Бзынь!

Выбитый из руки клинок с лязгом покатился по брусчатке.

- Неплохо! – Лексли удовлетворенно кивнул.  – Будешь продолжать в том же духе – из тебя выйдет неплохой боец!

Неплохой – это по сравнению с кем? До рядового Кота мне еще расти и расти.

- Ну не все же тут умеют так биться на мечах, как это делаем мы? – словно уловив мой невысказанный вопрос, Лексли пожал плечами. – Обычного баронского дружинника ты и сейчас можешь гонять, как шелудивого щенка. А вот с профессиональным солдатом… тут еще нужно попотеть, да.

Он наклоняется, поднимает с земли глиняный кувшин и отхлебывает. Крякает от удовольствия.

Для меня было неожиданностью, что обыкновенного хлебного кваса тут еще никто не знал. Пиво – то варили в громадном количестве,  а вот квас… Во всяком случае, когда я рассказал об этом Мирне, она немало озадачилась. Подробно выяснила рецепт и вскоре угостила меня квасом собственного изготовления. Правда, по своему обыкновению, добавила туда какие-то корешки и травки. Вышло даже лучше, чем оригинал. Напиток быстро завоевал популярность в узких кругах, и вскоре к ней явилась целая депутация от местных трактирщиков. Нет, делать квас они начали очень быстро, но вот получить такой вкус как у нее никому так и не удалось.

По вполне понятным причинам меня по этому вопросу беспокоить не рискнули, а вот ей постарались сделать выгодное предложение. Но тут им повезло, пожалуй что, куда меньше. Моя сероглазка вдруг проявила нехилые коммерческие способности, чем немало озадачила визитеров. Однако в итоге все решилось к обоюдному удовольствию. Теперь окрестные мальчишки и девчонки резво скачут по горам, собирая разнотравье и выкапывая какие-то корешки. А уж Мирна составляет из них различные смеси, которые и отправляет трактирщикам. Для Котов же она готовит и вовсе особенный состав и никому его больше не дает.

Вообще на меня она насела весьма плотно, потребовав рассказать ей все, что я знаю о методах и способах лечения. И наши совместные вечера, вместо более приятного времяпровождения, надолго заполнились моими рассказами о всевозможных известных мне врачебных выкрутасах и сопутствующих этому вещах. Она тщательно все записывает и подолгу сидит над этими записями. Пока я силком не укладываю ее спать.

Вообще, моя жизнь идет как-то самостоятельно и совершенно независимо от моих стараний и намерений.

После разгрома мятежной верхушки в стране наступило… какое-то странное затишье. Только теперь я начинаю понемногу осознавать, какую же громадную работу проделал покойный граф, готовя свой мятеж. В головы населения, надо полагать, вкачали такую неслабую дозу дезы, направленной на обеспечение успеха, что свержения короля все ждали как чего-то само собою разумеющегося. И без меня бы обошлись преспокойно. Но подвела графа страсть к красоте… В том смысле, что захотелось ему выстроить и вовсе уж безупречную конструкцию. Чтобы никто такого не то что сотворить – и придумать бы больше не смог никогда. Клинок Серого рыцаря должен был поставить в этой истории  блестящую точку. Правильно говорят, лучшее – враг хорошего! Вот и лоханулся граф…

Полки не выступили. Мятеж так и не начался. Но почти никого из военачальников так и не сняли со своих постов. Сменили лишь парочку-другую наиболее одиозных чиновников. И – все!

Когда же я приперся с этими вопросами к Старику, тот лишь плечами пожал.

- А за что их снимать?

- За подготовку мятежа!

- Кого-то поймали за руку? С кинжалом в руках за спиною короля?

- Нет, конечно! Но ведь есть сведения…

- Какие? Письма с выражением недовольства? Люди, а особенно дворянство, имеют право высказывать свое мнение о происходящем.

- До тех пор, пока это не пахнет чем-то большим.

- Хорошо. Покажи мне такое письмо. С призывом к мятежу.

- А что, их нет?

- Возможно, что и есть. Только никто не знает –  где? У нас, во всяком случае, их нет.

- А снятые со своих постов чиновники?

- Хотя мы и знаем истинную причину их отставки, официально все выглядит совсем иначе. По-другому нельзя. Вожди могут найтись и новые - они уже не повторят ошибку прежних главарей мятежа. Тебя-то уж точно в гости не позовут…

Я только хмыкнул:

- Да уж… еще один замок не помешал бы…

Старик усмехается в усы.

- Не ожидал от тебя такой жадности!

Он смеется и наливает мне своего вина.

С замком действительно все получилось неожиданно. Поскольку покойный граф принял смерть от моей руки (причем, по настоянию епископа, это было преподнесено как благородный поединок), я формально мог претендовать на его наследство. И было оно весьма немаленьким! Помимо собственно замка тут были еще какие-то деревни и даже два города. Не шибко здоровых, но по местным меркам весьма небедных. И по каким-то там законам я мог все это заграбастать. Если только не вмешалась бы родня убиенного. По тем же законам они имели право вызвать меня на поединок. При этом причин для такового вызова у них было выше крыши. И грядущая бедность была в этом ряду далеко не последней, а как бы и не первой. Вся графова родня отличалась задиристостью и скверным характером, так что вызова можно было бы ожидать в самое ближайшее время. По тем же законам я не мог просто так отдать им все это хозяйство назад – меня бы просто не поняли и сочли это уж совсем за смертельное оскорбление. Так что ситуация была достаточно дурацкой.

Но массового сумасшествия в рядах родни так и не случилось – моя зловещая репутация послужила тому причиной. Скрестить клинки и копья с обычным рыцарем никто бы и не задумался. А вот выйти на поединок, исходом которого могло стать попадание прямиком в адские чертоги…  настолько сильно жаба никого не задушила.

Так что по прошествии четырех месяцев я официально вступил в права наследования. Ибо прочих претендентов на это не нашлось.

По совету хитромудрого попа я пожаловал графовой родне часть теперь уже своих угодий. «Для возможности продолжить безбедное и почетное служение Богу и королю» - во всяком случае, в грамоте было написано именно так. Никаких сомнений, куда именно пойдут деньги, при этом ни у кого не было – родня славилась безудержным мотовством и любовью к загулам. Но нормы приличия требовали от меня именно такого поступка.

Была и еще одна причина. Приняв дар, родня навсегда и безусловно лишалась даже возможности когда-либо претендовать на утраченные угодья. Узнав про это, я высказал Эрлиху свои сомнения относительно моего щедрого дара:

- Они же его не примут, святой отец!

- Отчего ты так решил?

- Так у них есть хотя бы шанс вернуть себе прежнее положение. Приняв дар, они его утратят! Или… есть еще какие-то хитрые варианты?

- Нет. Отказ является окончательным и бесповоротным. Если они нарушат свою клятву… от них отвернутся все. И Церковь в первую очередь.

- Ну, с дворянством – понятно. Нарушить данное при всех слово… могут и в рыло насовать. А Церковь? Разве не ее долг поддерживать даже и таких, заблудших людей?

- Преступивших клятву, данную на святых мощах? Опомнись, сын мой! Мы можем только молиться за них… навеки погубивших свою душу.

Да… что-то я еще не все в этом мире просек…

- А жаба их перед этим не задушит?

- Кто?

Объясняю епископу смысл этого выражения. Он звучно смеется и прикрывает рукой рот.

- Они уже не воины. Драчуны и забияки – да. И отменные! А вот рискнуть головою и бессмертной душой, даже не за честь рода, а всего лишь за золото… нет, на это они уже не способны. Так что пусть не терзают тебя сомнения – ты отсекаешь гнилую ветвь некогда могучего дерева…

- Нечто вроде санитара леса?

- То есть? – удивился епископ.

Я коротко растолковал ему свою точку зрения на мои действия по облагораживанию дворянского сословия. Против моего ожидания, Эрлих воспринял это вполне всерьез.

- Пока что ты не сделал ничего, что противоречило бы этим словам. Не сомневаешься же ты в том, что все… павшие в последнее время от руки Серого рыцаря дворяне, не являлись таким уж украшением своего сословия?

- Какое уж тут украшение… скорее – наоборот.

- Так в чем же дело?

- Что же теперь с утра до ночи клинком махать?

- Зачем? Согласившись принять от тебя земли в дар, родня покойного графа тем самым приносит тебе вассальную присягу.

- Ни хрена себе подарочек!

- И как всякие узы между сюзереном и вассалом это, действительно, накладывает и на тебя определенные обязательства.

Я мрачно посмотрел на епископа.

- Продолжайте уж, ваше преосвященство. Чую я, что этот замок мне еще боком выйдет…

- Боком или нет, а следить за порядком в своей земле обязан любой властитель. Как и за поведением своих вассалов.

- Охренеть, какое счастье! Мне их что, теперь – за руку водить?

- Ну… это было бы слишком. Но вовремя призвать к порядку – обязанность лорда.

- Э-м-м…а им я когда успел стать?

- Графом ты можешь стать только в том случае, если король пожалует тебе этот титул.

- Святой отец, а разве эти земли не дают на него право?

- Это так. Но должен быть еще и указ о возведении в графское достоинство, на основании этого права. И издать его может только король.

Черт его знает, как это было у нас. Возможно, что и так же. Но коллизия складывается любопытная…

Епископ с интересом смотрел за моими размышлениями.

- Ты этого не знал?

- Да как-то не до этого было…

- Королевский указ имеет и оборотную сторону.

- Как-то вот я об этом догадался? И что я должен буду еще сделать?

- Признать себя королевским вассалом, а его – верховным правителем. Предупреждая твой вопрос, скажу, что доселе ни один Серый рыцарь этого не сделал.

- Не думаю, что я стану первым. И без графства проживу как-нибудь.

- Это твой выбор. Но вот должность лорда этих земель не требует королевского утверждения. Лорд – не титул и король его не дарует. Это обязанность, которую ты вынужден принять на себя вместе с этой землей. Приняв землю – принимаешь и обязанность по ее управлению.

А вот тут у нас все как-то иначе устроено было. Помню, что еще и пэры были, вот только не соображу – кто из них главнее? Да не один ли хрен? Попала нога в колесо – пищи, но беги…

- Да уж… не было печали… Что ж вы про это раньше-то не сказали?

- Не думаю, что ты будешь плохим лордом.

- Вашими бы устами, епископ, да мед пить! А подарить Церкви я все это не могу?

- Нет, сын мой. Такие подарки не предусмотрены. Но ты можешь иметь помощников, закон это разрешает и даже прямо предписывает.

- Где б их еще отыскать…

- Я попробую тебе чем-нибудь помочь.

На этой мажорной ноте мы и расстались. Эрлих вскоре уехал, а я остался в замке размышлять над своей печальной участью.

Вообще замок оказался гораздо большим, чем можно было бы подумать, глядя на его стены  снаружи. Чтобы только осмотреть его весь, потребовалось почти две недели. Да и то какие-то уголки так и остались не обследованными.

Первое время в нем царила прямо-таки пугающая пустота. Прежнему гарнизону доверять было нельзя. Бог весть, сколько там было сочувствующих прежнему хозяину замка? Поэтому сразу после капитуляции гарнизона всех солдат, заодно со слугами, выпустили за ворота и предложили им самостоятельно решать свою судьбу.

Первое время меня это абсолютно не чесало -  в замке были Коты. Лучшего гарнизона я и представить себе не мог.

Но уже через пару дней состоялся разговор со Стариком. Я как раз занимался обследованием угловой башни. Здоровенная и мрачная, она была почти что отдельным строением в замке. От прочих построек ее отделяла крепкая стена со своими воротами. Зачем это было устроено, понять затруднительно. Стояла башня чуть особняком над крутым склоном и контролировала  все подходы к замку со стороны гор. Даже по возрасту ее стены отличались от прочих строений – башня явно была старше замка, по меньшей мере – лет на пятьдесят.

- Любуешься новыми хоромами? – Старик присел на парапет стены и снял шлем, подставив волосы набегавшему снизу ветерку.

- Интересно же! – я примостился напротив него. – Не так много я видывал замков в своей жизни. Надо успеть осмотреть побольше, пока время еще есть.

- Собрался куда-то ехать?

- Ну… не век же нам тут сидеть?

- Нам-то да. А вот куда собираешься ехать ты?

- Ну… кто ж даст мне тут хозяйничать?

- А кто помешает?

Посмотрев на мою удивленную физиономию, Кот обстоятельно обрисовал мне существующий расклад. В его изложении картина повернулась ко мне под несколько другим углом.

- … так что ты тут являешься, во всяком случае – пока, полным и всевластным хозяином. Любые твои распоряжения относительно доставшегося таким образом имущества – законны и неоспоримы. И не могут быть отменены даже королем.

- Ни хрена себе пельмень… И кому же это я могу приказывать?

- Да кому угодно! Понятное дело, что наместника король вскорости назначит нового, но вот земли и замок – собственность покойного графа, то есть теперь – твои. И все управляющие графа обязаны исполнять эти приказы беспрекословно.

- Хорошо, а кем в замке командовать? Ни солдат, ни слуг тут нет. Я уж было обрадовался тебе и твоим ребятам, но, судя по разговору, вы собираетесь уезжать. И что мне теперь – самому ворота караулить? Проще уж уехать с вами вместе.

Старик отрицательно мотает головой. Шутить он явно не намерен.

- Десяток человек я тебе оставлю.  На первое время хватит. Авось с голоду не помрете – здешними запасами можно полк полгода кормить. А потом… потом придумаю что-нибудь. Да и ты сам должен дать горожанам и прочему населению почуять хозяйскую руку. Съезди в город, навести пару деревень. Кого-нибудь там подберешь – желающих попасть на службу в замок всегда было предостаточно. Оставлю тут Лексли – он поможет. Мирну попроси – уж ей-то говорить с народом привычнее, да и проще. Это Серого будут чураться, а с нее какой спрос? Про ваши отношения здесь никто не знает, так что будут с ней откровенны. Тем более она целительница, а их уважают всюду. Особенно среди простонародья.

Выхода у меня никакого не оставалось, да и по большому счету Старик был прав.

Так что уже через два дня я махал рукою уходящему отряду.

На следующий день меня озадачил Лексли. Явившись ко мне поутру, он бесцеремонно плюхнулся на подоконник (благо они тут широченные, не то что сидеть – лежать можно!) и протянул мне меч.

- И что я должен с ним делать?

- Старик сказал – гонять тебя, как первогодка. Чтобы уже через пару-тройку месяцев не стыдно было бы вообще брать его в руки.

- А сейчас что? Неужто все так плохо?

- Тебе правду сказать – или как?

- Утешил…

- Завтра утром готовлю сопровождение – поедем в близлежащий городок.

- За каким рожном, позволь тебя спросить?

- Явим народу нового лорда.

- И где ж мы его возьмем?

- У тебя тут зеркала не завалялось? Покажу…

Вообще в поведении Котов изменилось очень немногое. По отношению ко мне они теперь высказывали чуть больше уважения, во всяком случае, при моем входе в помещение вставали все, даже Старик. Но никакого подобострастия или заискивания у них не проявлялось. Можно подумать, они с Серыми рыцарями общаются чуть не ежедневно.  Даже ревность какая-то появилась… Я ж не рядовой барон какой-то там! А с другой стороны… нормальные же парни. Чуток отмороженные, зато спокойные – как танки. Невозмутимые, им что я, что король, что барончик захудалый – все едино. Профи – иначе и не скажешь. Цену себе знают, оттого и нет им нужды ни перед кем расшаркиваться. На секунду я представил себе Старика на приеме… ну хоть у начальника ГУВД, например. Уверен, Кот и бровью бы не повел. А вот генерала, вполне вероятно, кондратий бы и посетил… От крайнего возмущения независимым поведением визитера. Картинка была настолько явственной, что я плотоядно облизнулся. Эх и походил бы я с ними по гостям…  Ну вот, завтра и начнем… тренировки. Руку набьем, заодно и морду кому-нибудь… язык отточу… В общем, делом займусь.

Словом, незадолго до обеда наша кавалькада въехала в городок.

Был он (по современным меркам, разумеется) совсем небольшим, даже стены у него отсутствовали. Вообще, как явление природы, даже частокола не видно. А вот ворота – имелись. И весьма основательные. В них как раз околачивалась парочка стражников. Увидев всадников, они проявили какое-то подобие внимания. А вот когда разглядели полотнище флага… Да не моего, а с кошачьей мордой…

Словом, когда мы въехали на площадь, тут уже присутствовала вся городская верхушка. Судя по их враз побледневшим лицам, на душе почти у каждого висели немаленькие прегрешения. И теперь они лихорадочно соображали – за кем? Понятно было, что десяток суровых Котов просто так не приезжает. Но вот по чью душу? Кого вовремя подтолкнуть, чтобы самому выкарабкаться?

Мы остановились напротив крыльца, на котором скопилась вся городская власть. Вперед выехал Лексли. Он и так-то не отличался особым добродушием, а уж сегодня…

- Кто тут главный? – спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь.

Толпа напряглась и выпихнула вперед толстоватого мужичка.

- Э-э-э… с вашего позволения, это я!

- Ты? – смерил его удивленным взглядом Кот.

- Э-э-э… да! Городской голова – Вилеас Брот!

- Ага, - удовлетворенно кивает Лексли, - тебя-то мне и надо…

Среди прочих встречающих пронесся вздох облегчения, а городской голова еще пуще побледнел.

- Грамотный? – с подозрением осведомился Кот.

- Да.

Ишь ты, осмелел! Ну что ж, уважаю, под юбку к жене прятаться не стал. Уже плюс.

- Держи, - наклонившись с коня, протягивает ему пергамент Лексли. – Вслух читай.

Брот разворачивает свиток. По традиции, все важные документы тут пишут на пергаменте.

- Сим уведомляются все жители графства Дору о том, что лордом и управителем всех земель, городов и замков графства отныне является лорд Сандр Ерш! Прежний лорд и граф Дарен Мег признан виновным в измене перед королем! Будучи вызван от лица Бога и короля на поединок, он пал от руки Серого рыцаря!

По толпе проносится вздох. Видать, сюда еще подробности не дошли. С одной стороны – плюс, никого вроде бы забирать не должны. С другой стороны – кто его, этого нового графа, знает? Что за человек, какими закидонами страдает? Мало ли что ему еще в голову взбредет?

Городской голова заканчивает чтение и сворачивает свиток.

Так… теперь что-то должен сделать я?

Лексли спрыгивает с коня. Здоровенный мужик – а приземлился почти бесшумно. Точно, как кот!

Он подходит ко мне и почтительно склоняет голову.

- Милорд – народ ждет вашего слова.

И вот только тут собравшиеся, наконец, смотрят в мою сторону. Теперь, надо полагать, им понятно, отчего флаг с гербом графства везут именно передо мной.

Не торопясь слезаю с коня. До талантов Лексли мне еще далеко, и повторять его эффектный прыжок  я не спешу. Да и не сумею, откровенно говоря, опыта у меня в этом деле мало. Да и в других… тоже не так чтобы до фига.

Поднимаюсь на крыльцо – оно тут же пустеет, все чиновники горохом посыпались с него на землю.

Что мне об этом рассказывали? Старик что-то говорил, да и епископ тоже долго объяснял. Только в голове сейчас пусто. Помню, что должны присягать. Только кто и в какой очередности? И кому? Я ведь тоже что-то должен. Вот только не помню – чего и кому?

Тем временем на площадь уже понабежало народу. Ну как же – событие! Новый лорд приехал!

Слева наблюдаю какое-то движение, поворачиваю туда голову. Поп.  Выходит не торопясь из толпы и спокойно идет ко мне. Ну и правильно, ему-то с чего комплексовать? Его все эти смены лордов никак не затрагивают, у него свое начальство есть, и я с ним знаком.

- Здравствуй, сын мой, - говорит священник и широким жестом благословляет меня. Не возражаю и вежливо наклоняю голову. Мне сейчас всякая отсрочка к месту, а то голова что-то не шибко соображает.

- Возблагодарим же Господа нашего, - поворачивается поп к толпе, - за то, что кара, постигшая мятежного графа, не падет теперь и на наши головы!

Или я совсем баран, или это прямая подсказка к действию.

Толпа опускается на колени, только мой конвой по-прежнему в седлах.

Благословив заодно и толпу, поп отходит в сторону, но не слишком далеко. Правильно, будет хоть у кого спросить, ежели что…

- Пусть подойдет ко мне городской голова!

Правильно, а с кого ж еще начинать? Этот хоть не трус, что само по себе неплохо.

Скрипят ступени, и Брот поднимается ко мне. Снимает шляпу и держит ее в руках.

- Милорд…

- Что ты можешь мне сказать, Вилеас?

- Э-э-э… ваша милость… о чем?

А действительно, о чем? Что я хочу от него узнать? Неизвестно. Так, пойдем от противного – что мне от него нужно? Ну, тут уже проще…

- Я не спрашиваю, сколько ты успел украсть у прежнего графа…

Так! Попадание, голова аж пошатнулся. Что, городские власти везде одинаковые? Я думал, что хоть в средневековье так не воровали… идеалист…

- …и не собираюсь за это карать. В таком случае мне пришлось бы повесить всю городскую власть…

Ох, как меня поддержали бы прежние сослуживцы! Да и тут, думаю, что праздник для населения был бы немаленький.

-  … но это в прошлом, Брот. Отвечай, клянешься ли ты служить честно  м н е ?!

- Милорд! Да я…

- Не торопись… можешь подумать. Только не слишком долго. Я обещал забыть прошлое, но хорошо помню настоящее. И знаю гораздо больше, чем это тебе кажется на первый взгляд.

Ага, знакомое зырканье. Точно, как домушник на допросе. Мол, мели Емеля – твоя неделя! Ничего-то ты и не знаешь. Ну-ну… только вот тут у меня нехилый аргумент имеется… и это не РП-73.*(Резиновая палка состоящая на вооружении в милиции)

Шорох ножен, и на перила лег Рунный клинок.

- Тебе придется поклясться на этом… положить на него руку и произнести клятву. Ты знаешь, что будет с тобой, если ты солжешь.

Интересно, а в натуре такая процедура была? Лексли стоит неподалеку, он явно все слышит, но не вмешивается. Блеф полный, но что я знаю про эти клинки? И что знают о них все остальные? Хватит ли кондрашка солгавшего?

Голова оглядывается на толпу. Облизывает пересохшие губы. Ему страшно. Да и я сам, на его-то месте, пять раз подумал бы.

- Да, милорд! – поднимает голову Брот. – Я дам такую клятву!

 Присягать отказались четверо. Я даже удивился, что так мало. Всего чиновников было девять человек, так что городское управление сократилось чуть не вдвое. Так, хорошо, начинаем экономию бюджета. Впрочем, тут меня посетило разочарование – экономить оказалось нечего, никакой зарплаты им не полагалось. Вообще. Здесь вовсю царил принцип откупщиков. Обеспечиваешь установленное поступление бабла в казну лорда – излишки можно присвоить вполне официально. Ну уж, дудки! Я вам этот балаган поломаю! Поставив себе зарубку в памяти, на предмет усовершенствования налоговой системы, я, засучив рукава, взялся за остальное…

От голодной смерти меня спас Лексли. Войдя в канцелярию, он бесцеремонно выпроводил за дверь порядком подуставших чиновников и закрыл за ними дверь.

-  Ты чего? – вскинулся я. – Только врубаться начал. А ты всю малину мне пообломал!

Кот удивленно огладывается по сторонам.

- Малину? Где ты ее тут отыскал?

- А-а! Забей!

- Чего? И куда?

Постепенно остываю и поясняю ему свои слова. Лексли фыркает:

- Ты в курсе, что на улице уже темно?

- Разве?

- Да, представь себе. И в замок сегодня мы не успеваем. Я уже послал посыльного, чтобы он предупредил Мирну.

Ох я и лопух! О главном-то и позабыл!

- Ладно, - смягчается Кот. – Уже и чиновники еле на ногах стоят – загонял ты их. Пусть убираются, да и нам спать пора.

- Здесь, что ли?

- Ну, вообще-то, у лорда в каждом городе есть свой дом…

- Здесь тоже?

- Естественно! И весьма неплохой…

Дом, действительно, тут был. Впрочем, назвать его домом язык не поворачивался.  Скорее - домище! Роту солдат в нем можно было бы разместить без затруднений. И оказался он вполне себе обитаемым. На пороге нас встретил благообразный дедок – управитель дома. Поминутно кланяясь, он провел меня к приготовленной спальне. Да уж… глядя на такие хоромы, можно заработать комплекс неполноценности! Одна кровать – так едва ли не больше всей моей квартиры!

Вот ее-то я сейчас и оприходую…  Ничего не хочу, ни есть, ни пить – спать охота!

Шорох слева! А управитель с Лексли уже ушли…

Кувырок (куда только сон девался?), поворот… рукоятка клинка скользнула в ладонь – кто тут?!

Девчонка…

Вернее – девушка. Лет восемнадцати.

Стоит у кровати, вся бледная, прижалась к стене. Ну, еще бы! Видок у меня сейчас не самый гостеприимный.

Так… это еще кто такая?

- Ты кто?

- Она…

- Кто?!

- Это мое имя… Господин управитель прислал меня к вам…

- Это зачем еще?

- Чтобы я согревала вам постель…

Щас у меня кто-то огребет! Это хорошо еще, ежели до Мирны данную новость не донесут. А ведь могут… тут глаз и ушей хватает.

Вылетаю разъяренным кабаном в коридор.

Дежурный Кот выскакивает из-за угла. Оружие уже наготове – расслышал топот моих сапог.

- Где Лексли? – спрашиваю я у него.

Он кивает и мгновенно исчезает за поворотом.

Уже не так быстро возвращаюсь в комнату. Клинок в ножнах, сна – ни в одном глазу.

Стукает дверь, и появляется Лексли.

- Что у тебя стряслось?

- Вот! Полюбуйся! – тычу рукою в сторону девицы.

Он внимательно ее разглядывает.

- Хорошенькая! – делает заключение Кот. – Или тебе она не подходит?

Минуты две пытаюсь собраться с мыслями.

- Э-э-э… но ее прислали, чтобы она…

- Согревала твою постель. И что? Таков обычай.

- И как я должен буду объяснить все это Мирне?

Вот тут уже удивляется Лексли.

- Зачем?

- Ну… что я ей скажу?

- Так и скажи, - пожимает он плечами.  – Что ж тут необычного?

- Но я не собираюсь ей изменять!

- Ну и на здоровье! Тебя никто не заставляет.

- Но… а с этой что делать?

- Положи в кровать, и пусть себе спит. Если тебе от нее ничего не нужно.

- Не нужно! А отправить ее отсюда я могу?

- Можешь. Ты – лорд, и это твое право.

- Вот и пускай топает домой!

- Это уж вряд ли. Туда она точно не попадет.

- Почему?

- Повесится. Или утопится. Или еще чего-нибудь сотворит.

- Чего это ради?

- Ты ее отверг. Это позор на всю жизнь. Для этого выбирают лучшую девушку города – так что это еще и позор для него и его обитателей.

Вот это нравы…

- А если она… того… помрет. Что будет после?

- С кем?

- Ну…

- Некоторые девушки совершали самоубийство после ночи с королем. Мол, второго такого мужчины в их жизни уже не будет. Их никто не осуждал. Так что для города этот вариант тоже подходит. Ей… могут помочь…

- А Церковь? Что она говорит в подобных случаях?

- Молчит. Этому обычаю уже столько лет… даже они не рискуют его опротестовать или порицать.

- И много тут таких… обычаев?

- Не слишком. Как-нибудь на досуге расскажу.

- Слушай… а себе ты ее взять не можешь?

- И что я буду делать с двумя девицами?

- Так и тебе… тоже?

- Сейчас я считаюсь начальником охраны лорда. Мне тоже должны оказывать такое уважение.  Иначе это можно посчитать оскорблением лорда! Кроме того, я не уверен, что это позволит нам избежать, скажем так, нежелательных последствий…

- Ладно… черт с ней, пускай спит здесь.

Закрыв дверь за Котом, я повернулся к девице. Все это время она стояла в уголке, потупив глаза и теребя в руках свое платье.

- Ну, что теперь с тобой поделаешь? Давай уж, лезь под одеяло. Только – чур, ко мне не приставать! Усекла?

Она быстро-быстро кивает.

Отворачиваюсь к окну.

- Давай в темпе лезь! Я тоже спать хочу, прямо сил нет!

Шорох ткани – девица сбросила платье. Протопали по полу босые ноги, это она к кровати подбежала. Скрип, шорохи – лезет под одеяло.

- А!

Оборачиваюсь.

Отброшенное одеяло лежит на полу. На кровати выгнулось дугой тело девчонки. Губы закушены, в уголках рта видны струйки крови.

- Что с тобой?!

Прыгаю к кровати.

Изогнувшись, она с силой отталкивает меня в сторону. Не удержавшись на ногах, с грохотом падаю на пол, сшибая по пути тяжелое кресло.

Топот ног за дверью.

Створки дверей с треском врезаются в стены, и на пороге появляется дежурный Кот.

Прыгнув к постели,  он отшвыривает меня еще дальше. А сам остается стоять с мечом наготове.

Она продолжает биться на кровати. Уже не хрипит, а кричит тонким высоким голосом.

Что с ней произошло? Судороги… мышцы свело сильно, девчонка почти дугой изогнулась. Яд?  Очень похоже…

Грохоча сапогами, в комнату врывается старший Кот. Одного взгляда ему достаточно, чтобы оценить обстановку.

- Штору!

И двое прибежавших с ним слуг бегом выполняют этот приказ. Секунда -  и тяжелая плотная штора сорвана с колец.

Лексли, вместе с дежурным Котом растягивают ее в стороны и накрывают бьющуюся в судорогах девчонку. Та продолжает изворачиваться и лягает ногами с такой силой, что дежурного подбрасывает в воздух.

- Кинжал!

Подскакиваю к Лексли и сую ему в руку Рунный клинок.

- Нет! Не твой!

Бросаю клинок на пол (слуги шарахнулись в стороны) и выдергиваю из ножен кинжал. Лексли перехватывает его и с размаху бьет по изгибающемуся под шторой телу.

- Еще!

А этим еще раз пырнуть?

Выдергиваю кинжал у дежурного и кидаю его Коту.

Вот этот удар оказался точнее. Девушка перестала кричать и свернулась в клубок. По телу пробежала судорога… и все.

Коты садятся на пол. Вижу, как дрожат руки у дежурного, парня всего буквально колотит. Перевожу взгляд на слуг – на них прямо-таки лица нет.

Комната понемногу заполняется народом. Прибегает и дедок-управляющий. Узрев результаты происшедшего, он хватается за сердце и отрубается прямо на пороге. Ору на слуг и заставляю их привести его в чувство.

- Сандр… - это Лексли. – У тебя есть это самое… твое снадобье?

Тупо таращусь на него и соображаю.

А! Так это он про настойку Мирны! Семидесятиградусный (не меньше!) самогон, настоянный на каких-то корнях и травах, только что мертвецов на ноги не поднимал.  Местные острословы (из числа самих Котов, между прочим!) уже окрестили его «трупоподъемником». Пару фляг этого зелья я всегда с собою вожу.

Подскакиваю к сумке и достаю оттуда одну из фляжек.

Запрокинув голову, Лексли одним махом высаживает едва ли не четверть содержимого! А ведь там поболее литра будет! Его напарник не отстает и тоже выливает в себя приличную дозу. Надо же! Не замечал я за ними раньше склонности к алкоголизму.

Лексли вытирает со лба пот. С него буквально течет градом.

- Так… - неожиданно хриплым голосом произносит он. – Повеление лорда!

Все присутствующие в комнате подобрались.

- Закрыть все двери и окна! Никого не впускать и не выпускать!  Хождение по комнатам и коридорам – запрещено! Нарушителя ждет смерть!

Он обводит всех собравшихся тяжелым взглядом.

- В доме Шерн…

С кого там Гоголь немую сцену писал?

Думаю, что в данном случае у него была бы превосходная натура…

Очистив комнату от посторонних, остальные Коты закрывают двери и выходят в коридор. Слышу грохот мебели (баррикадируют дверь?) и щелчки заряжаемых арбалетов.  Прибежавшие вместе с Лексли слуги садятся в сторонке, около камина.  Подхожу и молча наливаю им по полстакана «трупоподъемника». Возвращаюсь к столу, подтаскиваю поближе кресло и сажусь.

- Ну? – спрашиваю у сидящего напротив Лексли. – Может быть, ты хоть сейчас расскажешь мне, кто этот Шерн, которого мы все тут так опасаемся?

- Это не кто – это что.

- Хорошо. Что это такое?

- Это яд.

- Фу-у-у… Глядя на меры предосторожности, какие предпринимают твои ребята, я было решил что это ОМП!

- Что такое ОМП?

Кратко поясняю ему сущность оружия массового поражения. В нашем случае больше было бы похоже на бактериологическое.

Выслушав меня, он понимающе кивает, не забыв при этом щедро плеснуть себе "трупоподъемника".

- Да. Очень похоже. Надо полагать, что и ваши колдуны не брезгуют такими вещами.

Да уж чем только у нас ни брезгуют! Это ты еще про все прочее не слышал… я тебе еще про толерантность расскажу – вообще обалдеешь! Ты еще про мультикультурализм не в курсе! Феминисток наших не видывал!

Странно, но Кот почти не опьянел.

- Но, это не простой яд. Это королевский!

- То есть на барона он может и не подействовать?

- Не так. Он действует на всех, и от него нет противоядия. Просто никто не будет травить им барона.

- Почему?

- Это  о ч е н ь  дорогой яд.

- Насколько дорогой?

- Если продать твой замок, присовокупить еще пару городов… не таких, как этот, а нормальных! То… может быть, и выйдет купить одну дозу яда.

- Охреносоветь… Из чего ж его делают?

- Этого никто не знает. Случаев его использования мало, и все они хорошо известны. Говорят, что в процессе приготовления яда, нужно убить мучительной смертью несколько десятков человек. Преимущественно детей и молодых девушек.

- Да ну, на фиг! Чушь какая-то! Чтобы убить одного человека, проще уж нанять сотню головорезов – всяко дешевле станет.

- А кто тут говорит про одного человека? – удивленно смотрит на меня Лексли.

- Не понял…

- Последний, кто умер от этого яда, был король Лоран Шестой. Он имел все основания для опасений, ибо врагов у него хватало. Так, например, его пищу пробовало пять человек.

- Однако…

- Из которых трое умерло…

- Ни хрена себе работенка у них была!

- Поэтому отравить непосредственно короля было почти невозможно. Тогда отравили дочь его камердинера.

- А она-то тут каким боком прилепилась?

- Ты видел, как билась в судорогах Она?

- Эта девушка? Видел, конечно!

- Так вот, отравленный Шерном человек так себя не ведет.

Удивленно смотрю на Кота. Мой взгляд, брошенный на Кота, настолько полон откровенного и не терпящего промедления интереса, что Лексли решительно отодвигает недопитый стакан. Тяжело, как бы нехотя, он встает со своего стула и подходит к кровати. Внимательно смотрит на укрытое плотной тканью безжизненное тело...

- Отравленный человек бросается на первого, кого он увидит. Кусает его, царапает – все равно. Может просто плюнуть. Если попадет слюной в глаза или рот, то и этот человек также будет отравлен. Укушенный или оцарапанный - тоже.

- А после?

- Спустя несколько часов тот, кого отравили, тоже становится одержимым. И будет опасным для окружающих. И так далее…

- Как долго все это может продолжаться?

- Пока не умрет последний отравленный. Обычно это происходит на третий день.

- А скольких человек можно так перетравить?

- Вместе с Лораном Шестым  умер весь его двор…

- Ни хрена себе…

Пытаюсь представить себе отравителя. Неужто он не предвидел таких последствий? Как-то с трудом могу себе это вообразить. Ведь небось яд добывал, деньги платил. Стало быть – знал, за что платит. Наверняка и на трон метил. Как же он собирался, в таком случае, королевством управлять?

- А после этого пришлось окружить войсками столицу. И никого оттуда не выпускать. Теперь это мертвый город, куда уже сто лет не ступала нога человека. Они все умирали довольно долго… Те, кого не успели застрелить солдаты, – Кот говорит негромко, но от его слов у меня по коже табунами скачут мурашки.

- Так они, что же – пытались вырваться из города?

- Да. Командовавший войсками генерал, после всего этого принял яд.

- И что, нет никаких методов лечения?

- Нет.  Церковь пыталась что-то сделать. Внутрь города ушло около двухсот монахов и священнослужителей. Даже три епископа. Ушли церковные целители – человек пятьдесят. Обычные целители тоже пробовали что-то сделать.

- И что?

- Ничего. На памятнике людям, умершим от Шерна, добавилось несколько сотен имен…

Молчу и перевариваю услышанное. Этот мир повернулся ко мне страшной стороной. Той, о которой я ничего не слышал и даже не предполагал ее наличия. Вот тебе и средние века! Да тут такие страсти происходят…  Вот вам и неспешное существование, о котором так любят писать историки.

Поворачиваюсь к Лексли.

- Ты что-то говорил о том, как ведет себя отравленный человек…

- Да. У него резко возрастают силы. Такая девушка, как эта, - тычет он рукой в сторону кровати, - может свалить с ног сильного мужчину.

- Так и было.

- Только вот кричать она не станет. Наоборот, постарается сделать все тихо.

- Что же произошло в этот раз?

- История знает один такой пример. Когда отравили молодую жену короля Гэтана. Она очень любила своего мужа и смогла удержать в себе желание напасть на него. Правда, это вызывает очень сильную боль… человек почти сходит с ума.

- Ему нельзя помочь?

- Только убить.

- Почему же ты не взял Рунный клинок? Ведь один его удар решил бы все наши проблемы.

- Да. Она… не заслужила  т а к о й  смерти. Ведь гораздо проще было бы просто тебя укусить…

- Сколько же ей пришлось вытерпеть… почему? Она совсем меня не знала.

- Ты не просто лорд. Ты  - Серый Лорд.

- Это что-то значит?

- Смотря для кого… Для нее, видимо, значило.

- А для тебя? Ведь ты сразу понял, что тут происходит. Арбалет у охранника имелся… Можно было бы и не рисковать головой!

- Я клялся служить честно! И своей клятвы не нарушу.

- Но… ты служишь не мне.

- А кто заставлял тебя идти на верную смерть ради нас? И ради короля, который хотел тебя убить?

- Я не хотел смуты в стране. И гибели людей, с которыми уже успел подружиться.

- Долг красен расплатой, Сандр. Любой из нас поступил бы так же. Вспомни свой отъезд из лагеря.

- Помню. Вы тогда еще склонили передо мною штандарт.

- И что это значит?

- Откуда же мне знать?

- Штандарт нашей части  склоняется только в трех случаях. При коронации нового  короля. При приветствии нового Кота и при похоронах погибшего товарища.

- И какой же из трех случаев мой?

Лексли не отвечает. Он снова подходит к кровати и смотрит на девушку.

- Как много прошло времени?

- Чуть меньше часа.

- Сколько нам еще осталось, как ты думаешь?

Понятно… он думает, что кровь или слюна уже попали на кого-то из нас. Вот зачем и  накрыл девушку шторой. Ясно, почему не бил дважды одним и тем же кинжалом – боялся, что брызги крови попадут на окружающих. Черт! Вот это хладнокровие! Прямо-таки боевой компьютер, а не человек.

- Да черт его знает! А как вообще происходит отравление?

- Я же тебе говорил.

- Ты говорил про того, кого укусит или поцарапает отравленный, так?

- Ну.

- А сам он как отравился?

Кот чешет в затылке. Впервые вижу его настолько озадаченным.

- Ну… таких сведений у нас нет.

- А почему, кстати говоря, ты настолько хорошо обо всем этом осведомлен?

- Коты всегда были рядом с королем. Рядом с Лораном Шестым – тоже.

- И?

- Последний из них поднялся на городскую стену и рассказал солдатам, окружившим город, все, что знал. Монахи записали его рассказ.

- А потом?

- Ушел назад. В город. В нашей казарме стоит стела, на которой написаны имена всех, кто погиб в тот раз.

- Это у вас всех так помнят?

- Всех. Но этот памятник - особенный. Они все знали, что умрут и никто не бросил своего поста. Шансов выжить не было с самого начала.

Ладно. Более точных сведений мне уже не получить. Значит, остается использовать свои знания. Криминалист я или где?

Подбираю с пола клинок. Он так и лежит там, куда я его отбросил. Вот и индикатор отравления. Убираю его в ножны.

- Давай-ка еще одну штору сорвем,  - поворачиваюсь я к Лексли.

Накрываю тканью тело девушки, прямо поверх первого покрывала. Где-то здесь ножницы были… ага, вот они! Отрезаю несколько кусков еще и от занавесей у двери, на них-то уж точно ничего не попало. Лексли безжалостно срывает одну из них и по моему знаку расстилает ее около кровати. Поочередно и очень осторожно вытаскиваю оба кинжала, обернув их рукояти отрезанными кусками материи.

Так. Кладем кинжалы на пол, на подстеленную занавесь. А теперь – рунный тест!  Клинок знакомо чернеет. Точно – яд! И Рунный клинок его распознает.

- Становись-ка… - ставлю Кота напротив окна.

Плашмя провожу клинком по его рукам.

Рукав…

Щелкают ножницы. И отрезанный кусок летит к кинжалам.

Воротник рубашки…

Щелчок.

Все.

- Раздевайся!

Волосы… Прядь над левым ухом.

Щелкают ножницы.

Шея…

А вот тут что отрезать?

Видимо, мое лицо изменилось и это не укрылось от глаз Лексли.

- Что-то нашел?

- Да. На шее, сбоку.

- Вот, значит, как… - впервые слышу, как дрогнул его голос.

- Не мешай! Еще все остальное осмотреть надо.

Слава Богу, что более никаких непонятных и неприятных «меточек» клинок не выявил.

Убираю его в ножны и сажусь на подоконник. Кожа, насколько я знаю, неплохо защищает от всякого рода неприятных штучек. Но что я знаю про этот яд? Да в общем почти ничего.

Так.

Сызнова пляшем от начала.

Имеем некую отраву, неизвестного происхождения и с непонятной картиной первоначального отравления. Поражаемые части тела – глаза, рот и через кровь. То есть слизистые и кровь, если быть более точным. Слизистые… Накожного воздействия не отмечено. Значит ли это, что его нет?

- Лексли, как давно известен этот яд?

- Лет триста.

- Ого! И что, никого из отравителей так и не поймали за все время?

- Нет.

- Скажи, а вот если отравленный… ну, например, за руку тебя возьмет… что – тоже кирдык?

Он вопросительно смотрит на меня.

- Блин! Извини,  - спохватываюсь я. – Прикосновения отравленного человека опасны?

- Конечно.

- Я имею в виду не царапины, а просто…  ну, толчок, например.

- Не знаю. Таких сведений у нас нет.

Да… задачка.  Без стакана и не поймешь…

Стоп…

Без стакана…

Спирт.

Точнее - мой самогон с сероглазкиными корешками.

А ну-ка!

В темпе отхватываю от многострадальной занавеси еще один кусок ткани и щедро поливаю его «трупоподъемником».

Подскакиваю к Коту и протираю опасный участок импровизированным тампоном.  Этот долой, следующий… Еще разок…

А теперь – рунный тест!

Клинок цвета не изменил…

А тампоны? Первый реагирует, положительно. А вот второй… здесь реакции не отмечается.

И только сейчас я заметил, как дрожат мои руки.

Втыкаю меч в пол и сажусь рядом, прямо там, где и стоял. Руки мелко подрагивают, даже зубы, по-моему, постукивают.

- Все? – Лексли присаживается напротив.

- Похоже, что так.

Он молчит, переваривает услышанное. Могу его понять – не каждый день тебя из могилы вытаскивают. Да еще из такой!

- Я опять обязан тебе жизнью…

- А-а-а… брось! Мы тут все в одной лодке сидим…

Кот упрямо наклоняет голову.

- Как хочешь. Но у меня имеется и свое мнение.

- Давай после, а? Еще и меня проверить нужно, да и вон тех ребят не помешало бы.

Пользуясь моими подсказками, он тщательно проверил клинком меня всего. Подозрения вызвали только рукава рубашки, каковые были тут же отрезаны и отправлены в «зараженную» кучу.

После чего Лексли опустил клинок и развел руки в стороны.

- Все. Больше ничего нет.

На всякий случай смачиваю самогонкой еще один кусок ткани и протираю себя везде, где только могу. Рунный тест этого куска ничего не показал.

- Так, - говорю я Коту. - Теперь займемся слугами.Оба парня так и сидели у камина. Поднимаю первого и в темпе устраиваем ему проверку. На нем ничего не нашлось, но одежду его мы на всякий случай отправляем в общую кучу.

Вообще, надо сказать, что видок у нас еще тот! Я в трусах, Лексли в набедренной повязке. Лица замотаны проспиртованной тканью. У меня меч, у Кота – ножницы. В другой руке у каждого разящие спиртом тряпки. Черт знает что подумать можно. На всякий случай уточняю у него - не было ли при отравлении признаков сумасшествия? А то еще примут нас за отравленных - из-за такого-то внешнего вида…

Он морщит лоб.

- Нет. С ума никто не сходил. Во всяком случае, на нас двоих так не подумают.

- Это еще почему?

- Среди Котов и Серых рыцарей таких случаев еще не бывало.

Ну… дай-то Бог! А то еще решат, что это как раз первый такой разок и приключился.  Нашпигуют арбалетными болтами – и мяукнуть не успеем.

- Второго давай, - киваю я в сторону камина.

А вот тут-то нас и ждал облом…

Когда Кот похлопал по плечу безмолвно сидящего слугу, тот мягко соскользнул по стене к его ногам.

- Это еще что? – наклоняется к нему Лексли. – Уснул, что ли? Вот это нервы!

- Стоп! – хватаю я его за руку. Обожди…

Не торопимся… проверяем одежду… чисто. Голову, волосы… тоже в норме.

Прикрыв руки проспиртованной тканью, Лексли разжимает пальцы рук. Они у слуги сжаты в кулаки.

Левая рука – пусто.

Правая – аналогично.

Следов яда нет нигде.

А вот лицо слуги мне не нравится!

Губы закушены, черты лица искажены гримасой.

Отравление?

Очень похоже…

Проверяю клинком язык – чисто. Губы – та же песня. Яд он явно не сейчас принял.

- Смотри-ка,  - говорю я Коту, - он себе губу прокусил! Аж до крови!

- Кричать не хотел, видать, здорово его крутило. Сильный мужик! Он же и не шевельнулся ни разу! Так, молча сел, молча же и умер.

- Где ты вообще его взял?

- В коридоре. Там, слева от твоей двери, у них каморка. Сидят и ждут вызова. Это, вообще-то, твой постельничий.

- Мой?

- Ну, он в доме отвечает… отвечал за эту комнату. Меняет тут белье, кровать застилает.

Кровать?

Девушка вскрикнула, когда полезла под одеяло…

Подзываю к себе Лексли и поясняю свой план.

Я, конечно, понимал, что зрелище будет не слишком-то приятным, да и навидался я покойников столько, что Коту и не снилось даже! Чего стоил только один псих, который умудрился почти перепилить себе горло обычной ножовкой! Жуть с ружьем!

Но данное зрелище впечатлило и меня…

- Смотри, - говорит Кот, - она проткнула ладони рук ногтями – так сильно сжимала руки…

Действительно, на ладонях видны следы от этого.

Черт возьми, вот где настоящий героизм! Представляю себе, как ее, бедную, корежило…

Вся кровать щедро полита кровью, и клинок негодующе чернеет.

Сорвав палку, на которой висят занавески, мы осторожно переворачиваем ею тело Оны. Лексли еще что-то ворчит, но я уже не слышу его слов.

Вот оно!

Натренированный замечать всякие мелочи, взгляд профессионального криминалиста сразу же цепляет на окровавленной простыне инородное тело.

Было дело, я в немаленькой комнате одного серьезного учреждения отыскал «раздевшуюся» макаровскую пулю. За двадцать минут, между прочим! И сердечник подобрал, и разорванную оболочку – пуля, после удара об пол, разлетелась на части, которые рикошетом усвистели еще метров на тридцать. Так что собирал я ее по частям… Правда, врать не буду, малость металлоискатель помог.  Но ведь там и комнатка была… раз в пять поболее этой!

Значит, смело могу ставить себе пятерку!

Клинок не то что почернел, а аж завибрировал!

Две пятерки! Даже три!

- Что это, Сандр?

- Вот он – яд…

В складках простыни лежал, еле заметный среди них, шипастый бронзовый шарик…

Отыскав среди всякого барахла кувшин, сделанный из цветного стекла, кончиком клинка закатываю туда шарик. Вырезав из деревяшки пробку, Лексли затыкает ею горлышко.

Еще раз тщательно осматриваю кровать. Нет… больше ничего тут не обнаруживаю. Да и смысл? Лежал шарик посередине кровати. Не я, так девушка, на него точно напоролись бы. Как, собственно говоря, и произошло.

Еще дважды мы обходим всю комнату. Уже рука устала тыкать клинком во все подозрительные места. «Трупоподъемник" извели почти весь, осталось только на треть во второй фляге. А в углу выросла немаленькая кучка опасного мусора.

- Ну что, Сандр? – смотрит на меня Кот.  – Открываем двери?

- Только стрелков предупреди. А лучше – подзови к двери, и все подробно растолкуй. Через дверь. Чтобы не слишком волновались. Надо будет кого-нибудь в замок послать. Пусть Мирна сюда еще своего зелья привезти прикажет. Только саму ее удержите! Нечего ей тут делать! Это приказ! Хоть в кандалы закуйте!

Зеваю во все горло.

Отходняк? Очень даже может быть.

Ложусь прямо на пол, содрав для этой цели последнюю занавесь у двери.

- Хоть часок посплю, пока ты там дипломатией заниматься будешь…

Поспать однако удалось значительно больше. Сквозь сон я слышал голоса, двигали какую-то мебель, кто-то куда-то что-то тащил… Потом все накрыло плотное одеяло тишины.

Проснулся я оттого, что неимоверно затекла левая рука – ее я подложил под голову. Кое-как сфокусировав взгляд, смотрю по сторонам. В комнате уже висят новые занавески, кровати нет, как нет и кучи опасного мусора. У закрытой двери стоит кресло, из которого видны чьи-то ноги в сапогах.  Хозяин сапог дрыхнет самым бессовестным образом – слышу, как он похрапывает. На полу около кресла лежит взведенный арбалет.

Перевожу взгляд на себя. Пока я спал, меня накрыли теплым и пушистым плащом из какой-то шкуры. Легкий и удобный, плащ почти невесом. Надо будет его для Мирны позаимствовать, авось не будут сильно бычить… Хотя, что я несу? Это же мой дом? Стало быть, и плащ – тоже. Ну, во всяком случае, дам денег, у меня в церковном банке они есть. Да и в замке что-нибудь отыщется… чай не дороже денег плащик-то будет?

Стоило мне приподнять голову, как храп прекратился, и лязгнул подхваченный соней арбалет.

- Эй-эй! – говорю ему я. – Не стрельни спросонья! Тут все свои!

Над подлокотником поднимается взъерошенная голова.

Лексли.

Вполне естественно, а кого ж ты ожидал тут увидеть? Папу Римского?

Пару минут мы таращим друг на друга сонные глаза. Ну и рожа у него!

Хотя…

Думаю, что моя немногим краше.

- Жрать хочу! – с этими словами я отбрасываю плащ и встаю на ноги. – Пару часов поспал, а такое чувство, будто месяц не ел!

Кот хмыкает.

- Пару часов?

- А что – больше?

- Ты дрых, как убитый, почти сутки! Даже чуть больше!

- В натуре? – изумляюсь я.

- В окно посмотри!

 Припадая на затекшую ногу, ковыляю к окну и приоткрываю плотную штору.

Н-н-да… на улице уже солнышко. Ну, ни хрена ж себе подремал!? Начинаю поворачиваться вглубь комнаты, и тут взгляд цепляет что-то на улице.

Что там?

Толпа.

Здоровенная, такой я тут еще не видел.

- Это что там за торжественная встреча? – киваю в сторону окна. – Епископа ждем? Самое время бы ему прибыть…

- Нет. За ним, естественно, послали, но он пока еще не приехал.

- А какого ж тогда хрена?

- Пока ты спал, слухи о произошедшем разнеслись по городу.

- Неудивительно!

- И вся эта куча народу, неся зажженные факелы, двинулась к дому.

- Так вроде бы утро уже начиналось? Или тут такие обычаи – с факелами днем ходить?

- Они хотели сжечь дом со всеми его обитателями. Народ верит, что только таким путем можно остановить Шерн.

Н-н-да… ни одно доброе дело не останется безнаказанным… прямо как у нас…

- На случай попытки прорыва в толпе шло несколько сотен арбалетчиков.

Лихо они тут сорганизовались! Эти-то таланты – да на благое дело бы!

- Ты меня обрадовал! И почему мы до сих пор не в аду? Они не решаются подойти к дому?

- Его можно поджечь и издали. Горящими стрелами.

- Продолжай в том же духе…

- Толпа уже собралась поджигать дом, а мы приготовились на прорыв. Ты спал и разбудить никак не удавалось. Поэтому мы завернули твое бесчувственное тело в плащ из шкуры морха и положили на носилки.

- С носилками понятно. А плащ тогда зачем?

- Шкура морха не пробивается стрелой. Ее можно только разрезать или распороть.

- Хренасе у вас тут бронежилеты! А что ж в ней тогда полгорода не щеголяет? Уж бандюки точно бы на себя не то что плащи – трусы бы меховые напялили!

- Такую шкуру, как эта, можно встретить один раз в десять-пятнадцать лет. Этот плащ граф Дарен купил, покрыв его золотыми монетами в один слой.

Так это все-таки мой плащик? Хорошо, хоть платить за него не буду. А то тут никакого бабла не хватит…

- Ну, хоть здесь ты меня обрадовал! Я-то хотел эту шкурку Мирне на плащ организовать.

- Безопаснее было бы повесить ей на шею мешок с золотом. Если она будет  носить такой плащ, тебе придется посылать за ней отряд охраны не менее чем в двадцать человек!

- Шутишь? Где я их возьму?

- Такие плащи носят только короли. Ну… может, еще некоторые весьма знатные люди.

Ага, так покойный граф загодя к этой роли готовился? Интересно, а еще какие приготовления он успел сделать? Кстати…

- Слушай, а толпа вот эта… чего они там ждут? Когда мы выйдем?

- Я думаю, что они ждут тебя.

- Чтобы порезать на мелкие кусочки? 

- Видишь ли, когда мы уже собрались пойти на прорыв, появился священник. Надо полагать, все эти события были и  для него некоторым потрясением.

- Надо же!

- Он вышел перед толпой и спросил – что они хотят сделать?

- А это было не очевидно?

- Кому как… - пожал плечами Кот. – Ясное дело, что ему тут же пояснили суть их намерений. Все-таки Церковь тут уважают, и оставить без внимания прямой вопрос священника… это как-то нехорошо.

- Лорда своего поджаривать, стало быть, в порядке вещей?

- В ответ на разъяснения он спросил – знают ли люди о том, что Серого рыцаря нельзя отравить?

- А это действительно так? Что ж я тогда тут так выеживался?

- Не знаю. Может быть, и так. Священник дословно сказал следующее: «Вы знаете, что Серые рыцари смертны. Его можно убить как любого из нас. Но кто-нибудь слышал о том, что Серого удалось отравить?» Таковых в толпе не нашлось. И тогда он снова сказал: «Ничто не угрожало вашему лорду. Он мог просто уехать и бросить дом, вместе со всеми. Он – Серый, и законы нашего королевства к нему неприменимы. Но лорд остался и попытался спасти тех, кто уже был поражен Шерном. Для этого, помимо всего прочего,  он отдал в чужие руки свое оружие, которое могло в этом случае принести смерть уже ему самому. И люди были спасены, угроза того, что Шерн выйдет в город – устранена. А сейчас ваш лорд лежит в беспамятстве, отдав все свои силы для спасения других. Вы напуганы и озлоблены и я вас понимаю…».

- А он-то все это откуда выведал?

- От него под утро служка приходил, спрашивал, когда ты сможешь повидаться с отцом Дерихом.

- Кто это?

- Так это здешний священник и есть.

- Блин! Не знал, извини!

- Так что служке-то все и рассказали. В дом он не входил, говорили с ним через дверь, так что опосля таких новостей парень вообще исчез почти мгновенно. Он быстро смотался в Церковь, вот отец Дерих и успел сюда в самый раз.

- Да, в самый интересный момент и подоспел.

- А то! Мы еще выйти не успели, как он перед дверями дома появился. Вот… Ну, а как закончил говорить, взял у кого-то факел и вышел вперед. Повернулся к толпе и сказал: «Тот, кто еще хочет сжечь лорда и его людей – пусть выйдет сюда и возьмет у меня этот факел!»

- И что?

- Вон этот факел, до сих пор лежит на земле. Давно уже потух.

- А толпа чего ждет?

- Если через два дня никто не умрет и не станет одержимым – ты победил яд. Вот они и ждут, пока это станет очевидно.

- Стало быть, нам тут еще два дня сидеть?

- Да.

- А жрать мы что будем?

Смущенный Кот почесал в затылке.

- Вот с этим-то у нас незадача… Никто же сначала не знал, как именно пытались тебя отравить? Вот и собрали по моему приказу все съестное и… того.

- Что?

- Сожгли. Костер во внутреннем дворе развели и туда все побросали. Простыни и занавески – тоже. Ону… в общем  ее тоже сожгли.

- М-м-да… жаль. Я ее по-человечески похоронить хотел… Ну, да что теперь говорить-то? Пить у нас тоже нечего?

Лексли встряхнул в воздухе флягой.

- Это  то, что я думаю – или?

- Или. Это вода.

- Много ее у нас?

- Тебе хватит.

- Лексли!

- Полведра.

- Атас… Ну, два-то дня мы тут продержимся. А вот если больше…

День тянулся медленно, как-то совсем неторопливо, словно нехотя.

Толпа не расходилась, лишь время от времени люди сменяли друг друга. Надо полагать, уходили на отдых. К вечеру улицы перегородили повозками, на которых спешно нарастили борта – видимо, всерьез опасались прорыва конницы. Благо наши лошади так и стояли под окнами у коновязи. Слава Богу, что хоть у них вода была. Вот с едой… тут обстояло  похуже. Сено и овес они уже успели съесть и теперь беспокойно перебирали ногами, оглядываясь по сторонам.

Нельзя сказать, что это видел только я. Во второй половине дня кто-то из слуг, распахнув окно, крикнул горожанам, чтобы они покормили хотя бы лошадей.

Слышавший это Лексли только поморщился и отошел от окна.

- Что так? – спрашиваю я у него.

- Никто не подойдет к дому ближе, чем на тридцать шагов. Народ испуган. И людей можно понять.

- А если мы попробуем отвязать лошадей? Не знаешь, они подвержены заражению или отравлению этим ядом?

- Да вроде бы нет…

Минут через десять в доме приоткрылась дверь. По толпе сразу же пробежал шорох, слышный даже с такого расстояния. Но из двери вышел только мальчишка, который ухаживал в доме именно за лошадьми. Оглянувшись по сторонам, он делает несколько шагов в сторону коновязи. На площади наступает мертвая тишина. Вот отвязана первая лошадь, вторая…

Встряхнув гривой, она направляется в сторону ближайшей улицы.

Слитный гул множества тетив!

Сбитый с ног мощным ударом сразу нескольких арбалетных болтов, конь буквально отлетает в сторону!

Вторая лошадь падает недалеко от первой.

Потрясенный этим зрелищем, мальчишка вскидывает руки. Он что-то кричит и делает несколько шагов в сторону расстрелянных животных.

Первый болт ударяет его в плечо…

- Черт! – мой кулак с хрустом проломил тонкую декоративную панель на стене.

- Что? – удивленно приподнимает бровь Кот. Он стоит у окна. Чуть сбоку, так, чтобы его не было бы видно с улицы.

- Да ладно, забей… - понемногу остываю я. – Парня-то за что?

- Страх… Они и не уходят отсюда именно поэтому. Наилучший выход для них - если дом, вместе со всеми обитателями, провалится сквозь землю. Горожане и мышь отсюда не выпустят. Всегда есть шанс, что смерть выскользнет из кольца вместе с ней.

- Но ты же говорил, что был уже случай… про жену короля. Как вышли из положения тогда?

- Сожгли замок. Вместе с ее телом. Там все обстояло проще, это был охотничий замок и стоял он далеко от города.

- И что, так ни разу и не нашли отравителей?

- Я таких случаев не знаю.

- Слушай! А этот – слуга, что помер у камина, он где?

- В подвале. Там есть комната, мы натаскали в нее льда из ледника. В ней он и лежит.

- Ну, раз делать нам больше нечего, пойдем, посмотрим на этого паникера…

Осмотр тела показал однозначно одно – слуга умер от яда. Его печень недвусмысленно отреагировала на рунный тест. Хотя в данном случае клинок потемнел не так явственно. Надо же! А я уже начинаю отличать его реакцию. Вот на шарик он отреагировал как на смертельную опасность. На девушку – уже не так сильно, на тампоны – еще слабее. С точки зрения клинка, слуга, вернее, яд, которым его отравили, стоял существенно ниже. А вот на болт, которым меня ранили, он и вовсе по-особенному отозвался… Да, интересное мне все-таки досталось оружие! Чует мое сердце, что это далеко не все его возможности. Как вот только их выявить?

Поднимаемся в комнату слуги и устраиваем там тщательный обыск. Вот тут я всерьез удивил даже невозмутимых Котов!

- Значит, так! Заходим и смотрим. Запоминаем, что и где лежит. Почему это и почему именно тут? Отчего в таком положении, а не в другом? Кто хозяин комнаты? Как давно он в ней живет? Левша или правша? Наличие замков на двери, как быстро они открываются? Куда открывается дверь – внутрь комнаты или в коридор?

На лицах Котов написано неприкрытое удивление.

- Где он спит? Как именно -  в смысле, куда головой ложился – к двери или к окну? Могли ли к нему зайти? Кто и по какому поводу? Иными словами – мог ли он какое-то время не отпирать дверь и не вызвало бы это подозрений?

- Зачем это? – ворчит один из них. – Тут и комнатка-то – переплюнуть можно! За несколько минут ее всю перевернуть – вообще не вопрос.

- Согласен! – киваю собеседнику. – Только вот какая закавыка… Он служил тут уже шесть лет?

- Ну да. Управитель так и сказал.

- И что, данный постельничий был так уж сильно предан графу?

- Да граф и был-то в этом доме всего пару раз. И то – лет пять назад.

- Тогда отчего именно этот слуга стал отравителем? Зачем и почему он так долго и тщательно скрывал свою сущность? Особых причин любить графа у него не было, должность свою он занял по причине смерти прежнего постельничего и граф тут ни при чем.

- Откуда ты все это знаешь? – удивляется Лексли.

- Так и я тоже с управителем разговаривал – не забыл? Только вот я, в отличие от вас, кое-что другое выспрашивал!

Оставляю Котов переворачивать вверх дном комнату согласно полученным указаниям,  и отвожу Лексли в сторону.

- Видишь ли, тут вот в чем дело… Не верю я в случайности, понимаешь? Ты посуди сам, он подложил мне Шерн и, в принципе, мог уходить, так?

- Так.

- Но он остался! Зачем? Что его держало? Он что, не понимал, что в случае успеха он умрет одним из первых? Причем – мучительной смертью!

Кот хмурится.

- Я думал об этом…

- И каков результат?

Вместо ответа он пожимает плечами. Понятно – никакого.

- Видишь ли, - беру я его за пуговицу на камзоле, - в моей истории встречались похожие…э-э-э… типы. Они иногда прилюдно убивали себя таким образом, чтобы это повлекло бы смерть окружающих.

- Зачем?!

- Долго объяснять. И это далеко не всегда были воины. Попадались и совершенно обычные, на первый взгляд, конечно, люди. Мне приходилось с такими мерзавцами сталкиваться и видеть последствия их действий. Так что некоторые моменты я вижу не потому, что умнее и прозорливее тебя, а просто в силу жизненного опыта. Это вы больше с нормальными людьми, пусть даже и с противниками, общаетесь. А я все больше с негодяями воевал…

- И как?

- По-разному… Мелочь всякую давили и довольно успешно. А вот тех, что повыше сидели… те уже нас гоняли – и будь здоров как!

- Это как такое может быть? – Кот совершенно потрясен. – Вы же служили королю?

- Поднимай выше – как бы и не императору!

- И обыкновенные разбойники… осмеливались вам возражать?

- Ну… не совсем обыкновенные, только укравшие побольше остальных… Возражать? Хм! Это еще мягко сказано! Нас и в тюрьмы сажали и убивали… да много еще чего бывало…

Обалдевший Кот качает головой.

- Ну и жизнь там у вас была… видать, давно никто порядка не наводил…

На этот раз видение отряда Котов в приемной начальника ГУВД было столь явственным, что я аж поперхнулся.

- Да уж… бардака у нас хватало.

Стукает дверь и в коридоре появляется один из обыскивающих. Лицо довольное, только что не улыбается.

- Ну как? – в один голос спрашиваем мы его.

- Есть тайник!