох, непохожий на привычный степной шум, и все – понесут лапы добычу далеко-далеко. И не догонишь. Родилась на морщинистом лице еще одна улыбка – вспомнилось, как отправился к гуриям Куйчибай, падший от лап такого же длинноногого и длинноухого зверя. Решил глупец Куйчибай, что сразил намертво толстого зайца. Самый нелюбимый из родичей ошибся. И долго подыхал, запихивая кишки обратно во вспоротое когтями брюхо. Тоже мне, нашелся Аль-Намруд, великий охотник…
Тихо скрипнул лук, готовясь послать стрелу. Хорошую, с оперением из фазаньего пера.
За спиной, в близких зарослях раздался непонятный шум – будто вьюжный заряд сыпанул, ударил полу-снегом, полу-градом по замерзшей степи. Откуда? На небе ни облачка, не откуда взяться нежданной влаге...
Заяц, прижав уши, порскнул в сторону. Охотник, почуяв, что странный звук вряд ли несет в себе что-то хорошее, развернулся.
- Шайтаново отродье…
На него, осторожно трогая воздух раздвоенным языком, смотрела змея, стократно больше любой виденной охотником И взгляд ее огромных желтых глаз, перечеркнутых щелями черных зрачков, был холоден как зимний буран.
Стрела скользнула по броне чешуи и улетела куда-то в сторону. Больше охотник сделать ничего не успел. Змея, будто тугая пружина колесцового замка, сжатая до предела и получившая свободу, метнула свое тяжелое тело, ударила тупым наконечником головы в грудь, ломая ребра и выбивая дух.
Могучее тело, что было толщиной со старую грушу, обвилось золотисто-серыми кольцами вокруг тела невезучего охотника. Пальцы левой руки, чудом оказавшейся не зажатой порождением шайтана, бессильно заскребли по костяной рукояти ножа.
Сломанной веткой хрустнул хребет…
Не дожидаясь, пока тело прекратит дергаться, змея начала заглатывать добычу.

************

Солнце пылало в выси раскаленным шаром. Небо, весной пронзительно-синее, выгорело чуть ли не до бела. Точно как и трава вокруг. Ломкая, сухая…
Кроме жары, что давила на плечи, пригибая к земле, еще была пыль. Много и везде. Она взлетала при каждом шаге, укутывая коней, чью масть было уже и не разобрать. Такими же, неразборчиво-серыми были и всадники, что ехали по дороге. Неприметная одежда, оружие в кобурах, увесистые переметные сумы, похоже, что из одной мастерской вышедшие… Единственное, что надежно различало всадников между собой – говор. У кого немецкие слова проскальзывали, у кого чешские. А кто и по-испански ругался, выплевывая набившуюся в глотку пыль. Откуда и куда они ехали – неизвестно. В степи дорог множество. Одно понятно – наемники, и в большинстве своем, а то и все – из Европы. Степь видела таких не в первый раз. Всего пару лет назад кончилась война и «люди копья», оказавшиеся не у дел, искали прибыток везде.
Отряд двигался вроде бы вместе, но в то же время, и порознь. Впереди, ссутулившись, ехал немолодой воин, что время от времени бросал быстрые взгляды по сторонам и снова погружался в дрёму. Рядом ехал всадник, тоже разменявший четвертый десяток. По даге, заткнутой за пояс, да и по самому поясу, богато расшитому монетами, легко угадывался уроженец Иберийского полуострова, неведомо какими ветрами занесенный в Дикое Поле. Впрочем, эти земли кого только не видели за свою долгую историю…
За ними, шагах в тридцати, пылили остальные. Судя по гоготу жизнерадостному, и тому, что основные темы для разговоров - бабы, выпивка и деньги, были парни куда как младше своих предводителей.
Жара давила на плечи, пригибая к земле. Хотелось сползти с седла и рухнуть под коня, чтобы хоть на жалкие мгновения оказаться в тени. Мирослав вытер пот, глотнул почти горячей воды из фляги. Вроде бы и стеклянная, и войлоком обтянута, а все равно степлилась. Жаль, нельзя до осени просидеть в каком-нибудь ерике. И чтобы ручеек бежал. Холодный, быстрый…
Всадник, что до этого ехал в кучке остальных наемников, подъехал поближе. Оскалился улыбкой, до сих пор не потерявшей ни единого зуба:
- Эй, капитан, а какие в том вашем Киеве бабы?
Если говорить честно, то бойкий и громкий наемник, постоянно напоминающий, что он ведет род чуть ли не от Ягайлы, был для Мирослава полным подобием мухи. Жужжащий и надоедливый. Вот только если насекомое всегда можно прихлопнуть, то от Збыха так просто не отделаться. Иногда даже хотелось прирезать навязанного Приором парня – никто бы и слова против не сказал. Пан Збых стоял поперек горла у всей банды.
Но начинать дело с убийства своего же, хоть он и литвин, к коим у капитана имелись давние счеты, было против всех правил. Что Божьих, что человеческих. Да и вообще, как-то, неправильно. Свой же, хоть и жужжит. А с другой стороны, был у Збышека один талант, который мог пригодиться. Если, конечно, парень не соврал. С такого балобола станется…
- Каким может быть бабье по такой жаре? – раздраженно отозвался капитан, - Потным и вонючим. Ну и Киев не мой, не путай.
- Ну то добре, что не ваш, значит снова нашим будет! – снова оскалился потомок языческого князя и пришпорил бедную лошадку. Мудило литвинское загонит свою каурую – пешком пойдет. И седло на горбу потащит!
Мирослав проводил недобрым взглядом клятого вылупка, сокрушенно сплюнул, и полез в суму за кисетом – на себе хранить выходило паршиво, потная вонь делала табак негодным куревом. Только собакам нюх отбивать и пригодился бы.
- Были бы деньги, остальное все приложится, - подал голос Диего Угальде, что был лейтенантом их маленького отряда. Единственный из банды, кто Мирослава не раздражал. И единственный, на кого можно было положиться среди банды, набранной в лютой спешке. И Приор спешил, и Орден очень спешил, а разгребаться во всей этой спешке приходится капитану, что хотел всю жизнь оставаться сержантом.
- Верно говоришь, - Мирослав не спеша набивал трубку, - будут и деньги, будут и бабы. Хоть потные, хоть сухие. Главное, найти кого следует.
- И поступить с ним как следует! – хмыкнул испанец, и продолжил, - Эль Команданте, наши орлы нашли что-то интересное! Думаю, и нам стоит взглянуть.
Впрочем, Мирослав и сам видел, что молодежь спешилась и, сбившись в кучу, что-то рассматривала на обочине.
- Вряд ли это деньги или бабы… - задумчиво протянул капитан, почесав взопревший затылок. – Разве что очень дурно пахнущие бабы…
Неожиданной находкой оказался сапог. Самый обыкновенный татарский. Вот только весь покрытый чем-то очень липким и, судя по всему, не очень хорошо пахнущим. Мирослав нюх постоянным курением себе отбил давным-давно, но вряд ли, солдаты просто так морщили бы рожи.
Угальде опередил. Спрыгнувший с коня лейтенант отобрал у наемников сапог, уцепившись зубами, содрал перчатку с левой руки, коснулся голенища кончиками пальцев. Нежно, будто лаская женщину…
- Сожрали хозяина обувки, - с деланной печалью протянул испанец и передал находку подошедшему командиру.
- Волки?! – спросил Магнусс, что служил когда-то шведскому королю Густаву Адольфу в хаккапелитах. Помнится, бывший кавалерист хвастал, что считался в своих финских лесах неплохим охотником. Врет. Здесь другой хищник побывал.
Мирослав поднес сапог к самому носу. Глубоко вдохнул. Ну да, так и есть. Давненько не слышал этого запаха. Находка полетела в колышущееся серебристое море. Капитан брезгливо вытер перчатку о штаны.
- Сопливый волк какой-то, честное слово! Хотя, был бы я безногим, тоже таким стал бы. Слюнявым и мерзким…
- А еще, очень, очень длинным, - развил мысль командира Угальде.
Банда всем видом изобразила внимание. Лошади и те вытянули морды, чтобы не дай бог, не прослушать слов умного человека. Но тот, решив, что сказано достаточно, замолчал.
- Идиоты, - ругнулся капитан, ткнув пальцем чуть левее того места, где был найден сапог. – Я, старый и больной человек, должен тыкать мордами в грязь молодых здоровых лбов, чтобы они сумели разглядеть хоть что-нибудь?!
Молодые и здоровые дружно развернулись в ту сторону, куда указывал командир.
Странное дело, пока не было подсказки, никто ничего не видел. Теперь же, широкая, в два шага самое малое, «просека» в высокой траве, так и лезла в глаза.
Затейливо выругался Збых-Литвин. Его поддержали прочие. Особенно усердствовал северянин - охотничек. Дураком себя считать никому счастья нет. Но куда денешься, если так оно и есть?
Диего, оглянувшись на задумчиво растирающего пальцами стебелек ковыля капитана, сказал:
- Нечто похожее я видел в Магрибе. И один мой хороший знакомый, что служил когда-то в бразильской редукции на реке Тапажос, называл подобную тварь «суруссу». Правда, вспоминал гадину, лишь крепко выпив. Впрочем, чего еще ждать от бывшего солдата?
- Больше нечего, - кивнул Мирослав, сорвал метелку ковыля, нюхнул, тут же чихнув, - вот же пакость травяная, уже сопливлю. А скоро и ноги отнимутся…
И продолжил, обращаясь к бойцам, - Едем дальше. По сторонам смотреть внимательно. Кто решит обосраться от испуга– гадить не сходя с дороги. И один – двое с пистолетами наготове. Есть у меня, - Мирослав поймал взгляд лейтенанта, пожал плечами, - одно нехорошее подозрение…


Изменения внесены 2.01.15

[Римма]

понесут ноги добычу далеко-далеко

Лапы понесут.

не откуда взяться нежданной влаге...

слитно

Хорошую, с оперением из фазаньего пера.

Шайтаново отродье…

Имхо - как-то не очень. "Шайтан!" лучше передает эмоции. Или еще чего добавить позаковыристее.

Давненько не слышал этого запаха.

Михаил, ну вот как? Как можно "слышать запах"? Чем?? Третьим глазом?

[Владимир Тимофеев]

ну вот как? Как можно "слышать запах"? Чем?? Третьим глазом?

"Ему казалось, что он и теперь слышал этот запах" (Л.Толстой, "Воскресение")

"Жеребец долго пережевывал его, и когда проглотил, то некоторое время еще слышал у себя во рту тонкий душистый запах каких-то увядших цветов и пахучей сухой травки". (А. Куприн, Изумруд)

"Оборванные нищие,
Послышав запах пенного,
И те пришли доказывать,
Как счастливы они"
(Некрасов)

"Тогда услышал я (о диво!) запах скверный,
Как будто тухлое разбилось яицо,
Иль карантинный страж курил жаровней серной"
(Пушкин)

"Легким дымом к дальним пожням
Шлет поклон день ласк и вишен.
Запах трав от бабьей кожи
На губах моих я слышу".
(Есенин)

[Римма]

Мдя... Ссылки на классиков - это, конечно, аргумент. Эту заклепочку вбиваем обратно в корпус.

[Цоккер]

Умеющий уши – услышит.

Имеющий

как отправился к гурям Куйчибай

Либо к гуриям, либо к гулям. Гурия - райская красавица, гуль - один из видов нечистой силы

На небе ни облачка, не откуда взяться нежданной влаге...

Неоткуда (слитно).

ударила тупым наконечником головы

У головы змеи есть наконечник?

Могучее тело, что было толщиной со старую грушу, стиснуло золотисто-серыми кольцами вокруг тела невезучего охотника.

1. Слово "груша" большинством городских жителей воспринимается как плод, а не как дерево. Может быть, имеет смысл заменить на "старую чинару" (поскольку речь идёт о Средней Азии) или "старый тополь"?
2. "Стиснуло вокруг" - не сочетается. Предлагаю "обвилось вокруг".

Не дождавшись, пока тело прекратит дергаться, змея начала заглатывать добычу.

Лучше "не дожидаясь".

вроде бы вместе, но в тоже время, и порознь

1. в то же (раздельно).
2. Запятая после "время" не нужна.

он ведет род, чуть ли не от Ягайлы

Запятая не нужна.

талант, который мог пригодится

пригодиться

Мирослав неспеша набивал трубку

не спеша (раздельно)

Находка полетела в колышущееся серебристое море.

1. Из предыдущего текста непонятно, откуда взялось "море" - вроде ехали-то по степи... Одного упоминания сухой травы ПМСМ недостаточно, желательно добавить ясности, например, "... море ковыля".
2. Если отряд едет не по вытоптанному шляху, а по степи, причём не скачет галопом, а едет шагом - пыли должно быть всё-таки поменьше, чем описано в тексте. Корни травы, даже высохшей, сдерживают выветривание почвы.

[Цоккер]

Михаил, ну вот как? Как можно "слышать запах"? Чем?? Третьим глазом?

Тогда уж - третьим УХОМ

В отношении нюха и запахов есть интересный "литературный" аспект.
Ощущения от всех чувств, кроме обоняния, имеют "собственные" определения либо ссылаются на названия предметов.
Для зрения - яркий, светлый, тёмный, белый, чёрный, слепящий и т.п., а также собственно названия видимых предметов.
Для вкуса - сладкий, горький, солёный, острый, а также вкус устрицы, хлеба, вина...
Для осязания - гладкий, шероховатый, мягкий, твёрдый и т.п., а также ощущение шёлка, кожи, льда, камня...
Для слуха - громкий, тихий, шипящий, рычащий, свистящий и т.п., а также звук удара, звук ветра, скрип двери...
А для обоняния и запахов используются ТОЛЬКО "заимствованные"определения, "собственных" не существует. Резкий запах, сладкий запах, солёный запах моря, ужасная вонь, прекрасный аромат - ВСЕ определения заимствованы от других чувств или от названий предметов (запах рыбы, запах псины, запах цветов...)

[Иркуйем]

Согласен почти со всем))

Это Таврия, а не Средняя Азия)

[Цоккер]

Это Таврия, а не Средняя Азия)

Звиняйте, дядьку

[Алексей]

Имеющий уши -услышит..
Михаил, как предложение : " умеющий слушать-услышит".
На ваше, разумеется усмотрение.

По поводу дискуссии "услышал запах"...
Как -то вспомнились слова учит-цы русского языка в университете :"Ароматы и запахи -слушают,т.е они -звучат"...