Ценитель чайных церемоний

[Дядя Саша]

Если так, то у меня два возможных решения.
Ни во что не ввязываться, уйти так же тихо. Мол, знать ничего не знаю, меня тут и вовсе не было. Не мои это разборки - в конце концов!
Но…
Махмуду они точно не здоровья пожелать пришли. Скорее всего, его попросту зарежут.
И полиция начнёт с того, что самым тщательным образом допросит всех жителей дома. То есть – и меня тоже.
И абзац всей моей маскировке…
Да и, честно говоря, этот вариант и меня не особо устраивает – не люблю я, когда вот так, в ночной тиши, кого-то там режут. Сегодня Махмуда, а завтра и ко мне придут…
Так что вариант «моя хата с краю» меня категорически не устраивает!
А второй?
Так дворник-то, он тоже ведь не сам по себе тут дворник – кто-то влиятельный его именно сюда пристроил же!
Ладно, об этом после подумать можно…
Кинжал я забросил за поленицу, мне он только руки связывал. Не мастер я такими вещами орудовать.
Вот и комната дворника – за дверью слышно бубнение чьих-то голосов… А дверь не заперта! Ну, собственно говоря, я чего-то подобного и ожидал.
Чтобы войти в комнату Махмуда, надо было пройти пару шагов по прямой, повернуть направо и спуститься на несколько ступеней вниз. Сильно сомневаюсь, что неведомые гости оставили кого-то прямо у двери – дворовый злодей со своего места всё прекрасно мог видеть.

- Ты ещё можешь прочесть свою последнюю молитву, Махмуд!
- Ты так и убьёшь меня – связанного и безоружного, Азамат?
Ага, это наш дворник. Голос чуть срывается, но не похоже, чтобы он был в отчаянии…
- Не я. Тебя зарежут мои нукеры. Я не настолько еще поглупел, чтобы дать тебе оружие.

Шаг вперёд…
Прямо у моих ног лежит бездыханное тело.
Бурка, папаха… так, ещё один гостенька… А дворник-то – не так уж и прост! Сомневаюсь я, что они вежливо постучались в дверь и представились. Скорее всего, напали внезапно. Но – вот лежит у моих ног один из нападавших! Сумел-таки дядя его положить! Интересно, чем он его так?
Ещё шаг, пригибаюсь к полу…
В помещении было пятеро.
Собственно Махмуд, сейчас полулежащий на полу. Спиною он опирался на стену, руки его были связаны, а по лицу текла кровь.
По бокам от него стояли два мрачных горца с нехорошим таким выражением на лицах… Эти прирежут – и к бабке не ходи!
Спиною ко мне стоял высокий мужик в белой бурке и такой же папахе. Стоял в горделивой позе, подбоченясь и положа правую руку на эфес шашки. Рядом с ним сидел на кровати ещё один деятель, этот держался руками за голову и в беседе участия не принимал. И этого наш дворник отоварить успел?! Силён мужик!

Под моей ногой скрипнула доска – и один из стоявших возле Махмуда горцев поднял голову. Лицо его исказилось, рука рванулась к кинжалу…
Фух!
Странно, но в закрытом помещении звук выстрела оказался каким-то непривычным! Когда я на улице стрелять пробовал, там всё как-то иначе звучало.
Бородача отшвырнуло назад, и он со всей дури впечатался спиною в стену.
Раз!
Фух!
И второй скорчился – ему прямо в брюхо прилетело. А ты не вертись!
Дернулась правая рука типа в белой бурке – и переломилась в локте. Всё же мягкая свинцовая пуля – да с такого расстояния… ух, какой не подарок-то! А уж попасть с такой дистанции в конкретную лапку… ну, я вас умоляю! Совсем-то уж за лопуха меня держать не надо!
- Дернешься к оружию – тут, на месте, и подохнешь… - свистящий шёпот прозвучал, как я надеюсь, достаточно зловеще.
- Ты сдохнешь, как собака!
Фух!
И нет у клиента больше правой руки. Никакой возможности ею помахать, я уж молчу, чтобы драться… висит бесполезной тряпкой.
- Не убивай его! – поднимается с пола Махмуд. – Оставь мне!
Он возится, сбрасывает с рук какие-то, видимо, наспех намотанные верёвки, наклоняется к лежащему у его ног бородачу. Секунда – в кинжал в руке. Недобро усмехаясь, дворник подходит к злодею.
- Что ты скажешь теперь, Азамат? Твоих нукеров больше нет! И у тебя есть возможность попробовать убить меня самому! Я более не связан и с оружием в руках – урона твоей чести не будет!
- Я ранен… - шипит тот.
- Я тоже не совсем цел – благодаря твоим людям. Что ж, возьму кинжал в левую руку – так всё будет честно!
Азамат чуть отступает назад, пробует повернуться…
Щелчок взводимого курка около уха заставляет его замереть.
- Тебе предложили честный бой – выбирай! Или сдохнешь прямо сейчас…
Злодей пробует обернуться – и глушитель утыкается прямо в затылок.
- Туда смотри…
А сам внимательно поглядываю на того умника, что на полу сидит.
Показалось мне, или он и вправду дернулся? Патроны-то ещё есть – и на него хватит.

[Дядя Саша]

- Будешь драться? – ухмыляется разбитыми губами Махмуд.
Он и так-то далеко не красавец, а уж с разбитой в кровь мордой… вообще атас!
Решившись, злодеюка стаскивает уцелевшей лапой шашку, она будет ему только мешать. Да и не помашешь ей тут – потолок низкий. Кинжал – совсем другое дело. Вот его он левой рукой и вытаскивает.
Пока он занимается этим делом, я быстро перезаряжаю револьвер, заменяя стреляные гильзы в барабане.
Уф, успел!
Теперь снова готов к бою!
А парочка противников уже стоит напротив друг друга. Молчат, приглядываются…
Выпад!
Первым ударил Азамат – и попал!
На щеке противника появляется кровавое пятно.
Ага, он колол, не рубил… почему? Кавказский кинжал – оружие жуткое, что твой топор рубить может!
А фиг его знает… наверняка ведь тоже не совсем же полный лопух… умеет драться. Правой руки нет, кровища хлещет – но на ногах стоит крепко!
Махмуд только недобро усмехается и чуть приседает, расставив руки в стороны.
Хм… это что же он такое задумал-то?
Удара я не увидел – только что-то вжикнуло в воздухе…

- Ну, ты, однако, здоров драться! Сколько их сегодня положил? – перевязываю я голову дворнику.
Он было упирался, мол, негоже господину это делать…
- Я солдат. Много воевал, много ран видел, и такие вещи мне привычны, - поясняю ему. – Если вовремя не перевязать рану, туда попадёт зараза, и ты можешь умереть. Не в бою – а от неведомой хвори! Это ли смерть для воина?
Подействовало – такой аргумент он воспринял. Когда я полил ему на раны водкой, горец только зубами скрипнул.
После этого мы вытащили мертвяков на улицу и свалили их в сани. Туда же втолкнули и очумевшего от удара по башке нукера – тот так и сидел – покачиваясь и что-то бормоча под нос. Крыша у него, что ли, поехала? Да, и того, что во дворе прятался – он был жив, но в сознание тоже не пришёл. Да и вряд ли, на мой взгляд, придёт… Короче, и его в те же сани…
В тесноте – но им не пофиг ли?
- Не надо никому ничего говорить, - качает головою Махмуд. – Полиция… это не их дело! Они ничего не сделают князю Гошуа – тот далеко отсюда сидит… не достать! А нас они замучают подозрениями!
Ну, спорить не стану – ему виднее, он всё же местный… пусть и относительно – но уж точно в здешней обстановке разбирается куда получше меня. Да и мне лишнее внимание к своей персоне совсем ни к чему.
В сани дворник уселся сам.
- Я знаю куда их отвезти… никто нас не увидит!
- А этих, очумелых, куда?
- Высажу где-нибудь… Аллах милостив – он не даст невинному замерзнуть. На моих руках не будет крови обеспамятевшего и беспомощного!
Ага, а если замерзнет, то, стало быть, и виноват… интересный такой подход!

Вернулся дворник только под утро, и тихонько постучался ко мне во дверь. Зашёл, снял шапку и опустился на пододвинутый ему стул.
- Ну, как?
- Всё хорошо. Я их далеко отвёз… полиция тоже не по всем улицам тут ходит.
- Ну и добро! А, кстати… Кто это такие вообще были-то? Ну, чего они от тебя хотели – понятно!
- Азамат из даргинцев, как и его люди. Он служит князю Гочеидзе. Тот давно хочет меня убить – я его кровник.
- Понятно… - ну, ясно, их кавказские дела – ничего нового. «Принеси мне голову моего кровника!» - А чего он по-русски с тобою говорил?
- Мы не понимаем их языка… ну, не очень понимаем… Да и к тому же, Азамат долго у турок жил, родился там… он и со своими-то соплеменниками с трудом говорить может… мог!
- Ясно. Они, однако, тебя тут нашли… могут и ещё раз прийти!
- Да… - сокрушённо качает головою Махмуд. – Надо уходить. Я уже думал…
- Есть куда?
- Да, управляющий генерала Кундухова обещал помочь…



Сбежавший вниз по ступеням осанистый горец – в непременной черкеске (очень, кстати, хорошо пошитой…) и с роскошно украшенным кинжалом на поясе, толкнул заскрипевшую дверь.
- Ну?! – спросил он у поднявшегося ему навстречу человека. – Как он?
- Плох… даже и не знаю, выживет ли?
- Он сказал что-нибудь? Где Азамат, где все?!
- Сказал. Их всех убили. Азамата зарезал сам Махмуд.
- Ты хочешь сказать… - недоверчиво посмотрел на собеседника горец. – Что он один убил их всех? Всех шестерых?!
- Сам Махмуд убил только Азамата и одного из его людей. Ильяса, кстати, тоже он ранил – чем-то тяжелым ударил по голове. Наверное, именно поэтому, его и не добили – подумали, что и так умрёт.
- Но было же ещё четверо! И всё – умелые воины!
- Что стало с его братом, Ильяс не знает. Тот остался на улице – караулить вход во двор. И больше его никто не видел. Ещё двое умерли прямо него на глазах у – попросту упали на пол и больше не двигались. К ним никто не подходил. Их не рубили шашкой, и в них не стреляли. А у Азамата оторвало руку – она упала на пол прямо у ног Ильяса – он еле сдержался, чтобы не закричать!
- Почему он ничего не сделал?! Испугался за свою жизнь? - Горец нервно зашагал по комнате.
- Он и разговаривал-то с трудом, как вообще до нашей встречи дожил… Хорошо, что сумел назвать людям, которые его нашли, адрес, куда его отвезти. Я дал им по рублю – они ничего никому не расскажут.
- Где его отыскали?
- На льду, у проруби, где берут воду. Ильяс там был один. Приехали утром водовозы – они-то и нашли тело. Наверное, они думали, что он мертв…

[П. Макаров]

Отличная прода!
Небольшой глюк заметил

Ещё двое умерли прямо него на глазах у – попросту упали на пол и больше не двигались

Буква "у" убежала
Должно быть "прямо У него на глазах"

[Stprapor]

Да, не рынок, и враз тоже не упрут, но…

Запятая пропущена.

Может, какой-то сторож всё же имеется?

Запятая лишняя.

Туда и в наше-то время принято было посылать все подряд…

на заре интернета в нулевых в Бобруйск посылали всеХ.

Или он не хочет, чтобы они выдали своё присутствие ржанием – из-за надетой на голову торбы с едой, лошади обычно не шумят.

Запятая лишняя.

Около калитки имеется поленица дров, из которой дворник ежедневно берёт поленья для печей. По вечерам он частенько колет дрова – я хорошо слышу это через приоткрытую форточку. И вот, за этой самой поленицей, сейчас топчется какое-то невразумительное существо.

ПоленНица, с двумя н.

Нет, если в калитке вломиться какой-то, на всю голову больной, персонаж, который, к тому же, и по сторонам смотреть не умеет – то я оному товарищу конкретно так не завидую.

калиткУ.

Но тот деятель, что сидит сейчас за поленицей, похоже, и вовсе ни о чём таком даже и не задумывается.

поленНицей, с двумя н.

А интересный, надо сказать, персонаж внизу оказался!

Запятая пропущена.
----------------
Азамату второй пулей оторвало руку. Совсем. Кровь хлещет из разорваной артерии. Если не перевязать сразу - то он очень быстро как минимум сознание потеряет от кровопотери, а как максимум просто умрет, истеча кровью (нвп в школе у меня было, ранения и первую помощь при оных изучали), какой уж тут драться. А никакой перевязки в тексте нету, наоборот, подчеркнуто, что дерется с хлещущей кровью... Да еще и не сразу, сгоряча, а переговорив с Махмудом и сняв шашку со сбруей (Гг за это время даже револьвер перезарядить успевает - без скорозарядника-то, по одной гильзе)... Извините, но неправдоподобно.

[Дядя Саша]

Пару дней ничего не происходило.
Дворник куда-то исчез и, уже на второй день, на его месте появился степенный вятский мужик. Основательный такой, с окладистой русой бородой. Павел Степанович – так он мне представился во время обязательного визита. Получил свой пятак и вежливо откланялся. Полиция не появлялась – надо думать, что Махмуд, прежде чем исчезнуть, основательно прибрался в своей комнате, не оставив там ничего подозрительного. А может быть, и хозяин дома к этому руку приложил… не просто же так горец вообще на это место попал?
А вот на третий день в дверь осторожно постучали…
Сунув за пояс на спине уже привычный наган, накидываю сверху истинно барскую… ну, скажем так, домашнюю куртку (с расшитыми отворотами и всяческими финтифлюшками) и подхожу к двери.
- Кто там?
- Адъютант князя Гошуа, Ибрагим Хамзаев. С частным визитом.
Стою я чуть сбоку от двери, чтобы избежать последствий того, если кто-то саданёт через неё из чего-то огнестрельного.
Что ж…
Открываем.
На пороге, действительно, стоит благообразный дядя в непременной черкеске. Лет тридцати… или чуть меньше.
- Прошу вас, проходите… - делаю шаг в сторону, пропуская визитёра.
Он один, на лестничной площадке никого нет.
Пропускаю госты в кабинет и указываю на стул около стола.
- Прошу прощения, но мне нечего вам предложить – ваш визит для меня явился полнейшей неожиданностью… - вежливо развожу руками, усаживаясь в кресло.
- Полноте, господин Махов! - примирительно произносит горец. – Напротив – это я должен вам принести свои искренние извинения за столь внеурочный визит!
Так, фамилия, под которой меня знают здешние обитатели, ему известна. Ну и что? Это ещё ничего не говорит.
- И всё же – чем вызвано внимание к моей скромной персоне?
- Дело в том, Петр Михайлович – вы позволите мне так вас называть?
- Сделайте одолжение!
Самое интересное, что, представившись адъютантом князя, он, в свою очередь, воинского звания не указал! Но ведь это в современных-то реалиях, вещь немыслимая! Если мне не изменяет память, то адъютанты полагаются лишь генералам. И ими могут быть только офицеры! А чтобы, офицер, представляясь, не назвал своего звания… будь он хоть трижды кавказцем… Да и звание князя он как-то ловко опустил.
- Так вот, Петр Михайлович, визит мой вызван причинами сугубо личными. Дело в том, что в вашем доме…
- В моём?
- Простите – в этом доме, служил мой родственник. Махмуд.
- Э-э-э… а, дворником! Да-да, как же! А я-то недоумевал – отчего у нас новый дворник?
- На Махмуда напали…
- А я говорил! – поднимаю к потолку палец. – Сколько можно терпеть на столичных улицах всевозможный босяков! И прочих… Куда смотрит полиция?! Зря, зря я не написал об этом заметку в газету!
Гость несколько опешил от такой возвышенной тирады.
- Написал?
- Я, в некотором роде, литератор… пишу, знаете ли…
- А-а-а… нет, это были не босяки.
- В смысле?
- На него напали кровники.
- Как романтично… простите, вырвалось! Но… это же, прямо, как в романах пишут! И что же, он от них вырвался? Ведь иначе бы к нам пришла полиция!
- Зачем?
- Но вы же вот пришли?
- Дело в том, что он исчез. И мы ищем его, чтобы оказать ему помощь.
Ага, интересно тогда, откуда же вы тогда вообще об этом узнали…
- Прошу меня простить, но… При всём моём к вам уважении… какие у м е н я могли быть общие дела с вашим родственником? Вы не находите странным само предположение об этом?
Словом, раскланялись.
Ушёл визитер.
Так, значит, Махмуд, действительно скрылся – и сделал это, не оставив никаких следов. А вот нагадил я тому самому князю, похоже, очень основательно! Раз уж его мнимый «адъютант» ко мне самолично заявился!

[Дядя Саша]

А тот, выйдя из дома, на улице сал в сани, где его ждал ещё один пассажир.
- Ну, что?
- А! – махнул рукою «адъютант». – Пустышка, щелкопёр! Заметки в газеты он там какие-то пишет…
- Хм… Квартира в этом доме стоит недёшево, однако! – покачал головою собеседник. – За писанину столько платят?
- Да, кто их тут разберёт?
- А прочие жильцы?
- Тут никого из них уже недели две не видели. Только этот писака живёт…

А между тем, вброшенная мною идея о поездке в Китай, заставила купца изрядно пошевелить мозгами. Он, вообще-то, по жизни и так был несколько склонен к авантюризму… но не до такой же степени!
А с другой стороны – перспективы открывались очень даже интересные!
Вот, что ни говори, а талант к развитию бизнеса – это, наверное, врождённое! Я тоже, в принципе, не совсем только сто с пальмы слез, но чтобы настолько хитрые навороты устраивать – этому мне ещё всю жизнь учиться надобно!
Короче, Добрынин заручился поддержкой нескольких, правда, не столь успешных в деле, как он, но тоже вполне себе небедных сотоварищей. И с их помощью ухитрился выстроить надёжную цепочку доставки товара прямо от китайской границы.
Попутно он так ловко и запутанно обставил их отношения, что его компаньоны получали твёрдый, ни от чего не зависящий, процент от стоимости сделки.
Стоимости товара, который поступал на границу…
А вот, за сколько его здесь продаст сам Добрынин… это уже никого не волновало.
Прошёл груз через конкретную точку без задержек и излишних приключений – тот, кто отвечает за этот этап, получает деньги сразу же. И ему тридцать три раза начхать, что будет с этим товаром дальше – он свою часть сделки исполнил.
А вот, когда товар прибывает в Питер – весь навар получает уже мой компаньон.
Что-то похожее в моё время устраивала американская мафия.
Правда, они далеко не чай так возили…но, надеюсь, до этого у нас тут дело не дойдёт. Выпивки в России и своей предостаточно, а без наркоты мы уж как-нибудь проживём.
Но!
Имелась тут загвоздка…
Если караван не дойдёт до Питера – все убытки ложатся на плечи Ивана Федоровича. И сумма тут будет… весьма немаленькая!
А вот тут уже начинается моя работа.
Собственно говоря, она начинается ещё в Китае. Но – требует моего обязательного присутствия и у нас – уже позже.
Почему?
Да потому, что я не верю в честность и порядочность всех и каждого – таким уж уродился. Не сомневаюсь, что среди тех, с кем договорился Добрынин, большинство народа – вполне порядочные люди.
Но какая-то подлюка там, скорее всего, всё же отыщется…
Особенно, когда узнают, сколько он на этой поставке заработал. А ведь узнают – и к бабке не ходи!
Почти сразу же они станут искать возможность от этого большого пирога чуток отгрызть…
И найдут!
Или я плохо знаю нравы подобной публики.
А раз так – нужна силовая поддержка.
Полицию я отмёл сразу же – для них мои предположения звучали бы пустым звуком.
«Нету тела – нету дела» - этот лозунг вовсе не был продуктом перестройки.
«Убьют (а в нашем случае – ограбят» - тогда и приходите!»
И ничего тут не изменить…
В принципе, я что-то похожее и предполагал – ну, вот такой вот я человек недоверчивый… не верю в светлое, разумное и вечное. И заранее на эту тему думал. Правда, чего греха таить, настолько быстрого развития событий, всё же, не ожидал.
И вот теперь встал вопрос!
Короче, надо свою… г-м-м… «банду» создавать.
Не для того, чтобы прохожих и проезжих грабить, нет. А для негласной охраны наших караванов. Как только первый из них благополучно дойдёт до Питера (а он, скорее всего, дойдёт, ибо попросту никто этого не ожидает и подготовить засаду попросту не успеет) то сразу у очень многих, кто был в курсе дела, возникнет «легкое» чувство досады – это ж, какой куш из-под носа уплыл!
И уже второй-третий груз будет ожидать какое-нибудь «недоразумение»… а то и вовсе он куда-нибудь пропадёт…
Изначально я планировал нанят казаков – парни грамотные ходить-бродить по лесу их учить не надобно, а голову любому татю они открутят с превеликим удовольствием. И в самом деле, равнять потомственного казака с лесным разбойником – ну попросту же смешно!
Но, поспешил купец…
А раз так, то ехать в Китай мне предстоит уже очень скоро, не успею я с казаками договориться.
Что делать?
Да, есть тут у меня один вариант…

[Дядя Саша]

- Вот что, любезный… - останавливаю я разбитного парня-официанта. Здесь его именуют странным названием – «половой». – Вопросец у меня имеется.
- Чего изволите, господин? – наклоняет он голову в вежливом полупоклоне.
- Нужен мне тут у вас один человек. Ибрагимом звать. Он, бают, тута у вас частенько появляется…
- Ибрашка-то? Как же, бывает! – парень оглядывает зал. – Токмо сейчас его ещё нет… не вижу.
- А скоро будет?
- Дык! Кто ж его ведает…

В этот вечер он так и не появился.
Не пришел и в следующий.
А вот на третий день, стоило мне только появиться в дверях трактира, меня заметил давешний половой. Издали кивнул, как старому знакомому, и торопливо заспешил, ещё издали указывая куда-то в угол.
- Вот он, Ибрашка-то, появился!
Получив от щедрот двугривенный, он куда-то ловко его спрятал и провёл меня к свободному столу.
- Сей минут, ваш-сясь!

- Ты хотел меня видеть? – опускается напротив меня на стул здоровенный, до самых почти глаз заросший черной бородой, мужик. Без черкески, но в каком-то горском одеянии. По-моему, это называется «бешмет»…
- Да. Хотел.
- Увидел. Кто ты? Я тебя не знаю.
- Я тоже. Мне нужен Махмуд.
Горец пожимает плечами.
- Какой именно? Я знаю пятерых – и все они сейчас далеко отсюда.
- Насколько далеко?
- Ну… - чешет он где-то в бороде, - за неделю, может быть, ты и сможешь добраться…
Протягиваю руку и ставлю на стол грубо вырезанную из дерева фигурку. Не животное – Коран запрещает изображать живых существ. Хотя… осетины, вроде бы, христиане… и их это не касается? По-моему, что-то похожее у армян называется «хачкар» - надгробный камень. Но – это у армян… а как называют такие вот штучки в Осетии?
Ибрагим осторожно берет фигурку в руки, вертит её подносит к глазам.
- Откуда это у тебя?
- Махмуд дал. Сказал – приди в трактир Хромова и найди там Ибрагима. Покажи ему это – и он устроит нам встречу.
- Интересно… - ставит он фигурку на стол. – Это действительно, старая вещь. Странно, что она у тебя оказалась! Может быть, её, действительно, дал Махмуд? А может быть – ты её купил или нашёл… Извини, но я не знаю того, кто тебе нужен!
Он чуть наклоняет голову и встаёт.
- Прощай!
Делает шаг и оборачивается.
- Хочешь – я её у тебя куплю? Дам пять рублей – соглашайся!
Пять рублей за потёртую деревяшку? С чего бы это такая щедрость?
- Спасибо, но деньги у меня есть. Поставлю её на стол – пусть напоминает мне кое о чём…
- Как хочешь! – пожимает он плечами и уходит.
Так.
С горцами не прокатило, будем искать казаков…

[Дядя Саша]

Однако я несколько поторопился… недооценил прирождённую хитрость Махмуда!
Он пришёл ко мне сам – ночью кто-то тихо поскрёбся у входной двери.
Взведя курок у револьвера, прижимаюсь сбоку от неё – стену не прострелят!
- Кто там?
- Это я, Махмуд!
Голос знакомый… сильно сомневаюсь в том, что неведомые кровники стали бы тащить его сюда, чтобы таким макаром войти ко мне без шума. В конце концов, им нужен-то не я, а он!
Щёлкнул замок.
- Проходи. К столу садись, только я свет зажигать не стану, мало ли кто может смотреть на мои окна сейчас?
- На улице меня ждут, - кивает бывший дворник. – Я тоже не один сюда пришёл… Ты хотел меня видеть, зачем?
Кратко поясняю ему свою идею.
- Заметь – никто вас за это разыскивать не станет! С точки зрения полиции - вы ничего плохого не делаете!
Собеседник только усмехается, давая тем самым понять, что он про эту самую полицию думает.
- К нам в горы они не придут!
- До гор ещё как-то добраться надо! А тут – есть шанс, что, если у кого-то есть… ну, скажем так – проступки перед властью, то таким образом можно будет заработать себе прощение. И ещё…
Этот аргумент, с моей точки зрения, должен был стать самым веским.
- Смотри – у тебя есть кровники, так? И это – люди достаточно серьёзные…
Я знаю, что в иных ущельях по князю на каждую версту – но не все же там князья одинаковы? Есть и вполне себе серьёзные дядьки – они и здесь влияние немалое имеют.
Моё предложение было следующим…
- Сколько ты ещё можешь от них скрываться? Год? Два? Рано или поздно – а они тебя найдут.
- Я раньше его убью! – стискивает рукоятку кинжала Махмуд.
- Если успеешь… А теперь представь – если вокруг тебя будет с полсотни таких же джигитов? Тех, кого ищут кровные враги? Ты – поможешь им, а они, в свою очередь, прикроют спину уже тебе…
Создать отряд из тех, кого ищут по законам кровной мести – до такого, по-моему, даже никто из киношников моего времени не додумался! И в самом деле – попробуй, тронь хоть кого-нибудь из них – в полсотни стволов изрешетят!
Своеобразная круговая порука – ты жив до тех пор, пока тебя прикрывают такие же, как и ты сам. Что-то я слабо себе представляю того, кто решит с такого отряда свалить…
- Власти не разрешат… - неуверенно бурчит горец.
- Это в Сибири-то? Там, чтобы полицейского увидеть, дней пять ехать надобно!

А ещё есть деньги… которые все любят. Но об этом я пока говорить воздержусь.
- Будет нужная бумага – оттуда! – тычу я пальцем вверх. – Никакой полицмейстер супротив ветра ссать не станет!
- Надо подумать… - уже не так горячо возражает собеседник. – Поговорить…
- Попроси встречи с генералом Кундуховым, он умный человек! Подскажет! Я не думаю, что его управляющий помогает тебе без его ведома.
- Он – наш родственник! Хотя и дальний…
- И он станет обманывать генерала? Вот уж не думаю!
На самом деле, я практически ничего об этом генерале и не знаю. Так… отрывочные сведения – из разряда «одна бабка болтнула». Но и этого хватает, чтобы понять – дядя серьёзный! И очень уважаемый. А если ещё и он данную идею поддержит…

[Stprapor]

А может быть, и хозяин дома к этому руку приложил… не просто же так горец вообще на это место попал?

Запятая лишняя.

Пропускаю госты в кабинет и указываю на стул около стола.

гостЯ.

Но ведь это, в современных-то реалиях, вещь немыслимая!

запятая пропущена.

Так, значит, Махмуд, действительно скрылся – и сделал это, не оставив никаких следов.

запятые лишние.
---------------------

- Ну, что?

запятая лишняя.

- Да, кто их тут разберёт?

запятая лишняя.

Я тоже, в принципе, не совсем только сто с пальмы слез, но чтобы настолько хитрые навороты устраивать – этому мне ещё всю жизнь учиться надобно!

Что.

Короче, Добрынин заручился поддержкой нескольких, правда, не столь успешных в деле, как он, но тоже вполне себе небедных сотоварищей.

запятая лишняя.

Попутно он так ловко и запутанно обставил их отношения, что его компаньоны получали твёрдый, ни от чего не зависящий, процент от стоимости сделки.

запятая лишняя.

А вот, за сколько его здесь продаст сам Добрынин… это уже никого не волновало.

запятая лишняя.

А вот, когда товар прибывает в Питер – весь навар получает уже мой компаньон.

запятая лишняя.

В принципе, я что-то похожее и предполагал – ну, вот такой вот я человек недоверчивый… не верю в светлое, разумное и вечное.

запятая лишняя.

Правда, чего греха таить, настолько быстрого развития событий, всё же, не ожидал.

запятая лишняя, это частица, а не вводное слово.

Как только первый из них благополучно дойдёт до Питера (а он, скорее всего, дойдёт, ибо попросту никто этого не ожидает и подготовить засаду попросту не успеет) то сразу у очень многих, кто был в курсе дела, возникнет «легкое» чувство досады – это ж, какой куш из-под носа уплыл!

запятая лишняя.

Изначально я планировал нанят казаков – парни грамотные, ходить-бродить по лесу их учить не надобно, а голову любому татю они открутят с превеликим удовольствием.

нанятЬ, запятая пропущена.

Да, есть тут у меня один вариант…

запятая лишняя.
----------------

- Интересно… - ставит он фигурку на стол. – Это действительно, старая вещь. Странно, что она у тебя оказалась! Может быть, её, действительно, дал Махмуд?

близкий повтор и не выделяется запятыми, в первом случае наречие, во втором - усиливающая частица.

[Дядя Саша]

Генерал идею поддержал!
Да ещё как!

Уже через три дня ко мне в гости явился его порученец и пригласил на приватный разговор.
Понятное дело, что я разговаривал не с самим генералом – его в Питере не было. Но, не смотря на это, разговор получился очень даже интересным…
- Ваше предложение может помочь положить конец длительным и весьма прискорбным кровопролитиям, - начал немолодой седоватый горец. – Здесь есть здравое зерно!
Ну, кто б спорил…
Разговор был долгим и весьма обстоятельным.
И имел, кстати говоря, любопытное продолжение!
Мы общались уже почти неделю – практически ежедневно, и очень многие вещи смогли оговорить. В принципе, идея моя нашла совершенно неожиданную поддержку – в том числе, и с той стороны, о существовании которой я уже успел прочно позабыть.

А получилось всё так…
С утра навещаю Добрынина – он ещё загодя прислал мне просьбу о встрече. Не дома, ясен пень, а в очередном трактире.
Поговорили мы, ещё разок всё туда-сюда прикинули… вроде бы получается…
Понимаю купца, он волнуется – немалые деньги в это вложены! Если выгорит дело – он на коне и сам чёрт ему не брат!
А вот, если прогорит…
Ну, из первой-то гильдии его не попрут… но вес он потеряет. И тотчас же найдутся всякие там «доброжелатели». Это помочь у нас – каждый три раза подумает, а вот ножку подставить уставшему, или падающего подтолкнуть – это завсегда и с превеликим удовольствием! Есть у нас тут такие… г-м-м… деятели. Слава богу, что сейчас их не слишком много, всё ж не моё время-то…
Ладно, успокоился купец.
Даже повеселел!
И распрощались мы вполне по-дружески и тепло.
Как и договорились, он сейчас покидает трактир первым, а я – малость погодя. Не надобно, чтобы нас видели выходящими вместе.
- Вы позволите?
Опаньки…
Господин капитан Марков? Собственной персоной?
- Прошу присесть, господин капитан! – приподнимаюсь я ему навстречу.
Он невозмутимо отодвигает стул, присаживается.
- А вы гораздо лучше говорите по-русски, нежели в первую нашу встречу, господин лейтенант!
- Практика, сэр… - развожу я руками. – Каждый день встречаюсь с разными людьми… и никто из них по-английски не говорит!
- Мундира вы тоже не носите.
- Как это правильно сказать… отставка, да? Мундир – не есть нужен!
- Перестаньте, Пьер… - морщится гость. – Мы внимательно за вами следим… с некоторого времени.
А вот тут, милок, ты откровенно свистишь… уж чего-чего – а наружку-то я заметил бы враз! Нет тут у вас настолько квалифицированных специалистов!
- Как я есть понимать, господин капитан, это наблюдение ни к чему не привело. Unlawful… противозаконных деяний я не совершить, и вы напрасно терять время.
- Да? – с интересом смотрит на меня собеседник. – Организация вооружённого отряда…
- Для противодействия бандит…
- Имеет соответствующую оценку в уложении о наказаниях…
- И вы можете мне на неё указать?
Марков смеётся.
- А вы непросты, господин лейтенант! Не стряпчим в суде, случаем, ранее трудились?
- Я имел дело с конторой Пинкертона, господин капитан…
А вот тут он смеяться перестал!
- Похоже на правду, - сухо замечает он.
- Можете проверить. Я не настолько интересуюсь разницей в американский и русский тюрьма, чтобы изучать это лично.
Ничья.
Я бы даже сказал, что преимущество осталось за мной… но не станем пока спешить. Напугать меня Марков не смог, его аргументы были разбиты молниеносно. Но… козыри у него точно есть!
- А ведь вас могут выслать из страны, - предъявляет он один из них. – Для этого никакого суда не требуется, вполне достаточно и соответствующего предписания нужной инстанции.
- Могут. И я даже не стану оспаривать это решение в суд.
- Вас это не страшит?
- Нисколько. Я легко мочь устроить свою жизнь в любое место – вы иметь возможность это проверять. А что в данном… э-э-э… в этот случай выиграет ваше ведомство?
- Не понял вас? – удивлённо приподнимает бровь капитан. – Вы имеете в виду армию?
- Господин капитан… - укоризненно сжимаю я губы. – В наш первый день знакомств… у Добрынина. Так вот, я представился вам есть по форме. Звание, должность и какой полк. От вас же я услышал только звание… А ведь так в Россия не есть принято, я узнавал! Вы не есть корпус жандарм – они имеют другой мундир. Значит – вы не есть обычный пехотный офицер, так?