Отдел по борьбе с бандитизмом Ленинградского областного управления НКВД.
- Ну-с, дорогие вы мои, что сказать можете? - подполковник Галкин, начальник ОББ с самого утра находился далеко не в благостном настроении. И причины тому имелись - недвусмысленные указания сверху были предельно лаконичны. Там кратко, ёмко и доступным языком подробно расписывались задачи, которые необходимо выполнить в самое ближайшее время.
А настроение являлось плохим по причине четкого понимания того, что оные задачи выполнить нереально даже в принципе. Только уже известных банд в области было больше, чем всех сотрудников ОББ вместе взятых. На каждого приходилось по банде, даже и не по одной.
Но зная, что именно поставлено на карту, Галкин ни секунды не сомневался, что никто и ничего не поменяет. Сроки не перенесут и спросят жестко.
В самом конце войны, органам НКВД и армейской контрразведки приходилось участвовать в обнаружении и изъятии большого количества ценностей неустановленного происхождения и принадлежности. Эти вещи были награблены немецкими войсками и отдельными "коллекционерами" не только на территории СССР - загребущие лапки простерлись много куда…
И, если с некоторой частью музейных и прочих ценностей, разбираться всё же удавалось, ввиду существования описаний и каталогов, то значительная часть изъятого была тайной за семью печатями.
Вот как прикажете оценивать вещь по описанию, сделанному обыкновенным взводным?
"Брошка из желтого металла с большим камнем белого цвета. Тяжелая, полкило. Есть мелкие камешки разных цветов по бокам".
И что это за брошь?
Поделка обыкновенного кустаря, театральный реквизит - или изделие громадной ценности, вышедшее из-под руки великого мастера? Может быть, ей стоимость - пятак в базарный день, а может, это произведение искусства, в принципе неоценимое?
И таких случаев было много…
Настолько, что это уже стало проблемой. Грабили-то немцы не только у нас! Кое-что было добыто ими и в Европе. И очень даже возможно - что и у союзников.
С одной стороны - здорово!
"Вот, вам, дорогие товарищи, спертая у вас фрицами ценность!"
Хорошо?
Да - и даже очень, смотрите, какие мы честные и бескорыстные.
А с другой…
Повертит в руках такой вот "облагодетельствованный" брошку, да и скажет: "Не моё… та тяжелее была и стоила больше. Это вы мне подделку какую-то суёте! А вот подлинная ценность у кого? Очень интересно было бы знать!"
И не сильно тут кивнёшь в сторону фрицев, мол, они во всём виноваты. Они-то, да, украли, никто и не спорит. Но вот вы - вы это мне принесли. Значит, знали, чьё и у кого сперто. Вот только вся беда в том, что принесли вы мне подделку. А ведь её кто-то сделал! Но зачем это немцам, они-то ведь изначально знали, что берут? И не было у них необходимости что-то там подделывать. А у кого она была?
И возникнут вопросы к пришедшему…
Или ещё к кому.
Да и то сказать, сильно войною наше хозяйство разорено, многое восстанавливать нужно. Вот тут бы эти самые брошки и камешки продать. Много чего полезного можно получить в обмен на эти безделушки и побрякушки.
Но - как продать, если это вещь у кого-то украденная? Или и вовсе - отобранная силой, с угрозой оружия? А то и хуже - убили настоящего хозяина или в лагерь отправили… Могут - да и наверняка возникнут всякие вопросы неприятные. Краденым торгуете, товарищи?
И иди, отмывайся…
Не может себе государство такого конфуза позволить.
И вот именно поэтому, свозят все изъятые, да найденные ценности в конкретные места. Дабы уселись там за столы опытные специалисты, да в лупу внимательно посмотрели.
Что это тут такое лежит? "Самоварное" цыганское золото - или предмет, ценности немыслимой?
Можно ли его где-то реализовать, или лучше хозяину бывшему, со всем уважением преподнести? Хорошее отношение серьёзного человека, пусть и заграничного, оно, порою, куда больше любых денег стоит… Сегодняшним-то днём всё ведь не заканчивается, дальше жить надобно. И думать - желательно, умной головой. Над тем, как эту самую мирную жизнь дальше выстраивать.
С кем крепко дружить - а с кем и не особо…
И могут здорово в этом помочь брошки и камешки, очень даже сильно. Не стоит недооценивать их притягательности для многих людей.
Потому и проверяют сейчас биографии всевозможных мастеров ювелирного дела. Привозят отобранных спецов в некие неприметные домики, где лежат в тяжёлых сейфах всевозможные побрякушки. А гляньте-ка опытным глазом, уважаемый товарищ - что это такое тут поблескивает? Есть ли ценность какая-то вот в этом невзрачном камушке? Нет ли у него живого и здравствующего ныне хозяина? И где оный хозяин ныне проживает?
А уже совсем другие люди сделают выводы из краткой записки. Найдут уцелевших владельцев или их наследников, буде команда таковая последует. Обобщат и систематизируют записи, специалистами сделанные. Не только историю грабежей из них понять можно, есть и другие данные, порою - так куда как более важные!
Но - надобно такие дома, с сейфами тяжелыми и столами с лампами яркими ещё построить. Ибо нельзя привозить неведомо кому принадлежащие вещи в серьёзные государственные учреждения. Да, так проще - но ведь слаб человек! По умыслу или недомыслию может где-нибудь и брякнуть - мол, видел я знаменитое кольцо какого-то там Карла Первого! Привозили его ко мне на работу. Куда? Да, вот - в этот самый дом и привозили!
И - пошло-поехало… Никто ничего плохого не сделал - а слухи поползли уже. Оправдывайся.
Нафиг.
Не может государство жуликом выглядеть.
Вот и строят в некоторых заштатных городишках и их пригородах неприметные домики. Чтобы не мог такой вот болтун пальцем предметно указать. Мол, видел! А где? Да… фиг его знает… в лесу где-то то место расположено, сразу-то и не скажу…
И всё, умер слух нехороший. Нет в нём конкретики, никак невозможно лесной домик к чему-то ценному привязать, зацепок нет никаких.
А домики - пусть себе стоят. Их потом много для чего использовать можно - но это потом…