Рукою шаря, словно
нищий,
Прожектор нас в тумане
ищет.
Мы к вашим временным
жилищам
Спешим из тьмы.
И у последнего порога
Нам командир внушает строго,
Что в небе нет ни
звёзд, ни Бога -
Есть только мы!
(А. Городницкий)
Вынырнув из-за верхушек деревьев, окружавших посадочную площадку, вертолеты сразу же сбавили скорость, разворачиваясь для посадки.
Шевельнулись тонкие стволы пулеметов в дверных проемах, ощупывая летное поле и находящихся там людей. Но никто из встречавших даже не пошевелился - дело привычное... Здесь любая посадка и любой взлет происходили в обстановке, максимально приближенной к боевой. Поэтому никого уже давно не удивляло наличие среди прибывающих машин тяжеловооруженного вертолета огневой поддержки. Нормальное явление...
Когда летающие машины коснулись колесами земли, двигатели сбавили обороты, и гул винтов слегка притих. На траву спрыгнуло несколько человек. Двое привычных спецкурьеров со своими охранниками, парочка офицеров, возвращавшихся из отпуска и коренастый майор, вопросительно озиравшийся по сторонам.
Именно к нему и направились офицеры комендатуры, безошибочно выделившие среди прибывших пассажиров новичка, слабо знакомого со здешними реалиями. Как раз его они и должны были встретить, за всеми остальными давно уже прибыл транспорт, посланный из их частей.
- Сэр?
Майор обернулся, окинув взглядом подошедших.
- Майор Нефедофф, сэр?
- Да, это я.
- Первый лейтенант Малкольм, сэр! - бросил ладонь к козырьку кепи первый из встречавших.
- Лейтенант Игельс! - приветствовал старшего офицера второй.
- Вы из комендатуры?
- Совершенно верно, господин майор! Присланы за вами. Позвольте ваши вещи?
- Только это, - Нефедофф кивнул на лежащий в траве стандартный "даффл".
Малкольм ловко подхватил мешок с земли и, придерживая рукою кепи, чтобы его не сбило напором воздуха от ещё вращающихся винтов, повернулся к стоянке автомашин.
- Прошу вас, сэр! - указал рукою направление движения Игельс. - Нас ждет вон тот "хамви"!
И все офицеры поспешили к ожидающей автомашине.
Несколькими днями ранее…
Где-то далеко от этих мест.
- И вы полагаете, что это самый удобный кандидат? - сидевший в кресле джентльмен перевернул несколько листов в стандартной армейской папке. - И чем же он вам понравился? Пока я не вижу в нём никаких особенных достоинств.
- Ну, - его собеседник, располагавшийся по другую сторону широкого стола, был настроен весьма благодушно. - Это вполне подходящий для наших целей офицер. Опытный - несколько лет службы в горячих точках. Джибути, Ливия, Ирак, Афганистан… так что для него будет не в новинку общение со всевозможными "атаманами". Прошел специальные курсы для служащих временной администрации в таких местах. Причем - не просто прослушал лекции, а даже был направлен туда повторно - для повышения квалификации! Как подающий надежды специалист.
- И в чем же он подаёт эти надежды?
- В Ливии капитан (тогда ещё он был капитаном) смог организовать работу местной полиции достаточным образом, чтобы они пресекли деятельность различных банд, которые терроризировали там всю округу. Он как-то ухитрился привлечь на свою сторону часть этих же самых бандитов, так, что они стали с упоением резать своих бывших сотоварищей. С нашей стороны потребовалось совсем немного усилий. Так… по мелочи. Подбросили боеприпасов, устарелого вооружения… этого хватило.
- Ну… - почесал подбородок джентльмен, который сидел в кресле. - Ливия… как-то это… не то!
- Но он и в Афганистане зарекомендовал себя с самой положительной стороны! И в Ираке… Он чем-то вам не нравится?
- Джон Нефедофф… он русский, что ли?
- Его предки выехали в Канаду откуда-то из-под Черновцов… так, кажется, называется этот город на Украине?
- Возможно… И что?
- Так вот - они выехали туда ещё во время войны с Гитлером! Где-то году в сорок четвертом или в сорок пятом, по-моему, там, в досье это указано точнее. И они были лицами, пострадавшими от Советов, если это вас так беспокоит. Так что с русскими, кроме происхождения, Джона ничего не связывает. Он стопроцентный янки, если хотите! - сидевший за столом человек налил себе в стакан прохладительного напитка.
Отпив, продолжал уже более спокойным тоном.
- Майора неоднократно проверяли - он чист! Совершенно аполитичный офицер, почти идеальный исполнитель…
- Да ладно вам, не волнуйтесь уж так-то! - поднял руку в миролюбивом жесте собеседник. - Я ведь просто обязан высказать все возможные сомнения. Раз вы, сэр Вильямс, так в нём уверены, то и у нашей организации к нему никаких вопросов более не возникнет.
- Так, что - утверждаем?
- Пусть летит…
Покачиваясь на ухабах (дорогу тут не ремонтировали, наверное, уже лет десять), тяжелый армейский джип выбрался на шоссе. Вот тут покрытие было получше, и машина сразу же прибавила скорости.
Прислонившись плечом к стойке, я рассматривал проносящиеся мимо окна домики и любовался окрестным пейзажем. А неплохо здесь… можно подумать, что мы сейчас находимся где-то в Европе! Но на уходившей в сторону дороге мелькнул остов сгоревшего бронетранспортера - и реальность щелчком вернула меня на место. Да уж - тут не Голландия, это точно!
Вообще, отправляясь в эту командировку, я плотно засел в штабе, тщательно изучая все доступные материалы о предстоящем месте службы. Надо отдать должное ребятам из службы информационного обеспечения нашего отделения в стране тюльпанов - подборку они мне предоставили классную!
Итак - город.
Что про него известно?
Первые поселения на этом месте известны со времен почти библейских. Кого тут только не было! И греки и римляне и совсем какие-то экзотические народности. Первые поселения, упомянутые в летописях, были основаны и вовсе неведомо кем. Потом сюда пришли греки, а нормальный товарооборот появился благодаря генуэзцам. От них, кстати, остались и вполне рукотворные свидетельства присутствия - сторожевые башни на берегу. Там когда-то была их крепость, защищавшая порт. Потом город вырос, порт сдвинулся в сторону, и башни утратили своё значение окончательно, оставшись только в качестве местных достопримечательностей. А в городе появился и судостроительный завод, благодаря которому, собственно, и развивалось все городское хозяйство. Порт, разумеется, тоже играл во всем немалую роль, но основное - все-таки завод… Ещё во времена СССР на нём чего только не строили - даже авианосные крейсера! Кстати, вполне себе служащие и по сию пору - не у нас, разумеется. С распадом громадной страны, дела на заводе пошли хуже, что не могло сказаться и на городе в целом. Уж слишком многие местные жители зависели от завода - прямо или косвенно.
Нельзя сказать, что это не было замечено наверху - в правительстве новой страны. Отмечено, учтено - и принято к сведению. Все многочисленные правители, сменявшие друг друга в теплых креслах, прилагали немалые усилия для исправления ситуации. В том, разумеется, ключе, как они себе это представляли.
Но, несмотря на их героические усилия, завод все же выжил! И даже как-то ухитрялся работать! Сменялись директора - как не понимающие остроты момента и требования нынешних реальностей, но и вновь назначенные "специалисты" оказывались бессильны - завод стоял.
Прибывшие из столицы консультанты наглядно доказывали местному населению все выгоды от застройки территории бывшего завода элитным жильем - это так никого и не убедило. Закосневший народ своей выгоды понимать не хотел. Несколько раз возникали какие-то митинги и демонстрации - но, тут уже власть проявила полную глухоту и непонимание.
Полностью лишить завод заказов так и не удалось, все же его продукция ещё оставалась востребованной. Да и порт периодически подкидывал что-нибудь. Многолетняя практика взаимной поддержки тоже не изживалась одномоментно.
По большому счету, я не слишком понимал логику руководителей страны. Ведь хорошо работающий судостроительный завод не может возникнуть ниоткуда по мановению руки. Да и персонал, имеющий опыт работы на столь специфическом предприятии, тоже на дороге не валяется. Это гарантированные заказы, экспорт и вожделенный приток в страну валюты. Ну, ладно, со своим "старшим братом" вы разругались, прекратив снабжать его флот и ремонтировать его корабли. Ладно, это ваше право, как суверенного государства. Суммы, потерянные в результате этого, кстати, так никто до конца подсчитать и не сумел. Но ведь есть и другие страны! Не столь, возможно, богатые - но ведь платят-то они полновесными долларами! Их, скажите на милость, зачем отваживать?
Но - отшили и этих заказчиков.
Завод, вполне ожидаемо, захирел. Зарплату не платили уже месяцами - но народ продолжал приходить в почти омертвевшие цеха, искусственно поддерживая жизнь умирающему исполину.
И, как венец всего этого безобразия - грянула война.
Никому, в общем-то, не нужная, бестолковая, как и большинство гражданских войн.
Начавшись с беспорядков в Киеве, она перекинулась на юго-восток. Там теперь мрачно возвышается пресловутая "черная стена". Отбитые от неё остатки воинских формирований откачнулись назад, домой. Но и там их никто особенно не ждал. Все "хлебные" места давно уже были заняты новыми людьми. Или, попросту, ликвидированы - и заменены вновь созданными, но уже с другим персоналом. Так что пошедшие "на войнушку" люди внезапно (но, вполне ожидаемо…) оказались не у дел. Им не повезло "героически погибнуть" за "светлое будущее", а вот мрачное настоящее оказалось для большинства уж слишком нежизнерадостным.
Итогом последовавших "разборок" (вот ведь придумали же русские словечко - точнее и не скажешь!) явилось уродливое образование, известное ныне как Дикое поле.
Край этого образования захватил и город.
И тут началось такое…
Словом, в один, далеко не прекрасный для города день, на рейде нарисовалось некоторое количество военных кораблей. Не линкоров, разумеется, но кто сказал, что ракетные катера хуже справляются со своими задачами? А в небе недвусмысленно прочертились инверсионные следы от боевых самолетов.
Встревоженные атаманы выслали парламентеров - войны никто из них не хотел, надоело уже всем.
Ультиматум со стороны "гостей" был краток и сводился к нескольким основным пунктам.
1- в городе учреждается наблюдательная миссия. Из военного и полицейского персонала стран НАТО. Цель - предотвращение базирования в порту пиратских кораблей, их ремонта и обслуживания.
2 - при миссии имеется воинский контингент, достаточный для её самообороны.
3 - миссия не вмешивается в местные дела.
4 - миссия оставляет за собою право оказания гуманитарной помощи нуждающимся.
5 - сотрудники миссии экстерриториальны и неподсудны местным… г-м-м… властям.
Более всего разногласий возникло именно по первому пункту - это затрагивало интересы слишком многих. Но в приватной беседе недовольным было мягко разъяснено, что целью миссии не является прекращение пиратства и контрабанды как явления. Некоторое "реформирование" - возможно и желательно. Ведь миссия желает защитить интересы лишь с в о и х стран. Тех, которые уполномочили на этот счет подразделения НАТО. А вот те, кто об этом своевременно не озаботился… это уже их личное дело.
Намек был понят правильно - совсем уж круглые дураки в Диком поле не выживали. Тем более, среди атаманов. Там вообще хватало людей понимающих.
К сожалению, и среди разумных людей нашлись те, которые восприняли деликатные намеки как своего рода индульгенцию. Разумеется, они не стали нападать на торговые суда цивилизованных стран и грабить прибрежные поселки. Такие досадные инциденты, хоть и имели место быть, случались все же не так часто. В большинстве случаев (во всяком случае, так писала пресса) виновных удавалось найти и примерно наказать.
Невесть что о себе возомнившие атаманы обратили свой взор на восток - туда, где зеленели пышной растительностью берега Крыма. И надо сказать, что их неразумная инициатива даже встретила, пусть и не поддержку и понимание (все же это было бы слишком…), но неявное одобрение. На эти вещи попросту закрыли глаза. Тем более, что формально полуостров ещё оставался украинским, вот пусть и болит голова у львовских политиканов! Одни их граждане нападают на других (пусть и бывших), это - внутреннее дело независимого государства…
Ага! Не тут-то было!
Русские не стали поднимать шум, писать жалобы в ООН и ОБСЕ. Они просто ещё раз напомнили всем, что их береговые ракетные комплексы простреливают не только прибрежные районы…
Из возвращавшихся с набега кораблей до порта дошел только один. Спасенных с других кораблей на его борту не было - вообще никого.
А над берегами Крыма теперь постоянно барражировали ещё и патрульные самолеты. Особой необходимости в этом не было, локаторы Черноморского Флота и так накрывали всю акваторию обоих морей, но зато выглядело весьма убедительно.
Второго Сомали не получилось - жить хотели все.
А против контрабанды русские ничего не имели, им это даже было выгодно. И пусть никто из официальных лиц этого вслух не высказывал, нужды в этом не было - события говорили сами за себя. Ведь многие из введенных цивилизованным миром санкций, так и не были отменены. И это сильно мешало многим уважаемым людям. А так… контрабанда, что здесь поделаешь? Ну, хотят некоторые (не станем показывать пальцем, кто…) приобретать краденый или контрафактный товар, так это пусть и лежит на их совести, мы-то здесь при чём? Товар этот мог быть "честно" украден со складов в Европе, сделан на подпольных фабриках Дикого поля (ага, в фирменной упаковке и со всеми полагающимися атрибутами), да мало ли ещё где?
Бизнес… это понимали очень многие официальные лица. Неофициальные - тоже.
Одни не мешали, вторые впряглись в это дело со всем прилежанием. И каждый что-то с этого имел.
Не пиратство же, в конце концов - торговля! Пусть и не совсем официальная - зато, без крови! Ну… почти… Мелкие издержки даже при торговле мороженым бывают.
И прибавилось работы у персонала наблюдательной миссии. Да так, что её штат пришлось увеличивать почти втрое! И каждому достался свой кусочек от общего дела.
Само собою разумеется, что сие предприятие не осталось без должной опеки соответствующих служб. Уж слишком многое тут порою узнавалось, говорилось - или становилось известно каким-либо другим образом. Достоверная информация полученная холеным дипломатом или небритым головорезом-контрабандистом имеет порою одинаковый вес! А иногда небритый мужик даже берет первенство в этом споре.
Вот так и появились в коридорах наблюдательной миссии яйцеголовые аналитики из АНБ[1] и ушлые профи из РУМО[2]. Затопали ботинки по новеньким полам, задымили в кабинетах дорогие сигары - парни осваивались. К их чести надо сказать - привыкли они ко всему достаточно быстро. Да и то, многие были здесь уже и не по первому разу! А что ж вы хотите - разведка!
Вот так и развивался припортовый город. Порт не рос - торговля в прежних масштабах возродится здесь ещё не скоро. Не рос и город - но, существовал! В него даже вернулись некоторые из тех, кто когда-то покинул его, опасаясь возможного разгула грядущего бандитизма. И надо отдать должное атаманам - этого не допустили именно они! Не совсем, по правде сказать, законными методами - но смогли!
Худо ли, бедно ли — но откровенный бардак и беспредел в городе и окрестностях прекратился. Сколько при этом было застрелено и перерезано народу — так и осталось тайной. По самым скромным прикидкам умников из АНБ, «прикопать» (как говорят русские) пришлось около пяти-шести тысяч человек. Вот, только лично я сильно сомневаюсь в этих данных — мало! Мой немалый опыт в проведении подобных операций подсказывает совсем другой порядок цифр...
А вообще, положение получилось очень даже интересное. Официально Дикого поля никто так и не признал, просто, по умолчанию, договорились де-факто учитывать эту данность. Все наши представительства здесь, невзирая на выполняемые ими функции, считались подразделениями международных сил по поддержанию мира на данной территории. И находились мы здесь по официальной просьбе львовского правительства. Хотя, все прекрасно понимали то, что реальная власть этого «правительства» заканчивалась где-то у окраин нынешней украинской столицы. Но — положенные приличия соблюдались. Внешняя легитимность всех действий наших сил была очень важна для общественного мнения цивилизованных стран. У нас, слава Всевышнему, не какая-то там диктатура — избиратель имеет право знать! Ну, или, хотя бы думать, что з н а е т …
И поэтому мы сейчас сотрудничаем именно с атаманами — реальной властью на этих территориях. До последнего времени, насколько я знаю, это сотрудничество было более-менее успешным. Нам даже удавалось проводить какие-то самостоятельные операции, пользуясь, правда, поддержкой местных вооруженных формирований. И это правильно, ибо рисковать жизнями наших парней, высвобождая из почти средневекового рабства на каком-то Богом забытом хуторе парочку задолжавших кому-то наркоманов — себе дороже станет. Но пресса эти операции ценила очень высоко, не жалея красок для описания «героизма» наших бравых офицеров. Что и говорить, подавалось все это очень даже эффективно и красочно. Видеорепортажи со «спасёнными», яркая картинка разгромленного хутора, оружие на земле и стоящие на коленях охранники — такие шоу собирали у экранов многочисленные аудитории. И никого особо не волновал тот факт, что «освобождённые», вскоре после своего счастливого «спасения», с вероятностью 90% «откинут коньки» (опять русское выражение, надо же!) от банального передоза на какой-нибудь дружеской вечеринке. А удерживавшие их в плену хуторяне, для того, чтобы выплатить штраф местному атаману, закупят новых рабов - у тех же самых европейских посредников. А как ещё прикажете взыскивать долги с этой братии? Работать-то они давно уже не могут — да и не хотят. Собственности, на которую можно обратить взыскание, у них не имеется. Долговые же тюрьмы давно канули в Лету. Взыскать долги иным образом — не позволяет гуманное законодательство большинства стран.
А с Диким полем — есть шанс получить хоть что-нибудь...
Да, плохо. Несовершенно и незаконно. Можете предложить иной выход? Нет? Ну, так и не лезьте со своей моралью!
Понятное дело, никто и никогда не признается в том, что одобряет подобную практику. На словах — мы все ярые противники таких действий. Вот и трещат с экранов телевизора автоматные очереди, льется настоящая кровь (не так красиво, как в кино, увы...) и мужественные парни из международных сил по поддержанию мира позируют на фоне очередного разгромленного гнезда современных рабовладельцев. Красиво, зрелищно и внушает уверенность в завтрашнем дне — нас защищают т а к и е парни!
И не надо обвинять нас в каком-то запредельном цинизме - можно подумать, что эти местные бандиты вели бы себя как-то иначе, в отсутствии посторонних. Да, вот прямо-таки и разогнались! Все сразу стали бы вдруг культурными и вежливыми и взаимные претензии решали путем переговоров за чашкой кофе. Угу… Самим-то вам не смешно? Да, резали тут друг друга до нас и точно так же станут резать, когда мы уйдем. Что поделать, такая уж у них здесь природа… И не только в этих местах. Точно так же обстояло дело в Ливии, Афганистане - везде, где присутствуют такие вот "вожди" да "атаманы". Человеческая жизнь в таких странах не стоит ничего - вот никто её и не жалеет. Своей-то не жалко, а уж чужой… И надо быть совсем уж полным идиотом, чтобы встревать в междоусобные разборки. Благодарностей вы ни от кого не дождётесь, вас будут одинаково ненавидеть обе стороны. Одни - за то, что вы помогаете их врагу. Другие - за то, что вы сильнее, независимы, лучше вооружены и снаряжены. За то, что пьете настоящий кофе, вместо той бурды, которая у них так называется. За хорошую машину, качественный бинокль, наконец! Причина будет всегда! На словах же вас будут уважать, вежливо улыбаться, и говорить всевозможную ерунду, уверяя в собственном дружелюбии.
А сколько я с ними виски выпил - нет, выхлебал! Питьем это назвать нельзя…
- Да ладно вам, Джон! Уж вам-то это будет сделать проще! - не раз приходилось мне слышать "дружеские" шутки старших офицеров.
Это, как понимать - намек на моих предков? На деда Майкла? Руководство, что, полагает, будто мы все дома водку хлещем безостановочно? Дались им мои русские корни! И ничего не скажешь в ответ - субординация! Хочешь карьерного роста - терпи!
И я отмалчивался. Только иногда позволял себе ответные шутки - там, где это не вызвало бы недоумения. А по мере моего роста их становилось все меньше. Не до шуточек… не та вокруг обстановка, чтобы подкалывать сослуживцев.
Окончательно же все это прекратилось в Афганистане, тогда, когда нас навестил там генерал Роджерс.
Как сейчас помню этот день…
Поначалу миссия очередного высокопоставленного проверяющего выглядела обычной, я бы даже сказал - рутинной.
После посадки вертолетов, генерал, вместе со свитой сопровождающих, посетил казарму, побеседовав там с солдатами. По этому поводу мы даже сократили количество ежедневных патрулей, чтобы казарма не казалась совсем уж безлюдной. А что поделать? Народа и так не хватало… "Союзники" при первых же признаках ухудшения обстановки, моментально бросили свои позиции (на что у них нашлось множество "уважительных" причин), оставив нам пятнадцать километров незакрытого периметра. И батальон пришлось растянуть так, что даже связь с самыми удаленными постами - и та теперь была только по расписанию. Горы… пока найдешь нужную точку, пока выцепишь из эфира нужный сигнал… И как тут раньше воевали русские? Говорят (сам не видел, но э т и люди слишком уж врать не будут) у них и связь-то была вовсе допотопная. Проще было шапками или флажками с горы на гору перемахиваться! Что интересно - и перемахивались! Местные жители (тоже бывшие бандиты) рассказали нам как выглядит такой вид связи.
- Руками они вот так размахивают! - Нигматулла начинает разводить руки в стороны, скрещивать и попеременно поднимать вверх то одну, то другую.
А что-то похожее я видел! Да это же - флажная азбука военных моряков! По-русски - "семафор". И так они здесь воевали?! Ничего себе…
Представив себе солдата, размахивающего руками под прицелом пуштунских снайперов, зябко передергиваю плечами. Нет уж, слава Создателю, мы от таких вот фокусов гарантированы…
А высокий гость, осмотрев казарму, возжелал лично проинспектировать автопарк.
Вот там-то нас и накрыло…
Первый залп моджахеды положили с недолетом - по автопарку пришло всего две ракеты. А вот по жилому городку досталось изрядно, почти половина жилых модулей разлетелась в щепки. Не завидую я тем, кто там сейчас оказался!
Но корректировщики у нападавших оказались на высоте, и уже через несколько минут разрывы заплясали между машинами. Вспыхнул бронетранспортер, окутались дымом грузовики. Бежать к казарме? Лавируя между падающими ракетами и минами? Да и от неё уже полетели искры - моджахеды не оставили без внимания ничего.
Слева взревел двигатель танка - что нашелся какой-то умник, желающий идти в атаку? Но всё оказалось намного проще, механик-водитель придвинул тяжелую машину к ремонтному боксу, частично закрывшись его бетонными стенами. А внизу, под брюхом бронированной машины оказалась смотровая канава для ремонта - туда и попрыгало большинство уцелевших визитеров. Достать их в таком укрытии проблематично, сверху нависает броня боевой машины, сбоку частично защищают бетонные стены рембокса и стоящая поблизости неисправная автобронетехника. Учитывая любовь местного населения к минированию дорог, таковой у нас накопилось достаточно. Несомненно, нападающие неплохо осведомлены о том, где и какая техника расположена. И стрелять по неисправным машинам, скорее всего, не станут.
Это дало нам небольшую передышку.
Под брюхо танка я не полез - там и так набилось народу предостаточно. Лег под стеной. Если в рембокс не влепят ракетой, то есть шанс уцелеть.
Сквозь разрывы стала слышна частая стрельба. А вот это уже совсем плохо - афганцы не ограничились обстрелом, а начали штурм базы! Наверняка они в курсе того, кто именно сейчас сюда прибыл - и именно его пытаются теперь убить. А учитывая то, что конкретное местоположение генерала неизвестно, они попросту постараются перебить всех, находящихся на базе. Ну, пусть даже и не всех, но большинство.
Нечего сказать - радужная перспектива!
Землю тряхнуло, и у меня во рту появился металлический привкус. Очередной залп лег совсем рядом.
- Джон!
Кто это там?
А-а-а… майор Райт, моё непосредственное начальство.
- Да, сэр?
- Проберитесь к узлу связи! Надо срочно вызвать поддержку!
Что у них, никого другого для этой цели больше не нашлось? Это же через всю базу бежать! Под огнем, между прочим!
Но послать майора в болото я не могу - всё-таки, он мой командир… А, хочется! Как когда-то говорил дед Майкл - "да не шел бы ты лесом!". Боюсь, однако, что сейчас не самый удобный момент для пререканий…
- Есть, сэр!
Разрыв снова тряхнул землю, и я вскакиваю на ноги. Успеть, пока моджахеды перезаряжают пусковые установки! Правда, есть ещё и минометы - эти стреляют безостановочно. Но они бьют по всей базе сразу, а не непосредственно по автопарку, так что шанс есть…
Рывок! Неприятно кольнуло в колене правой ноги.
Первые два десятка метров я пробежал относительно легко - путь удалось прикинуть заранее, и никаких препятствий мне пока не попадалось. А вот завернув за горящий грузовик, пришлось резко сбавить скорость. На земле полыхала лужа разлившегося топлива.
Обогнуть!
Слева!
Или справа?
Дым, ели б его черти… ничего не видно.
В ушах явственно послышались щелчки стопоров - очередная партия ракет готовилась к залпу. Понимаю, что всё это обман слуха, но ведь установки-то и впрямь уже скоро перезарядят!
Что делать?!
Бронетранспортер!
Ещё целый… во всяком случае повреждений внешних нет. Быстрее - туда!
Запрыгиваю в люк, и почти тотчас же по броне словно бы ударяют кувалдой! Машина качнулась - но этим всё и ограничилось. Протискиваюсь на место водителя, только бы успеть!
Я успел - зарычавший двигатель выдернул меня из-под следующего залпа. Снося на своем пути всё подряд, тяжелая бронемашина перла к связистам!
Узел связи располагался в старом бункере, построенном ещё русскими войсками в незапамятные времена. Грубое, лишённое какой-либо эстетики сооружение, тем не менее, хорошо справилось со своей основной задачей - весь персонал дежурной смены уцелел.
Бросив бронетранспортер около входа, кубарем скатываюсь вниз по лестнице. Лежащие на ступенях у входа солдаты провожают меня вопросительными взглядами. Им тоже слышна ружейно-пулеметная стрельба. И то, что они сейчас охраняют вход, свидетельствует только об одном - угроза прорыва оборонительных рубежей базы вполне реальна.
- Харперс! - ору я во всё горло, вызывая дежурного связиста.
- Сэр? - невозмутимый лейтенант возникает откуда-то сбоку.
- Срочно вызывайте подкрепление!
- Уже сделано, сэр! - наклоняет голову связист. - Сразу же, как только начался обстрел…
Ну, что тут можно сказать? Профессионал!
- Но связи больше нет, сэр!
- То есть?
- Сильные помехи, сэр! Есть, правда, возможность звонка через спутник… Но для установки соединения с ним, надо выйти наверх, сэр! Шомберг попробовал… теперь у нас только один комплект спутниковой связи…
- Как, один?!
- Остальные на складе. А как теперь туда пройти… и где взять ключи…
- И что вам ответили?
- Ничего - связь прервалась.
Так… весело…
Но что-то делать необходимо!
- Харперс, радиста ко мне в бронетранспортер!
- Есть, сэр.
И снова бег по узкому коридору. Пережидаем очередную серию разрывов и бегом несемся к бронетранспортеру.
- Готовь свою технику! – ору я радисту, разворачивая тяжелую машину.
И снова гонка по территории базы. Каким-то чудом ухитряюсь не влететь в очередную воронку, и вписываю бронетранспортер под стену рембокса.
- Сержант! – оборачиваюсь к радисту. – Вон там, под стеной, есть укромное место, ракеты и снаряды тебя там не достанут. Передавай, что должен, а я пока займусь кое-чем…
Сваливаюсь в смотровую канаву – и прямо под ноги генералу. Надо же!
- Сэр!
- Да, капитан?
- Сэр, я привел бронетранспортер! На нём можно добраться до узла связи – этот бункер строили ещё русские, его никаким снарядом не разбить! Пешком туда не пройти, а вот под броней…
- Это опасно! – перебивает меня худощавый полковник из генеральской свиты. - База под обстрелом!
- Но я-то проехал? И не один раз!
- Не спорьте, Шимански, - пресекает разговор Роджерс. – Капитан прав – там у нас больше шансов. И к тому же оттуда можно руководить обороной, там есть связь! Капитан, вы сможете забрать всех нас?
- Если только на броню, сэр… Внутрь всем не влезть.
- Значит, поедем и так, - подытоживает генерал. – Шимански! Командуйте!
Внутрь народа набилось столько, что я еле поместился на место водителя. Пришлось выгнать наверх какого-то капитана, иначе не влезал радист со своей аппаратурой.
- При всем уважении, сэр – сержанта и его машинку нам заменить некем! И нечем! А без связи мы тут все покойники!
Вспыхнувшую перепалку властно пресекает генерал. И капитан лезет на броню. Поехать решились не все, трое остались в смотровой яме. Не завидую им – снаряды моджахедов ложатся в опасной близости от рембокса. Стены пока ещё держат… но это пока…
А вот назад выезжать было уже сложнее, чертовы афганцы вознамерились-таки подстрелить назойливую машинку, и по нам стали бить уже прицельно. Пару раз ракеты ложились рядом, я еле успевал юркнуть под прикрытие стены. Наконец, каким-то чутьем уловив паузу в обстреле, выкатываюсь назад и сразу же поворачиваю влево, сбивая противнику загодя выверенный прицел.
Разрыв – нас ждали! И, именно потому, не стреляли часто, дабы мы не отказались от своего замысла. Не дураки там сидят, ох, не дураки…
Но нам повезло – первый залп лег с недолетом, не учли скорость бронетранспортера.
А от второго увернулся уже я – ракеты бесполезно взрыли землю где-то слева.
И началось…
Пару раз я таранил броней разбитые снарядами автомашины, разок заехал в воронку, тут что-то основательное взорвалось. Снаружи что-то барабанило по бортам, но останавливаться и проверять было нереально.
Вот и бункер!
Торможу, машину заносит, все-таки я не профессиональный водитель, так, учился понемногу. Мы бортом бодаем остов грузовика, что-то скрежещет по броне.
- Все наружу! И вниз!
Дважды повторять не пришлось.
Выскакиваю на улицу. Зацепившись за поручень, болтается рука в окровавленном камуфляже. И все – хозяина не видно. В этом месте весь борт густо заляпан красным, вот что барабанило по броне… Чуть в стороне пытается приподняться какой-то офицер – его сбросило на землю при ударе о грузовик. Моя вина… плохо умею управлять бронетранспортером. Извините, сэр, но пусть вам поможет кто-нибудь из ваших товарищей – мне надо сопроводить вниз связиста, это наша последняя надежда!
Уже сбегая по ступеням, слышу тяжелый удар, и в спину пышет жаром. Конец бронетранспортеру, отъездился.
- Все здесь? – Роджерс, стоя у стены, осматривает подбегающих.
- Трое погибли ещё там… - машет куда-то рукой какой-то офицер из генеральской свиты. – Когда мина взорвалась около борта. Уже здесь наверху остался Флинтон, он сильно ударился при падении и не успел добежать до бункера. Если бы капитан не водил бронетранспортер так резко…
- То сейчас наверху лежали бы мы все! – отрезает генерал. – Сынок, ты сделал даже больше, чем я мог бы предположить!
И Роджерс хлопает меня по плечу.
- Я перед тобою в долгу! И мы все тоже! А я всегда плачу по счетам!
Не сказать, чтобы мне с того сильно полегчало, но, по крайней мере, все офицеры, что прибыли с генералом, перестали косо погладывать в мою сторону.
Впрочем, все эти мелочи тотчас же вылетели из головы – обстановка тому сильно поспособствовала. Обстрел, который вели моджахеды, слегка утих. Теперь они не лупили беспорядочно по всей территории базы, а сосредоточили огонь там, где им оказывалось наиболее ожесточенное сопротивление. Все наблюдательные вышки были уничтожены, их персонал погиб. Огрызались только огневые точки периметра – они были хорошо укреплены. С постами на внешнем обводе связь была частично утрачена, динамики радиостанций высыпали шорох и треск помех. Работали только проводные линии связи – да и то, далеко не все. Судя по донесениям с постов, там тоже дела обстояли не лучшим образом.
Ознакомившись с донесениями, Роджерс помрачнел – положение было тяжелым. Связи с внешним миром по-прежнему не имелось. Обнадеживало только то, что сообразительный сержант-радист успел-таки сообщить командованию о нашем тяжелом положении и получил подтверждение тому, что его донесение принято и передано по назначению. Понятное дело, помощь придет! Вопрос – как скоро? И как много наших солдат ещё успеет погибнуть до этого времени? Все происходящие ясно указывало на то, что нападение не было спонтанным – к нему приготовились загодя. Так, например, антенны радиосвязи не были уничтожены ракетно-артиллерийским огнем – их подорвали при помощи заранее заложенных зарядов. Во всяком случае, Харперс уверял, что это именно так.
Получалось, что нападавшие хотели убить именно генерала и загодя к этому готовились. Заблаговременно заложили заряды, подтянули пусковые установки и минометы – и ждали. Чего-чего – а ждать местные жители умеют…
- Господин генерал! Сэр, нападающие подняли белый флаг – они вызывают нас на переговоры! – повернулся к Роджерсу один из связистов, не отнимая от уха телефонную трубку.
- Где это?
- Блок «В», сэр! Около въездных ворот, сэр!
И в самом деле – обстрел стих, и нам на голову уже больше не сыпался песок.
- Что ж, это выход! – генерал стукнул кулаком по столу. – Пока там с ними будут болтать… Лейтенант, чтобы установить связь, обязательно выходить наверх?
- Да, сэр, - кивнул связист. – Но, можно развернуть антенну под прикрытием подбитого бронетранспортера, он закроет нас от посторонних взглядов.
- Так! Уже лучше… Кто пойдёт на переговоры? – повернулся в нашу сторону генерал.
- Сэр, это должен быть человек, которого они знают. И умеющий с ними разговаривать… - дипломатично ответил кто-то из сопровождавших его офицеров.
- Хм! И много у нас тут таких офицеров?
Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Вот это называется – попал!
А с другой стороны… Местные меня знали хорошо, мы часто встречались. А на их наречии я говорить могу, во всяком случае, для данной ситуации – так очень даже и неплохо. Ждать, пока меня вытолкнут вперед? Не самый лучший выход… и на дальнейшей карьере может отразиться не самым удачным образом.
- Разрешите мне, сэр? – выдвигаюсь вперед. – Я знаю многих из местных предводителей… Не может быть, чтобы на нас нападали только те, кто пришел издалека. Без местных не обошлось. Да и их язык мне знаком.
- Хорошо! – кивает высокий гость. – Я этого не забуду!
Что-то слишком уж сегодня много обещаний…
Добравшись до блока "В", ныряю под прикрытие земляного бруствера. Собственно говоря, от него тут осталось не так уж и много: из разодранных осколками мешков высыпается песок, обнажая покрытые оспинами от попаданий бетонные блоки. Надо отдать должное нападавшим, они неплохо поработали. Разодрав осколочными минами земляную защиту, ударили по бетонным блокам, которые теперь ничего уже не защищало. А ведь прав был старина Майерс! Говорил же он, что эти самые блоки нужно регулярно обновлять! Ничего нет на свете вечного, кроме неприятностей. Вот и бетон со временем частично потерял свою прочность, углы оплыли и сами блоки местами потрескались. Грозное на вид укрепление, слегка (а может быть - и не слегка…) утратило часть своих защитных свойств. И вот - результат! Слева, в несокрушимой, казалось бы, стене зияет пробоина. Снаряд, или что там ещё прилетело от моджахедов, взорвался внутри. Пользуясь временным затишьем, солдаты выносят наружу и складывают под стеною тела погибших. Согласен, находясь внутри блокпоста, они не самым лучшим образом воздействуют на личный состав. То ещё зрелище - наблюдать рядом с собою тела погибших товарищей. А ведь тут часто ходили местные жители - именно в эти ворота их пропускали. И, несомненно, среди них имелись достаточно глазастые парни, чтобы оценить состояние укрепления.
- Сэр?
Мастер-сержант Горн. Старый и опытный вояка, я всегда с вниманием отношусь к его словам.
- Как дела, сержант?
- Неважно, сэр! У меня шестеро погибших и почти столько же раненых, сэр! Чертовы дети - они ухитрились пробить стену!
- Вижу, сержант… Все настолько плохо?
- Ещё три-четыре таких попадания - и воевать тут будет некому. А мы даже толком не видим этих головорезов. Слышать - это да, вон там, за бугром кто-то постоянно выкрикивает нам угрозы. Мы пробовали его накрыть… но это чертовски ловкий парень!
- М-м-да… Говард, пока я буду с ними говорить, вы сможете здесь хоть что-то сделать?
- Постараемся соорудить внутри капонира временную стенку - она задержит осколки, в случае попадания снаряда внутрь. Хоть так…
Да… верно все. При таких повреждениях этот пост долго не удержать.
- Где их парламентер?
- А вон он сидит - на камне!
И в самом деле, прислонясь спиною к валуну, сидит молодой невысокий парнишка. "Бача", как их тут называют. У его ног в землю воткнута палка с грязновато-серой тряпкой.
Хм, а больше они никого послать не удосужились? По местным обычаям - это неуважение к противнику!
Но нет, более ни одного человека рядом не видно.
Оставляю винтовку Горну, и направляюсь к парламентеру. Он наблюдает за мною через полуприкрытые веки. Странно, ему, что, совсем не страшно? Ведь это место простреливается сразу с нескольких точек!
Но на лице мальчишки никаких признаков волнения я не наблюдаю. Ну, ладно, этот ли, другой - а с кем-то говорить мне нужно.
- Я должен говорить с тобой?
Вместо ответа, парень легко вскакивает на ноги и делает кивок головой - мол, иди за мной.
Что ж, это только увеличивает то время, которого нам сейчас так не хватает. Пойдём…
Впрочем, идти далеко не пришлось - нас ожидали уже метрах в трехстах, за невысоким холмиком. Несколько пожилых бородачей и два десятка парней помоложе, расположившихся полукругом на некотором отдалении от старших. Понятно - главари и их охрана.
- Добрый день! - приветствую я собравшихся, ни к кому конкретно не обращаясь. А кто их тут знает, где у них главный? Вот этого, что справа сидит, я где-то уже видел… и вон того…
- Он для вас такой добрый? - это седобородый пожилой мужчина. Не самый старший по возрасту. Но, если он уполномочен говорить от лица всех прочих, будем общаться именно с ним.
- Не стану спорить - не очень. Однако же, я пожелал вам добра…
Собеседник усмехается.
- Знаешь наши обычаи?
- Я не в первый раз встречаюсь с вашими старейшинами. Да и коран читал внимательно.
- Что ж, могу тебе ответить таким же пожеланием. Садись! - и он указывает мне место. - У тебя порвана одежда, не удалось вовремя спрятаться?
- Вы метко стреляете, должен это отметить.
- Ваш генерал жив?
- И невредим. Все же знают - укрепления на базе надежные… Мы можем ещё долго воевать.
- Сидя под землей? - не без ехидства интересуется мой собеседник. Наклонив голову набок, он внимательно меня разглядывает.
- Капитан… Что, никто из старших офицеров не решился сюда прийти? Мы - все здесь! - обводит он рукою собравшихся главарей. - Никто не струсил, а ведь ваши минометы сюда добивают!
- Просто я хорошо знаю ваш язык… И часто встречался с местными жителями.
- Это так! - кивает сидящий в центре бородач. - Он часто приезжает в наши селения.
- Моя работа… - пожимаю плечами.
- И в чем же она состоит?
- Я отвечаю за налаживание контактов с местными властями и…
Все присутствующие улыбаются, словно я сказал что-то смешное.
- Да? Ну, попробуй! - усмехается мой собеседник.
- Простите, сэр, но я не знаю, как я должен вас называть…
- Я - Ширвани!
Так… Это плохо. Даже очень плохо. Один из самых непримиримых наших противников. Опытный и умелый командир, на войне уже столько, что никто и подсчитать не пробует. Нападения его всегда отличаются каким-то мастерством и очень хорошо продуманы.
- Но каковы ваши требования? Что вы хотите?
- Чтобы вы перестали осквернять нашу землю и убирались бы к себе за океан!
- Простите, сэр, но решение таких вопросов не входит в мою компетенцию… Если у вас есть какие-то конкретные требования, я готов их обсудить.
- Тянешь время? Ждешь, когда прилетят ваши вертолеты? Мы их тоже ждем - и легко им здесь не будет.
Не врет - я вижу тонкие стволы зенитных пулеметов, которые выглядывают из-за ближайшего холмика. А у двоих из охраны замечаю тубусы ПЗРК. Не наши - подобные вещи совсем недавно стали поступать на вооружение моджахедов. Вроде бы их делают где-то в Китае… или в Ливане - толком так и не удалось выяснить. Никаких фирменных обозначений на них нет.
- Но что же вы тогда хотите?
- Как я понимаю, твой генерал сюда не придёт?
- Не думаю.
- Тогда - любой старший офицер. Не капитан, с ним мне говорить не о чем. У тебя есть пятнадцать минут. После этого мы откроем огонь снова. Не придете - аналогично. И возьмите с собою радиостанцию - она вам понадобится.
Как я несся! За пятнадцать минут решить этот вопрос… очень сомнительно.
Но, против моего ожидания, Роджерс понял все с полуслова.
- Шимански! Идете с капитаном. Лейтенант!
- Да, сэр! - вытянулся Харперс.
- Сержанта с его техникой - на блок!
- Есть, сэр!
Нашелся даже целый автомобиль, и нас подвезли прямо к воротам базы. Надо отдать должное техникам, передышка была совсем небольшой, а вот поди ж ты - нашли машину!
Тот самый "бача" флегматично сидит на камне.
С нами вместе пошел и мой извечный оппонент - капитан Фоггерти. Он отвечал за безопасность и поэтому всегда доставал меня всевозможными расспросами. А уж сколько я составил рапортов по его требованию - это даже описать невозможно! Описывался каждый шаг, тщательно фиксировались все новости и малейшие изменения в поведении местного населения. И что, сильно это помогло капитану?
И вот сейчас, следуя за нашим провожатым, Фоггерти подозрительно осматривается по сторонам. Он тоже более-менее понимает местные наречия, хотя, до меня ему, конечно, далеко.
Ширвани демонстративно смотрит на часы и качает головой.
- Ты опоздал! Если бы мы не увидели подъезжающий автомобиль…
- За это можешь сказать "спасибо" своим наводчикам - они испортили все дороги!
Моджахед внезапно улыбается.
- Кто у вас тут старший?
- Полковник Шимански! - указываю я на офицера из генеральской свиты.
Тот молча подносит руку к виску.
- Полковник? - недоверчиво наклоняет голову мой собеседник. Но сбоку привстает кто-то из его сопровождающих, что-то шепчет на ухо.
- Так! Это хорошо. Скажи полковнику, что мы требуем немедленного освобождения наших товарищей, - и Ширвани протягивает мне листок бумаги с неровными строчками текста.
Перевожу это штабному.
- Это можно обсудить… - кивает тот.
- Нет! - моджахед отрицательно покачивает пальцем. Стало быть, он знает английский? Чего же тогда дурака тут передо мною валял, требуя офицера, говорящего на местных языках? - Никто и ничего обсуждать не собирается! Они должны быть освобождены немедленно! Али, телефон!
Сбоку подскакивает молодой парень с трубкой спутникового телефона.
- Звони! Сейчас звони!
Шимански вопросительно смотрит на меня - развожу руками. Это - не моя тема. Фоггерти, закусив губу, медленно кивает - он согласен.
Полковник пожимает плечами и набирает номер.
- Халецкий? Полковник Шимански! Да… нет, об этом мы поговорим после. Сейчас - слушайте меня!
И он зачитывает своему невидимому собеседнику весь список.
- Да, с генералом это согласовано! Выполняйте! Что значит, доложить и ждать?! Это приказ, майор! Жду прямо у телефона!
Моджахед довольно ухмыляется. Да, он знает наш язык, это совершенно точно!
Сбоку подходит ещё один парень и тоже со спутниковым телефоном. Ширвани берет трубку и что-то говорит.
Проходит минута… ещё одна. И ещё…
- Да? - прижимает телефон к уху Шимански. - Как это?!
Он растеряно оглядывается на моджахедов.
- Один из ваших людей… он умер сегодня утром… мы не можем его освободить…
- Пусть отдадут его тело! Он должен быть погребён свободным! Сегодня же!
Афганец выпаливает это на хорошем английском языке. Полковник кивает и снова что-то говорит в телефон.
В свою очередь, и Ширвани выслушивает своего собеседника. Коротко, одними уголками губ, он улыбается. Отдает телефон парню.
- Будем считать, что первое условие вы выполнили! Хотя - и не до конца!
- Есть и второе? - приподнимает в удивлении бровь полковник.
- Есть, - вторая бумага перекочевала из рук в руки. - Эти припасы должны быть погружены в две машины и доставлены сюда. Срок - полчаса, вам должно хватить.
Мельком заглядываю в список - медикаменты, продовольствие… целый батальон обслужить можно!
Нас не отпустили, указали место, чтобы присесть. Только Фоггерти отправился к воротам, чтобы передать список.
А я все никак не мог понять - что же ещё нужно Ширвани? Ладно, своих людей он освободил, медикаменты сейчас получит… но что же дальше? Никаких обязательств на себя моджахед не взял. И нас не отпустил - почему?
Возвращается Фоггерти. Он подтверждает, что погрузка требуемых моджахедами вещей уже начата. Постараются успеть как можно быстрее. Передаю эти его слова Ширвани, тот только ухмыляется в бороду. Нет, определённо, он что-то замышляет! Но что?
- Что с подкреплением? - интересуется полковник у нашего главного контршпиона.
- На дороге завалы - подорван мост. Вертолеты обстреляны из крупнокалиберных пулеметов и возвратились на базу. Есть пострадавшие.
- Самолеты?
- Пока ничего сказать не могу. Там тоже возникли какие-то… э-э-э… сложности. Вылет, разумеется, будет. Но точное время пока неизвестно.
То есть, командир моджахедов имеет все основания для такого самоуверенного и вызывающего поведения. Завалы на дороге и прочее, несомненно, дело рук его людей. Все козыри на его стороне. А я-то гадал, отчего он настолько спокоен…
Ещё минут десять - и со стороны базы показались два грузовика. Не доехав до нас метров пятидесяти водители заглушили моторы и, быстро покинув кабины, направились назад. Понимаю… нервы там ни у кого не железные.
А вот афганцев это развеселило! Высыпав на дорогу, они показывают вслед уходящим обидные жесты и что-то громко выкликают.
- Капитан! Поинтересуйтесь у этих бородачей относительно их дальнейших планов… - договорить полковник не успевает.
Сверху скатываются мелкие камешки, и в ложбинку, не торопясь, спускается вся верхушка нападающих. На лицах - ехидные усмешки.
- Ваши водители так напуганы, полковник? - а вот на этот раз Ширвани на английский язык уже не переходит. Понятно, это, чтобы все его подчиненные слышали, как и что именно он говорит командиру этих трусов.
Перевожу полковнику вопрос. Тот только плечами пожимает.
- У них был приказ - довести машины до конкретной точки. Они его исполнили. В чем тогда дело?
Выслушав ответ, моджахед снова усмехается.
- А бежать так быстро по дороге - им тоже было приказано?
- Это обычные водители…
- И им можно быть такими трусами?
Ох, скажу я кое-что лейтенанту Лоренцу! Ну и нашел же он, кого посадить в эти автомашины!
Но сейчас надо что-то отвечать афганцам. А полковник слегка растерян… и с ответом медлит. Так нельзя! В переговорах с местными такие паузы допускать не рекомендуется - не так поймут.
- Приказали бежать - побегут. Прикажут ползти - поползут, - беру на себя ответственность за продолжение разговора.
- А если им прикажут драться?
- Будут выполнять этот приказ.
Афганцы громко хохочут.
- Вы, американцы, не воины! Можете воевать только тогда, когда над головою висят ваши вертолеты, а сзади прикрывают пушки. А чтобы просто так - лицом к лицу, вы на такое не способны! У вас просто духа не хватит! - выкрикивает чернобородый молодой парень, стоящий чуть слева от главаря.
- И ты берешься это доказать? - холодно интересуюсь я. - Вот прямо здесь? И сейчас!
Парень оборачивается на Ширвани. Тот медленно кивает.
- Я не против. Всем будет полезно это видеть. А, ты, - поворачивается главарь ко мне. - Ты - готов?
- Нефедофф, вы сошли с ума! - встревает в разговор наш контршпион. - Что вы делаете?! Не провоцируйте их!
Командир моджахедов поднимает руку.
- Если ты не ляжешь сразу и не побежишь - мы снимем осаду и отойдём. Без каких-либо дополнительных условий. И прекратим огонь. Но если Масуд тебя победит… мы продолжим наш разговор. Уже не с тобой…
Полковник одергивает Фоггерти. Что-то шепчет ему на ухо - и тот нехотя отступает назад.
- Круг! - повелительно поднимает руку главарь. - Круг!
[1] Агентство национальной безопасности США
[2] Разведывательное управление Министерства обороны США.