«Если всё к черту рухнуло и нечего хранить, храните спокойствие...
Счастье — это когда тебе все завидуют, а нагадить не могут!...»
Интерлюдия
— Заколебало! — рявкнулось... Находим себе смыслы существования, вот машину восстанавливаем, а признаться вслух, что все бессмысленно и самообман — не получается.
И пустая бутылка из под «Невского» смачно разбилась о стену гаража...
— Женится вам барин надоть...
Это спокойный голос друга Вити, в этом он весь. Да, спор ни о чем начал переходить на личности. Молодой прав, я завелся на пустом месте... ладно, спрыгнем с темы.
— Вить, знаешь — самое поганое в жизни, когда ничего не происходит и кажется не может произойти. Ты, как робот ходишь на работу, приходишь домой, садишься за компьютер, ищешь инфу по двигателю, потом спишь и все по кругу и ничего не ждешь...
— Ага, «домой», фыркает Витя.
Верно говорит, моя комната в коммуналке поселка Коммунар (так бывает) на улице Гатчинская 16, больше напоминала сборочный цех и склад. Но, благо, квартира была на первом этаже аварийного двухэтажного четырехквартирного дома , а сосед — Филаретыч, ветеран гатчинского Института ВМФ, относился с уважением за безоговорочную возможность поговорить на рассвете «про жизнь» и похмелиться казенным спиртом, поэтому вопросов не возникало. Даже когда в коридоре валялся остов нашего раритета.
...Потом наш «Русо — Балт» стало можно заводить и мы с Виктором арендовали гараж у «Центра физической культуры» за бесплатный ремонт всех их матюгальников, на Пушкинской улице в городе Пушкин. От работы стало туда ходить совсем близко. Как мы ночью добирались в дубль-фаэтоне серии К-12-20, еще без тента и родных ацетиленовых фар из Коммунара в Пушкин под дождем с фонариком, это адреналиновая тема...
Познакомились с Виктором мы в июне 2001 года на встрече реконструкторов Первой мировой за Петропавловкой у Кронверка. Тогда мы были в Команде военных связистов. Я стал начальником команды Первого гвардейского по блату как депутат, Витя — «унтером». Потом мы вместе нашли под Лугой остов нашего «Руссо — Балта» и перли его из Болото, но это уже другая история...
Напильник резко соскользнул по пальцу, было не больно, но жалко себя... Подумалось — пятница, вечер, на душе пасмурно, как и на улице...
— Все, на сегодня хватит, пятница же!
— Закатываем — распорядился привычно...
-Вить! — 545 — ый пойдет через полчаса, айда в «близнецы» и поедем ко мне, посидим.
За что я люблю Витю? Наверное за то, что ему со мной интереснее, чем с девками, а у меня никогда не было младшего брата. Он согласен слушать мой «трындеж» и всегда помогает в приключениях, полностью вникая во все тонкости.
Пока мы тянемся на остановку на Удаловскую, разрешите представиться — Вадим Звягинцев, окончил ЛЭИС в 1984 по специальности РС, служил на Таймыре, в Красноярском крае, возраст — за сорок лет. Был депутатом горсовета и бизнесменом. Сегодня — начальник дежурной смены АТС города Пушкин. Постоянно ношу старую камуфляжную «вертикалку» и берцы. На лице, (увы) пробиваются следы употребления напитков, а так — как говорят сослуживицы — еще «огого — с», что подтверждается визуальным осмотром в зеркале. Седины немного, а если завязать выгоревшие за лето волосы в хвостик, то и не видно совсем, фигура — стройная, с выправкой нормально, бородка старорежимная клинышком еще. Правда, глаза все чаше тоскливые, но кому это видно за зеркальными очками?
Вот сзади рысит с водкой и закуской в пакете «Дикси» Виктор Куданков — мой верный адъютант из следующего поколения, коренной коммунарец, ныне завхоз в городском колледже традиционной млят культуры Пушкина и классный реконструктор — краевед. Невысокого роста, темноволосый, крепкий, обстоятельный, надежный, любит все доводить до конца, неконфликтен, спокойно гасит мой черный «юмор» в зародыше.
Хорошо на улице после бензина продышаться! Здорово у Голленбаха про Царское Село в книге сказано — прям наизусть помню — «ощущаю тебя, мой город, как собственное свое тело, и поломанную скамейку чувствую, как царапину на пальце, поврежденную статую — как заусеницу...»
А палец под пластырем я и впрямь чувствую... Здорово, все — таки , что я, коренной ленинградец, прижился в Пушкине. И иногда на пустынной Церковной улице на рассвете кажется, что из за угла сейчас вывернет «ванька» с флигель — адьютантом на сиденье. Утро, туман. Морок... Невысокие усталые дома, зелень и аура былого центра власти...
Адажиетто
Атос с улицы Шателена и моя служба в ЭТО и ЗАТО — (Красноярская «Девятка»).
Деньги хорошо, а большие деньги — очень хорошо. Когда городское СУ — 238 влетело на деньги и не смогло мне вовремя отдать кредит, я затеял коренную перепланировку в своей комнате и в доме в целом, правда дом об этом так и не догадался. Работали приезжие из Китая, так что трепаться о спецпроекте потом было некому. Поэтому теперь я мог торжествовать, все было исполнено по военным СНиП и моим личным схемам.
Войдя в квартиру и заперев стальную дверь 22 мм хромоникелевой брони (раскраска «под дерево») на засов ГОСТ
-Извращенное сознание у тебя — в сотый раз сказал Виктор. Никогда не понимал такой предосторожности.
-Это ты в «Девятке» под Красноярском не работал, подмигнул я, закрывая внешнюю дверь герметичного тамбура — он же «несгораемый шкаф». Загорелась красная лампочка и с шумным «вздохом» пошла вбок по направляющим внутренняя броневая дверь тамбура. Автоматически включился точечный теплый свет на стенах.
— Смотри, Вить — все сделано как у меня в бункере, помнишь, рассказывал...
— Давно было...
— Ладно, настроение есть, расскажу сегодня подробно. Мы разделись в крохотной «прихожке» и поставили покупки на кухонный стол.
— Дома — закрываемся, передвинул я вверх рубильник производства пятидесятых на капитальной стене.
Загудел компрессор, отправляя внутреннюю дверь назад и создавая избыточное давление внутри тамбура.
После маленькой проходной кухни комната разделялась перегородкой на два пенала, в одной — лаборатория, в другой — спальня и кабинет. Окна не было видно. Снаружи оно наблюдалось, но изнутри — тщательно замуровано морским 80 миллиметровым бронелистом, (спасибо Филаретычу). Поэтому наблюдать за внешним миром можно было только через камеры наблюдения, размещенные по всему дому и вокруг. Видеостена на кухне позволяла иметь все медиа — возможности благодаря списанной из института ВМФ спутниковой антенне, замаскированной на крыше.
— Давай по маленькой!
— Ваше здоровье, экселенц...
— Хорошо пошла дорога, посмаковал Виктор.
— Давай я картошку помою... А ты филе курицы заделай в духовке — привычно скомандовал я.
Синкопа в прошлое
— А пока слушай про Тикси.
Прилетел я в Тикси в радиорелейный центр «АМУР-1» в начале июня 1984 года, еще лета не было, тянуть службу «пиджаком» — младшим инженер — лейтенантом эксплуатационно-технического отдела. Наша часть — была центром управления эксплуатацией Тропосферных радиорелейных линий связи Якутии.
— А что такое тропосферная связь?
Вот тут и пригодились мои вложения в технику — прямо на экране на стене я набрал запрос ... Выскочило определение — «Основанная на дальнем тропосферном распространении дециметровых и сантиметровых волн. Устойчивый прием радиосигналов на значительном удалении от линии горизонта основана на отражении и рассеянии радиоволн на диэлектрических неоднородностях тропосферы. верхняя граница Тропосферы ...простирается на экваторе до
— Всосал?
В Тикси младшие офицеры «Амура-1» жили в вагончиках. Вход посередине. Это и тамбур и маленькая кухня. В обе стороны по комнатке.
— Планировка ничего напоминает? Давай еще по маленькой.
В каждом доме жило обычно по два офицера — двухгодичника. Располагался милый дом на южной окраине Тикси. Южнее была только станция «Орбита» для приема сигналов телевидения со спутников и все!
Однажды в феврале 1985 года мы проснулись от завывания ветра, а дует сильно он всегда с юга и естественно на север. К установленному времени подошли к штабу. Вышел наш отец — командир полковник Васюнин и объявил что машины на объект не будет. Пурга. И нахрен всем разойтись по домам до дальнейших распоряжений.
Пурга — дело серьезное и мы сразу собрались в магазин запастись продуктами для тела и души. Магазин располагался строго на север по компасу домах в шести от штаба. Подняв воротники тулупов, я с старлеем Гришей, своим соседом — особистом, быстренько добежали до магазина, подталкиваемые в попу южным северным ветром.
Отоварившись в магазине хлебом и водкой (все остальное у нас было) мы закутались до глаз шарфами и выскочили на улицу. Встречный ветер с секущей поземкой мешал идти. Мы сгоряча прошли мимо первого дома и заскочили в подъезд следующего. Пришлось размотать шарфы. Они оказались покрыты коркой льда и снега. Стряхнули, замотались и опять пошли. Нас хватило до следующего дома. Так от дома к дому мы дошли до последнего капитального. Дальше были наши вагончики, но видно их не было. Совсем...
Прикинув направление и отдышавшись, мы рванули к дому. Продираясь сквозь наст и поземку, прошли метров
— Богу здесь Виктор, молился я искренне... Если промахнемся, то дальше можно шагать до БАМа. Кстати, тогда у меня и мелькнула мысль об мобильном навигаторе... типа нынешнего «глонасса», но тогда не дошли руки. С ужасом, почти на ощупь я , продвинувшись метра на
— Кстати, Гришку мы — «Арамисом» прозвали, двадцать лет прошло, потом он во Второй главк КГБ в Москву перешел. Уже генерал небось...
-Ну ты ясно почему «Атос», все из —за Ленки. А он «Арамис» почему?
-О, мы с ним целую агентурную сеть раскрыли...дураков хватало в Америку готовиться.
— В пургу ту читал книгу про белоэмигранта, помнишь, без обложки, тебе еще давал копировать?
-Угу — Виктор был немногословен, он возился с курицей, обмазывая ее солью.
-Ты картошку давай загружай командир, я помню, он там как ты, все песни пел, что все хреново, а как немцы Париж взяли — в «Свободной Франции» такие номера заделывал! Потом в 1945 на русской балерине женился и в СССР уехал.
— Я реально встречал его жену в Клайпеде, в отпуске. Когда с Ленкой развелся в
— Кстати, Вадим, на стене газета под стеклом «Смена» на стройке«. На фото ты справа?
— Угу. Студенческий строительный отряд 1982 год, Ленка в центре. Справа Дима толстый по прозвищу «Портос» ... в Магадане на тропосферке служил.
— Так она со мной на Севера не поехала... Хотя вместе весь Лужский район в стройотрядах объездили. Сцену любит очень или себя на ней. Сын — только повод остаться в Питере.
— Не злись, прожили 12 лет, прошло и прошло, зато в «Октябрьский» бесплатно в директорскую ложу всегда пожалуйста! И Павел у вас замечательный, в Политехе на третьем курсе учится!
— Да понимаю, Вить!
— Вадим, а ты говоришь ничего не происходит, просто сумма людей, умений и знаний накапливается, но все необходимые тебе, обязательно войдут в ближний круг.
— «Портос», когда представителем Президента в Питере был, мне с депутатством помог... теперь в Администрации в Москве большой человек.
— Вот и я об этом.
— Вить, курица готова, картошка сварилась. Давай все на стол на стол и тост третий — за ближний круг! Ура! Ура! Ура!
Чавканье и хрустение продолжалось минут двадцать.
— Может чайник согреем?
-Не, на газу неинтересно. Смотри, одну пирамидку в чайник, его на фибергласовую панель, видишь реперные точки нанесены? И все три пирамидки сориентируем по звездам на потолке на Орион сегодняшнего дня. Включаем пространственную локацию.
Созвездия на потолке начали плавное вращение.
— Сейчас или вскипятим, или чайник расплавим. Чайник мгновенно закипел... к счастью Вити.
-Так у тебя созвездия на потолке движутся? Как в Планетарии? Зачем? Я думал это подсветка для красоты.
— Конечно, Вить. Стал бы я для красоты за тридцать тысяч марок заказывать в ФРГ планетарий.
— Рот закрой. Шоколад бери. На Севере только им мы и спасались. Елена Марленовна так и не увидела северное сияние. Институт, областной штаб ССО. Мама в облсовпрофе... Театр народный! Потом Департамент культуры города...Правда молодец, подсуетилась с кооперативом, сразу взяла трешку. В общем, когда я в 1985 прилетел в отпуск, мы были должны пять штук — всем.
— Ого!
— Ого — го! При зарплате в 530 вроде и ничего, но мне еще прабабушке надо было помогать. Поэтому взяли на Фаворского квартиру, чтобы ближе к Марии Николаевне было на Шателена ходить. Ведь она меня воспитала одна. Тогда с Ленкой впервые поцапались, она рвалась в бой коммуналку на Петроградке расселять. Но при ее 125 рэ мое мнение было решающим. Зато при разводе наслушался, как она и меня и Марию Николаевну ненавидела, что в ее махинации мы прабабушкину однушку не включили. Хорошо, там теперь Пашка живет, ему нравится, тихо, транспорт не ходит. И он еще не знает, ему на работу 300 метров ходить будет!
— Договорился о практике во ВНИИТе?
— А то! Мария Николаевна Волкова — легенда института телевидения. Она в блокаду весь архив спасла, ничего на растопки не пустила. О, прабабушка была замечательный человек! Она в Петрограде в радиошколе со Зворыкиным начинала. Он был уже женат на Васильевой. Но с прабабушкой у них роман случился. Владимир Козьмич в 1918 бежал от большевиков, а летом мой дед, Косьма Владимирович Звягинцев родился...
— Почему Звягинцев?
— Отчим прапорщик Звягинцев дал деду свою фамилию, он уехал летом 1919 в Архангельск и ушел с американцами. Звал бабушку, та ни в какую. У деда интересная судьба была. Окончил Электроминную школу в Кронштадте. Он всю жизнь радистом на Северах отработал, орден Ленина после войны за Землю Франца — Иосифа получил. Они там немцев гоняли на земле Александры. Ребята туда «ФАУ 4», приперли, хотели стрелять по Америке в 1944 году. Официально, вон на стене карта — читай по немецки — «Метеобаза Кригсмарине номер 24». В общем, «кино и немцы»...
— А я этого нигде не читал...
— Вить, зато «Арамису» с земли Франца — Иосифа коллеги фотоаппарат Цейсс Супер-Иконта выпуска 1943 года подарили! Думай!
— Никогда не спрашивал, не ты сам эти пирамидки сделал, откуда они?
— Крепко сидишь? Это устройства попали на Землю много тысяч лет назад. Как я их использую — это вредительство чистой воды. Возьми в руку. Не бойся. Не укусит.
— Откуда они у тебя?
— Дед спас жизнь шаману на Новой Земле в 1937 году и тот подарил ему, сказав, что рад помочь его внуку, то есть мне, хотя у деда тогда и детей не было... Зенон Владимирович в Архангельске в 1940 родился. Дед оставил в Питере пирамидки у прабабушки после войны для меня.
— Он в Архангельске...
— Пропал без вести на «Диксоне 2» за два года до моего рождения. Вон фото в морском кителе.
— Похож?
— А отец?
— Учиться после школы не захотел, но его по семейному блату служить в армию оправили в «Симферополь 28».
— В Симферополе?
— Вить, ЦУП в Евпатории! В 1960 году был создан Центр дальней космической связи, с комплексом «Плутон». Это восемь параболических «чашек» каждая, установленных на орудийные платформы, снятые со списанного линкора. «Мальком» помню Школьное. Там луноход ходил. Так — то...
— А почему ты про отца ничего не рассказываешь?
— А что рассказывать, Вить, как прабабушка говорила, Зенон Косьмич «весь пошел в купчиху», жену деда. Все фарцевать норовил на «Гостинке». Прабабушка тогда работала еще, следить некогда было. Говорили, Марта из немецких купцов была. Я ее никогда не видел. Дед пропал и она сгинула. А как перестройка началась, разыскала отца через Марию Николаевну. Отец рано женился, остался в Крыму на сверхсрочную. Жили они с Мариной недолго, она встретила в Евпатории золотодобытчика и умотала с ним. Я с пяти лет у прабабушки жил в Ленинграде,
Отец пил очень в перестройку... кому старший прапорщик нужен в Крыму. Ну и забрала Марта его к себе в ФРГ. Я как раз попрощался с ним в Питере и оттуда в Литву уехал отдыхать. Квартиру оставил жене и сыну, сам прописался к прабабушке, демобилизовался. Ни семьи... ни дела. И тут я встретил ту балерину из книги. Но это уже другая история, про бизнес.
Я потянулся, вставая из — за стола.
— Вить, наливай, там виски под столом и давай на боковую. Завтра у меня халтура на рынке.
— Слушай, а давай завтра ребят из нашего колледжа днем покатаем на «Руссо — Балте» по Пушкину! У них выпускной. Тем более наш завуч Марина говорила, что родители деньги собрали, двадцать тысяч, а прокатная контора машину на свадьбу отдала. У нас фары не работают, так днем и не надо! Заодно засветимся перед народом! Тачка у нас классная, потом танцы будут.
-Звони давай!
— Блин, батарейка села.
-Дай сюда! От выпитого мне хотелось осчастливить всех. Время десятый час. Звонить еще можно.
— Рискнем твоей Нокией 3310, аппарат классный. Если что — любой с меня. Отсоединив батарею, я заменил телефоном чайник. Обсчитаем магнитное склонение, доску разворачиваем. Экран засветился.
— Номер набирай!
— Здравствуйте Марина, это Виктор. Я с другом поговорил, мы можем приехать к двум на нашем автомобиле. Спонсоры из ресторана, это здорово. Хорошо, оденемся в стиле эпохи. До завтра, Марина.
— Почему телефон работал?
-Не знаю, полной теории у меня нет... есть серии опытов.
— Ох, доведут нас опыты, вздохнул Виктор, и как показали дальнейшие события он был прав. Кто тогда сказал бы мне, что через месяц я стану советником Николая Александровича Романова и начну заниматься поисками своего деда... В юух послал бы всенепременно и обстоятельно!
Разговор без времени
— Здравствуйте, Николай Александрович!
— С кем имею честь?
— Инженер Звягинцев... Вадим.
-А по батюшке?
— Зинонович.
— Вы православный?
— Да
— «Отче наш» прочтете?
— С трудом... Отче наш иже еси. Редко в Церкви бываю. Это Вам к Диме Володихину надо. Он знает.
— А чем вы занимаетесь?
— Изобретаю разные интересные штуки.
— Хм, любопытно...
— Хотите я вам ваше письмо Марии Феодоровне прочитаю давнее?
— «Наступили грозные дни. Чувство было как бывает летом перед сильной грозой. Нервы у всех были натянуты до невозможности. И конечно, такое положение не могло продолжаться долго. В течение этих ужасных дней я виделся с Витте постоянно. Наши разговоры начинались утром и кончались вечером при полной темноте. Представлялось избрать один из двух путей — назначить энергичного военного человека и всеми силами постараться подавить крамолу. И другой путь — предоставление гражданских прав населению, свобода слова, печати, собраний, союзов и т. д. Кроме того, обязательство проводить всякие законопроекты через Государственную думу... Это в сущности и есть конституция. Витте горячо отстаивал этот путь. И все, к кому я обращался, отвечали мне так же, как и Витте. Манифест был составлен им и Алексеем Оболенским. Мы обсуждали его два дня, и наконец, помолившись, я его подписал... Милая мама, сколько я перемучился, ты представить себе не можешь. Единственное утешение, что такова воля Божия и что это тяжелое решение выведет дорогую Россию из того невыносимого, хаотического состояния, в котором она находится почти что год...
— Не вывело, Николай Александрович, увы
— А вот, ваше позавчерашнее, ваше Сазонову...
— «Мне пришла мысль в голову и чтобы не терять золотого времени — сообщаю ее вам. Не попытаться ли нам, сговорившись с Францией и Англией, а затем с Германией и Италией, предложить Австрии передать на разсмотрение Гаагскаго трибунала спор ея с Сербией.
Может быть минута еще не потеряна до наступления уже неотвратимых событий.
Попробуйте сделать этот шаг сегодня — до доклада, для выигрыша времени. Во мне надежда на мир пока не угасла.
До свидания.
14 июля 1914 года»
— При чем тут Сербия, Ваше величество, бритты вас разводят на шарлемань...
Это вы на каком сейчас языке?
-На будущем русском. Коротко — либо Вы — либо Вас.
Продолжение следует...
Urfin