Стоящие за твоим плечом

[Дядя Саша]

Марфа недоверчиво посмотрела на спутника – эполетов на бешмете не имелось.
- Не вру, ей-богу!
Когда на столе оказалась крынка с квасом и две глиняные кружки, Кафтанов кивнул.
- Угощайтесь, ваше благородие. И привыкайте – иной пищи может и не быть более. И такая-то иной раз за манну небесную покажется! Кулеш казачий, да сухари – тем в походе и живём!
Квас неожиданно оказался достаточно вкусным, хотя и малость кисловатым.
- Так вот, Ваше благородие, задача нам поставлена такая… - поставил кружку на стол урядник. – В скорое время должен прибыть от турок человек один… Важный человек! Соберёт он главарей шаек, что нас своими наскоками беспокоят постоянно, да задачу им поставит новую. У горцев, сколь мы знаем, нужда сильная в оружии есть, да в припасах – это он тоже должен им обеспечить.
- Каким образом? Обозом, что ли, через фронт?
- Про то не ведаем. Вот и надобно нам человека того перенять, да про всё это накрепко выведать. Опять же – письма при нём быть могут. К кому – про то толком никто не знает, но приказано бумаги эти в целости и сохранности по начальству предоставить.
Антон пока откровенно ничего не понимал.
Ну, прибудет сей гонец… и что?
Поднять солдат, дороги перекрыть, посты выставить – и всё, вот он и в кармане! Чай, не ротой же он сюда прибудет? Ну, понятно, что не один… но не с сотней же попутчиков?
- И сколько будет этих… главарей?
- С полсотни – запросто. Никто ж из них в одиночку-то и не пожалует – чести да гонору урон! Так ведь и с турком тоже будут ребятишки куда как не простые… Особая янычарская сотня – те ещё головорезы!
Так… это меняет дело…Пожалуй, что сотня всё же набирается.
- Я имею полномочия запросить требуемую помощь у любого воинского начальника. Роты хватит?
Кафтанов пожал плечами.
- Так пару казачьих сотен и я в одночасье подниму… Только зачем? Шуму будет много – такая толпа бесследно не пройдёт. А турок – он куда как хитёр! Нырнёт в какую-нибудь нору - и всё, нет его…
- Сопровождающих своих – он в ту же нору засунет?
Казак уважительно кивнул.
- Нет, конечно, где такую нору сыскать? Кого-то из них мы точно прищучим… а толку? Рауф-бей – лис стреляный! И всем подряд своё убежище раскрывать не станет.
Рауф-бей?
Сам Рауф-бей?!
Сиверцев глотнул кваса.
- Точно ли он сам?
- Не в первый раз, - кивнул урядник. – Их благородие подполковник Раков его сыскать не единожды пробовал… да не свезло ему…
Турок сей уже давно был притчей во языцех. С его именем вполне обоснованно связывались очень многие неприятные «случайности». Которые, на самом деле, таковыми можно было назвать лишь с очень большой натяжкой. Если собрать вместе всего лишь часть тех пожеланий, что в сердцах ему высказывали многие сослуживцы Антона, зловредный бей давно бы уже провалился сквозь землю! Но об этом что-то пока не слыхивали…
- Так сколько же у нас народа всего?
- Дюжина пластунов, вы, да я – и всё тут.
- Супротив сотни?
- Не привыкать… - снова пожал плечами Кафтанов. – Ин, в открытый-то бой ввязываться никто и не собирается же? Не фронт… тайно работать будем, украдкой…
А дальше… дальше подпоручик слушал – и только рот открывал (мысленно, разумеется, на это соображения хватило). Большую часть того, что он сейчас узнал, он слышал вообще в первый раз. Нет, ту же самую тактику использования егерей он, разумеется, изучал…
«…Для этого при обучении стрелка нужно показывать ему какое-либо дерево, дом, ограду или другой видный предмет, спрашивая, в каком он полагает его расстоянии; потом приказывать считать шаги до этого предмета и таким образом узнавать свою ошибку…"
Ну, в теории-то оно всё просто… а вот применять это на практике ему пока не приходилось. А тут, похоже, что и не придётся – всё уже давным-давно не раз испробовано, да назубок заучено. Как бы и самому ещё краснеть не пришлось!

Какое-то движение слева вдруг привлекло его внимание – и Антон повернул голову. Громадный серо-черный котище неторопливо выбрался откуда-то сбоку и сел, внимательно оглядывая гостя.
- Кто там? – проследил за взглядом офицера казак. – А, Барсик! Иди сюда…
И он похлопал рукою по скамейке.
Кот неторопливо поднялся… и в мгновение ока оказался рядом с Кафтановым. Сел – и внимательно уставился на гостя.
- Это, Ваше благородие, Барсик. Друг наш боевой, не сочтите за шутку неуместную.
Кот?
Ну, пусть и большой…
- Сей зверь, Ваше благородие, не раз опасность от нас отводил – за что и примечен!
И урядник, раздвинув густую шерсть, показал на ошейник на шее кота.
Темная дублёная кожа… и блестящая полоска на ней.
- То Тимоха, кузнец наш, рубль серебряный расковал, и особливую бляху сделал. При всём честном народе ошейник на Барсика надели – в знак отличия! А он, ровно даже, как человек, смирно сидел да не мешался. Будто и впрямь все понимал…
- И за что такие почести животине бессловесной?
- Башибузуки окаянные на ночлеге подобрались, а часового сон сморил. Так кот сей лапой своею меня закогтил – вот я глаза-то вовремя и открыл… И иные случаи были… - неожиданно нахмурился Кафтанов. – Да…
Видно было, что он не очень-то хочет продолжать свой рассказ, и Антон понимающе кивнул.
- У меня дома тоже такой же кот имелся – Васька. Смышлёный и весельчак! Токмо не такой крупный… поменее он был.
- Ну… коты – они всякие случаются… - неопределённо ответствовал собеседник. – Есть и игривые… А случаются - и иные! Наш Барсик – вот такой кот и есть!

[Stprapor]

-. – С винища окаянного, поди пересохло-то!

Запятая лишняя.
-------------

Кулеш казачий, да сухари – тем в походе и живём!

Запятая лишняя.

Чай, не с ротой же он сюда прибудет?

Пропущен предлог

Если собрать вместе всего лишь часть тех пожеланий, что в сердцах ему высказывали многие сослуживцы Антона, зловредный бей давно бы уже должен был провалился сквозь землю! Но об этом что-то пока не слыхивали…

По логике повествования пропущено "должен был".

- То Тимоха, кузнец наш, рубль серебряный расковал, и особливую бляху сделал.

Запятая лишняя.

А он, ровно даже, как человек, смирно сидел да не мешался.

Запятая лишняя.

[Дядя Саша]

Гах!
Насаженная на кол тыква, дернулась.
Сиверцев опустил штуцер.
- Ну… как-то вот так…
- Сто шагов, - кивнул урядник. – Очень даже неплохо, Ваше благородие! Почитай, башку супостату вы уже снесли. Честно говоря, не глянулась мне как-то ваша винтовка, однако ж, признаю, ошибся…
И его можно было понять. Все казаки отряда были вооружены егерскими 6,5-линейными штуцерами – более позднего выпуска, нежели оружие подпоручика. И в стрельбе показывали очень даже приличные результаты! Так что для Антона было очень важно подтвердить, что и он тут тоже не лыком шит. Во всяком случае, по тыкве с такого расстояния, кроме него, попало всего пять человек! То есть, по человеку удалось бы попасть и на гораздо большей дистанции!
Более-менее он показал себя и на пистолетах – тут он стрелял почти наравне со всеми.
А вот в рубке… м-м-да…
Тут поводов для гордости пока что не имелось. Но с другой стороны – казаки же только этим ведь и занимались? А у офицера – и иные дела могут быть!
- До тех дел, Ваше благородие, - резонно заметил Кафтанов, - ещё и дожить как-то надобно… Троих-то недругов вы, надеюсь, подстрелите, а ну, как их больше окажется?

Тут и возразить-то было нечего!
А на следующий день он положил перед Антоном большой, по типу того, что носил сам, кинжал.
- Не побрезгуйте, Ваше благородие, подарком! Поверьте, кинжал сей – он другом верным стать вам может!
Ну, да…
Подпоручик видел, как орудует сразу двумя такими клинками сам урядник – аж мороз по коже пробегал!
Жутковатый блестящий вихрь отточенной стали кружился перед казаком совершенно непонятным образом. Он даже держал своё оружие совсем странным образом – за округлое навершие кинжала. Так называемое «яблоко».
А уж как он работал своими кинжалами… в первый раз, когда Сиверцев это увидел, он даже ничего сразу и не понял – ну, машет урядник двумя клинками… а зачем?
- А вы посмотрите, Ваше благородие… - усмехнулся тот.
И двое сотоварищей Кафтанова атаковали его – с таким же оружием.
Бзынь – и отлетел в сторону один кинжал!
Косо воткнулся в землю второй.
Урядник крутанулся на месте, пройдя вдоль стоявшей рядом берёзки, и с неё – как-то враз – осыпались на землю обрубленные веточки. Антон даже и не понял – как и каким-таким образом тот ухитрился их срубить!
- Клинок тут тяжелый – поболее фунта будет, - подбросил оружие на руке казак. – Длинный, почти по локоть. Так что и удар им будет – мама не горюй! Разок махнул – ежели точно попадёшь, то супостату враз не до боя станет… В иной-то раз одним им токмо и спасаешься… Стрелять – нельзя, саблей не размахнешься – тесно, как вот в коридоре узком, например… а вот кинжал – самое милое дело станет! Завсегда он при себе, под рукой. Бывалоча, даже и спишь с ним в обнимку…

[Дядя Саша]

Так что к ежедневной учебной рубке и фехтованию на саблях теперь добавилось обучение бою на кинжалах.
Это не считая стрельб…
С лошадью, по общему мнению всего отряда, подпоручик справлялся вполне уверенно, так что хотя бы это навёрстывать не пришлось – уже хорошо!
Дни шли за днями, рубка, стрельба… а дело-то когда?!
Не удержавшись, Сиверцев прямо спросил об этом у урядника. Мол, учёба – это, никто и не спорит, нужное дело, но не единственное же? У него и так уже несколько лет кадетского корпуса за плечами!
- Так куда ехать-то, Ваше благородие? Нет пока сведений никаких… ждём…
- Но ты же, Степаныч, каждый день куда-то ходишь ведь? Иль, просто так прогуливаешься? Вот уж ни в жизнь не поверю!
Так или иначе, а в следующий свой выход в город урядник пригласил и подпоручика.
- Душевно вас прошу, Ваше благородие, ничему не удивляться. Заранее извиняюсь, но при народе я вас токмо по имени звать стану – не обессудьте! Дело того требует, а не хотелки мои…Я своё место понимаю, и чин ваш уважаю – но… Их благородие, подполковник Раков, тако же поступал, когда то надобно было.
- Для дела, Степаныч, я и на одной ноге барыню спляшу!
- Эк! – крякнул казак. – Такого, Ваше Благородие, я не токмо не видел, но и не слыхивал даже!
После такого вступления Антон ничуть не удивился тому, что их путь вскорости закончился… у корчмы.
Именно сюда, как он понял, в основном и захаживал казак.
Урядника тут, похоже, хорошо знали и уважали. Во всяком случае, дородный хозяин приветствовал их обоих почтительным поклоном и сразу же проводил к месту.
- Вот тут я обычно и сижу… - положил папаху на лавку Кафтанов. – Место прохожее, базар рядом… любой человек зайти может… Поесть, выпить… и поговорить…
- Особенно, если есть с кем.
- Точно так! - кивнул собеседник. – Тута многие думают, что я обозными делами ведаю… я таких гостей ни в чем разубеждать и не пробую – пущай в то верят, ежели им так проще жить. Иному чем-то и помочь можно…
- Выпить с ним.
- Не без того, - согласился урядник.
«Оттого и чин невысокий у него» - вспомнились Антону слова генерала. Только ли от этого? Урядник в корчме смотрелся куда более естественно, чем офицер – к тому ещё и не всякий подойдёт!
Принесли поесть – неожиданно добротно и сытно. Появилась и выпивка – чему подпоручик нимало не удивился. Он уже воспринимал это вполне естественно. Вот только было её немного…
Прошёл час. Народа в корчме поприбавилось. Но к ним пока никто не подходил.
- Антон, слева от нас компашка уселась… - не поворачивая головы, сказал казак. – Не спеша, тихонько к ним приглядись.
Так, там четверо. Одежда… ну, обычная одежда, ничего особенного. Оружия на виду не заметно
- Вижу. Оружия не заметно.
- Ну, ножи, думаю, тут почти у всех есть. Это нормально. А у того, что у стены сидит – пистолет.
- Мне не видно отсюда.
- Оттого он так и присел. Пистоль у него за поясом справа.
- Левша?
- Кружку левой рукою берёт… похоже на то.
- Кто это такие?
- Ранее контрабандой занимались. Тот, что с проседью в волосах – Юрко Белый, за старшего у них.
Сиверцев, улучив момент, окликнул пробегавшего мимо мальчишку и потребовал принести кваса. Воспользовавшись тем, что для этого пришлось повернуться в его сторону, повнимательнее рассмотрел сидящую в сторонке компанию. Крепкие парни! В драке с такими совладать, да без оружия… будет нелегко.
- Мы их ждали?
- Нет. Другой человек прийти должен. Но вот то, что ещё и эти сюда припёрлись… Рановато ещё для них, они только через два дня должны были прибыть.

[ВинипегНави]

Насаженная на кол тыква, дернулась.

Запятая между подлежащим и сказуемым - грех.

Он даже держал своё оружие совсем странным образом – за округлое навершие кинжала. Так называемое «яблоко».
А уж как он работал своими кинжалами… в первый раз, когда Сиверцев это увидел, он даже ничего сразу и не понял – ну, машет урядник двумя клинками… а зачем?

Дядя Саша, я зачастую пропускаю излишнее употребление очевидных "свой, своя, свои", но тут уже пошёл перебор. К тому же от столь частого заострения внимания на принадлежности у меня, как у читателя, возникло ощущение, что казак может виртуозно орудовать только СВОИМ (привычным, сбалансированным) холодным оружием. Но по контексту - навык владения вообще.
-----

- Но ты же, Степаныч, каждый день куда-то ходишь ведь? Иль, просто так прогуливаешься? Вот уж ни в жизнь не поверю!

Реплика, а потому не настаиваю на удалении запятой после союза, тем белее в устаревшей форме. Однако ж чутка мешает чтению. Коли нужна пауза - лучше многоточие!

[Дядя Саша]

- Ну, - пожал плечами подпоручик, - всякое могло быть…
- Могло, - согласился казак. – Да, токмо в их делах спешки обычно не случается. Приучены они вовремя являться – эдак и всё дело макитрой накрыться может, ежели слишком уж спешить.

Он пояснил. Контрабанда на границах империи была всегда – независимо от того, сколь бы строго за это ни наказывали. Тут целые семьи на этом выросли и менять образ жизни не собирались. Власти, как правило, закрывали на это глаза, да и им на лапу тоже кой-чего перепадало… И за много лет среди контрабандистов выработались негласные, но, тем не менее, строго соблюдаемые правила поведения. Не спешить – но и не слишком опаздывать. Держать своё слово и не подводить товарищей. Даже с конкурентами – а их тут было изрядно повсюду, соблюдать некие договорённости. Например, не перебивать товар и помогать в особых, требующих полного напряжения всех сил, случаях.

- Иногда, бывает, стража на хвост им крепко сядет – тогда могут и пошуметь, отвлечь на себя… Но вот тут – в корчме, они завсегда вели себя мирно. Никого особо не задирали и гонор свой придерживали – ни к чему им внимание к себе привлекать. А уж чтобы кто с пистолем пришёл… - урядник покачал головой. – Такого и не припомню! Нож – это здеся у каждого при себе есть, неможно без него, в хозяйстве вещь первостатейнейшая! А вот, чтобы, пистоль… Это только у служивого люда имеется, прочим и ружья за глаза достаточно. Но не пойдёшь же с ним в корчму?
Но пока компания вела себя смирно, ни на что не нарывалась и ни к кому не приставали. Сидели, прихлёбывали из кружек и о чём-то тихо переговаривались
Глаза у Кафтанова внезапно сузились – и в следующий миг на скамью грузно опустился какой-то мужик. На подпоручика пахнуло замахом выделанной кожи, какими-то пряностями… а прочее он затруднился распознать.
- Здрав будь, Петр Степаныч!
- И тебе здравствовать, Ахмет! – наклонил голову урядник.
- Кто это с тобой ноне? – покосился на Сиверцева гость.
- Антон это. Пахомыча сын, друга моего старого. Менее недели к нам прибыл, обвыкается покудова…
- Учить будешь?
- Как всегда… Что нонешняя молодёжь знает?
- Погуляет он пущай…
- Антон, - повернулся к подпоручику казак. – Выдь пока… ну… во двор, что ли… токмо недалече – чтоб меня слышал!
- Как скажете, Петр Степанович! – вежливо наклонил голову тот. – Сей момент!
Цапнув с лавки папаху, он нахлобучил её на голову. Чуть задержался, допивая вино – и потопал к двери

[Дядя Саша]

Выйдя на улицу, Антон в задумчивости остановился. Чего теперь-то делать? Совершенно очевидно, что подсевший к ним за стол мужик и был тем самым гостем, которого ожидал Кафтанов. Разумеется, подпоручика слегка покоробило то, как его «поперли» со встречи, но в глубине души он понимал – иначе и быть не могло. Наверняка, это самый Ахмет знает урядника уже давно, а вот его спутника – видит в первый раз. И никакой откровенности в его присутствии и быть не могло просто в принципе!
Понятно… но всё равно – обидно! Не мальчик, чай – офицер!
«На лбу это у тебя написано?» - ехидно вопросил внутренний голос. – «Нет? То-то же!»
Сиверцев вздохнул и, осмотревшись по сторонам, зашагал к стоявшему чуть в стороне навесу. Там, на лежащих кучкой бревнах, и присел.
Чего теперь делать-то?
Урядник, скорее всего, сейчас выйдет на улицу. И наверняка что-то интересное поведает… Не зря, стало быть, сходили! Однако... если вся тайная деятельность казака сводиться исключительно к попойкам в корчме… то, пожалуй, офицеру тут и действительно делать нечего!
А меж тем, уже достаточно стемнело. Редкие огоньки в домах, казалось, ещё сильнее подчёркивают наступивший вечер.
Стукнула дверь, полоска света прорезала темноту – и на пороге показался человек. Сколь ни кратковременной была его задержка на пороге – глаза вышедшего привыкали к темноте, Антон его узнал.
Тот самый гость…
Поговорили, стало быть, уже.
Ахмет целеустремлённо зашагал прочь, постепенно скрываясь в темноте улиц.
Подпоручик ещё не успел решить – что теперь ему предстоит делать, как дверь стукнула ещё раз. И на улице появились две тени.
Те самые контрабандисты…
И двинулись они следом за ушедшим – того ещё можно было разглядеть.
Сиверцева аж торкнуло!
Они же явно не просто так за ним пошли!
Урядника в корчме знают… Знал же ведь и он этих деятелей? Так что… а ведь и за ним же могли следить! Эта мысль только что пришла в голову подпоручику. «Не думай, что всегда охотишься только ты – охотиться могут и на тебя!». Именно так было написано в романе, который довелось ему прочесть несколько лет назад. Читал ли такие книги Кафтанов – неизвестно, но в то, что он и сам мог подобное предполагать, Антон поверил сразу же. И теперь уже совсем иначе выглядело присутствие в корчме ещё одного сопровождающего – с четырьмя противниками мог не совладать даже и многоопытный рубака!
«А ты думал, что это сам смог убедить его взять тебя на дело? – снова ехидно вопросил внутренний голос. – С тем же успехом с ним мог и Проша пойти… И не факт, что он сработал бы хуже!»
Вполне и лучше мог – это подпоручик сейчас отчётливо понимал. Уж чего-чего – а опыта в подобных делах у него точно было не меньше!
«Если не больше…»
Но сейчас-то что делать?
Сидеть и ждать?
Или… идти следом за ушедшими?
То, как бесшумно двинулась эта парочка за Ахметом, Сиверцеву очень не понравилось. Тишком пошли, к сараям, да плетням прижимаясь. Не по середине улицы, как все честные люди ходят…
Он ещё не предполагал своих действий, а ноги уже понесли его следом за контрабандистами. Также тихо, как и они – шуметь сейчас точно не следовало!
Впрочем, особо далеко идти и не пришлось – преследователи догнали Ахмета уже шагов через полтораста.
Тут имелся небольшой перекрёсток, от которого отходили в разные стороны совсем уж узкие да темные проулочки. И сыскать в таком нешумно идущего человека – задачка ещё та!
Контрабандисты не стали рисковать – ускорили шаг. И Антон увидел, как тускло блеснул в темноте, поймав случайный лучик света, клинок ножа.
- Ахмет! Берегись, сзади! – гаркнул подпоручик во весь голос.
И всё внезапно заветрелось!
Что-то крикнул один из преследователей, бабахнул внезапно выстрел – и перед Антоном выросла темная фигура, в руке у которой недвусмысленно нарисовался нож.
Выпад!
Мимо – тренированное тело само собою уклонилось в сторону.
Ещё один – и с тем же результатом.
«Да он же всерьёз пытается меня зарезать!»
И рука выдернула из ножен саблю.
Выпад – и клинок ножа был отброшен в сторону сильным ударом.
Поворот, шаг вперёд – удар…
Что-то пролетело мимо виска, лишь чуть поцарапав кожу.
Разворот в ту сторону!
Ещё один контрабандист?
И тоже – с ножом!
Глаза офицера уже вполне привыкли к полумраку, и такие вещи уже различались достаточно хорошо.
«Пошёл по шерсть – а вернулся стриженым!».
Удар – и противник, как-то внезапно скособочившись, засеменил в сторону. Из бессильно разжатой руки упало на землю оружие.
Так, с этим готово! А первый где?
Да, вот же он, лежит ничком на земле и не дергается.
«Так это, выходит, что? Я его зарубил? И второй… тоже, похоже, что не жилец…»
К горлу подкатил тугой комок и Антон судорожно сглотнул, пытаясь унять внезапно возникший рвотный порыв.

[ВинипегНави]

Но пока компания вела себя смирно, ни на что не нарывалась(,) и ни к кому не приставали. Сидели, прихлёбывали из кружек и о чём-то тихо переговаривались(.)

Запятая нужна, так как предложение сложное. Либо в подчёркнутой части сказуемые привести к одному подлежащему (даже и отсутствующему). Вариантов много.

На подпоручика пахнуло зам(п)ахом выделанной кожи, какими-то пряностями… а прочее он затруднился распознать.

Опечатка.
-----

Наверняка, это самый Ахмет знает урядника уже давно, а вот его спутника – видит в первый раз.

Ни разу не вводное. Запятая чтению не мешает - однако имеется привычка отличать "наверное" и "наверняка". Как авторское выделение в значении "наверное, но более верное" пойдёт, но лучше прибегать к такому ходу только в прямой речи персонажей (либо мыслях, но оформленных явным образом).

И наверняка что-то интересное поведает… Не зря, стало быть, сходили! Однако... если вся тайная деятельность казака сводиться исключительно к попойкам в корчме… то, пожалуй, офицеру тут и действительно делать нечего!

Опечатка и пример "наверняка".

Тишком пошли, к сараям, да плетням прижимаясь.

Запятая лишняя, авторским произволом не оправдана - отделяет место от деепричастия (от сказуемого отделено первой).

Он ещё не предполагал своих действий, а ноги уже понесли его следом за контрабандистами. Так()же тихо, как и они – шуметь сейчас точно не следовало!

Лучше раздельно - из-за "как". Если в значении "тоже", то лучше и применить "тоже" для однозначности прочтения.

Так, с этим готово! А первый где?
Да, вот же он, лежит ничком на земле и не дергается.

Нет утвердительного ответа - усиление.

[Дядя Саша]

Стон!
Он моментально развернулся на месте, прикрываясь саблей от возможного удара. Мало ли кто там может стонать…
Звук повторился. Теперь уже можно было определить его источник.
Сделав несколько шагов, подпоручик остановился около лежащего ничком человека. Это, несомненно, был Ахмет – больше тут никому неоткуда было взяться.
- Ахмет?
- Кто ты…
- Антошка я! С урядником был!
- А… помню… помоги…
Воткнув саблю в землю, Сиверцев наклонился над лежащим – и руки его коснулись чего-то липкого.
- Ты ранен?
- Подстрелили меня… знали, что на ножах не взять…
Топот ног!
Улица озарилась колеблющимся светом – кто-то бежал со стороны корчмы. Бежал открыто, не таясь, с факелом. И – не один… судя по звуку шагов, приближалось несколько человек.
- Обожди! – Подпоручик выдернул из земли саблю, пару раз ею взмахнул и приготовился к бою. - Кто там?! Обзовись!
- Урядник Кафтанов! Антоха, ты что ли?
- Точно так, Петр Степаныч!
Шаги приблизились, отсвет факела осветил поле недавнего боя. Один из ночных татей точно был убит – под ним натекла уже изрядная лужица крови. Второй тоже далеко не ушел, сидел-полулежал, привалившись спиною к плетню. Голова его безвольно упала на грудь – похоже, что и этот отмучился…
- Что тут у вас? Кто стрелял?
- А вон… - кивнул на лежащий неподалёку пистолет Сиверцев. – Один из этих… В Ахмета.
- Убили?!
- Жив пока… ранен он. И крови много…
- Васька, чертова душа – живо за лекарем! – гаркнул, не оборачиваясь, урядник.
- Сей момент, Петр Степаныч! – и кто-то пулей сорвался с места.
- Егорка – к коменданту! Доложи дежурному офицеру о происшествии! Надобно за оставшейся парочкой наряд выслать, да за караул их взять – не может так быть, чтобы они ничего про сие не ведали!
И ещё один посыльный скрылся в темноте.
Никто и не подумал оспаривать главенство Кафтанова – слушались, как миленькие!
- Жердей с плетня надергать, да носилки соорудить – в корчму его понесём!
И тут никаких возражений не последовало – плетень разворотили мигом!
- С бережением нести!
Толпа удалилась. Прихватили и трупы обоих контрабандистов – их уволокли без всяких церемоний.
Казак остался.
Осмотрелся на месте, подобрал оброненный нападавшими пистолет и сунул его за пояс.
- Ну, пошли и мы… рассказывайте, Ваше благородие… нет тут, окромя нас двоих, более никого…

[ВинипегНави]

- Обожди! – Подпоручик выдернул из земли саблю, пару раз ею взмахнул и приготовился к бою. - Кто там?! Обзовись!

Дядя Саша, и Вы туда же. Спор о заглавных буквах в словах автора при оформлении прямой речи идёт уже давно.
Я сторонник маленьких.
А на все доводы про восклицательные и вопросительные знаки и отсутствие прямых указаний типа "сказал" отвечаю оппонентам: "А новый абзац для Вашего понимания речи религия не позволяет?"
Для меня слова автора всегда отвечали одному вопросу - кому принадлежит прямая речь. Остальные рассуждения - это от дьявола во искушение.

Никто и не подумал оспаривать главенство Кафтанова – слушались, как миленькие!

Лучше без запятой. Сравните: "Слушались. Как миленькие слушались" и "Слушались. Как миленькие что делали?". Кто такие миленькие, и почему слушаются? Это идиома.