Автор RDL_python

Плен Частная жизнь двух техов. 3051 год.

Чтобы понять как "ГГ" попал в плен - небольшой кусок из рассказа о его "дочери"...

Это было под рождество. В самом начале рождественской недели. И хотя где-то на окраинах Содружества еще шла война, вся семья уже съехалась, и в доме было шумно и весело от кузин, кузенов, дядей, тетей, ближних и дальних родственников. Приехал даже дядя отца, Лохматый и шумный, чем-то похожий на медведя дедушка Пауль. Вечно сыпавший шутками, придумывавшим всякие затеи и доводивший до истерики бабушку своими манерами. Или вернее сказать полным их отсутствием. Несмотря на преклонный возраст, он всегда просто брызгал энергией, собирал вокруг себя всех дам и был душой общества. 
Вечером, когда все сели за стол и приготовились произносить молитву. Вошел дворецкий. За его спиной стояли двое незнакомых военных. 
- Майор Ауштайн Морская Пехота Федеративных Сил, прибыл к полковнику Герхарду Клейну из Молниеносцев Зигфрида. 
Бабушка вышедшая на встречу гостю, с начала даже не поняла, что происходит. 
- Прошу прощения тут какая-то ошибка. Здесь нет полковника Клейна. 
И тут встал дедушка Пауль. Он уперся кулаками в стол и хриплым голосом остановил бабушку. 
- Я полковник Пауль-Герхард Клейн. Командир Молниеносцев Зигфрида. Пропустите. 
Он с каменным лицом вышел на середину зала. С ним вместе встал и хмурясь, вышел к военным и дедушка Ганс. 
- Молодые люди имеют серьезные основания нарушать наш праздник? 
- Да 
Коротко ответили вошедшие. В наступившей тишине по пласт паркету, как выстрелы прозвучали шаги двух подошедших к ним военных. Оба высокие, подтянутые, одетые в полную парадную форму со всеми знаками отличия и регалиями. 
При виде их формы мне захотелось заплакать. Точно такая же, страшная, была у отца. 
Майор, шедший первым, не доходя двух шагов до деда Пауля, и глядя только на него, рублено вскинул руку в воинском приветствии. Старики в ответ тоже встали в воинскую стойку. 
Затем, оставаясь напряженным, как струна начал говорить. 
- Полковник Герхард Клейн, командир Молниеносцев Зигфрида. По поручению командования Вооруженных Сил Федеративного Содружества обращаюсь к вам, так как вы являетесь ближайшим родственником Майора Петра Шелтона, после его Жены гауптмана Мариши Штаубе. 
Двадцать пятого декабря этого года, в районе проксиомы, произошло сражение. В ходе боя гауптман Штаубе получила тяжелые ранения и находится в данный момент в госпитале на борту транспорта. Ее состояние тяжелое, но обнадеживающее. И в данный момент представляется не целеобразным обращаться к ней. 
Двадцать шестого декабря, в этой же системе, выполняя боевое задание, тактическая группа майора Шелтона в точке выхода приняла бой. Ситуация была критическая. И майор принял командование заслоном, заменив его погибшего командира. Заслон прикрывал отлет последних Дропшипов с эвакуированными войсками. Группа была окружена и блокирована в районе полевой посадочной площадки противником. И после старта последнего транспорта, не имея возможности вырваться, запертая в бункерных комплексах, израсходовав весь боекомплект, практически вся погибла. 
Майор сдернул пилотку. 
- Гауптман. 
Вперед шагнул второй военный. И протянул дедушке Паулю ранец, накрытый флагом, поверх флага лежала пилотка отца. 
- Здесь вещи майора. 
Дворецкий Герман подошел ко мне и тихонько сказал, что мне надо взять это. Подвел меня к стоявшим и помог принять вещи отца. Флаг и пилотку с лежавшей на ней медалью, он оставил у меня, а тяжелый ранец взял сам. 
Бабушка распорядилась принести еще три прибора. Кто-то из слуг принес. Один поставили на дальнем конце стола. И Герман помог положить мне флаг рядом с ним. А ранец прислонил к стулу. Я вспомнила, что отец всегда так делал когда уезжал. 
- Господа. 
Герман наполнил стоящую посреди тарелки рюмку крепкой яблочной водкой, и впервые на моей памяти не отошел от стола на свое место у двери, а тоже взял со стола наполненную водкой рюмку. 
Затем, все в зале встали. Я стояла между дедушками и смотрела на играющую искрами отражений от ламп рюмку, стоящую на тарелке пред флагом. И все смотрели на нее, будто ждали, что сейчас войдет отец, и возьмет ее. 
Дедушка Ганс, как старший за столом поднял рюмку на уровень глаз и сказал. 
- Верность, честь, слава. 
- Всегда и везде. 
Ответили ему большинство мужчин за столом и выпили. 
Когда все сели, Бабушка стала расспрашивать приехавших военных о маме. Те успокоили Ба, что лично видели ее, но не беспокоили, так как она только начала приходить в себя после операции. У нее все нормально и она скоро приедет. Но, увы, уже не сможет летать. 
Потом выпили еще раз за память ушедших. Было еще несколько тостов, но так как папу из маминых родственников хорошо знали не многие, в основном говорили военные. И я с удивлением узнала, что папа был довольно известным в их кругах человеком. 
Через некоторое время, дедушка Пауль, спросил может ли он поговорить с господами офицерами приватно. А дедушка Ганс, предложил пойти в его кабинет. 
Я увязалась за ними. Дедушки шли тихо переговариваясь. За ними следовали приехавшие офицеры. 
Когда они пришли в кабинет, дедушка Ганс усадил Пауля в его любимое высокое кресло и махнул рукой в сторону кресел у камина 
- Садитесь господа, и пожалуйста без церемоний. Мы тут все люди военные. 
Затем позвонил в колокольчик. 
- Герман. Принеси выпить и еще сигар. 
- Итак, господа. Как я понимаю вам есть что рассказать старикам. 
- Конечно сэр. Могу воспользоваться вашим галлопроектором? 
- Конечно. 
Майор вставил в проектор диск. Деда приглушил свет. 



ОТКРОВЕНИЯ. 
В трехмерном объеме появилась звездная карта. Светлячки звезд были рассвеченны согласно принадлежности фракциям и домам. Майор, пользуясь пультом увеличил изображение идущее от границы ЛА до Драконис. В этом месте в рой звезд вошли клинья ярко синего цвета идущие от окраин обитаемых областей. 
Деда Герман, внимательно разглядывающий карту воскликнул 
- Господи, в сводках нет информации, что они так глубоко вклинились! 
- В сводках много чего нет. 
С горечью подтвердил майор. 
- Военное министерство не ожидало, что наступление будет таким молниеносным. Да что говорить, у нас не было элементарных сведений о противнике. Первые поступившие сведения которым действительно можно было верить шли от наемников, Волчьих Драгун. И старые пердуны в погонах просто их игнорировали! Прошу прощения Сэр! 
- Вам не за что извинятся. Все так. 
- Вот в этих областях, были потерянны все приграничные силы. Да по сути их там и не было. Заслоны против пиратов и гарнизонные формирования. О редких периферийных селениях я уже и не говорю. Они даже не успевали послать сообщение о нападении. Мы потеряли из за этого несколько прыгунов. Они входили ничего не подозревая в уже занятые системы. 
- Неужели нам нечего им противопоставить? 
- Практически. Лис сделал все возможное. Мы стягиваем все резервы к прорыву. Но у них чертовски продвинутые технологии. И слишком сильный Космический флот. 
Майор пролистнул сводку. 
- Сейчас пойдут материалы отснятые в системе. 
Дальше шли кадры съемок разными камерами. 
Старики нахохлившись сидели и смотрели. Майор расхаживал за пределами света от проектора, изредка комментируя происходящее в гало объеме. Капитан, подливал в стаканы и курил. Держа дорогую сигарету зажатой в ладони. 
Изображение скакало, накренялось, порой пропадало и снова появлялось закрытое чьими то фигурами или дымом. В основном съемки велись с высоты, с шатлов или VTOL, но были кадры снятые камерами с боевых машин и редких только появившихся систем нашлемного ношения. И мы могли видеть то, что видел солдат, на шлеме которого была закреплена камера. Эти отрезки смотрели особенно внимательно, это были записи с камер солдат подразделения отца, он иногда мелькал в кадре. Затянутый в пыльную разукрашенную пятнами маскировки броню высокий мужчина, совсем не похожий на того, что сидел в этой комнате вместе с дедом два месяца назад. На одном из фрагментов съемок я узнала Майора и Капитана. Они, отец и еще двое военных, стояли у армейского вездехода на капоте которого лежали слинкованные нотепутеры, а человек снимавший это видно курил, ожидая когда они закончат. Затем отец посмотрел на него и видно заметив, что у него включилась и работает камера постучал по обрезу каски. 
Кадр сменился. Сначала замелькали заросли, потом камера выхватила облепленный грязью и ошметками зелени борт вездехода и чью то спину впереди, бойцы толкали через заросли вездеход руками, стараясь не шуметь. Потом снова трава и заросли, снимавший полз, вот край кустов. Изображение как будто прыгнуло навстречу. В центре кадра был большой покрашенный серым с зелеными полосами многоколесный фургон утыканный антеннами. Но поразили меня не его размеры. А фигуры двух охранявших его закованных в броню элементалов. Затем камера нашла еще две фигуры бронированных пехотинцев. В динамиках галлопроектора было слышно тяжелое дыхание солдата и скороговорка переговоров по рации. 
Майор пояснил, что это снимал корректировщик. Я не знала, что это такое Корректировщик, но не стала переспрашивать. Затем с дальнего края поляны засверкали лучи лазеров. И из зарослей медленно и непрерывно стреляя из лазера под днищем и двух пулеметов по бокам появился БМР Локуст, весь увешанный какими то матами и ветками. Двое бронированных пехотинцев были отброшены попаданиями. А два других прыгнули к нему, но в этот момент кусты вокруг зашевелились и в них засверкали вспышки. К взлетевшим над землей, и упавшим, броне пехотинцам, от кустов потянулись дымные шлейфы. И с треском, как от рвущейся материи начали раздаваться взрывы. Изображение 
затряслось и отдалилось. Из кустов выскакивали фигурки людей в такой же броне как была надета на папе, и стреляя в дым по неясным теням элементалов бежали к фургону. Некоторые падали и уже не вставали. Несколько фигурок солдат, что первыми добежали до фургона, сгорбились у его двери. Затем бросились на землю, что-то то вспыхнуло, и дверь откинулась в сторону. Фигурки людей вскочили и бросились внутрь. Одна споткнулась прямо в проеме и упала наружу. На поляну выезжали вездеходы которые до этого тащили бойцы. Два, в кузовах которых стояли большие пулеметы, проехали чуть дальше. Солдаты у пулеметов стреляли во все еще не рассеявшийся дым. А два вырулили прямо к фургону, и в их кузова что-то из него быстро грузили. 
Я узнала в одной из фигур у фургона отца, он что-то кричал, показывая в лес за фургоном. Со всех сторон к машинам заспешили фигурки бойцов. Одни несли трубы пусковых установок, другие кассеты с ракетами. Те, кто бежал не загруженным, подхватывали лежащих на земле и волочили их к машинам. 
Следующий отрезок записи был снят камерой бойца у пулемета на одной из машин. 
Над лесом, там, куда показывал отец, что-то блеснуло в кронах деревьев. И в корпус Локуста крутящегося у кромки поляны, прорезав зелень и подняв клубы пара, ударила сине-фиолетовая молния. Его корпус треснул и оттуда рванулся огонь. Машина тронулась. Снова включился звук, послышались команды отдаваемые отцом и майором. И ответы бойцов. На машину прямо под турель пулемета стали запрыгивать бойцы. Пулеметчик глянул вниз, и стало видно кузов, весь засыпанный большими гильзами, поверх которых у бортов лежали неподвижно тела, несколько у заднего борта готовили к выстрелу три ракетные установки. Все прыгало и тряслось. Раздался гул и боец снова стал глядеть поверх ствола пулемета. Над лесом, будто выталкиваемый клубами бурого от огня дыма вырастала фигура боевого робота странных очертаний. Он был похож на человека, только голова-кабина была почти на плече, а руки непропорционально изломаны и худы. 
Из рук и груди ударили лазерные лучи. Но машины уже набрав скорость вломились в лес, они только испарили подлесок. 
И в этот момент на машину что неслась за той, с которой снимался сюжет. Откуда-то сбоку прыгнул Броне пехотинец клана. Лишь тут стало понятно насколько он огромен. Под его весом машина просела до земли и вильнув перевернулась. Солдаты что ехали в ней разлетелись по проломленной в лесу тропе как тряпичные куклы. Элементал тоже упавший, через мгновение снова выпрыгнул на просеку, притом уже ближе. Солдат пригнувшись к пулемету стал стрелять. Светящиеся черточки крупных пуль полетели в сторону бронированного гиганта делающего в след прыгающей на ухабах машине огромные прыжки. Во время одного из прыжков тот выстрелил из заплечного ранца, ракеты ушли куда-то над машиной. Видно он стрелял в едущих впереди. Затем он начал стрелять вслед машинам, которые несмотря на то, что прыжки его были гигантскими, все больше от него отрывались. Внезапно машина свернула в бок и затормозила. Пулемет смолк, мелькнула поднятая рама, кто-то с боку загремел патронной лентой перезаряжая его. Солдаты с пусковыми установками встали на одно колено вскинув на плечи трубы РБД. Пулеметчик закричал чтоб Ральф поставил мат. Сбоку вывернулся приземистый боец и растянул в кузове лежавший свернутым у борта металлизированный мат, 
Совсем рядом, будто в соседней комнате раздался глухой удар, свист, и над придорожным кустарником взметнулось закованное в сталь тело броне пехотинца. Снова ударил пулемет. Солдаты выстрелили ракетами, одна попала в ноги элементала. Вторая, прошла в сантиметрах сзади и взорвалась почти одновременно попав в дерево за дорогой. Броне пехотинец потерявший ориентацию, кувыркаясь вломился в подлесок, а машина прыгнула вперед набирая обороты. В кузове дымил загоревшийся мат и кричал солдат из раздробленной руки которого летели брызги крови. В него успел попасть из своего оружия элементал. 
Кадр сменился. На узкой лесной просеке стояло звено VTOL, солдаты, подгоняемые отцом и майором таскали из машин к их открытым люкам ящики и раненых. Часть солдат стояла, настороженно поводя оружием, вглядываясь куда то за кадр. 
Майор приостановил кадр. 
- Вот тут нас встретила группа поддержки. 
Он вывел карту. 
- Ближе они не могли подлететь к квадрату незамеченными. 

Я шмыгнула в кресло к деду Паулю и прижалась к нему. Он обхватил меня рукой и будто заслонил от того, что смотрело на меня с трехмерного пространства экрана. 
Все что я видела в этот вечер, совсем не было похоже на фильмы о войне. Просто это и была война. 

Тем временем майор снова нажал воспроизведение. 
Вертолеты летели очень низко, буквально цепляя кроны деревьев. А местами, на просеках и прогалинах, опускаясь и ниже их. 
Картинка разделилась. В верхней части шла запись с бортовой камеры первого в звене. В нижней, запись нашлемной камеры майора. 
Приближение временной посадочной площадки стало ощущаться, по начавшим все чаще мелькать под VTOL выжженным участкам земли, там и сям чадящим остовам боевой техники и БМР. 
В одном месте на дороге встретилась разбитая колонна механизированного подразделения. Она на марше к передовым позициям попала под удар прорвавшего оборону клина БМР. Это с верху хорошо было видно по следам на почве. 
На протяжении двух километров все было вспахано взрывами и пестрело полосами глянца от оплавленного лазерными залпами песчаника. Остовы танков и АПС 
В большинстве так и стояли колонной. Только в конце колонны небольшая группа успела развернуться в боевой порядок. 
Майор прокричал, чтоб пилот снизился и сделал над ними круг. Скорость снизилась, изображение наплыло. Четыре танка и два АПС стояли полукругом. Броня на них была в пробоинах и оплыла от массированного огня. У крайнего АПС прикрытого от линии огня противника тушами двух танков, и поэтому пострадавшую меньше всех. Суетилось несколько танкистов и пехотинцев пытающихся сменить гусеницу разбитую попаданием. 
Когда вертолет подлетел ближе, они кинули работу и укрывшись за броней приготовились к бою. Майор запросил у отца разрешение подобрать их, и получив разрешение пробрался ближе к пилотам. 
- Садимся. 
- Мы не можем забирать всех встреченных людей, мы перегружены. 
- Садимся! 
Майор недвусмысленно похлопал пилота по плечу. Тот ругаясь наклонил штурвал сажая машину. 
- Двое в барраж, прикрывайте, как оторвемся, ваша очередь. 
Машина камнем рухнула на землю вблизи АПС. Пехотинцы выпрыгнули и побежали вдоль колонны осматривая тела. 
Майор побежал к АПС. В нескольких метрах от него он остановился, стали четко видны перепачканные гарью и маслом лица солдат прятавшихся за ней. Они с опаской и надеждой смотрели на прибывших на VTOL. Майор убрал за спину СМГ. 
- Особая группа разведки флота. Федеративного Содружества, Гауптман ..... Кто старший? 
- Двести сорок пятый танковый. Унтер офицер Михайлов. Пять пехотинцев, восемь человек из экипажей. Около сорока человек ранено. В основном тяжелые осколочные и ожоги. 
Отрапортовал низкорослый крепыш в прожженном местами танковом комбинезоне с оторванными рукавами, опустив ствол штурмовой винтовки. 
- Здесь все ваши? 
- В середине колонны еще одно АПС на ходу кончают чинить мотор. 
- Отзывайте людей, грузитесь к нам. 
Солдаты с облегчением опустили оружие, из АПС стали вытаскивать раненых и рысью понесли к VTOL. 
- Сэр, у вас четыре машины, а раненные? 
- Отойдем унтер. 
Майор отошел от АПС и закурив угостил унтера. 
- Унтер, мы оставляем планету. Шатл который нас заберет, это последний шатл. Или вы воспользуетесь этим шансом, или вы тут и останетесь. Не думаю, что вам надо рассказывать о том что с вами будет. 
- Сэр я не могу бросить людей. 
- Да больше половины при таких ранениях, умрут уже через час-два, если не оказать помощь, а еще половина при транспортировке! Вы же должны это понимать! 
Унтер упрямо смотрел в сторону. Подбежал один из разведчиков. 
- Сэр полная загрузка, больше не подымем. 
- На борт. Сейчас сядет старший группы, вы унтер поговорите с ним. Это все что мы для вас можем сделать. 
- Машины натужно воя турбинами оторвались от земли. И как только заняли боевую позицию им на смену опустилась вторая двойка. 
Изображение снова разделилось, вверху шла трансляция с камеры майора и барражирующего борта. Внизу кадры с камеры сержанта с борта VTOL отца. 
Он охранял борт, его камера была направлена в сторону АПС. С этой картинки ничего не было слышно, все заглушал звук турбины и вращающихся винтов. 
Пока солдаты переносили раненных, отец о чем-то говорил с унтером танкистом. Наконец тот отдал честь и куда то убежал. Отец забежал за АПС, оставшиеся солдаты при помощи разведчиков натянули разбитую гусеницу и в две кувалды принялись вбивать в нее фиксирующий штырь. Подъехал еще один АПС, на его боне плотно лежали кое как перебинтованные раненные солдаты. 
Часть из них отнесли к VTOL, часть погрузили во второй починенный АПС. Унтер, выскочивший из прибывшего транспорта, снова стал что-то говорить отцу махая руками. 
Дальше произошло что-то странное. Отец куда-то показал унтеру за спину, и когда тот отвернулся чтоб посмотреть, сзади ударил его по шее. Тот осел на землю, уронив винтовку. Его подхватили десантники разведчики и понесли к VTOL. 
Затем он заглянул внутрь одного, затем другого АПС. И побежал к VTOL. 
В одном из танков что-то вспыхнуло, от него вслед за отцом бежал боец. На фоне разгорающегося танка, АПС развернулись и на максимальной скорости пошли по дороге. 
VTOL шли над ними, указывая дорогу. 
Майор приостановил воспроизведение. 
- Мы здорово рисковали, подобрав этих парней. На наше счастье Аэроспейсеры Клана, были связанны боем на орбите. Сейчас будет интересный кадр. Нам повезло, мы нагнали техническую группу сопровождения клановцев и пристроились к ним. 
Изображение мигнуло и стало видно, что VTOL разведчиков нагоняет два тяжелых вертолета типа Карнов. Со странными эмблемами на бортах. 
Пошла трансляция переговоров. 
- Борт один Старшему. Два транспорта, идут над дорогой в сторону площадки. Это не наши, прошу разрешения открыть огонь. 
- Нет. Снизить скорость, идти в их кильватере. Закрыть посадочные люки. 
- Принято. 
- Сколько до Гнезда? 
- Сто. 
- Вызывайте "Гнездо" 
- Есть "Гнездо" переключаю. 
- Питон - Гнезду. Висим на хвосте у двух Клановских технарей. Идущих по грунтовке. Позиция Юг 2149 18 25. Прошу обеспечить на подходе коридор по моему сигналу в точке 34-56 87-96 , у меня два АПС с раненными. Время подхода десять минут. 
- Гнездо - Питону. Сместите точку входа до 34-56 89-23 проход по ложбине, за вторую башню. На подходе дайте три зеленых ракеты. 
- Питон - Гнезду. Вход 34-56 89-23 три зеленых. Принял. Подход семь минут. 
- Борт один старшему, на радаре группа БМР. Транспорты сворачивают к ним. 
- АПС прежний курс. Мы на подходе увеличиваем скорость и проходим краем. 
- Можно валить на подходе? 
- Отрицательно, один выстрел и нас разгадают. 
- Они наверняка везут боекомплект. 
- У нас машины набитые ранеными. И мы не можем рисковать выполнением задания. 
- Принято. 
Внизу стал приближаться редкий лес, за ним виднелись поднимающиеся в небо столбы дыма. Транспортные вертолеты стали поворачивать к нему. Стоящий дозором на опушке леса БМР непривычного вида, сопроводил группу наведенным консольным вооружением, но так и не выстрелил. 
Группа VTOL разведчиков, увеличив скорость до максимума описав плавную дугу вдоль дороги идущей вокруг него, ушла правее. АПС сошли с дороги и теперь пробирались по оврагу заросшему кустами ведущему южнее. Лес кончился, Стало видно обширное открытое пространство. 
Вдали возвышались купола трех Дропшипов. Вокруг посадочной площадки были возведены оборонительные сооружения. Пространство между лесом и посадочной площадкой было усеяно разбитой и сожженной техникой. 
На этом направлении было относительное затишье. Только несколько БМР вели беспокоящий огонь. 
С высоты было видно, что правее в нескольких километрах кипит бой. Встают столбы разрывов, меж которых мелькают фигуры БМР. А вокруг площадки кружатся Аэрофайтеры, изредка делающие заход на атакующих. 
С головного VTOL в сторону позиций обороны выстрелили сигнальной ракетой. Она рассыпалась на три зеленые искры. 
Тут же из бункеров ударили ракетные установки, вметая разрывами по краям оврага тучи дыма и песка. 
Опомнившиеся клановцы, запоздало открыли огонь по прорывающейся группе. Но дистанция была уже слишком большой, лучи лазеров и ракеты прошли мимо. 
Лишь пара из них прошла в опасной близости от борта последнего VTOL. 

Когда группа села, под бортом одного из шатлов. Из огромного люка в его борту высыпали техники и встречающие бойцы, Солдаты стали выносить раненых, груз, и грузить на его борт. Все ужасно торопятся. Унтер офицеры стоящие на трапах что-то говорят и прямо под трап бросаются какие-то ящики и тюки, которые до этого пытались вносить по ним. Постоянно озираясь на защитный периметр. К офицерам разведчикам подошел высокий полковник, но о чем он говорит, не было слышно, все утонуло в реве старта одного из Шатлов. 

Далее шли съемки с камеры установленной на борту шатла. По предполью к шатлам ведя огонь, двигались БМР. Им на встречу от шатлов выдвинулись БМР обороняющихся. С обоих оставшихся шатлов, из оборонительных сооружений по наступавшим вели плотный огонь. 
Картинка начала дрожать и отдалятся. Шатл подымался. 
Что творится там под ним, уже можно было только угадывать, все было затянуто пылью поднятой стартом сразу двух кораблей, дымными шлейфами от пусков ракет и дымом от разрывов. Лишь иногда в дыму мелькали перемещающиеся фигуры БМР. Из за плотности дыма и пыли даже непонятно чьих. 
Майор устало присел на ручку кресла. 
- Мы грузили в первую очередь людей, забрали сколько смогли. Бросили прямо на посадке всю технику. Но нам нужно было прикрытие, чтоб взлететь. Были БМР, были турели, но нужны были люди, которые пожертвуют своей жизнью, чтобы мы ушли. Пошли только добровольцы. Майор имел квалификацию мехвоина, как и многие в нашем отряде, он остался. С ним все его отделение. 
Подал голос капитан, нервно катающий в руках стакан. 
- Майора контузило во время погрузки. Нас и еще двух раненых из нашей группы оставили сопровождать груз. 
- Клановцы начали атаку, как только засекли предстартовый разогрев двигателей. Те, кто остался, подарили нам то время, за которое мы прогрели двигатели и смогли взлететь. 
- К Прыжковому кораблю мы шли с тремя Дропшипами взлетевшими с плато Церрик. Там было все гораздо хуже. Охранение было смято. На старте было повреждено или уничтожено три корабля. На сопровождении последних шатлов потеряли два полных крыла Аэрофайтеров. И еще два потеряли больше половины состава на подлете и стыковке к Прыжковому Кораблю. Клановцы атаковали непрерывно, до самого прыжка. Именно тогда была ранена ваша дочь. 
- Дополнительные сведения мы получили на промежуточной прыжковой точке. Едва мы вышли из прыжка, рядом выпрыгнули Черные Сборщики. Те, кто кормятся на полях сражений, собирая технику и перепродавая. Мы арестовали их корабль. И на борту обнаружили ряд интересной информации. И несколько человек из гарнизона. 
- Это оперативная съемка опроса одного из задержанных, отдела разведки флота. 
В кадре была узкая комната, с окрашенным в серый цвет стенами. Вдоль одной из стен две подвесные кровати. На другой узкий откидной столик. На нижней кровати лежит кто-то забинтованный до пояса. У дальней стены стоит среднего роста мужчина с перебинтованными руками смотрящий в камеру. 
За кадром звучит незнакомый голос. 
- Назовите себя. 
- Карл Олив. Техник, личный номер 987623612. 
- Как вы оказались на корабле пиратов? 
- Меня подобрали на полевом космодроме Точка три. Во время обороны космодрома был взрывом замурован в подбашенном техническом отделении. В общем то они мне жизнь спасли. Я уже потерял надежду выбраться, когда меня вытащили. 
- Когда это произошло? 
- Последние два Дропшипа стартовали около шести утра. Это кажется двадцать третьего числа. Буквально через пару часов пытаясь прорваться с площадки и уйти в лес, мы потеряли все БМР и вихлы. И те, кто выжил после прорыва, были отброшены к оставленному нами периметру. Так что еще где-то через час два. Это около одиннадцати. Я где-то разбил часы, поэтому не могу сказать точно. 
- Сколько вы видели еще выживших из отряда заслона? 
- Со мной подобрали около восьми человек. В основном раненые оставшиеся под завалами. Клановцы, как только подавили последнюю башенную установку дозарядили боекомплект, и ушли в направлении космодрома Точка Два. Я видел это из бойниц нижнего яруса. А через некоторое время прилетели аэродины Барахольщиков. Я по началу боялся их окликнуть, а потом, когда понял что это не кланеры. Подумал, да какого черта? У меня было всего два выхода, дожидаться возращения клановцев или умереть без еды и воды. 
- Вы узнали кого ни будь из подобранных? 
- Да, но не всех, мы вызвались добровольцами прикрывать отлет. Нас было около пятидесяти. Многих ребят что были из других подразделений, я не знал. Точно могу сказать за сержанта второй роты нашего батальона, рыжий такой. Его в соседнюю каюту поместили. Со мной вот, лежит парень, он из спецуры. Его выволокли из комнаты контроля, в той башне где меня завалило. Я сказал им, что буду за ним ухаживать и его оставили. 
- Вы сказали его оставили? Значит, кого-то не взяли? 
Техник устало оперся плечом на стену. 
- Можно мне сесть? 
- Да. 
Откинув баночку, он сел. Прокашлявшись, продолжил. 
- Да, эти ребята небыли добрыми самаритянами. Свой билет с планеты надо было отработать. Несколько человек с тяжелыми ранениями они пристрелили или просто оставили там, где они лежали. Им нужны были рабочие руки, кто не мог встать и помогать, были брошены или убиты. 
- Почему у вас не возникло проблем. 
- Ну, на мне была моя куртка с нашивками старшего техника, специалисты везде ценятся. 
- Почему вы решили, что этот человек из спецподразделения? 
- По личному жетону. Только ребята из спец войск носят жетоны с заточенными краями. У меня приятель служил в особой группе, и как-то раз показал, зачем их оттачивают. 
- Где его жетон? 
- Он на шатле, в четвертой мастерской. Красный ящик с инструментом за номером 1130. Выньте все поддоны, внизу под мотками старой проводки связка жетонов. Я уже говорил вашим людям, когда нас выпустили из помещения. 
- Проверим. 
Камера выключилась. Через секунду включилась, та же каюта, судя по маркеру вверху записи, сутки спустя. Техник и раненый ранее лежавший солдат сидят на нижней койке. Напротив, на откидной баночке лейтенант флота. Обращается к раненому. 
- Назовите ваш личный идентификационный номер. 
- 894567232 
Голос у раненого слабый и надтреснутый. Лейтенант что-то сверяет в нотепутере. 
- Назовите последний операционный код вашей группы. 
- Анаконда. 
- Пожалуйста, полные идентификационные данные. 
- Старший сержант Герман Груббер, 894567232, Морская Пехота Содружества, разведывательное подразделение 347. 
Видно, что техник сидящий напряженно с облегчением прикрывает глаза. 
- Спасибо сержант. 
Лейтенант кладет на край стола две цепочки с жетонами. 
- Старший техник, сержант. Господа, шатл перегружен, вам пока придется остаться в этой каюте. Как мы закончим наш разговор, вам принесут Джампсьюты. Дверь соответственно остается открытой. Вы сможете выходить из каюты. Просьба ограничится с выходами в пределах сектора. 
- Сержант, будьте добры пока кратко, своими словами, но для записи, о происшедшем после старта шатлов. Чуть позже, я вас попрошу дать более подробный отчет. 
- Двадцать второго числа после выполнения задания группа прибыла на конечную точку маршрута где нас ждал Дропшип. Ситуация уже была критической. На периметре было потеряно около девяти БМР. А когда были запущены стартовые процедуры, противник еще более усилил натиск. 
Старший командир отвечающий за оборону периметра был убит. И господин командор Ирвиц, принял командование. Он объявил по общей связи обстановку. И попросил всех, кто держал периметр, и кто мог в этом помочь, выполнить свой солдатский долг. 
- Разве он не имел права приказывать? 
- Господин лейтенант. Иногда наступает момент, когда приказ теряет свою силу. Это черта. Вы сами должны решить, да или нет. Мы все тогда там, стояли на черте. И на решение, были даже не минуты. Если бы периметр был прорван до старта, мы погибли бы все. Гауптман Петер просто взял СМГ, и уже идя к аппарели сказал. 
- Не приказываю, прошу, у кого нет детей, остаются с грузом. 
В нашей группе на дропшипе остались двое молодых и раненные. В ангарах и на периметре, еще оставались годные к бою БМР. Большинство из пилотов были убиты или ранены. А в нашей группе большинство оперативников имело квалификацию мехвоина. 
Командор Ирвиц просил всего лишь час. Гауптман Петер принял командование и распределил нас по периметру. Там были и пехотинцы из 876го, кто-то из экипажей шатлов, техники, все кто откликнулся. В башне у которой стоял мой БМР за пультами ракетного комплекса было двое раненных бойцов, причем один тяжело. Хорошие ребята. Настоящие бойцы. 
Когда Дропшипы активировали стартовую процедуру, клановцы ударили. Мы вгрызлись в землю и ответили. Но это не тот противник, которого пугает вой летящих ракет. Они понимали, да какое они прекрасно видели на сканерах, что периметр дыряв как ложка для вермишели Ларо. Нас спасали башни огневой поддержки. Мы отбили за пол часа две атаки. Но они не отступили, а отошли и начали бить издалека. Выбивая башню за башней. О, это их дьявольское оружие! Они спокойно разгуливали за зоной поражения наших ракет. И стреляли, стреляли... 
И тогда Гауптман приказал выключать башни по одной. Они купились. Да и башни уже были большей частью сильно повреждены. Так что это не удивительно. Часть вооружения и оборудования не работала. Техники латали повреждения прямо по ходу боя. 
Когда до старта оставалось двадцать минут, Они ударили опять. Видно они собрали все силы. Удар шел сразу с двух направлений. Конечно они прорвались. Но включившиеся башни ударили по ним в упор. И еще помогли корабли. Мы все стреляли с максимальной скоростью. Я отключил защиту по перегреву, потому как это уже было бесполезно. Мы сгорали быстрее чем взрывались. Мы снова их отбили. Но это был конец. В минуты затишья когда мы их отбросили, в последний раз с кораблей выпустили ховеры. Они дали еще чуть людей и забрали раненых. Гауптман Ауштайн, командир второй группы, катапультировался из Меха. Я видел, как его вместе с креслом увозили. Ему защемило ноги от удара, просто не было времени освобождать его от кресла на месте. 
Мой БМР был выведен из строя уже через пару минут. И выбравшись из его останков, я добежал до ближайшей еще не до конца разбитой башни. Мне даже не пришлось просить открыть люк, там было несколько брешей пробитых попаданиями, достаточных чтоб я влез внутрь. 
Внутри тоже все было перекорежено, но еще работало одно орудие и один комплекс РДД. Когда я подключился к системе управления, я услышал по связи, Гауптман приказывает стянуться всем еще целым БМР на участки прорыва. Но все было бесполезно, они снова атаковали. Впрочем, и они опоздали. Все вокруг задрожало. Шатлы стартовали. Но нам уже было не до этого. Мы целились и стреляли, целились и стреляли... А они все рвались к стартовым площадкам в тщетной уже надежде повредить уходящие шатлы. Я не помню когда меня ранило, до этого, или уже позже. Я стрелял в спины прорвавшимся мехам. На меня уже не обращали внимания. У последнего корабля были какие то трудности. И я видел Энфорсер гауптмана Петера и еще несколько наших. 
Они перехватили прорвавшихся к нему. 
Потом и он стартовал. А нас прижали к дальней кромке периметра. И стали добивать. На всем периметре осталось несколько БМР и вихлов, мы собрали людей, всех кто еще остался. И пытались прорваться. Нам не удалось, их было слишком много. Бесполезно. Гауптмана тяжело ранило во время прорыва. Осколки блистера разбили забрало нейро шлема и вошли в лицо. Кто-то из наших выносил его, а мы прикрывали. И тогда снова появились их БМР. Нас раскидали и смяли, кто успел, прыгнули в траншеи и ведущие к двум еще не окончательно разрушенным башням. Технику всю пожгли. Они срывали на нас свою злость. Нас просто расстреливали. Они охотились за каждым человеком. Все что мы могли мы сделали. Кто-то пытался сдаться., идиоты, их просто поджарили. 
Я не помню как добрался до башни. Очнулся от боли, когда с меня сдирали пригоревший жилет. В общем-то и все. Дальше был Карл и эти пираты. Потом наша группа захвата чуть не перестрелявшая нас в трюме. 
Сержант нервно тер руки в пятнах свежее пересаженной пласт кожи 
- Простите лейтенант. Как мог. Позже постараюсь подробнее. 
- Спасибо. 
Запись кончилась.

ПЛЕН 

Тьма. Боли нет. Но лицо жжет так, что кроме этого жжения невозможно ни о чем думать. Остальное тело будто не существует. Сознание изнывающее от жжения цепляется за голоса. Голоса доносятся как сквозь толстый слой ваты. Один из них, явно привыкший отдавать команды, болью отзывается в голове. 
- Это он? 
- Офицер. Изъят из кабины того меха, что вы повергли и приказали обыскать. 
- Допрос возможен? 
- Нег. Слишком большие повреждения. 
- Так приведите его в порядок. Сколько для этого надо времени? 
- Разумно ли тратить ресурсы... 
- Вы забылись?! Мне все равно, что вы сделаете. Я не спрашиваю, что для этого надо! Он нужен целым для допроса. Когда я смогу его допросить? 
- Три недели! 
- Две! Он должен быть готов к допросу, до отлета! 
Жжение нарастает и мое я, растворяется в нем. 
Боль пришла неожиданно. Не так. Боль, пробудила сознание. Она была такой сильной, что жжение, которое я последним помнил, уже казалось по сравнению с ней, легким бризом против урагана. 
С другой стороны, боль всегда со мной. Она то тише, то сильнее. Если она особенно сильна, значит со мной опять что-то происходит. И еще то, что я, еще жив. 
- Он очнулся. 
- Хорошо. Стабилизируйте. Проверим реакции. 
- Можем потерять. Он все еще на пределе. 
Со мною что-то делают. Странное ощущение, тело будто существует отдельно от сознания. Через некоторое время, первый голос звучит очень близко. 
- Вы меня слышите? 
Пытаюсь ответить , и это, удается. 
- Да. 
- Отлично. Заключительная обработка. В регенератор! 



Несколько дней, периодически прихожу в себя. Видимо я в медицинской палате. Меня окружают странные и резкие запахи присущие только медицине. Голова чем то плотно обмотана. И я так слаб что не могу двинуть ни рукой ни ногой. Сознание то приходит то проваливается в тьму боли.
Сегодня с головы сняли повязку. Свет очень яркий и глазам больно. К ним, по очереди подносят какой-то прибор. Из него исходит резкий колющий свет. 
- Не закрывайте глаз! 
Через минуту или две словно в нутрии исходящего из него света начинают появляться фигуры. 
Говорите что видите. 
Называю. 
- Зеленый квадрат. Красный треугольник. Квадрат, черный. 
Фигуры становятся все мельче. Наконец я не в силах их различить и прибор убирают от глаз. Медик это делающий, показывает экран на боку прибора, и говорит, стоящему рядом мужчине в таком же, медицинском комплекте одежды. 
- Отличный результат. Сто для биологического и сто двадцать процентов на импланте. 
Я их больше не интересую, они уходят. Через некоторое время приходит более старший по возрасту и званию. Это заметно по морщинка у глаз, что видны над медицинской маской. Еще, на правой стороне груди именная планка и какой-то знак. Не могу разглядеть, что именно, знак блестит в свете потолочных светильников. Не дает себя разглядеть. 
Он смотрит не на меня, на приборы вокруг меня. Сзади него стоит женщина с ноепутером в руках и что-то тихо ему говорит. Что, я не слышу. По его жесту, она сдергивает укрывающий мое тело покров. И он наконец переводит взгляд на меня, но его интересует мое тело. Только оглядев его, он переводит взгляд на мое лицо. 
- Что вы такое? Чем вы заинтересовали воинов, что на вас приказали потратить столь ценные ресурсы? 
Мне трудно глядеть на него, подголовье очень низкое, я наклоняю голову к плечу, прежде чем ответить. 
- Я командир группы, обнаружившей и захватившей полевой штаб вашей ударной группировки. 
Мужчина удивлен, мимика, но морщится, так будто разговор ему противен. Женщина подает ему нотепутер и пока он читает с него, я гляжу на свое плечо. Что-то не так с моей кожей. Она очень бледная и гладкая, если не сказать нежная. Нет шрама от старого ранения. 
- Что вы скажете об этом? 
Медик подносит к моему лицу экран нотепутера. На нем, какие-то сложные химические формулы. Вернее не химические. Биологические цепочки и расшифровка кодов ДНА. Я не силен в микробиологии, но подобные, уже видел. 
- Если это мои ДНА, то не могу вам точно сказать. На до мной, проделали опыт. Тело подвергали улучшению, но не подробно рассказывая, что сделали. Формулы такие видел. Но значение не понимаю. Я солдат, не медик. 
- Тот кто вас связал, знал о этом? 
Я невольно рассмеялся. Сказалось нервное истощение за последнее время. 
- Доктор, последнее, что помню, это попытка прорыва периметра. Четыре вражеские машины, расстреливающие меня в упор. Одного я поверг. Дальше все смешивается. Только огонь и боль. 
Мужчина, ничего не говоря, поворачивается и уходит. Женщина, за ним. Я закрываю глаза. Процедура и разговор меня утомили, по этому, почти сразу проваливаюсь в забытье. 

З051 год. 
Декабрь. 
База клана. 
Уже несколько месяцев, я работаю с 'техами', так тут называют техников. Как понял для меня это очень удачно. Прочих пленных используют на работах по проще. Тяжелее и грязнее. Естественно, мне тоже достается самая грязная работа. Но это лучше каменоломен или полей. Изредка меня вызывают из госпиталя. Делают анализы и еще что то. То что я тут, основано на их интересе и они держат меня поблизости, не доверяя работу в госпитале. 
В прочем, в этом есть положительные стороны. Я окреп и научился в полной мере пользоваться новой рукой и ногой. Да, и еще у меня новый глаз. Доктор выполнил приказ воина о моем лечении дословно. 
Еще, охране настолько примелькался, что на меня почти не обращают внимания. Теперь ничто не может помешать мне, покинуть расположение клановского лагеря. Но я пока хожу и наблюдаю. Не многие из моих коллег в разведке, могут похвастаться такой возможностью. 
Да, я разведчик, я наблюдаю за жизнью и бытом противника изнутри. Пока никому из конторы, до сих пор не удавалось внедриться в структуру клана. И не только потому, что мы сокрушительно им проигрываем в боях. Это как на моем прошлом задании. У них свой менталитет, свой язык. Надо быть одним из них или вырасти рядом с ними. А это время, которого нет. Внутри клана, нет чужаков. Для чужаков организованы специально мастерские и трудовые лагеря за пределами расположения. На территорию, их не пускают. Один я, в статусе ни то пленного, ни то некоего объекта исследования касты ученых. 
Воин благодаря которому я живу, погиб. Но я заинтересовал старшего, медицинской группы. После изнурительных допросов, меня оставили у себя медики. Это каста ученых, и теперь, между обследованиями и опытами, я работаю в мастерских госпиталя. 


Без даты.
Петер Шелтон.
Личные записи.


Открываю глаза. Подушка пропитана потом. Столько лет прошло, а во сне все так реально будто происходит еще сейчас. Яркие цифры на часах будильника, освещают комнату. Раннее утро. Сон уже не идет. 
Встаю и делаю зарядку. Уже после душа, когда пью кофе, замечаю сигнал на нотепутере. Пришло сообщение. Ничего особенного. Снова ждать. Иду в комнату и сажусь на диван.

З051 год. 
Декабрь. 
База клана. 

Частная жизнь двух техов. 

Выпал снег. Сухой и пушистый. Вся площадка перед ангарами искрится. Красиво. 
Рядом со мною стоит и пьет кофе Тех из соседней группы. Коренастая и угрюмая Или. Сегодня нет работ, у клана праздник. Или назначили дежурить. А мне не положено и чтобы не сидеть в казарме или не попасться кому на глаза ушел в мастерскую. Ну а Или, она тут будет торчать одна пока все не вернуться. Ее, как самого молодого теха, да еще и с гонором, вечно третируют. Вечно ставят дежурить по мастерской в самое неудобное время. По этому и сейчас, оставили дежурить без смены. А нам с ней, в последнее время, так это и удобно. Можно заниматься своими делами, не прячась. Почему? Ну чуть позже поймете. 
- Попробуй бутерброд. 
Или берет и механически жует. 
- С кофе. Пожуй и запей. 
-Ут, вкусно. 
Сажусь на корточки и леплю снежок. Или, странная девушка. Она не стала воином и теперь тех. У таких как она, в клане не завидная судьба. Это я не жалею ее, а просто рассуждаю. У них своя жизнь, у меня своя. 
- Дай еще. 
Открываю ящик от инструмента и даю ей следующий бутерброд. Я ее приручил. Точнее она думает, что приручила меня. Ее воспитывали как воина. Тех, она всего второй год. Совсем молоденькая. Я на ее фоне глубокий старец, впрочем как и для многих тут, ну кроме 'вольняг'. Это те кланеры, кто рожден естественным путем. 
- Налей. 
Достаю термос, сделанный из небольшого старого резервуара для активного химического реактива. Им иногда травят ржавчину. Все думают, что это он и есть, а там, кофе. Отряхнув руки сажусь на ящик с деталями сметя с него снег. Или сыто рыгнув, протягивает мне пустую кружку. Мою кружки снегом и грязный снег запихиваю под него. Сидим, смотрим на снег. 
- Ты сегодня неправильный! 
Улыбаюсь. 
- Почему? 
- Как пришел, молчишь. Не одного глупого вопроса. 
- Снег. Красиво, тихо. Люблю когда так, вот и любуюсь. 
- Это твое Бусидо? 
- Да. Как я тебе рассказывал, его, надо тренировать и в этом. 
Она оживляется. 
- Покажи! 
Улыбаюсь. 
- Опять будешь обижаться. 
- Нег. 
Или спрыгивает с ящика. И становится в стойку. Стоит почти правильно. Как я научил. 
- Закрой глаза. Расслабься. А теперь представь, что ты все видишь. И вокруг стоит такая же как сейчас тишина. 
Или старательно выполняет то что сказано. Когда мимика лица расслабляется, продолжаю. 
- Хорошо. А теперь, представь, где я, и что держу в руках палку, и хочу ударить. 
Девушка сразу напряглась. 
- Не верно. Надо представить именно из того состояния которое было до моих слов. Почувствовать угрозу, и только потом действовать. 
Открывает глаза и обижено сопит. 
- Покажи! 
Спрыгиваю, кидаю ей универсальный удлинитель для ключа и встаю от нее в двух шагах на колени. Причем спиной. Закрываю глаза. Ее никто не учил слепому бою. И для нее, это трюк или обман. Сопит. Переступает с ноги на ногу для баланса. 
- Ударить? 
- Ут. 
И сразу ставлю блок ладонями. Лупит она без шуток и может сломать ребро или руку. 
- Отступи на шаг. Не сопи. Не топай! Бей не туда, куда привыкла. А туда, куда противник не ожидает! 
Она делает. Но сухой снег, скрипит. А материя синтетического комбинезона шуршит. Блок, подсечка, удар. 
Бью ладонью, чтобы не покалечить, но больно, чтобы запомнила. Я учил ее падать и нераскрываться. 
Опять сопит, поднимает удлинитель. 
- А если я его кину? 
- Отобью. Но могу повредить руку. Такие железки, лучше отбивать чем то. Или ногой, если противник не рядом. 
Отходит и бросает. Прямо на ходу. Почти угадал. Задел удлинитель краем ботинка. Но ведь все равно отбил. Так бы мне в лицо попал. Хулиганя, из того положения в котором отбивал, встаю в стойку на руках и подмигнув, дразню ее показывая язык. Насупилась, но видно что довольна представлением. 
- Не подглядывал? Ут? 
- Нег! 
- Рассказывай! 
- Человек, не может быть абсолютно бесшумным. А еще он пахнет. Упражнение учит наблюдать. Сначала в тишине, чтобы понять, как его найти и что он делает. Затем при шуме, чтобы вспомнить, как его найти и различить его движения при шуме. Даже брошенный предмет издает звук. Когда ты это умеешь, начинаешь реагировать на угрозу и опасность автоматически. Сразу представляя что он делает и где. И среагировать на угрозу. Это становится как часть чувство боя, когда ты его не видишь, но заранее, знаешь что сделает противник. 
- Я пахну? 
- Фиолетовое мыло. Мыла руки, лицо всполоснула. Зубы чистила этой вашей пастилой. Но еще больше пахнет кофе, которое пила. 
Хмурится. 
- А еще, у тебя скрипят ботинки, левый особенно громко, когда на носок упор. И комбинезон шуршит. А твой любимый пистолет, болтается в кобуре и стучит. Кстати, застежка кобуры гадость. Пока расстегнешь, я тебя уже скручу. 
Щурится. Не верит. 
- Покажи. 
- Обидишься. К тому же это нападение на охраняющего объект. 
- Нег! Покажи! 
Напряглась. Смотрит при щурясь. Выгибаюсь и покачиваюсь улыбаясь. Делает пол шага назад. Я из стойки делаю маховое сальто, и сразу еще одно. На выходе из второго бью вскользь, пяткой по кобуре закрывая ее. Руками, одной деактивирую пряжку, другой срываю с нее пистолетный ремень. Немного акробатики, и резкости. Шаг назад, держу ремень с кобурой на вытянутой руке. Хотел бы, уже убил или застрелил. Или, это понимает и немного озадачена. Вырывает у меня из руки ремень и одевает. Видно, что хочет наорать на меня с обиды, но держит обещание. Еще бы, не обидеться, она обученный воин клана, хоть и потерявший статус на испытании. Я, никто. 
- Идем, холодно. 
Подбираю удлинитель, кладу в ящик и мы идем в ангар. Там поднимаемся в комнату дежурного. Или осматривает мониторы системы охраны. Никого. Все уехали и вернуться только завтра вечером. Только в госпитале дежурная смена техников и один медик. В лагере две точки пехоты. И никому нет дела до пустых мастерских. Мы в тылу, а до следующего корабля с ранеными и поломанной техникой, еще неделя или две. 
Я пристраиваюсь в уголке и открыв нотепутер, который сам собрал из выброшенных деталей залажу в местный Чаттервеб . Как не странно не смотря на праздник там порядка двадцати пользователей. Наверно тоже на дежурстве сидят. Нахожу приватную груупу. 
Змей Вольняга: - Всем: - Привет пробирочники. 
XZM0321: - Всем: - Опять шум в канале. 
ELM00 X21: - Всем: Глядите кто приполз. Выпустили из загона? 
Змей Вольняга: - для ELM00 X21: - И тебе чисто неба, Примат Пернатый. 
XZM0321: - Всем: - Записано. Учтено. 
ELM00 X21: - Всем: - Найду, дезинтегрирую. 
Змей Вольняга: - для ELM00 X21: - В кабине еще пахнет? Со следующим грузом, пришлю цветочный дезодорант. 
XZM0321: - Всем: - Записано. Учтено. Это уже третий? Аф? 
Змей Вольняга: - Всем: - Будет третий. Слово Вольняги! 
Или над плечом прыскает со смеху. 
- Так это твоя работа? 
Вздыхаю. 
- Нег. Как я мог? Я же и близко возле его Ястреба не проходил. Кто меня к такой машине подпустит? 
- У него и правда на панели орел из слоновой кости? 
- Был. Теперь, нет. И ему уже второй раз замки на люке сменили. 
Или обходит меня и пинает ботинком нотепутер. 
- Смотри в глаза! 
Делаю дурашливые невинные глаза и хлопаю ими глядя в ее. Она не выдерживает и уперев в бока руки громко хохочет. 
- Значит и ворону дохлую не ты, в кабину подкинул? Восстановив ту надпись. Ут? 
- Как я мог?! Он же гроза всех техов и воин самого великого клана из кланов! К тому же тогда они стояли на втором периметре. От, нас, это почти пол дня на машине. Ну или четыре часа на велике, по буеракам. 
Искренне возмущаюсь. И опять хлопаю глазами. 
- На велике? Напрямую? Ночью? 
- Аф. Там еще точка элементалов мехи сторожила, когда они в палатке дрыхли. А водитель машины, который ее привез и пайки, спал в кабине. 
Или села на корточки перед мной. 
- Зачем? 
- А зачем тебе, хорошо драться? 
Она задумалась. Вообще то, я ее на это и поймал. ELM00 X21, был мех воином, который ее избил. Избил без причины, срывая злость что его мех вовремя не вышел из ремонта. Избил жестоко, потому, что она сопротивлялась. Сломал пару ребер и руку. 
Я поймал ее просто. Когда она шла со мены, за ангаром устроил разминку и делая вид что не заметил ее, показательно сломал рукой пару деревьев. 
Она меня отловила и для пробы попробовала поколотить. А когда убедилась что дерусь я хорошо, гораздо лучше ее, и сказала, что доложит, если не научу драться так же. Я согласился, но в обмен потребовал, чтобы она рассказывала о клане. И отвечала на мои вопросы. Согласилась, при условии, что никаких с ее точки зрения секретов рассказывать не будет. Вот так она 'приручила' меня. Дерется она уже очень неплохо. Не чета мне, но куда лучше, чем было. И уже раз намяла бока теху из своей группы. 
У нас с ней не дружба. Она чистокровный, не вольняга. Для нее я все равно человек низшего сорта. Так воспитана. В прочем, она даже не догадывается, что я это уже проходил. Но она уже не морщится при одном моем виде, и относится почти по человечески. Приняв как данность, что дерусь я на кулаках, куда лучше многих воинов. И что как тех, тоже лучше ее, хотя и не тех вовсе. Когда узнала что я мех воин бывший, сначала даже не верила. Даже прочитав про это в рапорте их же клана. 
Опять пнула ботинком. 
- Зачем? 
Вздыхаю. 
- Ты, бывший почти мех воин. Я, бывший почти мех воин. Остальные техи. Я помогаю тебе. Ты помогаешь мне. Не дружба, не любовь. Но если придется драться, я защищу твою спину. 
Смотрит с недоверием. 
- Я лучше тебя стреляю и дерусь. У меня более восьми побед на мехе. 
- Более восьми? 
- Два ваших, шесть наших. Это личные. Я был командиром подразделения разведки. Перед тем как меня пленили, мы напали на ваш штаб. Там мы уничтожили в пешем порядке, два меха клана и точку элементалов. 
- Сколько вас было? 
- Двадцать восемь бойцов. Две группы по четырнадцать человек. Я командовал обоими. 
- Какие были мехи? 
- Самонер и Локуст. 
- Расскажи. 
Киваю на диван. Дозволяет. Стараясь говорить понятным ей языком, описываю подготовку миссии и ход выполнения, до прибытия к дропшипам. Слушает как ребенок, только чторот не раскрыла, изредка перебивая прося подробностей. В конце помолчав добавляю. 
- Могу скопировать запись допроса. Ее в медицинском блоке, где меня мучат, на компьютере держат, а код входа, я видел. 
Киваю на копьютер на столе. Соглашается. Вхожу в сеть, копирую. И сижу на диване, пока она просматривает записи, играясь своим нотепутером. Мне там ничего не интересно, уже видел. Наблюдать себя под наркотиками, тошно. Насмотревшись, Или подсаживается рядом. И смотрит насторожено. Я про себя улыбаюсь. Хорошо хоть не с призрением. 
- Я не знала. 
Пожимаю плечами. 
- Почему не сбежал? 
Улыбнувшись отвечаю честно. И чуть шутливо. 
- Мне пока, у вас интересно. И еще, мне надо научить одного теха драться. Вдруг возьмет, да как-то воином станет, а драться, не умеет! Позор? 
Улыбается. Даже дружески пинает меня ботинком. Вот ведь манеры у нее. Но это у нее, почти нежность. Пнуть , или стукнуть. По моему ей даже это приятно, что меня, того кто ее может пальцем вырубить, можно пнуть, и не получить сдачи. 
- Дай кофе! 
Достаю термос. Она с сожалением смотрит внутрь. На мой кофе она подсела. Еще бы, я его у местных выменял, да еще коньяк и ликер туда подмешиваю. Тоже выменял. Большая теперь редкость. 
- Забирай. Я сейчас еще сделаю. 
Забирает . А я выхожу и иду к нашей части ангара, той где работают вольняги воде меня. Там у меня вот на такие случаи пара заначек есть. В подсобке, ставлю кипятиться воду, а сам лажу по тайничкам. Кофе делаю в кожухе фильтра тонкой очистки. И с ним возвращаюсь. С кофе, принес еще пару мясных консервов. Или не удивлена, она знает, что я из отходов мастерю всякие штуки и меняюсь на них с местными. Особенно в ходу самогонные аппараты. Но всегда довольна, когда я ее подкармливаю, под эгидой того, что ей как бойцу надо набрать мышечную массу. Кстати с моей подсказки она теперь еще по утрам бегает и делает упражнения на растяжку которые я ей рекомендовал. Старается. 
Сижу смотрю как она с видимым удовольствием ест. А ведь только недавно слупила два большущих бутерброда с консервированной колбасой и овощами. И ловлю себя на том, что улыбаюсь. Она не так уж и на много младше меня. Но, сейчас я испытываю радостное чувство, как мать кормящая голодного ребенка. А она ведь и в правду почти голодный ребенок. Пайка с нашими нагрузками ей не хватает. Фронт ушел в перед, снабжение стало хуже. Да еще клан готовится к какой то заварушке между кланов. 
Или неохотно отрывается от банки с ветчиной и жалобно глядит на вторую. Наелась, но все равно хочет еще. 
- Ты не будешь? Ут? 
- Нет, спасибо. Поел, пока готовил кофе. 
Глаза сверкают радостью. Не замечает, что когда посмотрела на меня лицо расслабилось и выглядит счастливым. Как не много, надо для счастья ребенку. Подраться и вкусно поесть. Я у нее уже почти как бог. 
Не зная чем заняться еще, вдруг встает и подойдя, плюхается рядом со мною. 
- Покажи фотографии. 
Три вид тут стоит плоханький. Гражданский, конфискованный. Когда линкуюсь, приходится перебирать каналы. Он вечно их теряет. 
Вывожу картинки. Я и тут не оставил свое увлечение, правда вместо обычной камеры, вот этот нотепутер с головкой. Тоже приходится прятать, техам такое не положено. Нахожу альбом который составлял специально для нее. Конечно же Мехи, следы боев, разрушенные укрепления. Макро снарядов и ракет. Недавно нашел базу с записями сражений и сделав нарезку натаскал фото и пару роликов под музыку. Возился с роликами пару ночей. Вышло неплохо. Кстати надо бы ей показать наверняка понравится. Я их делал именно для такого момента, чтобы 'порадовать ребенка'. 
Сморит внимательно, жадно. Сжимает кулачки, ноздри трепещут. Забавная у нее реакция. В такие моменты она забывает свою 'гордость кланов' и становится сама собой. Улыбнувшись, отыскиваю директорию с роликами и делаю звук погромче. Первым ставлю классическую 'валькирию'. Она точно никогда его не слышала. Откуда в кланах опера? На трек 'полета Валькирий' к тому же еще наложен трек переговоров пилотов. 
Когда начинается ролик, она удивленно смотрит на меня, но уже при первых аккордах 'залипает'. Я специально делал клипы и динамичными, и драматичными, стараясь передать весь накал боя. На мой взгляд, вышло сильно. Особенно второй, он сделан на Треке 'Прохоровка' из одноименно исторического фильма. Я туда из него тоже сделал нарезку, там много близких планов. Режиссер фильма, был точно мясник, кровь и осколки брони, так и брызжут с объема экрана в зрителя. Смонтировал их с современными. 
Или увлеклась уже первым настолько, что ее не очень красивое личико заострилось. Переживает. Когда трек кончился, она удивленно и очень обижено, посмотрела на меня. Ноздри трепещут, дышит тяжело. Как после трудной тренировки. Второй клип начинался видом степи. Утро, уже встало солнце но еще стоит в низинах легкий туман. Травы, шум ветра, музыка начиналась медленно нарастая, и в нее вплетался лязг гусеничных траков и рокот моторов. Композитор был по своему гениален. Вот над травою из тумана надвигаются туши стальных монстров. Изображение начинает подрагивать, так я имитировал то что ощущаешь когда рядом идут Мехи. Наложенный трек разворачивающейся с марша боевой группы. Музыка все сильнее и тревожней. И вот разом, без прелюдий, прокатывается вал огня. Танки и мехи броском сходятся. Крики треск и звон рвущегося металла сплетаются с мощными аккордами музыкального трека. Клип вышел длинный, почти небольшой фильм. Я сам делая клип, так увлекся, что почти сделал съемку небольшого эпизода, где один воин на Бешеном псе прорывает атакующий строй противника нахлобучив их командира. Ну и конечно красиво гибнет. Как же без этого? Кадры для этого искал долго, пришлось кое-что ретушировать, чтобы из трех съемок разных машин, вышло кино про одну. 
Музыка уже ревет так, что слабенькая аудио система тривида слегка захлебывается и заставляет низами, дребезжать листы гофры, которыми обита комната. Или, подалась вперед, вздрагивает от разрывов. Не замечает, что ее наработанное спокойствие рухнуло, как ее руки что-то ищут на диване, а ноги подрагивают. По моему вся она уже в том мехе, что рвется сквозь валы огня и стали к своей цели. Когда идут финальные аккорды и кадры горящего взрытого поля, вскочив, сгребает меня, схватив за грудь комбинезона. Откуда только силенки взяла. Откормил на свою голову. Лицо пунцовое, глаза бешенные, трясет меня как, даже не знаю что. Не найдя слов лезет в дарку. Беру ее в захват . Пытается бить головой, коленом, даже укусить. Научил на свою голову. Валюсь спиной на диван, чтоб сузить ей пространство для брыкания двумя плоскостями и как могу сильнее стискиваю, оплетя руками и ногами. По моему, все таки губу она мне разбила. Подергавшись, чуть притихает, и как-то сразу расслабляется. Не ослабеваю хватки, сам учил ловить противника на такое вот расслабление или вид того что шокирован или потерял равновесие или сознание. понимаю, плачет. Эк, ее 'искусство' то проняло. Вся разгоряченная сердце стучит как пулемет, ощутив на лице влагу, вдруг понимаю, плачет. Поворачиваю к ней лицо, которое прятал зажав к спинке дивана, от ударов. Плачет неумело и некрасиво, навзрыд, закрыв глаза и прижавшись к моему плечу. Наверно первый раз в жизни, вот так свободно и открыто. Лежу молча прижимая к себе. Кто ее знает, чего она еще отчебучит. 
Выплакавшись затихнув еще некоторое время лежит. Наконец не открывая глаз буркает почти нормальным голосом. 
- Пусти! 
Медленно расслабляю руки и ноги. Открывает глаза и сморит сердито. Глаза красные лицо расслабленное, мокрое. По моему ей идет быть расстроенной. Лицо не сведенное вечным выражением 'я сильная и гордая' даже становится красивым. Или это я такой извращенец тут стал, без женщин? 
Пока размышляю, она тоже видимо о чем то думает, и что характерно, валяясь на мне. 
- Ни кому говори! Ут?! 
- Про клипы или кофе? 
Зарабатываю ощутимый тычок по ребрам. Ожила, становится собой. Шипит сквозь зуюбы 
- Вольняга чертов. 
Что не мешает ей в прочем, оставаться в прежнем положении. Да и шипит, как то не обидно, а с какой-то странной интонацией. Такую, еще у нее не слышал. Наконец, сползает с меня и садится. Нашарив в кармане на бедре фляжку из которой доливал в кофе коньяк смешанный с ликером, подаю ей. И она, сделав пару глотков кашляет и таращит глаза. Перехватив выпавшую из ее рук флягу, закрываю и прячу. Она девочка спортивная, огнефир с техами не хлещет, считая это придурью и недостойным себя. Что кстати ее, тоже от них отдаляет только. Подаю ей стоящую у дивана кружку своего кофе, запить. Сделав глоток прислушивается к себе. Могу ей итак сказать что чувствует. Тепло в животе и расслабленность, нервы успокаиваются. Коньяк с ликером это почти как спирт по крепости, только пьется мягче. 
Зарабатываю за внимательный взгляд очередной тычок локтем. Причем попадает почти по причинному месту. Уйкая сгибаюсь, чем вызываю ее смех. Вот смеется, она хорошо. Искренне и радостно. 
Почти пришла в себя. 
- Драться будем? 
- Обязательно. 
Вскакивает и ставит охранную систему на полностью автоматический режим. Затем сняв пистолетный ремень с кобурой, недовольно командует 
- Чего разлегся? Идем! 
Спускаемся в ангар и идем переодеваться. Тренируемся обычно в рабочих комбинезонах. И это правильно, что чистые пачкать и рвать? 
Начинаем с разминки. В какой-то момент она, опередив меня, атакует. И это тоже правильно. Воин всегда должен быть готов. После двух схваток, поясняю что ей было сделано не так. Снова сходимся. 
Затем делаем перерыв в котором отрабатываем удары и приемы. И я показываю как обычно, что-то новое. 
Сегодня у нее просто праздник. Целый день можно заниматься, не думая о том, что кто-то увидит. Если бы поймали за этим, кроме времени для зарядки, навалили бы дополнительной работы, еще наорав на нее при этом. А если бы застукали за тем, что занимается со мной, это был бы вообще скандал. Связалась с вольнягой, учит его бою. Позор! Ужасный позор. 
Задумавшись пропускаю пару ударов. В отместку, кувыркнувшись, звонко хлопаю ее ладонью по попке. И она, кинувшись мстить, так бурно атакует, что загоняет меня в угол. 
Немного дав ей выпустить пар, парой длинных ударов и нижней акробатикой, деблокируюсь. 
Отчитываю ее за то, что она позволила себе разозлиться. Если быть серьезным я ее мог положить несколько раз пока она атаковала поддавшись гневу. Показываю как и когда. И сам себе переча, рассказываю, что если уж она так сделала, что икак должна была сделать используя прилив сил вызванный гневом. 
Сопит. Злится но слушает внимательно. Еще раз повторяю трюк с акробатикой и шлепаю ее по попке, еще более жестко и звонко. Так, чтоб у нее ее жгло. 
Разозлилась по настоящему. Но урок поняла. Проламывает мои блоки и я лечу на пол кувырком. 
- Ты не бил! 
Встаю потирая ноющие ребра и разминая ушибленную ногу. 
- Не бил. Ты двигалась и контролировала меня очень хорошо. Была пара окон. Если бы ударил покалечил. 
- Покажи! 
Показываю. Сопит. Для уяснения того что сказал, опять устраиваю фокус. Беру доску, кладу на верстке между тисков. Показываю, как двигался, обратным ударом за спину, проламываю ее. 
Черт, а больно то, как. Давно не занимался укреплением рук. Да и доска отсырела, мог искалечиться. 
Глаза горят, сопит сморит на обломки доски. Знаю, что уже пробовала так. Но только руки отбила. Теперь по моему совету, укрепляя руки и пальцы, по утрам бьет руками и пальцами в ведро с мелкими пластиковыми шариками из какой-то технической засыпки. 
Снова спарринг и заучивание. Под конец немного гимнастики, и для расслабления и для пользы. С ней у нее совсем туго. Но уже куда лучше, чем пол года назад. 
Уже поздно и оба притомились. Пока она проверяет периметр и охранные системы, иду и разогреваю душ. Он тут в пристройке к ангару и не отапливается. По этому, включаю на полную сразу все распылители и подаю горячую воду. Тут своя система снабжения водой, идет от сгоревшего при штурме планеты городка. Воду, никто не учитывает. В холодном еще помещении, уже через минуту, стоит плотный пар. Раздевшись, стираю в ведре комбинезон и потное исподнее. Хлопает дверь и в меня летит комбинезон Или. Стираю и его вместе с майкой и трусами. А чего, мне не жалко. И вообще я ее все больше воспринимаю как большого немного вздорного ребенка. 
Выстирав, вешаю чистые на трубу и убрав ведро, сам иду под душ. Уперевшись руками в стену, закрываю глаза и стою отмокая, расслабляюсь, думаю чем ни будь легком. Что-то не так. Открываю глаза, кошусь назад. В клубах пара, Или. Стоит чуть сзади сморит прищурясь. Хотела подкрасться? Утренний урок проверяла? 
Кстати фигурка у нее стала гораздо более спортивней. На животе появились квадратики мышц преса. Плечи стали шире. Даже талия резко обозначилась. На фоне этого, груди подтянулись и попа стала поджарой и округлой. Усмехнулся, кому что, а мне кобелиться. Хотя надо признать, что она стала куда привлекательней и короткая стрижка идет ее новой спортивной фигуре. 
Видя что я ее разглядываю, подошла ближе. 
- Услышал? 
Улыбаюсь в ответ. Она неожиданно меняет тему, ошарашив вторым вопросом 
- Я тебе нравлюсь? 
Надо заметить, тут у них с нет понятия любви как у нас. Любовь, брак и семья, обычно относится к вольнягом и 'верно рожденными', презирается. Сами понятия о этом на уровне грязных ругательств. С сексом и всем таким, полный бардак. Инструктор может просто приказать кадету прийти на ночь. А вопрос влечения решается на уровне взаимного удовлетворения потребности в этом. В кастах ученых, медиков и торговцев бывает, чтото вроде семейных пар. Но это на уровне взаимной симпатии, не дай бог сказать что у них любовь. В круг равных или просто семенняки на уши намотают. И вот это. Вернорожденные не путаются с вольнянягами. Это позор. Если только так приперло, что сперма на уши давит. 
По этому, отвечаю аккуратно 
- Ты очень похорошела начав заниматься. Прямо настоящая воительница из преданий. 
Предания, этоместные легенды о клане. Длиннющий текст у каждго клана свой вариант. Там про их клан история и про всех их героев и отличившихся воинов. 
Улыбается. Ответ понравился. С интересом разглядывает меня. Подошла ближе 
- Что за шрамы? 
Рассказываю. Она даже трогает некоторые. Ребенок он и есть ребенок. Свихнувшийся на чести и всем что связано с войной. Такими их воспитывают. Я и сам если подумать, почти такой же. 
Тыкает пальцем в Демона. 
- Почему такой большой? Это же неудобно!? 
Решаю хулиганить напропалую, повеселив ребенка. 
- Это тоже мое оружие! 
Смеется. Но только до той поры, когда на ее глазах Демон не набирает свою силу. Я поднапрягся, благо и особо трудиться то не надо, когда рядом голая девушка. 
Стоит замерев и как говориться вытаращив глаза. На лице очень смешное выражение. Она уже привыкла, что я ей не вру. Рассказываю куда более чем остальным. А я еще добавляю ей размышлений. Напрягаюсь показывая коронный номер. Это когда демон, полностью в эрекции и топорщится венами. 
- Ух! 
По моему, она восхищена. Точно никогда такого не видела. 
Протягивает руку и касается. Отдернув руку, хмурится и становится пунцовой лицом. 
- Убери! Слышишь?! 
Вздыхаю, поворачиваюсь спиной и шаманю, чтобы Демон успокоился. После долгого перерыва без работы он упрямится. И чуть не пропускаю удар в почки. 
- Дурак! 
Слишком громко и не обижено. Успокоив Демона, выключаю воду убираюсь и забрав постиранные комбинезоны выхожу в раздевалку. Или уже нет. Обтираюсь фильтрами. Синтетические фильтры вместо полотенец. Клан экономит. Иду в ангар и повесив комбинезоны и белье сушиться. Затем готовлю кофе и взяв еще банки с едой иду в дежурную комнату. 
Или сидит за столом дежурного насупленная. Ковыряет белковый паек. Наливаю ей кофе и ставлю рядом вскрытую большую банку ветчины с пачкой мягких пресных галет. Как десерт ставлю вторую банку с мелкими солеными огурчиками. Вижу, что глаза ее сразу засверкали, но делает вид что ничего не происходит. Сам сажусь на диван. Я успел перекусить, пока готовил кофе. Смотрю, как жадно но аккуратно ест. Это она так удовольствие растягивает. Кстати о ветчине. Тут это даже у гражданских дефицит. Я шаря по окрестностям случайно наткнулся на раздолбаный транспортер слетевший в овраг с моста. Там все заросло и он скатился в заросли. Никто его не искал, так он там и лежит. Его кузов, был забит всякой рухлядью. Видимо пытался сбежать кто-то богатый. Кроме вещей, там был велосипед, на котором я иногда катаюсь и несколько ящиков всяких консервов. Их то я в первую очередь и перетаскал, попрятав по всяким тайникам. Велосипед в этом очень помог. Все не на руках носить, да и куда быстрее. Или знала о велосипеде. Я ее на нем научил ездить. И еще приделал к нему мотор стартера. Получился электроцикл. Почти мотоцикл, но быстро не поедешь, жутко трясло у велика не было амортизаторов. 
Или доев, косилась на банку в моих руках. Которую я ей пока не дал. Такую, я еще не приносил. Не выдержав, со мной она вела себя не как воин а порой как действительно ребенок, спросила 
- Что там? 
- Растение, семейства бромелиевых. В собственном соку, дольками. Без кожуры. 
Смотрит непонимающе 
- Десерт. Поощрение за хорошее занятие. 
Ставлю также открытую банку перед ней. Нюхает, смотрит недоверчиво. Подцепляю ножом дольку, ем и подмигнув, сажусь обратно на диван. 
. Ананасы она живьем точно не видела. И консервированных, тоже не ела. Есть сначала с недоверием. Потом чуть ли не с восторгом. Подсказываю.
- Сок, тоже вкусный. 
Когда банка пуста, сыто икнув, ставит ее на стол и смотрит в нее с недоверием и какой то обидой. Даже по моему немного озадачено. 
- Наелась? 
Когда кивает, убираю банки и ее недоеденный паек. После моих консервов, эту гадость она точно есть не будет. Убираю в пакет, чтобы потом выкинуть. Протираю стол. Тянет меня за рукав. 
- Покажи еще раз про мехи! 
Включаю три вид, сажусь на диван. Довольная и сытая плюхается рядом. Кстати пояс с кобурой, оставила на спинке кресла. Это в первый раз. Обычно, она его даже голой таскать норовит. Это, уже очень большое доверие. 
Пока ищу канал, толкает локтем 
- Где взял запись? 
- Стащил с серверов куски записей, нашел музыку, смонтировал. Сам делал. 
Смотрит очень удивленно и недоверчиво. Мне нравится ее удивлять. 
- Это тоже Бусидо. Я же тебе рассказывал, воин должен чувствовать красоту не только вокруг но и красоту боя. Я попытался ее передать в ролике. Так как вижу. Понравилось? 
- Ут. 
Толкает локтем, чтобы искал быстрее канал. 

После кино забираю мусор, и выкинув его иду к казармам. Отметившись там у дежурного офицера, говорю что дежурный по мастерской кроме моей работы, меня припахал почистить и перебрать привод актуатора на запасной площадке, придется всю ночь пахать чтобы успеть к возвращению всех с основной базы. Жалуюсь что там холодно и спрашиваю могу ли получить куртку, мол выгнала зараза на мороз в одном комбинезоне. 
Тот делая отметку о том, что я буду занят в мастерской, напоминает что не стоит пытаться увиливать от работы, что прикажет ей меня проверять. Злорадно скалясь читает нотацию о бережливости ресурсов. Последнее в ответ на просьбу о куртке на ночь. Так что я, до завтрашнего вечера могу быть свободен. А надзор за мной, ну вы поняли на ком. Захожу на кухню и беру для Или и себя ужин. Мне и ей по пайку, но ей еще котелок с горячей бурдой. Готовят тут так себе. Полу синтетическая каша и белковое пойло. Колорийно сытно, но на вкус дюже погано. Ну на вкус того, кто нормальную еду, ел чаще чем такое. 
Когда возвращаюсь, Или подключив его к экрану, увлеченно копается в моем нотепутере. Там у меня схемы, книги, наставления технические. Фото вот опять же. Пара простеньких игрушек. Чаттервеб прошит с парой логинов, которые трудно отследить. Короче то, что надо ребенку ее возраста. 
Глянув на то что принес морщится. Пайки кидаю в угол, на полку где всякий хлам. А кашу уношу с собою вниз. Ставлю на плитку долив немножко воды. И лезу опять в свои закрома. Такими темпами скоро надо будет их пополнять. Хотя. Раз нам выдался такой праздник, почти сутки никого рядом, делай что хочешь. Почему себя и ее не побаловать? Подумав на эту тему иду в другой угол мастерской и потрошу еще одну заначку. К каше и галетам которые тут вместо нормального хлеба, делаю вишневый компот. Думаю от него, ребенок тоже будет в восторге. Когда каша вновь разогрета, начинаю улучшать ее с помощью пряных овощных и мясных консервов. Обед мы пропустили, перекус после занятий только для восполнения сил был. Ужин получался поздний но обильный и вкусный. Воистину праздник. А главное никто на тебя не пялился морщась и не зудел пиная. Я когда уходил с кухни прихватил втихаря еще две тарелки. Есть из тех кювет, что идут с пайками приличную пищу не хотелось. 
Чтоб унести и котелок и емкость с компотом, беру большой ящик из под деталей. Будет на чем у стола сесть. В комнате, всего одно кресло дежурного. Надеюсь в честь праздничного ужина, Или не погонит от стола , кушать в другом углу как обычно. Им правильно рожденным, это нормальным кажется. Не им одни кстати. Я говорил , про дискриминацию, еще ей могу рассказать и про кланы и про касты. Что бывает еще хуже чем у них тут. И это еще у них клан который другие обвиняют в излишней демократичности в обхождении с вольнягами. Их бы в курита или в султанат, в котором кстати еще и рабство есть. 
Когда вошел в комнату притащив еду, Или сразу заводила носиком. Расставил тарелки, наложил еду. Разлил по кружкам компот и открыл упаковку галет. 
Или на все эти приготовления, смотрела с выражением таким, будто я опять один из своих фокусов отчебучил. Только что слюну не сглатывала. Эх, ее бы в мой дом со служанками за стол. И чтобы еще девочки вокруг танцевали. Вот бы она глаза по таращила. Разложил вилки ложки, увы из пайковых наборов. Присел на ящик и с поклоном указал на еду. Не погнала, даже улыбнулась. Эх, не учат их красиво есть. Точнее учат, но не всех. Такие как она, расходный материал пока не выбьются вверх. Да и потом тоже, если по строгости рассудить. 
Компот очень понравился. Выпила две кружки. Убрал со стола, оставив на ночь немного каши и пол бадейки компота. Порывшись в углу где у них хлам дежурных достал спальник и постелил его на диване. Техам баз второй линии и так все паршивое выдают, а этот, так вообще был ветеран. Молния кокона рваная. Набивки почти никакой. Тряпка, а не спальный мешок. Кивнув ей, забрал ящик и пошел к себе в бокс. Там сварганил ложе. Накидав фильтров на ящики с деталями. Под голову тоже фильтр. Вышло даже лучше чем казарменная раскладушка. Настоящая постель. Времени было почти девять часов. Шанс сладко и долго поспать, не стоило упускать. Когда еще дадут? Завалившись на нее, потянулся всем телом и почти сразу уснул. 
Проснулся стуча зубами от холода. Под вечер, еще когда я ходил отмечаться, задул резкий северный ветер. А как стемнело видимо ударил настоящий заморозок. Это подтверждал пар валящий от дыхания. Ругаясь встал. Впрочем мы народ бывалый, и уж в мастерской то ангара с кучей всякой всячины, мерзнуть просто позор. Полез шарить на верхних полках стеллажа. Сняв оттуда решетчатую конструкцию, приладил к ней кусок провода с вилкой. Эта хитрая решетка была частью отопителя. Немного подумав, решил усовершенствовать. Нашел в ящиках с электрикой большой вентилятор и тепловое реле. Прикрутив их на скобах к решетке включил в разрыв провода. По краям на всякий случай обмотал раму, поли асбестовой лентой. Вот вам и ТЭН, мощность на глазок, очень даже приличная. 
Вспомнив о Или, выругался грязно и матерно. Не подумайте плохого. Просто думаю, о себе она так, не позаботилась точно. Опять полез на полки и вытащил спрятанный там приличный кусок утеплителя. Чем не одеяло? Подхватив все это хозяйство, пошел в комнату дежурного. 
Первое что увидел открыв дверь, это ствол пистолета. Ну кто бы сомневался?! Вот тут, в холодном ангаре только и бродят толпы врагов клана, желающие напасть на маленького промерзшего теха. Насколько промерз, видно было по позе и по вибрации ствола. 
Оставив дверь чуть приоткрытой, игнорируя угрозу и не заморачиваясь светом. От мониторов его было достаточно. Повесил на стеллаж сделанную конструкцию и подключил. С вентилятором, я это круто придумал. Сразу потянуло теплом. Снял ботинки которые так и не завязывал. Пол был холоднющий. 
Кинул ей у головы свернутый фильтр, ну вот люблю я чтоб уютно было. Спать без подушки можно, но неудобно. И плюхнулся рядом, укрывая себя и ее утеплителем. 
- Давай уберем эту пистоль, а то ты мне ей сейчас точно глаз выбьешь. Второй мне опять за счет клана уже не будут делать. 
Я по ворочился устраиваясь. Или, сопела, молчала, и пистолет пока тыкался то в подбородок, то в висок. 
- Прижмись ко мне спиной. Через твой спальник и комбинезон, я тебя даже моим Демоном не изнасилую. 
Под утеплителем раздалось нечто похожее на кудахтание. Видимо представила как я ее насилую через спальник и комбинезон. Тут я вспомнил, что пока туда сюда мотался так и не снял с просушки отстиранные комбинезоны и нижнее белье. 
Пистолет, наконец пропал, ему на смену мне в подбородок ткнулся стриженый затылок. 
Помогая ей обнял за талию и притянул, прижав к себе. И вправду промерзла, даже сквозь спальник почувствовал как дрожит. Подоткнул импровизированное одеяло. В комнате было уже ощутимо тепло. Хорошо что дверь приоткрытой оставил так и задохнуться можно. Словно в ответ на мою мысль щелкнуло реле. Я поставил его на тридцать градусов, Стены комнаты гофрированная жесть. А в ангаре сейчас, наверно все минус десять, если не больше. Короче холодильник. С этими мыслями, прижимая к себе за живот Или, уснул. 
Посреди ночи, она завозилась , забыв что в спальнике попыталась встать и рухнула на меня. Вздыхая помог вылезти. В комнате было натоплено но от пола и стен явно тянуло холодом. Поеживаясь, она подошла к мониторам. Но судя по тому как дергалась ногами, надо было ей не мониторы проверить. Нахлебалась кофе и сока. А тут холодина такая. Я пошарил по дивану и нащупал пистолет. Выругался. Ее пищаль валялась со снятым предохранителем. 
Когда она потопала мимо, сунул ей в руку. Похоже она так торопилась, не сразу поняла что я ей дал. Посмеявшись, поправил кровать и подвернул утеплитель к спинке дивана. Не было ее долго. Я уже было собрался идти искать когда скрипнула дверь ангара и после грохота засова, по бетону застучали знакомые шаги. Буквально влетев в комнату, она подошла к мониторам, не вынимая замерзшие руки из под мышек. Смотрелось забавно, особо учитывая что в одной держала пистолет. 
Оглядев мониторы, сразу встала под струю вентилятора и уже оттуда посмотрела на меня. Реле словно насмехаясь, глумливо щелкнув, выключилось. От чего она, аж подпрыгнула. И обиженно на него покосилась. Я сжалившись подсказал 
- Там на реле, кнопка, обнули. После старта, датчик пять минут не работает. Их по этому и меняют. 
- Сам придумал? Ут? 
Она кивнула на конструкцию ТЭНа. 
- Ут. Замерз внизу ужасно. Вот и соорудил из того что нашел. 
- Зачем сюда принес? 
Наверно хотела спросить о другом. Ну так и ладно раз не спросила. 
- Этим, весь ангар не отопишь. 
Отогревшись, решетка то итак была горячей когда реле выключилось, вспомнила о пистолете. Достав из под мышки, посмотрела на него, будто увидела впервые. Даже носик сморщила. 
- Я тебе завтра, настоящий пистолет принесу. Вместо этого кала. И кобуру хорошую не то дерьмо, что тебе дали. Ты можешь иметь свое, личное оружие? 
- Аф. 
Вот ведь совсем другое дело. Мы уже и о холоде забыли, и глазки горят как два изумруда. Кстати, я почему то только сейчас заметил, какая у нее насыщено зеленая радужка глаза. Пока думал, подскочила забравшись коленками на диван в моих ногах, скинула ботинки. 
- Откуда у тебя оружие? 
- Тут есть дорога. Ведет к посадочной площадке от развалин города. Там его много валялось. Кое-что подобрал, когда нас гоняли детали искать для машин и техники. 
- Ты не сдал оружие?! 
- Почему? Сдал. Зачем мне оно? Если надо отберу у первого, кто его мне в нос будет совать. Просто запомнил, где еще взять. 
Или засопев, убрала пистолет в кобуру висящего на крюке над диваном ремня. И о чем то задумалась глядя на меня. Я тоже лежал и глядя на ее вздымающиеся от дыхания груди, размышлял. 
Мельком о том что девочка и в правду здорово подтянула фигурку. И о оружии. Я конечно частично приврал. Оружия было у меня навалом. Даже взрывчатка и несколько вибро мин. По началу я даже собирался устроить погром уходя. Но потом передумал. Бред о эпическом героизме из меня давно выветрился. Да и не хотел делать пакость тому, кто хоть и был моим врагом, но по факту, вытащил меня с того света. А о подарке. В городе, где разбирали завалы на строительный материал, я приметил вывеску оружейного магазина. И спрятал ее . А потом покопал там ночами. То о чем я сказал, лежало в отдельном тайничке неподалеку. И вообще то, я его сделал, чтоб подмазать кого поважнее. Но раз уж праздник у нас, то подарок тоже не помешал бы. А что? Духи ей дарить? Кстати, и это есть, в той машине, с богатым барахлом. Надо будет сходить... 
Меня снова больно ткнули в бок. И смотрели, пристально и сурово. Или была взволнована . Но что-то было не так. Она была напряжена, словно вот - вот ударит. Я даже выругался. Порою никак не поймешь что там у нее в голове. 
Когда привлекла мое внимание встала. Нервно дергая за застежку комбинезона, расстегнулась. Ноги ей жгло холодом и видимо боясь передумать, скомандовала почти крикнув. 
- Встань! Раздевайся! 
А пол то холоднющий! Подумав об этом, я скинув комбинезон подхватил ее за бока и поставил на диван. Не знаю как тут принято, но холодная, сама сделанного боящаяся женщина, это плохо. 
Перехватив ее, я уложил на диван накрыв утеплителем, сам нырнув под него. И всеми силами постарался преодолеть ее абсистентную и психологическую фригидность путем зализывания клитора и губ. Толи то, что она не видела меня, под одеялом из утеплителя, толи мои старания, помогли. Лед ее тела, стал быстро теплеть. Когда она решилась опустить под одеяло руки. Они были уже тоже теплыми. А еще через минуту, она заныв, закрутилась и попыталась сползти выше. Но я не позволил, удерживая за ноги и талию, довел ее до высшей степени сладострастного ощущения. И только потом, целуя тело и лаская, стал продвигаться выше. Сердце или, стучало пулеметной дробью. Поиск эрогенных зон незнакомой и испуганной женщины, это труд сапера. А труд сапера требует времени. Плавно проскользнул выше и Демон вошел в нее. Не давая ей остыть. И не вонзаясь в нее полностью, медленно начал. Чтобы ей было комфортней, укрыл нас обоих с головой и чуть повалил на бок. Обняв прижал к себе так, чтобы груди только частью касались моей, а правую ногу, положил себе на бедро. 
Толи мои феромоны, на что я и рассчитывал дополнительно, укрыв нас с головой, толи нежность и размерность помогли. Или уже через пару минут стала тихо постанывать от удовольствия. Целовалась она, совсем неумело. Впрочем, даже их долбанная генетическая программа, слава богу, это не вытравила из девочки. И когда снова наступил пик ощущений, выдохнув 
- Ох Керр... 
Не нашла ничего лучше, чем крепко сдавив меня руками, впиться от чувств, зубами в мою шею. Дав себя немножко погрызть, о вампирах она вряд ли слышала, пошел на третий заход. И это ее сразу оживило. 
Решив проверить как там в низу, ручками, отпустила шею зашептав. 
- Он еще не весь во мне? 
- Пока нет. Хочешь его весь? 
Через какое то время, заполненное мерным тяжелым дыханием и быстрым стуком сердца. Его я ощущал теперь яснее. Или прижалась плотно грудью, последовал ответ 
- Хочу. Весь. 
И я, поцеловав ее губы, начал плавно ускоряться, входя чуть сильнее. 
- Ты не кончил? 
- Я не знаю, как у вас защищаются от этого. 
- Дают таблетки. 
Что-то зашуршало и брякнулось рядом. Я вспомнил, что у нее на поясе была, была коробка стандартной военной аптечки первой помощи. 
- Они не помогут. Моим партнершам, не помогали. Слишком сильная сперма. 
Она мне все больше нравилась. Редкие женщины способны говорить во время коитуса. Это на мой взгляд, признак их силы и рассудочности. Но такие, мне нравятся. 
Боднув меня, Или упрямо зашептала. 
- Я хочу, чтобы ты сделал внутрь. Что делать. 
- Антисептик. Что-то, очень кислое. 
Мне в рот сунули таблетку, кислая дрянь. 
- Обеззараживатель воды, это на десять литров, пойдет? 
Мне стало смешно, ну откуда ж я знаю то?! Она уже настолько мне доверяла, что даже в этом советовалась. И кстати не выжжет она этим там все себе? Вспомнив о своей пред жидкости и с надеждой что пронесет, вздохнул 
- Половину! 
После чего, вышел из нее 
- Охххххх 
Она больно впилась в мою руку пальцами, так ее повело. 
- Помочь? 
- Я уже. Давай быстрее! 
И зашарила свободной рукой, помогая мне вернуться. Возвращение, вызвало еще большую бурю трепета. По ходу продолжения, я стал ее опять учить. Положив руку на попочку, сказал 
- Чуть прогнись спиной. Клитор плотнее будет касаться тела. Лучше? 
- Ууут. 
- Нога на мне, ей давя на пояс, можно задавать темп движения, а чуть пониже давя глубину. 
Попробовали, понравилось. 
- Я не знаю, насколько у тебя чувствительны груди. Обычно у женщин, очень чувствительны соски. Если грудь, чуть подать назад, то ими можно тереться о мою, Если чуть подавать вперед на встречу моему движению. То прижимать. А еще, некоторые женщины любят чтобы грудь перекатывалась при движении или была плотно прижата. 
Пока она экспериментировала, мы оба покрылись потом. Грудь у нее была не так чувствительна, и ей больше нравилось когда она плотно прижимается. А вот шейка у нее, оказалась очень чувствительной. И буквально от того что я ее полизал, она испытала небольшой оргазм. После него, Или осмелев и дирижируя, как я учил, пошла резко на увеличение темпа. Не рассчитав сил и забывшись в страсти вызвав у себя сильный оргазм. Такой силы, что громко закричав непроизвольно сжала влагалищными мышцами Демона. И похоже, сама испугалась. Еще не придя в себя поделилась впечатлением 
- Так сильно, никогда не было! 
Целуя и гладя ее, успокоил 
- Это психология. Ты решилась на запретную для тебя связь со мной. И по этому, все психологически, для тебя происходит как в первый раз. 
Засопев, прижалась ко мне щекой 
- Ты так и не кончил. Другие кто просил провести ночь со мной, делали это быстро. Два три раза и уходили. А ты еще не разу и я чувствую, что ты не устал. Это какой прием? 
Я вздохнул, а что делать только вздыхать. 
- Ты видела допрос. Это часть того, что со мной сделали. Выносливость, выше чем у других. И в этом тоже. Про это не спрашивали. По этому, про это не сказал. 
- Но ты можешь кончить? Ут? 
Я ответил, подпустив лести. Эх ребенок. 
- Хоть сейчас. Ты очень сильная в постели. Мне очень понравилось. Тренировки тебе пошли и тут на пользу. 
Она тут же заработала пяточкой, подталкивая меня и заведясь почти сразу, между довольными урчаниями от соития жарко зашептала 
- Сделай! Я очень хочу! 
Вот тут мы оба по моему выложились и чувствами и старанием в полную силу. А когда я начал заливать ее. Да при этом, не лежал обессилено бревном, она стала издавать какие-то немыслимые победные крики. А потому как Демона сжимало и она дергалась при этом, словно ее било током, похоже, еще и кончала. Спальник под нами, стал просто мокрым. И не столько от влаги, пролитой из тел, сколько от пота. Покрывало сползло. 
После этого или этих оргазмов, из нее словно ушла жизнь. Обмякнув она чуть не упала на пол. Еле успел подхватить. Как положил так и лежала, закрыв глаза. Не отреагировала даже когда вышел из нее. Прикинув что так мы простынем. Оторвал от подложенного под голову фильтра кусок, материи. Затем повесил спальник напротив своего ТЭНа, дополнительно перезапустив реле. Чтоб его быстрей высушило. И взяв стоявшую в углу канистру с водой, стал омывать с нее пот. Протирая тело материей смоченной водой. От этого она пришла в себя, благодарно замычав. И даже нашла силы погладить мою ногу. Окончив с ней, укрыл и сам обтерся. 
- Пить! 
Принес компот, укутав и придерживая за плечи напоил. Напившись компота она доверчиво прижалась к моей груди, грустно сказав 
- Ты очень сильный. Как никто. Я слабая. 
- Ты сильная. Гораздо сильнее, чем была до нашей первой встречи за ангаром. Этого придурка, что тебя побил, ты сейчас можешь легко убить. Но только если не позволишь своим чувствам взять верх до тех пор, пока он будет мертв. Но... 
- Что но? 
- В моей работе, есть жестокое правило. Всегда наносить второй смертельный удар. Это называется контроль. Воин который меня поверг, не сделал такого. И меня могли вылечить другие. Или я мог прикинутся мертвым и нанести ему смертельный удар. 
- В этом, нет чети. 
- Я тебе уже говорил. Сначала победа. А потом честь. Если ты мертв, а враг жив. Какая от чести польза, если он победил? По этому, долг, выше чести! Кстати, о силе. Уже светает. Кто из тех мужчин, которые у тебя были, мог выдержать почти всю ночь? И кто из твоих знакомых воинов женщин, мог выдержать столько? Я таких почти не встречал. В предании наверно такого нет. 
Мда дети. В разговоре запоминается обычно конец. И лесть они замаскированную редко видят, разве только чуют. Вот и Или заблестела глазами заглядывая в мои чтобы убедиться что не вру ей. Ну, почти не врал. Кстати ноги замерзли ужасно. Нырнув под покрывало, лег обняв ее и пристроив у себя на груди. 
Радостная, чистая, согретая и глубоко удовлетворенная, она почти сразу ровно задышала. Поспали до восьми утра, сладко проспав положенные ночью обходы и подъем общий для всех в лагере. 
Могли бы спать и дольше, но мне на ум, пришла одна мысль. Чтобы не 'спалить' спящую 'подругу'. Аккуратно вылез. И пару кругов пробежал мелкой рысью по маршруту обходов. Там где должен был работать, создал видимость копания с актуаторм. Я его перебирал на прошлой неделе, тоже один лентяй вместо себя заставил, так что и тут все было нормально. 
Вернувшись занялся фальсификацией. О чем Или забыла. Конечно компьютер делал отметки о том когда и во сколько сделана запись и все такое прочее. Но это же тупая машина. И у оболочки есть такая опция, как 'выставить\исправить время'. О которой высшие военные умы почему то не хотят и знать. Выставил в основной рабочей оболочке вчерашнее число. Время когда пошел рапортовать и занес за ним запись о приказе вольно рожденному технарю 'Петер' находящемуся в ангаре, заниматься 'работой' согласно регламента. Про это посмотрел в наряде того кто меня заставил, вместо себя. И так три раза. Включая возвращение к времени восьми часов, на которое был означен перевод датчиков охраны, на дневной цикл. Выставил точное время и пошел делать кофе. Его запахом и разбудил 'засоню на посту'. Она об этом 'посту' вспомнила только одевая пистолетный ремень с кобурой. Заполошно ойкнув, бросилась к монитору. И не понимающе читала свои доклады и смотрела на следы от обходов, ясно видимые через все камеры на территории. Даже следы моей работы там были видны. 
Посмеявшись, рассказал о 'чуде'. И показал, как его делать. После чего пошли умываться и пить кофе. То место где мы вчера сидели, было нашим любимым. Чтоб не померзнуть, взял для нее наше модное одеяло. Сам тоя мог некоторое время и потерпеть. А вот Или еще не знала что такое терморегуляция кожных покровов. Вернее знала, рассказывал, но это ведь надо тренировать. К тому же долго это не действует. 
До обеда времени было навалом. По этому, опять занялись тренировкой. После энергичной ночи, оба упрели пуще вчерашнего. Не смотря на холод в ангаре, комбинезоны пропотели, хоть отжимай. По этому, в душ и обратно, велел ей идти все в том же покрывале из термоизоляции. 
Кстати после вчерашнего дня и ночи, Или со мной, была немного покладистей. Не рявкала и более мягко говорила. Даже как-то непривычно было. Только в душе проявила свой гонор. Потребовав дополнительной тренировки с моим персональным оружием. Замечу, к общему удовольствию. И она ей точно пошла на пользу. Одеваясь в чистое, даже что-то мурлыкала себе под нос. Я не силен в их песнях, но по моему какой то марш. 
После принесенного мной с кухни обеда, снова потребовала 'кино'. И нагло манкировав намеки на продолжение тренировок, решила проверить свою силу путем вибрационного разрушения несчастного дивана. Я особо не видел причины отказывать голодному и в этом ребенку. Ибо сам стосковался по женскому вниманию. Тем более, что в этот раз, дабы не разрушить окончательно стенд для испытаний, расширил ее кругозор путем обучения анальному сексу. Понравилось ей чуть меньше, но ведь понравилось? И опыт, был воспринят благосклонно. 
Так что к моменту когда на базу втянулась колонна машин, а к госпиталю стали заходить два эвакуационных геликоптера, я сдавал посуду в кухню, а она кутаясь в выпрошенную для нее куртку мерзла в ангаре. Но оба довольные жизнью ибо хорошо и с пользой повели время.

Подарок


Следующие двое суток, я не вылезал из под вернувшейся техники. Балбесы водители не поменяли масло на низко температурное, половину приводов, пришлось перебирать. Спал там же под машинами. Кутаясь в чью то драную шинель забытую в одной из машин. Водитель ее видимо использовал как подстилку, копаясь под ней. Куртку мне так и не выдали. Кладовщик мастерских посылал в госпиталь, а тамошний в мастерские. 
Помогла Или, но обо всем по порядку. В общем к исходу вторых суток заработав обычный пинок по ногам, вылез из под машины. Или стояла рядом с ней и крутила в руках очередной ребус. Блок датчиков миомерного привода. Продырявленный очень нехорошо. Что я видел, даже стой позиции в которой лежал. 
- Эй тех?! Это можно починить? 
- Нет, младший тех. Полный утиль. Вот если будут еще два таких, можно из них собрать один. 
Крикнув старшему смены 
- Эй, этот вольняга, мне нужен для работы. 
Она снова от души пнула меня со словами 
- Иди за мной! 
И не оборачиваясь пошла из бокса. Старший тех моей смены, сморщился, но мотнул мне вслед ей, головой. Ну я и порысил. Или ждала за боксами в слепой зоне между ангаров. Тут стояли короба с металлом. Когда я подбежал она насупясь спросила 
- Ты ничего не забыл? 
Сразу смекнув, что ее расстраивает, улыбнулся 
- А вы? Младший тех? Разве я давал повод сомневаться в обещаниях? 
- Где? 
Ну ребенок и есть ребенок, небось все ночи с боку набок крутилась ожидая игрушки. 
- Из бокса не выпускали, там и спал. 
От досады аж притопнула. Но глядя на мою хитро прищуренную физиономию сразу воспряла духом 
- Что?! 
- Можно хоть сейчас, но, если поможешь. Или ночью, но тоже, надо чтобы меня отпустили спать в казарму и оттуда не дергали. 
- Тогда сейчас! Что надо? 
- Как понял, вы с миомерами сейчас возитесь? Ручной актуатор? 
- Ут. 
- Удачно. Скажи, что видела кусок актуатора за периметром. Этой хрени, там точно нет. Но снимем, что ни будь полезное. А я нужен чтобы инструмент и добытое тащить. Твои все заняты, и гулять по холоду таская тяжести, не намерены. Транспорт то в ремонте. Пошлют за помощником к вольнягам. И тебе, из моей бригады, наверняка выделят самого мощного и ценного. Гордо выпятил грудь, чтобы было понятно кого. Только вот куртку где бы добыть, а то холодно. Нам часа три гулять до той железяки и обратно, да еще мне свинчивать блоки. 
Или проникнувшись грандиозностью замысла, даже губу выпятила. Так понравилось. Во первых под хорошим предлогом откосить от нудной грязной работы, во вторых получить подарок, в третьих добыть может быть ценный ресурс. Везде одни плюсы. У дверей нашего ангара велела 
- Жди здесь, ут? 
- Ут, ут. Куртку пригляди или на время возьми какую ни будь. 
Ходила она, более получаса. Но вернулась с курткой и ящиком малого инструментального набора. Куртка была хорошая. С меховым капюшоном. И я даже знаю чья и как досталась. На куртке была бирка хозяина, а на отвороте его кровь. Вот такое распределение вещей. Мне нужен помощник и твоя куртка, ах тебе тоже, объявляю право владения. На в морду, и вещь сменила хозяина. А что свою не оставила, так кто вольняге, что так просто даст? 
Естественно первым делом пошли за обещанным. Под корягой в ложбинке вынул два пакета, а из них свертки. Тут был песчаник, коряга на склоне. Сырость оружию не грозила, но я завернул его в пластик и пропитанную маслом материю. 
Первый сверток содержал авто пистолет магнум. Патроны и магазины были в том же, но отдельном пакете. Так что одна в нем и четыре запасных. Это, учитывая, что к нему мощные, целевые патроны. 
Еще идя к тайнику, насобирал щепок и палок. Когда спускались, втыкал их на откосах вызывая удивленный взгляд Или. Ящик с инструментом, кстати оставил наверху. Двадцать пять кило, но зачем таскать тяжести лишний раз туда сюда. 
Кобура опять же как и обещал была там же. Обтерев его от излишков смазки с тряпки, показал как и для чего крепить кобуру. Кобура была универсальная с набором креплений. Показал как быстро выхватывать и указал на щепки и палки 
- Пробуй, не забывай он мощнее обычного. 
Стреляла Или неплохо. Неплохо для бывшего мех воина. Пистолет ей понравился. Бахал он, знатно. Глядя на мою улыбку, насупилась, показала подбородком на мишени. 
Прямо от бедра высадил всю обойму из ее старого пистолета. Стрелял по самым дальни палкам, на скорости. Оценила. Объяснил как тренироваться, и как, и куда, стреляют. Как выхватывать и взводить быстро. Показал упражнения какие надо делать. Посоветовав упражняться с новым, а вот все что со стрельбой если не найдет таких же патронов, то лучше со старым практиковаться. 
Вторым пистолетом был револьвер той же фирмы. Но у него всего пять патрон в барабане и стрельба из револьверов требовала своего навыка. Кобуры к нему не было, но он, ей тоже понравился. Глядя на сверкающие глаза маньяка, отдал оба. Она к слову, и так их могла оба забрать. И еще бы меня наказали за такое. Но у нас уже были общие тайны. 
Магум она так и оставила вместо штатного. По пути тренировалась выхватывать и целиться. Я еще распотрошил небольшой тайничок с едой. А то со всеми ремонтами и походами, так инее поел, да и попутчик мой как обычно, был не против перекусить. Я их тут как белка вокруг наделал, кто знает, куда и когда бежать придется. С железяки мы скрутили неплохой набор датчиков, кусок почти нового миомера и даже панель с помощью которой, я мог ту простреленную восстановить, детали подходили. 
Дав ребенку еще немного счастья, я же видел как ей хочется, но при мне гордость не дает показать это. Предложил то что она пробовала по пути, со стрельбой попробовать. Зашли в удобную низину и еще постреляли. Я тоже попрактиковался, но с ее. Работал с обоих рук, чем опять ее удивил. 
Пока шли к базе рассказал как чистить и ухаживать за оружием лучше. Мои слова, что личный пистолет, это как любимая женщина, только твой. Ты его любишь, ты его ухаживаешь. Ни с кем им не делишься. И тогда он тебя никогда не подведет. Восприняла очень серьезно и только уже у самой базы. Остановилась и спросила. 
- Там, про чистку пистолета. Ты имел в виду не только оружие? Себя и меня? Ут? 
Я пожал плечами. 
- Ты взрослый воин. Тебе самой все решать. Я только подсказываю. Но выбираешь решение, ты. Если, я начну решать за тебя, следует прервать отношения. Но лучше, убить. 
Пройдя еще несколько шагов, она догнала и серьезно глянув в глаза, высказала свое решение. 
- У нас, честная сделка. Но твое оружие, теперь только мое. Иначе убью. Ут? 
Вот как хочешь, так и понимай.

З051 год. 
Ноябрь. 
Новый Авалон. 
Министерство разведки. 


Шифрограммы. 


Элеонор устало потерла лицо и прошла в комнату отдыха. Умывшись холодной водой, заказала у секретаря еще чашку крепкого кофе и снова вернулась в кабинет. Работы было много, она почти не покидала министерства. 
Вот и сейчас, за то краткое время пока она отсутствовала, на консоли копьютера уже мигал маркер о трех полученных входящих сообщениях. 

Открыв почтовый терминал, она со вздохом покачала головой. Все три входящих пакета были с пометкой наивысшей срочности. 
Один из них, все же выделялся. Он был с первичным кодом военной разведки. Сверив его с таблицей кодов, она сначала непонимающе поглядела еще раз на код. Код был старый, но верный, из списка резерва. Его, не отменили. 
Впрочем, если бы это было не так, сообщение бы попало не к ней, сразу ушло к сотруднику обеспечивающему безопасность отдела. Это подтверждал и шифротекст полученный при первичной обработке. Ибо если и он не совпадал, дальнейшая работа с криптограммой не имела смысла. Или сотрудник работал под контролем или так сообщал о своем провале. 
Запустив декодирование она уже с интересом ждала результата. Полученный текст взволновал начальника отдела настолько, что она не открывая последующие, набрала на коммуникаторе внутренний номер. Дождавшись ответа, пряча за сухостью голоса волнение, сказала. 
- Господин советник, Элеонор Гилберт. Отдел логистики. На ваше имя получен срочный груз. Если вы свободны, прошу вас о встрече для согласования его получения. 
Выслушав ответ, положила распечатку в спец папку и закрыв паролем и выключив терминал, покинула кабинет. 
Советник, работал вне министерства за городом, вызвав служебную машину, она использовала время поездки, чтобы немного вздремнуть. Они встретились в его кабинете. Едва за нею закрылась дверь кабинета, в уши толкнула упругая волна означающая включение системы защиты помещения. 
Поздоровавшись, Элеонор сразу положила перед советником полоску пластика с распечаткой. 

Входящий. ? 9876-3472 BIZ с пометкой высший приоритет срочности. 
Получатель. Отдел логистики. Майор Элеонор Гилберт. 
Вторичный текст: 'Бездомный одиноки змей везет подарок ища теплую нору голоден хочет охотится'. 
Реакцию советника министерства Александра Григорьева на прочитанное, выдало только то, что он на пару секунд прикрыл глаза. Подняв их на нее, он был как обычно беспристрастен и сух. 
- Хорошее известие Элеонор. Дважды хорошее. Правильно сделала, что сразу поставила меня в известность. Мальчик вернулся очень вовремя и кстати. Как ты уже должна знать, у Канрея на Люсьене назревает кризис. Туда, будут посланы наемники. Мальчик работал в тех краях и работал с наемниками. Это высвобождает человека, которого мы хотели послать туда. Людей мало, Петер наилучший кандидат из возможных. И у меня есть хороший канал среди них для него. Эта операция пойдет по твоей тематике. Доставка и получение. Детали я тебе сообщу как обычно. 
Он чиркнул зажигалкой, поджигая тонкий пластик полоски распечатанного сообщения. 
Элеонор все же высказала и спросила то, о чем думала, еще первый раз его прочитав. 
- Но господин Григорьев, сэр. Без проверки, без соответствующей поддержки. Ведь, он официально мертв и вычеркнут из списка отдела... 
Григорьев тонко улыбнулся. 
- Ну, последнее не так важно. Он согласно закрытой кадровой директории, касающейся особых курьеров твоего отдела, пока не найдено и не идентифицировано тело, числится в розыске как пропавший сотрудник высшей категории допуска. Иначе были бы полностью аннулированы коды. Восстанови как теневого сотрудника. У тебя сейчас числится двое таких? Надо будет, аккуратно, перевести в эту группу еще двоих. Есть у меня чувство, что скоро понадобятся именно они. 
Элеонор смутилась, от усталости и волнения она упустила этот факт. Это было непростительно при ее должности. 
- О втором. Ты не в курсе, и этого нет, и не будет в личном деле. Петер очень состоятельный мужчина. Может быть, даже более чем я. Если бы это было необходимо, он на собственные средства купил и прыгун, и корабль для следования к нужной точке. И если он просит помощи, касается это, скорее всего только предоставления быстрой линии перевозки. Проведи его по военному каналу первой срочности, как свой груз. Точку доставки, я тебе дам. Мой человек, найдет его на финише и передаст дальнейшие инструкции. 
Он указал ей на кресло. 
- Сядь. Ты выглядишь усталой. Надеюсь после нашего разговора, прогулка по саду и обед со стариком, немного тебя взбодрит. 
Когда она села, продолжил 
- Вернемся к делам. Проверку его, уже в деле, проведет человек, к которому я его направлю. И затем второй, которого он должен будет найти и встретить на Люсьене. При невозможности последнего, его заданием будет организовать это. У мальчика в Курита, есть личные связи, о которых не знает никто. Но поверь, они довольно значительны. Ито что мы их возобновляем, это большой бонус его появления. 
Когда Элеонор уехала, Александер проводив ее, зашел к супруге. Молча подойдя, обнял. Графиня Инга, в последнее время из-за его занятости редко удостаивавшаяся такой внезапной нежности супруга тихо спросила 
- Что-то случилось Сашенька? 
Григорьев помолчав несколько секунд так же тихо ответил. 
- Племянник жив. Как, не знаю. Не спрашивай. Прислал весточку. Пишет что у него все хорошо. Но пока, не может приехать в гости. 
Графиня на удивление стойко принявшая официальные весть о смерти племянника. Заглянула в лицо мужа. 
- Я же тебе говорила. Это ошибка. Мальчик, такой же крепкий как ты. И всегда держит свое слово. А уезжая, он твердо обещал, лично, привезти внука на воспитание. 
Граф вздохнул. Он помнил тот разговор. Графиня, тогда пожав плечами, так и сказала, 'Это ошибка. Петер должен приехать с внуком, он обещал'. Иногда графиня казалась ему очень наивной женщиной, подверженной через свою набожность некоей мечтательности. Но жизнь, видимо любила над ним пошутить. Ее 'наивность' и мечты, каждый раз воплощалась в реалии. Хотя бы даже начиная с того, что еще при первой встрече, когда они познакомились. Она сказала, что он, обязательно станет генералом. И она не намерена упускать возможность стать женою умного и важного человека, жить в столице и увидеть высший свет. А не земельного лордика и затем всю жизнь прозябать в провинции. Григорьев, молодой лейтенант инженерной службы, ожидавший своего назначения, тогда только посмеялся. Хотя он был именит, но выбиться в 'высшую лигу', тогда, даже не мечтал. 
- Да, ты говорила. Но там где он сейчас, где возьмет тебе внука, даже не представляю. 
Графиня посмотрела на него с укором, склонив головку на бок 
- Вот вечно вы Сашенька спорите! Раз он прислал весточку, скажу Гертруде, чтобы она подготовила комнаты. Вы увидите! 
Григорьев обреченно, но уже про себя вздохнул. Если Инга, переходила на 'ВЫ'. Значит, все уже было ей решено. У графини под ее мягкостью. Тоже был стальной клинок вместо характера. Он искренне хотел бы иметь такую уверенность как супруги. С другой стороны пусть делает как желает. Расстраивать ее спорами, он абсолютно не хотел. Тем более что она, все равно останется при своем мнении.

З051 год. 
Ноябрь. 
Кониц (Koniz). 
Город Эрех. 

Дверь открылась и в помещение вошел улыбающийся господин в странном красном жилете. Именно так, сначала улыбка, затем странная одежда. И только потом Петер обратил внимание на его стальной взгляд и военную выправку которую было не скрыть никакой одеждой. Сходу протянув руку он очень дружелюбно указал на кресло перед столом. 
- Прошу вас. 
И едва Петер сел как сразу перешел к делу. 
- Я не отрицаю всей помпезности и доверия к людям передавшим мне груз. Но вас не затруднит назвать код опознания? 
Петер улыбнулся и ответил на чистом русском языке. 
- Конечно нет. Даже с удовольствием. Кодон, космонавт. Дополнительно могу добавить что второй кодон должны назвать вы 
Господин которого представили ему как Грегора, улыбнулся еще более широко и тоже, по русски ответил. 
- Я жду племянника. 
- Я племянник нашего общего знакомого. Вы ждали меня. 
- Вас не затруднит продолжить на этом языке? Давно не говорил. 
- Никаких проблем. Аналогично, не общался на нем давно. Он мой родной. 
- Ах вот как?! 
Глаза господина Грегора потеплели ив их уголках появились легкие складочки от прищура. 
- Теперь, кажется понимаю. Вы и есть тот племянник, который потерялся? 
- Ну если считать официальное объявление о смерти таковым. 
Грегор откинулся на спинку кресла и покивал головой. Но потом, быстро встав, достал из сейфа в стене бутылку и два стакана. Из холодильника вазочку с дольками цитрусовых. 
- Ну как у нас русских водится, за встречу и воскрешение. Вы не поверите, но я рад как нашей встрече. Так и тому что мне прислали опытного человека. Я в курсе некоторых ваших операций и что свои нашивки вы до последней получали кровью, а не шаркая в коридорах штабов. 
Выпили. 
- Ситуация сложная. Я и мои люди суб подразделение на контракте Келла. У них были потери и готовясь к передислокации на Люсьен, о чем еще никому не сообщали даже внутри их подразделений, они набрали людей до полного комплекта. Пока, не полных два копья. Для комплекта надо еще пилота. 
Грегор налива улыбнулся в его сторону 
- Я в курсе что вы пилот, но нужен еще один кроме вас. 
Петер улыбнулся. 
- Он есть. Нам поможет мой груз. 
- Ах вот как?! 
Грегор удивленно на него посмотрел. 
- А я то ломал голову кто это и что вы будете с ним делать. 
- Груз сложный. Изначально, я его хотел передать далее на сохранение. Но в свете задания решил пристроить у Драгун. Если останется жив конечно. 
Грегор с неподдельным интересом посмотрел на Петера. 
- Но ему можно доверять? 
- Если это не так, я сам решу проблему. Но просьба ограничить его от вопросов и интереса воинов. Жить она, будет пока не уйдет, со мною. 
- А машина? Для вас есть Энфрсер. Его выделил знакомый вашего дяди. Но для еще одного пилота, у меня нет пока лишней. 
- Это поправимо. Я прибыв, не ожидая что дядя будет столь любезен, навел справки. Тут в мастерских готовят на продажу старенького гладиатора. Ему поменяли вооружение и охладители. Но машина с капитального ремонта. 
Грегор всплеснул руками. 
- Так вот кто у меня из под носа выкупил машину! 
Оба рассмеялись. И Грегор поднял стакан, предлагая за это выпить. Выпили. Пожевав дольку, он уже серьезно спросил 
- У вас на жемчужине какое-то задание? Я не обольщаю себя тем, что ваш дядя по доброте душевной прислал мне простым пилотом майора разведки. 
- Капитана. 
Питер поправил машинально. 
- Майора. Да и то, не знаю на долго ли, учитывая в какую переделку мы лезем. 
Петер, покачав головой хмыкнул. 
- Авы, если это не будет нетактичным? 
Грегор мягко улыбнулся. 
- Генерал армии Комсмохабт, к вашим услугам. Вы ведь и сами рано или поздно узнаете майор Герхард Шелтон. 
Петер показательно принял сидя стойку словно отдавал честь, рублено поклонился головой и рассмеявшись развел руками. 
- Сознаюсь, неожиданно. 
Генерал ему нравился. Чувствовалось что свои чины, он также не шаркая по коврам получил. Только среди кадровых служак была та легкость и шарм с которым они вели разговор. 
- Вот и ладно. Теперь к делам. Все пилоты, ветераны. У нас, на боевое слажевание неделя. Ваш командир позывной Макс. Зовут Максим. Куда прибыть вы знаете, о прибытия я извещу людей. Полигон за заводом в полном нашем распоряжении. Тренируемся каждый четный день в группе, нечетный индивидуально. На полигоне, в восточной части проводят тренировки люди Келла. Мы сними, уже работали. Но все равно, последние тренировки, будем проводить уже совместно. 
- Это резонно. Ведь мы идем как их часть. 
- Вот именно. Ну, на посошек! 






З051 год. 
Ноябрь. 
Кониц (Koniz). 
Город Эрех. 

Ее опять куда-то вели. Проклятый шлем от космического спасательного костюма, у которого было закрашено забрало, глушил звуки настолько, что было слышно только самые близкие. Хотя дышать было легко. И судя по запахам ее привели в ангар. Запах охладителя и смазки используемой в мехах, спутать с чем-то другим было невозможно. 
Сначала был плен. Она вышла из-за ангара и кто-то, сильно ее ударил сзади по голове. Падая и уже теряя сознание, она все же заметила, что никого рядом не было. 
Пришла в сознание, уже на борту космического корабля. На ней был удобный, но незнакомый прыжковый комбинезон. Космическая мягкая обувь. И рядом два охранника. Женщины. Руки и ноги связаны. Ей объяснили, что ее перевозят. И что не надо делать, а что надо. На вопросы и ругательства молчали. А потом просто надели этот шлем. С заклиненной питьевой системой обмотанной мягким пластиком. Она мешала сказать что либо. Когда она согласилась подчиниться, то есть молчать и делать что велят. Стали его снимать. Но перемещали, только в нем. 
Она носила этот шлем судя по часам, которые заметила у охраны, уже почти три недели. Снимали его только для еды, туалета и на ночь. Два охранника, дюжие женщины, не давали ей и тени возможности к побегу или самоубийству находясь постоянно рядом. Не били, стреляли из пистолетов, иглами с сильным транквилизаторм. Стреляли, сразу, даже при попытке сделать что-то, не допуская и тени ошибки. В корпус или по ногам, было не так больно как обидно. Иногда перемещали усыпив. На этой планете, они были уже пятый день. Сегодня ее вывели и повезли куда то на машине. И в итоге, привели в ангар и похоже, судя по шагам, ушли. 
Кто-то стоявший сзади снял с нее шлем. В глаза резко ударил свет от мощных ламп. Сразу нахлынули звуки. Рядом что-то ремонтировали. Где-то неподалеку шел и стрелял мех. Очень характеный звук поступи при огне с ходу и даже немного доносилось сквозь пол дрожание от нее земли. Но это, был явно не бой. 
Кто-то громко клацнул рубильником и свет наконец стал не таким ярким. Поморгав она стала оглядываться. Это был действительно ангар. Прямо перед ней стоял в стапеле с убранными подмостками мех. Какой-то старой конструкции. Она так увлеклась его разглядывая что не сразу уловила запах дыма от сигареты. В клане курили в основном только техи вольняги. 
Это было ожидаемо. Но все равно она чуть не совершила ошибку, бросившись на него. На разложенной стремянке сидел тех Петер и курил. Глядя на нее, улыбался. 
- С прибытием на Кониц воин Или. 
- Я младший тех. 
От злости, в горле пересохло и она сказала это с хрипом. 
Он кивнул и легко спрыгнув прошел вперед перед ней. 
- Это пятидесяти пяти тонный боевой мех Гладиатор. Вооружение, одна протонная пушка, шестиствольная установка ракет малой дальности, два лазера средней дальности. Протонная пушка, основное и грозное оружие этой машины. 
Он достал из кармана куртки плоскую флягу и сделал глоток. Не глядя на нее, продолжил. 
- Скорость этого меха средняя всего восемьдесят пять километров. Броня обычная, десять тон. Но есть и очень положительные черты. Первая из них это прыжковая система, которая позволяет прыгнуть более чем на сто пятьдесят метров. Далее не советую, на полной длине прыжка ты замедляешься и становишься мишенью. Это ее высокая мобильность и верткость. Многие недооценивают расположение комплексов оружия в ручных актуаторах. А это дает расширенную арку стрельбы. Особенно в движении. А так же возможность стрелять из-за укрытия. Последним, хочу отметить наличие ручных оконечных актуаторов. Умелый воин, знающий приемы борьбы и схватки, в ближнем бою используя их может сокрушить врага даже без использования оружия. Это не говоря о том, что можно что-то тяжелое взять и стукнуть этим тяжелым того кто тебя не слушает. 
Он, улыбаясь подмигнул 
- Тебя стукать не буду, слушаешь внимательно. Молодец. 
И приложив палец к своим губам, показал, что стоит и далее помолчать. 
- Пока мы с тобой меняли свою дислокацию, клан Ягуара решил, что он достаточно силен для того, чтобы смыть позор поражения на Уолкотте. И заявил своею целью столичный мир Синдиката Дракона планету Люсьен. Ее называют еще Черной Жемчужиной. В помощь обороне Люсьена, отправляют два самых умелых и сильных наемных подразделения. Это Гончие Келла 
Он прищелкнул пальцами и указал в сторону, откуда доносился гул стрельбы. 
- И наверняка известные тебе, Дагуны Вольфа. 
Петер подошел чуть поближе и пришурясь немного помолчал, будто задумавшись прежде чем продолжил. 
- Нам известно, что это бывшие воины клана Волк. И совсем не дезгра. Они осуществляли разведку перед вторжением. Большинство, конечно были вольно рожденные, но и верно рожденных воинов там много. Они сохранили внутри своего подразделения дух клана и его обычаи. И когда решили остаться и защищать Сферу, все это открыто заявили. 
Он снова прихлебнул из фляги, от чего у нее еще больше свело сухостью горло. 
Кстати, дав выбор членам своей группы, вернуться в клан или остаться. И замечу, по моим сведениям, они поддерживают свои отношения с кланом! 
Он с усмешкой поглядел на меня 
- Кивни, если этого не знала. 
Сделав гримасу по которой было не понятно рад он этому или нет продолжил 
- Вот! Не знала, что творится в собственном клане, а это так. Более того, они получили разрешение вести евгеничекую программу. У них есть железные матки, есть генный материал и персонал. Что невозможно без общения с родным кланом. Стой частью воинов и кое кого из других каст клана кто поддерживал их решение! 
Он опять подмигнул и словно гордясь добавил 
- А вот об этом, не знают как в других кланах, так и у нас. Во скандал то будет когда все наружу попрет! 
Сделав страшные глаза, он после усмехнулся. И став серьезным заложил руки за спину. И стал говорить рублено выделяя каждое предложение 
- Мы отбываем через полторы недели к Люсьену. В подразделении, в котором туда лечу я, есть вакансия пилота меха. Воин показавший себя в бою обратит на себя внимание Драгун, а после боя, им нужно будет пополнение. Тех внутри другого клана за линией фронта, никогда не станет пилотом боевой машины. Даже если клан понесет невосполнимые потери, второго шанса у вас не дают. Ты знаешь, что среди Драгун была Наташа Керенская. Она вернулась в клан и стала Са Ханом. Были и остались еще очень хорошие верно рожденные воины. Попасть к ним, это единственный хороший шанс быть в клане и быть воином. Я не стану врать, имя крови получить у них, очень трудно, практически невозможно. Почти как теху, когда либо сесть в боевую машину и пойти в бой. Плюсом его является возможность драться против Ягуар, я знаю, что почти исторически, это враги вашего клана. Их поражение, это еще одно снижение чести против чести вашего клана. 
Он вдохнув, посмотрел поверх меня и глядя так сказал уже тише. 
- Есть и другие пути для маленького младшего теха. Второй из них, металлический стол с ремнями для рук и для ног. Куча уколов всякими наркотиками затем лагерь для военнопленных. Где ее строптивость быстро приведет к пуле от охраны. 
Впрочем... 
Он как-то странно улыбнулся, как тогда когда что-то вспоминал 
- Есть и третий путь, в реальность выбора которого маленьким младшим техом, я не очень верю. Хотя не скрою, мне, он больше бы понравился. Плохо умирать не оставив потомства на земле. Поэтому он всегда останется для нее открыт. Это тихое поместье в глубине неизвестного ей мира. Где нет войны но ее биологические дети, или она сам когда их заведет, могут стать военными. Или тем, кем пожелают. Но это для нее будет уже совсем в другом мире. В том который она не могла видеть. А узнала только после захвата его кланами. 
Он подошел и приложил флягу к ее губам. Пробовать ударить его, было глупо. Да и горло пересохло сильно. Там оказался тонизирующий напиток. Пока пила он со вздохом сказал 
- В общем, выбирай, правила выбора тебе известны. 
После чего, разрезал путы на ногах и руках. Связывали ее умело. Руки и ноги от этого, не затекали, путы только ограничивали их движение. 
Посмотрев вокруг, спросила 
- Этот твой третий путь, стать твоей подругой? 
Он улыбнулся 
- Если ты этого захочешь, то да. Я, не откажу тебе. 
Тьма и Керенский! Все, что он сказал, было правдой. Этот вольно рожденный пока ни разу не давал повода сомневаться ни в том, что говорил, ни в том что делал. Даже то как он ее выкрал доказывало его слова. Она сама, как-то спросила, уже не помнила по какой причине, может ли он сделать это когда захочет убежать. И он тогда ответил, что будет трудно, но да он может выкрасть любого воина или теха если захочет. 
- Почему ты украл меня, а не командира базы? Он воин с именем крови. Он знает больше меня и вы могли выменять на него что то полезное. 
Рассмеялся 
- А зачем он мне? Мех хороший из фронтовой линии, на него мне бы никто не поменял. А остальное, я и так могу достать. 
Да глупо. У него ведь тоже наверно есть начальники и они бы все себе забрали. Он как то рассказывал. Да и пленных воинов наверно, за время войны у них достаточно. Все плохо. А мех кстати даже симпатичный, не современный омнис но и не полное дерьмо. 
- Твой мех? 
- Нет, у меня Энфорсер. 
Мелькнула и исчезла робкая тень подозрения и надежды. Им нужен мех воин. Мех не его. Тогда зачем разговаривать в этом ангаре? 
- У меня нет меха. 
Он весело рассмеялся. А потом, встав, почему-то погрустнел 
- Значит согласна на первое? 
Отрицать было глупо. Другие варианты, были смехотворны. 
- Идем. 
Он подвел меня к большим ящикам, стоявшим у входа. Их привезли недавно. Почему? Стояли у входа, но на них не было пыли. Наблюдательность, этому, он сам меня учил. 
Поставив два рядом открыл. Одежда, оружие, всякие мелочи, охлаждающий жилет, шлем мех воина. 
- А мех? 
Хмыкнув посмотрел на меня этим своим странным взглядом 
- Ты ведь уже догадалась. Кстати, пока не попадешь к своим, ходишь за мной хвостиком. Куда я туда ты. Ни с кем не говоришь кроме меня. Я тебе рассказывал, это другой мир, другие люди, другие меж ними отношения. 
- Деремся и сражаемся тоже вместе? Ут? 
- Да, пока не станешь одним из Драгун. Но там, у тебя будет своя жизнь. Которую, ты знаешь. И ее далее будешь строить сама. 
Решила уточнить увидев во втором ящике автомат и пачки патрон 
- И все вот это, мое? 
Он достал из него мой пояс и подаренный им как-то пистолет, протягивя улыбнулся 
- А мне оно зачем? У меня своего барахла куча. Наемники не клан, все свое носим с собой. Автомат, магазины и аптечку, пайки в мех положи, там нет НЗ, пусто после капитального ремонта. Когда все проверишь, зайди в ангар слева, я там буду. У нас с тобой время на полигоне через два часа. Будем отрабатывать движение в паре и стрельбу. 
Уже уходя оглянулся 
- Да, забыл сказать. В нашем подразделении восемь машин. Мы с тобой, пара из второго ланса. Техов нет, что надо чинить, чиним сами. Техи со стороны, стоят дорого. 
Надо одеваться. Почему я решила так? И чего спрашивать? Воин, если принял решение, не оправдывается, делает, оставляя сомнения врагу. 
А пустить пулю в висок, это путь глупца или труса. Мы спорили с Петером об этом. И спорили не раз. И он оказался прав. Выход всегда есть. Это не тот путь, к которому меня готовили. Не тот путь которому меня учили. На мне теперь лежит позор. Но зато, у меня теперь, есть свой. И я воин, у которого есть мех. И который будет драться с настоящим врагом. И у которого, есть возможность вернуться в клан, воином. Как и говорит этот подлый и низкий сфероид, который загнал меня в угол своей хитростью. Я не верю, а знаю, что он не врет. Больно даже думать, о том, что он сделал с моим путем, исказив его. Но он, сделал так, что я, не предала не словом не делом клан. И новый и вправду если не лучше и правильней предначертанного, но интересней и достойней воина. Драться за свое место в жизни. А не чинить ломаное железо и сдохнуть в саламе. Это - хороший путь. И я не пущу пулю в лоб, не дам глупо убить себя, пока не сделаю это. Клянусь железной маткой!

З051 год. 
Ноябрь. 
Кониц (Koniz). 
Город Эрех. 

Петер ждал Или возле дверей своего ангара. Глянув на сумку, куда она переложила вещи, забрал ее. Похоже мадам кланер дословно восприняла его слова о том что наемник все свое с собой и носит. Половину можно было оставить в мехе. Ангары охранялись. 
За ангаром стояла его машина. Он купил дешевый открытый электрический джип. Или с интересом озиралась. Казарма где им выделили места, была в двух километрах за насыпью полигона, но он свернул от нее налево. Там у завода была небольшая частная гостиница в которой он снимал номер. 
Заведя в него Или, указал на душ. Мыться в ангаре под ржавой водой не хотелось. К тому же после занятий с непривычки устал и хотел есть. Или мылась долго и со вкусом. Впрочем, его не интересовал счет за воду. Деньги были. Он специально открыл один из резервных счетов, сделав несколько карт на предъявителя. Когда она вышла, указал на сумку. 
- Одень прыжковый комбинезон и кепи. 
А сам пошел мыться. Когда вышел улыбнулся. Или выполнила все дословно. Натянув на голое тело комбинезон и надев кепи, сидела на диване, озираясь по сторонам. 
Одевшись сам, вышел из своей комнаты 
- Или, сейчас пойдем кушать. Там в твоей сумке есть носки. Десяток, в синем пакете. Мягкие кстати. Одевай их. Не все сразу! И ботинки. 
Глядя, как она одевается, добавил 
- На кепи логотип нашей боевой группы. По этому, ты его носишь почти всегда. Это как знак отличия. Еще пистолет. К нему, еще можно носить нож.
Достав из кармана куртки кинул ей сделанные для нее документы и жетоны. 
- Это твои документы. Носить всегда собой. Спросят, предъявить. Это как кодекс. Они же дают тебе право носить оружие. 
С нашивками, Я потом возьму у командира еще, пришьешь как у меня, на рукав и грудь. На комбинезон и куртку. Шорты что в мехе носишь, не кидай, как сделала. Провоняют всю одежду. В пакет и тут постираешь. 
После пайков которыми ее кормили нанятые им для перевозки охранники, и та бурда что давали им на базе клана, простой обед в зале вызвал у нее бурю восторга. 
Он же по ходу дела старательно все объяснял. Зачем что и как. Почему и сколько надо платить. Как и куда что кинуть, положить, взять. Она была в его мире тем кем они считали их, дикарем. 
Впрочем благодаря его рассказам и смекалке, быстро училась. Он подсказал ей чтобы она действовала как разведчик, все подмечая и анализируя. И хотя в ее мире разведка кроме боевого наскока на мехах, была делом позорным не достойным чести. Или тем не менее не спорила. Но наконец, стала задавать вопросы. 
После еды, повез ее в город. Оставив машину на платной стоянке, поводил по нему, по магазинам. Зная чем вызвать восторг ребенка, завел в оружейный магазин. От обилия средств умервщления она действительно впала в экстаз. Хотя иногда реакция на 'глупые' с ее точки зрения вещи, шокировала продавца. 
Питер отшутился, что его приятельница пилот с периферии. Чем того успокоил. Узнай он, что перед ним пилот клана, выгнал бы на улицу. Хохотнув про себя подумал, что вообще то это хорошее прикрытие, именно такими дикарями здесь и представляют пилотов с периферии. 
Нагулявшись, поехали на базу. Там, вечером, в малом зале кабака, встречалась вся группа. Надо было представить восьмого пилота. 
Когда они пришли в зал все уже были в сборе, заняв места вокруг большого круглого стола. Заказав себе темное пиво и коньяк, а для Или чипсы, фруктовый салат и апельсиновый сок подошли. 
Он пока их не видели коротко описал каждого из собравшихся за столом. Только после этого подвел ее к столу. Его уже знали, сев, он указал на нового пилота. 
- Или. Пилотирует Гладиатор. Мех у нее свой личный. Состояние меха отличное. Оружие заменено на новое, современное. 
Или в хорошо подогнанном комбинезоне, со своей короткой стрижкой на фоне собравшихся выглядела сущим ребенком. Пилоты удивленно стали переглядываться. 
Единственный кто выглядел спокойно Космохабт. Мистер Грегор позывной которого был Спейсмен, откровенно забавлялся, ибо Петер уже предупредил кого приведет. 
- Мой напарник и второй номер. Позывной, Волчица. 
Макс надул губы. И как командир его ланса первый и спросил 
- И какую академию, кончил твой ребенок? 
Как раз принесли заказ и он указав Или на место рядом и подвинув еду, усмехаясь отхлебнул пиво. Или сразу потеряв интерес к происходящему, занялась салатом и соком. Петер, сделав еще один хороший глоток, подбодрил собравшихся. 
- Давайте сразу вопросы, отвечу на все. 
Подал голос более молодой в группе и горячий Лей Малькольм по прозвищу Аальф. 
- Сколько боев, хотя наверно папка ей, только агормех мыть доверять начал. Так что вопрос снимаю, сколько ребенку лет? 
- Откуда она? 
Петер кивнул 
- Это все? 
- Достаточно. 
Последнее сказал самый пожилой и опытный пилот Дэйв Макдилан, позывной Виски. 
Петер подался вперед, нависнув грудью над столом. Трюк старый. Но действенный. 
Понизив голос и добавив угрозы 
- Хорошо. Мы тут все не дети, поэтому попрошу без истерик. И держать после того что скажу, язык за зубами. 
Он знал что сейчас шрам который проходил через его лицо налился кровью и казался пунцовым, от чего лицо казалось злым. Запустив руку во внутренний карман, он вытащил фото и нашивку 
- Она, генетичеки выращенный воин клана. Последнее место службы, База Омега прайм, планета Сак Два. Как оказалась здесь, не ваше дело. Кто будет лезть с вопросами к ней, убью. Кто будет к ней лезть с руками, отвернусь, когда она его будет убивать. 
После чего выложил фото посреди стола и кинул поверх нее споротую нашивку клана. На фото Или стояла в кабине Бешеного Пса с откинутым блистером. Сзади был виден ангар с еще одним мехом и тоже омнисом первой линии. Что фото было сделано при его ремонте, пилотам было знать не обязательно. 
За ее квалификацию, лично он не сомневался. Девочка сегодня ее показала. Мех освоила быстро. Стреляла она, даже лучше его. Грегор, приезжавший днем на полигон посмотреть, на нового пилота, остался доволен. Вот и сейчас, глядя на лица пилотов, у кого перекошенные у кого с отвисшей челюстью откровенно смеялся. Смягчая ситуацию, весело спросил 
- Вы хотели узнать перед контрактом больше о тактике кланов? Я подыскал вам двух пилотов, которые на этой планете, больше всех о ней знают. Экспертов. Что не так господа? А в ее квалификации, каждый сможет лично убедится, завтра на полигоне. Я видел уже сегодня. Меня она более чем устроила. 
Люди были в шоке, но это их успокоило. Но глядели на сноровисто уплетающюю чипсы Или, с удивлением и недоверием. Она же за всю мезансцену, только стрельнула глазом на нашивку. Свое фото она уже видела и раньше в моем альбоме. 
Я только добавил. 
- Девочка спортивная. Не пьет. Не курит. Любит заниматься рукопашным боем и стрельбой из пистолета. Пока она тут, полностью чужая, поэтому ходить и жить будет со мной. 
Пилоты понемногу успокоились. Когда пошло обсуждение предстоящих учений, Или навострила ушки но помалкивала. Когда спросили ее мнение, очень дельно предложила поменять диспозицию нашей с ней двойки, четко объяснив причину. До метра, секунды и угла поворота расписав наш маневр. А так же то, что будет сделано если он не достигнет успеха. И что следует сделать нашим напарникам чтобы максимально полно выполнить упражнение. Макс поморщился, но придраться было не к чему. 
А она высказавшись и слушая в пол уха, увлеченно вернулась к заказанному ей мною салату с картофелем и несколькими видами мяса. 
Я же довольно потер про себя руки. Я с Или, в последние недели перед побегом, занимался тактикой. Сперев из компьютеров на базе записи о учениях и боях, даже сделал ей пару интересных копий. Кроме их разбора, рассказывал, показывал то что знал и помнил. Кроме общей напирал на тактику малых групп, действия в лансе и в связке лансов. Запомнила, усвоила. Переложила на свой опыт. Пошло ей на пользу. Вроде как играли развлекаясь, и вот, пригодилось. 
Когда расходились, Грегор втихаря показал мне кулак с большим пальцем. В русских колониях знак восторга и одобрения. 
Не уйдя сразу, с Или зашли в бар там догоняя себя виски, рассказал ей на примерах о ночной жизни в кабаках Сферы. Правда при моем метаболизме напиться было сложно, да не хотелось. Просто 'держал марку' перед сослуживцами которые пригласили 'на стаканчик'. 
Вернулись в гостиницу поздно. Или перенасыщенная впечатлениями на обратном пути выглядела угрюмой и 'сопела', такая у нее была манера думать. Но он уже привык. 
Показал ей в номере ее комнату и холодильник. Предупредив что на зарядку завтра, бегать не стоит. Утром тут с завода идет транспорт и жутко пылит. И вообще возле работающего завода воздух тяжелый и грязный. А по городку лучше не бегать, рабочая окраина. Зато к девяти, можно поехать на полигон и там и побегать и позаниматься. 
Оставив разбирать вещи, спустился в бар и накупил всякой снеди для холодильника, трезво рассудив, что надо повысить запасы. Когда вернулся девочка скинув ботинки сидела на диване и изучала программы три вида. Оставив ее за этим важным занятием, пошел в душ. 
Стоял и думал, отмокал, пока в запотевшем зеркале на стене не увидел ее отражение. 
- Мы куда-то сегодня еще идем? Ут? 
Невольно сбиваюсь на клановску мову 
- Нег! 
Серьезно кивает 
- Хорошо 
И комбинезон сползает к ее ногам. Мда, она ж исподнее не одела когда собирались , почему то вспоминаю это а, не думаю о том, зачем это делает. 
Прижимается к моей спине, обнимает. Холодная, значит волнуется. Вообще не знаю, как бы я себя на ее месте чувствовал. Выдернули из привычного мира, как груз привезли в другой, кинули в чужую, незнакомую жизнь. 
Повернувшись, опираюсь спиной на стену, а ее сую под теплый душ. Кстати грудки то у нее совсем ого го какие стали. Прямо два хороших таких мячика. Смотрит серьезно, опять сопит. Согревается. 
- а почему твой 
Кивает, забыла как я его называю, подсказываю 
- Демон 
- Ут. Не растет? 
Печально улыбаюсь. Почему-то воспоминания о первом случае когда его показал вызвали печаль. Поднимаю демона, он как игривый щенок, разом взбодрившись сам ныряет ей между ног. 
Смотрит на него, улыбается. Опустив правую руку ощупывает голову ладошкой. И неожиданно ложась на мою своей грудью говорит. 
- Ты когда сбежал, ничего не сказав. Я злилась. Позвала с собой ночью одного из наших. 
Молчу. А чего говорить? Оправдываться? Что сбежал, не повесив во всем их лагере объявление об этом? 
- Он, тоже был с большим, не как у тебя, но... Работал как вибромолот для клепки. Ты был прав. Ни какого удовольствия. И с ним было совсем не интересно, плохо. 
Вздохнув добавила. 
- После второго раза, сломался. Я ему, как ты показывал, сделала, сбежал. 
Нахмурившись пожаловалась 
- И на меня, ему было плевать. Совсем. Как ты говорил. 
Напряглась, губы кривятся, того гляди заплачет. Прижимаю ее голову к своей груди. Целую макушку, глажу по плечам, по спинке. Вот ведь мышцы накачала, даже в спокойном состоянии очень рельефные. У многих они сходят почти сразу если не заниматься, а у нее держат рельеф. Как будто только после силового упражнения. 
- Я его догнала, побила. Он заплакал. После, меня стали уважать! Но какая в этом честь?! Что я сделала?! 
Представив как Или гоняет по казарме голого мужика и зажав в угол колотит. А что она ему юшку пустила, а может даже руки ноги переломала это точно. Чуть не прыскаю со смеха. Чтоб скрыть это, уточняю со строгостью в голосе. 
- Убила? 
Сразу повеселев поднимает личико на котором уже улыбка 
- Нег! Сломала руку и пару ребер. Хотела еще и это. 
Шлепает меня, по демону 
- Но он у него так сжался 
Показывает на пальцах как 
- Да и оттащили меня. 
С сожалением вздыхает. 
- Ну, почти оттащили, я еще двоим руки поломала, чтоб не лезли. Но я их оставила. Они под кровати прятались. Было противно, ушла спать. 
Представив, какой бардак Или устроила ночью в казарме. Голая, мечась по ней, лупцуя и загоняя под кровати здоровых крепких мужиков. Не выдерживаю и ржу во весь голос. Господи как же ее 'прихватило', если она всю казарму заставила под койками прятаться! Пол жизни не жалко, чтобы на такое посмотреть! С улыбкой и гордостью целую ее. Вот ведь выучил драться, грозу клановских техов. 
Она тоже хихикает и уже довольная собой и моей реакцией трется щекой о мою грудь. Совсем отмокнув моемся. Утираясь полотенцем спрашивет 
- Что еще будем делать? 
Хмыкаю. 
- Спать. Завтра тренировка. Потом разбор тренировки. Поедим и поедем в город. Мне надо кое-что прикупить. Став серьезной кивает 
- Хорошо! 
Кидает в меня полотенцем и выходит из ванной. Меня и озадачивает и веселит порой, ее вот такая молниеносная смена настроений. 
Когда убираюсь и выхожу из ванной, ее нигде не видно. В моей комнате свет погашен. Нахожу там, за просмотром моего нотепутера. Замечаю расстеленную постель прежде чем обернувшись, она кидает его на тумбочку и пихает меня на нее. 
В общем то, все понятно. Стараюсь доставить ей как можно больше удовольствия. Она сама, толкнув меня на кровать, садится надо мной так, чтобы я начал снизу. Смотрит строго, не зная куда деть руки, пальчиками гладит мои шрамы. Начиная млеть, шипит. Вернее, сквозь зубы резко, в такт уколам сладострастия втягивает воздух. Когда почти достигнут апогей, мелко ерзает и ноет. Наваливаясь на мое лицо почти всей тяжестью тела. Задыхаясь но старательно продолжая успеваю подумать, что вот ведь толстушкой стала. Прежде чем она чуть не ломает мне шею, забившись на пике наслаждения. Пока выкарабкиваюсь, чтоб глотнуть воздуха, приходит в себя и на коленях отойдя, падает на меня. Урча ищет руками демона и подправив его, ерзает, надвигаясь и устраиваясь поудобней. 
Быстро, как всегда неумело, тыркается своим лицом в мое целуя и отжавшись руками с ходу начинает меня буквально насиловать. Сразу взяв хороший темп и со всей силой голодного женского тела. Уже не урча, а взрыкивая от удовольствия. 
Когда получает его окончательно взныв, почти без перерыва идет на повтор вся покрываясь от старательности потом. Впрочем, этим и меня разогревает настолько что время становится тягучим. На третьем устав замирает и предыхает, тяжело дыша и закрыв глаза. 
Многие не знают, что когда женщина работает сама сверху, она устает быстрее. Я не знаю точных причин, и получает ли она так больше удовольствия. Но это так. 
Одним тазом медленно начинаю делать движения. Все также закрыв глаза, на встречу им начинает прогибать спинку. Беру ее руки, целую и щекочу языком ладошки. Руки ее от этого дергаются словно хочет вырвать из моих, но не делает этого. Глаза открываются, хочет что то сказать, и неожиданно со стоном падает на мою грудь. Демона сжимает. Лежит заполошно дыша и обмякнув. Вот те раз! Нашлась еще эрогенная зона у малышки. 
Придя в себя дергает попкой требуя продолжить. Сваливаю на бок и как когда-то подправляю ее ногу на свое бедро. Быстро все вспомнив и сверкая глазами еще некоторое время играемся. Пока ее не посещает следующая идея и она не требушит меня быстро шепча 
- Давай, давай, давай. 
Я даю. Даю неожиданно сам так заведясь, что почти теряю контроль. И она вместо того чтобы иссякнув на пике рухнуть, восторженно рыча сама еще сильнее продолжает. И это бешенство страсти охватившее уже нас обоих, вызывает у меня второй за этим оргазм. Пережив который, уже оба опустошенные им долго лежим обнявшись. 
Уже когда засыпаю, меня посещает мысль, которую я пытаюсь высказать но таки не высказываю провалившись в темный омут сна. 
Как говорили в нашей русской колонии, привычка вторая натура. Еще без нескольких минут шесть глаза сами открываются. Или сопит уткнувшись мне в шею личиком и крепко обнимая. Оплетя меня руками и ногами. Будто почувствовав, что я ее разглядываю, лениво открывает глаз. Чувствуя, что Демон слегка распаренный в ней сном, от этого оживает. Целую глаз и делаю легкое движение. 
Малышка сладко поднывает и крепче обнимает меня. Воспринимая как одобрение, делаю еще раз. Реакция положительная. Продолжаю медленно нежно и размеренно. Она оживает, еще больше теплеет, но отчаянно не желает просыпаться. Так видимо понравилось. Вспоминаю что ни разу, утром мы этим не занимались. Кроме первого раза и не было возможности. Обычно только тайком в подсобке отопительного блока, сбежав ночью из казармы. 
Вдыхая ее аромат и ощущая не свойственную ей нежность, забываю о дурных привычках. Чуть не взвыв от боли, когда она на пике полученного сладострастия от полноты чувств впивается в мою шею зубами. Черт подери вот же манеры! Надо ей про вампиров рассказать и кино показать. 
Еще пару часов очень удовлетворенные спим. Посыпаемся оба разом словно нас кто пнул. Свежие голодные и не сговариваясь оба разом лезем в душ. Там решаюсь спросить о противозачаточных, зарабатывая за это обычный тычок под ребра и 
- Дурак! Конечно, пол таблетки как всегда. 
Смеюсь, я не против ребенка кланера, да и у Драгун с этим попроще. Но боюсь там, куда мы летим, будет не до этого. 
Легко поев, нам еще разминаться, едем на полигон. Там бегаем, но так чтоб не тратить много сил и занимаемся гимнастикой, опять же под этим предлогом. Измотать себя перед тренировкой, не самый разумный шаг. 
В пол девятого мимо нас отрабатывающих гимнастическое ката проезжает Грегор с ним приехали Альф и Виски. 
Альф увидев что Или занимается как и я в одних шортах и военных ботинках успевает пока они не скрылись за поворотом заливисто свистнуть. На что я улыбаясь про себя думаю о том, что в команде появился первый кандидат кому моя Волчица семенняки натянет на ухи. 
Умывшись, я прихватил канистру воды, едем в ангар. Там уже идет возня с мехами. Полигонные технари обвешивают машины датчиками и ставят ограничители на вооружение. Никто ведь не хочет калечит машины получив полный альфа страйк, от разгоряченного тренировкой пилота. 
О самой тренировке рассказывать особо нечего. Гончие Келла, действовали очень слажено и напористо. Но на нашей стороне был опыт. Или вела себя выше всех похвал, словно на параде, жестко привязанная к моему меху шла за мной точно следуя командам. А когда мы вышли на оговоренную ей позицию, показала класс в стрельбе. Филигранно маневрируя под вражеским огнем, не только не дала нанести себе повреждений, а почти в хлам разделала две машины выше ее классом. Мне оставалось только ей ассистировать. И что мне особо понравилось, не теряла не на секунду контроля, не лезла как любят клановцы в дуэль, ища личной славы. 
На разборе все наши смотрели на нее уже совсем по другому, хотя кое кто кривил рожу. Но высказывания в стиле 'новичкам везет', под моим тяжелым взглядом держал при себе. 
Обиходив машины и помывшись, поехали в гостиницу кушать. Или показала и тут класс, сметя две с лишним полные порции. Я только улыбался глядя. Еще бы, за ночь и за тренировку выжгла энергии столько, другой бы выпав из кабины меха, пластом лежал. 
В городе как я и говорил, поехали по магазинам. В военном маркете, купил нам обоим хорошие спальные мешки и наборы коммерческих пайков. Не военную гадость, а те, что используют туристы. Они объемней но и вкуснее не в пример. Нам то их не на горбу своем таскать. Будут в мехе храниться. 
По паре запасных комбинезонов, еще носки и всякую мелочевку. Вместо ее пистолетного ремня купили ей широкий и удобный коммерческий. С кучей креплений. Сам подобрал ей тяжелый боевой нож. А к нему двое ножен вместо стандартных. Одни для ношения на поясе, другие чтобы крепить на лодыжку ноги. На вторых, точнее на их креплении, еще были зажимы для крепления пистолетных магазинов. 
К основному ножу, купил ей 'засапожный'. Показал как крепить в ботинке, заставив походить и попрыгать, чтоб он не дай боже не чувствовался там. 
Показал зачем это надо. Так порою куда удобней. Особенно когда лежишь. 
У меня уже был нож, чуть изогнутый классический танто. А вместо засапожника, я предпочитал пару полу стилетов в рукавах куртки. Или узнав об этом, тоже загорелась. Да и куртка моя ей очень нравилась. Это я заметил еще по тому, как она ее примеряла в номере гостиницы. Надев и крутя голой попкой перед зеркалом. Думая что не вижу, пальчиком водила по следам от нашивок и вздыхала. 
Куртка была классическая пилотская. Ее так и называли 'пилот'. Модель ее не меняли еще с древней терры. Подмигнув ей, выбрал не новую, а тоже слегка поношенную, со следами споротых нашивок, но чистую и не потертую. К ней, вспомнив, что подружка 'мерзлячка', купил подстежку, меховой воротник, и пристяжной отороченный мехом капюшон. 
За предусмотрительность и заботу, заработав очередной неумелый но искренний поцелуй. Впрочем неумелость последнего, шла по ниспадающей. Тренируется она что ли? 
Заметив, что я вместо нового кепи подобрал себе темно синюю почти черного цвета пилотку с серебряным кантом, тут же требует такую же и себе. Покупаю ей черную, пояснив, как у меня, носят морские пехотинцы, а черную, носят пилоты мехов. Показываю как следует носить. Как убрать под погончик куртки. Поясняю что это, не обязательный головной убор, носимый с определенным типом формы. И для меня, это предмет воинского шика и статуса. И хотя кепи удобней, она тут же сменяет его на пилотку, как и я. 
Ну ребенок же, честное слово! 
Основной покупкой для себя посчитал найденный в закромах оружейной секции пистолет Намбу. Редкий в этих краях, но безотказный образчик оружия синдиката. С кобурой к нему помучились, подбирая из вороха хлама. Решил вопрос с ней, переделав крепления и пришив старый фиксатор к более менее подходящей у сапожника в соседнем магазине. 
В секции с электроникой, покупая коммуникаторы и разные мелочи которые мне уже могут понадобиться на Люсьене, купил для Или нотепутер и карту доступа в сеть. Модель была новая и поэтому нам как рекламную акцию, приложили к нему целую кучу переходников и проводов. Что естественно решило выбор в его пользу. Снова пришлось возвращаться подбирать к нему планшет. 
Подумав купил два электронных бинокля и приставку с камерой для шлемов. В общем, был у ребенка еще один небольшой праздник. 
Закидывая очередные покупки в машину, обратил внимание, что напротив был большой женский магазин. И вспомнив свои мысли о духах. При первой нашей близости, решил проделать и эту провокацию. 
Отвлекая Или которая уже сосредоточено сопя осваивала сидя в машине новый нотепутер, указал глазами на него. На ее не понимающе удивленный взгляд пояснил 
- Представь что тебе надо дойти к цели, среди врагов. И стрелять нельзя, чтобы дойти до цели с полным боезапасом и целой броней. Что будешь делать? 
- Замаскируюсь, буду красться. 
- а если их много и ну никак не прокрасться? 
Нахмурилась и засопела. 
- Надо сделать так чтобы тебя приняли за своего. 
Еще не понимая, к чему я клоню, кивнула. 
Я указал на улицу. Которая под вечер была забита толпами народа. Это был торговый центр, тут всегда было людно. 
- Как пройти до конца улицы, чтобы никто не заподозрил, что ты воин? 
Надула губки и прищурилась 
- Зачем? 
Слукавил 
- Кругом тебя другой мир. Знаешь, что нас ждет кроме боя? 
Подумав, но еще насуплено затрясла головой 
- Нег. 
- Значит надо учиться, не только ломать его, но и растворяться в нем. 
- Бусидо? 
Серьезно киваю 
- Бусидо. 
Решительно встает, вижу что с неохотой, но уже загоревшись самой идеей. 
Зайдя в магазин, отловил миловидную продавщицу средних лет 
- Дорогая, у меня тут проблема. Племянница с периферии. У них на ферме сами понимаете что носят и какие нравы. Она это все в первый раз в жизни видит. А мне ее надо в приличном доме представить и оставить жить там, пока дядя не прилетит. 
У девушки округляются глаза и она с жалостью всплескивает руками глядя на крепкую фигурку Или. Сунутый в руку до этого крупный банкнот, подстегивает энтузиазм. Еще несколько перекочевывает владельцу заведения и паре других девушек. Владелец, получив еще пару банкнот, даже закрывает магазин. 
Когда она скидывает комбинезон для первой примерки, девушки аж краснеют и охают. Или терпеливо сносит их суету. Но внимательно слушает и все подмечает. 
Прошу подробно рассказать ей, что и зачем надо, когда и для чего носят. Оставив ее в руках девушек, отвожу в сторону хозяина и подкрепляю его энтузиазм следующей парой банкнот. От избытка рвения для меня находится хороший виски и коробка мужского парфюма за счет заведения. 
Или сама не замечает, как втягивается. Начинает задавать вопросы. Ее неуемный интерес встречает подробные ответы, спонсируемые моими дивидендами. Наиболее понравившееся оплачиваю. И учитывая, что владелец подсовывает самое дорогое, почувствовав клиента с тугой мошной, но разбирающегося в теме мы оба остаемся довольными. 
В итоге в этом Женском раю, проводим почти четыре часа. Или делают маникюр ну и все прочее. И в сумках оказывается набор для ухода за кожей, волосами ногтями, я даже не знаю еще чем. Просто прихлебывая виски выкладываю очередной банкнот. Благо девочка пока не понимает и не знает цену таких игрушек. 
Под конец, представляют мне на суд несколько концепций нарядов, демонстрируемых с моей подсказки прямо на ней. С удивлением вижу совсем другую девушку. Окончив на приталенном полу деловом выходном костюме, окончательно расплачиваемся. 
Или слегка обалдело отдувается и бурчит. С удивлением оглядывая свои накрашенные ноготки. Стараясь не заржать. Ношу покупки в машину и позволяю ей переодеться в более привычный комбинезон. При этом замечаю, что о чем то пошептавшись с девочками, нижнее белье, она оставила.
Задумчивая идет ко мне и облегченно вздохнув смотрит, ожидая моей оценки. Делаю каменное лицо и целую ее в лоб. 
- Молодец. Для первого раза, отлично. 
Довольная, идет к машине виляя задом. И где уже нахваталась?! 
Едем домой, разгружаемся и в кабак. Или в новом наряде, да еще с наложенным агрессивным макияжем, выглядит старше и привлекательней. Кое кто оборачиваясь провожает ее взглядом. От чего нервничая, девочка хмурится, кладет руку на рукоять пистолета в набедренной кобуре. От этого только еще более добавляет своему образу экзотичности. 
Наши увидав 'новую' Или, одобрительно переглядываются. Впрочем это не мешает им помнить о ее происхождении и моем предупреждении. 
Вечер проходит как обычно за разработкой планов, схем и легком трепе на разные темы. Или больше слушает, будто в задумчивости, скрестив руки на груди и покачиваясь на стуле. Но я вижу что она внимательно наблюдает за всем во круг. 
И когда у стойки вспыхивает заварушка, первая предупреждает меня, тычком ноги и кивком головы. А веселие там пошло не шуточное. Кто-то с дурру наезжает на молодняк Келла и драка уже идет наворотами. 
Путь отхода нам перекрыт и мы пока не коснулось нас, наблюдаем веселуху с академическим интересов давая оценки действию и делая ставки на противников. 
Когда же веселие докатывается и до нас, опрокинув стол, как защитный барьер уходим в глухую оборону. Я быстро шепчу Или 
- Не убивать и не калечить, только в крайнем случае! 
Глаза прищурены, горят, насупилась но кивает. Подтверждая что поняла. 
Группа идиотов решает видя наши нашивки и среди пожилых мужиков девушку. Поучить жизни легкою цель, да и позабавится с девкой. Забава выходит им боком. Командир как обычно весь сияя от счастья разом вламывается в самую гущу свалки поддерживаемый своим лансом стариков. И если мистер Грегор делает свою работу восторженно и с удовольствием, то старички работают обстоятельно и деловито. 
На нашу четверку сбив в сторону массой тел стол, наезжает пятерка здоровяков. Впрочем ринувшийся на меня, сложился сразу от прямого удара и я занялся теми кто рвался к Максу пытаясь мешать ему пинать их предводителя. Или за моей спиной, качественно делала зачистку любому кто сувался в уже освобожденное нами пространство. Когда в нашем углу стало чисто, на Или будто с потолка прыгнула накрашенная девица. Не знаю что она хотела от нее, но не продержалась и пол минуты. Брызнув кровью из разбитых губ, буквально отлетела и стукнувшись головой о опрокинутый стол сдвинутый к стене, картинно сползла по нему на пол. 
Вокруг нас создался вакуум. Или посасывая, видно сбитую о зубы красотки костяшку руки недоуменно и обижено покосилась на меня. 
Пожав плечами, подошел к вырубленной девке. Пощупал пульс на шее. Жива, я уж боялся, отходит. Так ее приложило. Обращаю внимание на ее руки. Сняв с них шипованые полу перчатки, чувствую что под кожей защитные вставки. Почти кастеты. Кинул трофей Или. Та оценив, тут же их натягивает. Крутит головой, ища на ком бы опробовать обновку. Клиент находится почти сразу. Еще один недоумок замечает 'беззащитную' девушку. Угу, когда она берет его в оборот. И затем урча и растягивая удовольствие, месит его, не давая подсечками смыться, он уже так не думает. Громко прокашливаюсь привлекая ее внимание и указываю на наших старичков, которые малость подустали и их стали теснить в нашу сторону. 
Кивнув с видимым сожалением, добивает придурка и подскакивает ко мне. К нам присоединяется и Макс. Деблокируем первый ланс. Конец веселию полагает на конец прибывшая военная полиция. 
Чтоб не попасть под раздачу отходим к своему столу. Рядом с нами, благоразумно финиширует, кто-то из ребят Келла. Нахожу целыми пру пива которые отставил в угол за колонну когда пошло веселие и пускаю по рукам. 
Пьем пиво, ждем когда до нас дойдут пакующие тела офицеры полиции. Слава богу к нашей компании претензий нет. Что подтверждает бармен, которому мы сэкономили вовремя подготовившись и быстро отбив атаки, мебель и посуду. 
Макс и старички, оценившие работу Или, уважительно на нее косятся. Я усмехаюсь, но что греха таить, даже немножко горжусь. 
В общем вечер полностью удался. Или тоже страшно довольна. Ибо не просто увидала драку в кабаке о которых я рассказывал. А можно так сказать, ощутила изнутри. Опять же получила трофей. 
Посидев немного, разъезжаемся. Или в машине счастливо тянется и подставляя лицо свежему воздуху откровенно наслаждается жизнью. Подначиваю 
- Ну что, жизнь интересней, чем в мастерских? 
Скосив на меня глаз, довольно улыбается. Мол, еще спрашивает! 
Следующий день индивидуальные тренировки. Наше с ней окно на полигоне, после трех часов. Решаем хорошо отдохнуть и выспаться. А на завтра, ближе к полудню, позаниматься рукопашным боем перед тренировкой. Затем обед и тренировка. 
Отдохнуть в моем понимании было не совсем то о чем думала Или. Впрочем, я легко поддался и на ее концепцию отдыха. В конце концов, девушки тут табунами не бегают и на меня не бросаются. А в местном барделе, из-за концентрации сил перед операцией наверно очередь. Черт и о чем я вообще? 

Погрузка и отбытие было делом обыденным, как и время провождение во время перелета. Я сократив доступ к телу Гонял или тренируя в невесомости. От рукопашного боя, до спасения и обслуживания техники. Уже на подлете только этим и занимались. Скрупулезно просматривая и проверяя все что возможно. 
Или еще раз читала лекции о тактике и приемах кланов. На них собиралась не только наша команда но и ребята Келла в составе которых мы шли. Их командир и еще несколько воинов, пытались выпытать, откуда я и девушка так много знаем о кланах, но мои мужики держали слово. Информацию не слили. 
Уже перед самой высадкой, я достал ее куртку и пришил ей вместе с нашими нашивками, эмблему клана. Ту, что сам не знаю стащил на базе и привез с собой. 
Увидев это Или посопела, но сдирать или спорить не стала. Когда кончил и отдал. Покомкала куртку в руках, когда встал с кресла, поцеловала меня и обняла. 
Трудно ей малышке. Вот что не говори, а ой как трудно. И сейчас, и еще больше далее будет. И когда наши пути разойдутся, кто подставит ей плечо и закроет от удара спину? 

Самое трудное для воина, это ожидание. Нас дислоцировали недалеко от долины Кадо-Гучи среди холмов. Но даже сюда хорошо доносились отголоски идущего за ними сражения. Мы пока были в резерве. Но все равно почти все не отходили от машин и мехов более чем на несколько шагов. 
Или изводила меня насупленным тяжелым взглядом. Терзала свой нотепутер скачивая на него свежие сводки о сражении. Я тайком подключил ее к командному каналу. Если бы об этом узнали, обоих бы просто расстреляли.

3052 год. 
5е Января. 
Люсьен. 
Окраина столицы. 

Когда пришло извещение о прибытии на помощь Ягуарам, Котов Сверх новой все оживились. Никто не паниковал, наоборот все почувствовали что наконец и нам найдется работа. 
Первое бое столкновение, произошло пятого января. Гончие Келла, всеми силами ударили по отступающим Котам Сверх новой. И закрутилось. Затыкая потери нашу группу разделили и влили в другое подразделение. Не успели мы занять свое место в порядках, как Коты атаковали в направлении озера Бэзин и холмов возле Вазеда. Куда нас и перебросили. Натолкнувшись на основные силы Келла, они только усилили нажим. За один день мы сменили несколько подразделений, ибо Келл отбив первый натиск применил тактику изматывания, отведя свои силы на холма вдоль основного направления, разбил несколько подразделений на части и приказав наносит точечные удары по группам противника, не давая Котам, концентрировать больших сил. И одновременно угрожая замкнуть их в клещи когда они втянутся меж его построений. 
Сражение кипело постоянно. Вот мы выдвинулись, ударили. Повинуясь команде повернули отходя и прямиком вклинились в следующую группу противника. На скорости прорвав их ряды, развернулись и оказались лицом к лицу с отступающей первой. Снова столкновение. Отбрасываем и разрывая дистанцию быстро отходим. Повезло. Потеряли только три машины. К нам спешит пополнение. Повезло в двойне с ними прорвался ховер с техниками, везущими боезапас. Героизм этих людей не поддается описанию. На легком ховере спустится в долину залитую огнем. Где постоянно рвут воздух трассы случайных энергетических импульсов и разрывы снарядов и ракет. Кому повезло, совпал калибр до заряжаются и снова в бой. 
Наш ланс теряет командира, Веду его укрываясь за дымом горящего леса параллельно прорвавшейся крупной группе, сев им на загривок. Вывалившись из оня и дыма пожара, к нам присоединяется кто-то из Драгун. В попытках избавится от нас, два меха повернули в нашу сторону. Распределив цели, атакуем. 
Наши с или наработки по слаженности пары, как нельзя кстати. До сих пор ни она, ни я не имеем тяжелых повреждений. Взяв в клещи, Черный ястреб котов, доставшийся нам, закручиваем вокруг него карусель. Воин чертовски хорош, И у него слишком мощное вооружение. Нас спасает от его концентрированных ударов сразу несколькими лазерами сразу, только наша подвижность и прыжковые двигатели. Но он торопясь покончить с нами слишком перегрет. Травит кулерант. Глянув на мониторы, решаюсь. Крикнув Или 
- Волчица, Джамп-Кик! 
Делаю вид, что подняв и сведя актуаторы, приостановил движение, для уверенной Альфы по нему сразу из пушки и большого лазера одновременно. И он мою использует ошибку, довернув торс, стреляет сразу более чем шестью лазерами осознанно уходя на перегрев. Меня трясет, когда броня начинает испаряться, даже не смотря на то, что я закручиваю торс вокруг оси ножных актуатрорв. Стараясь этим сохранить как можно больше брони торса. 
И когда выравниваюсь, вижу то, что и ожидал. Или добивает выстрелами в кабину опрокинутого меха, пилота. 
У второй пары ланса, дела совсем плохи, точнее уже не пары. Более легкий чем наш противник, Эддер имеет на вооружении всего два протонных излучателя. Мощных излучателя. Да он быстр, но не очень поворотлив. Но это не помешало ему вскрыть каким то образом спину воину из Гончих Келла, и сейчас, он изувечив ручные актуаторы и повредив один ножной, словно издеваясь, размеренно выжигает броню Топорника Драгуна. Кстати судя по еще не сгоревшему куску маркировки на броне, это кто-то из ланс коммандеров. Помогаем. Бросив Драгуна кидается на нас. 
А к нам, кстати, уже спешит следующий противник. Лишившийся одного импульсного лазера но вполне целый с виду Куагар. 
Быстро оценив ситуацию, и то что у Или, наконец настал ее шанс, отдаю приказ. 
- Волчица. Добивай Пуму и веди его к своим! Это командир, приказываю доставить его Драгунам в целости! 
Сам же уже не глядя в ее сторону, матерясь на то, что для пушки у меня всего три заряда, прыгаю на встречу Ягуару. Мельком думая, о том, как он тут оказался, когда вокруг были одни Коты. Вызывая на запасной частоте Грегора. 
Мы кружим обмениваясь ударами лазеров. Старательно увожу его, отступая от места, через которое будет отходить Или. Хотя моя машина тяжелее, но не такая скоростная и уже достаточно поврежденная. Индикация брони вся в красном секторе. И воин клана, понимая, что в прямом дуэльном бою я легко вскрою его пушкой, принимает мои условия игры. 
Наконец отвечает Грегор. Перебивая его кричу, ибо в кабине ревет зуммер предупреждая о критических повреждениях и перегреве, а выключить его невозможно, нет времени. 
- Ухожу по второму плану. Волчица уводит Драгуна, помоги ей там остаться. Как понял?! 
- С трудом разбираю, что понял. 
Все, часть груза с души. Теперь красиво уйти. Мы уже на краю леса и у начала каких то рисовых полей. Прыгаю, загоняя на них уже прихрамывающего Кугуара и когда он увязает, теряя подвижность, добиваю из пушки и большим лазером. Воды мало чтоб снять перегрев, надо падать. Но в корпусе столько дыр, что это вызовет массовые замыкания. И кстати или нет, взрывается последний оставшийся в орудии заряд. Не дожидаясь, когда мех сам рухнет, рву рукоять катапульты. 
Почти теряя сознания от ускорения, почему то думаю о том, что у нас Эддер, Змею, зовут Пумой, а вот Коугар, Пуму... 
Додумать не успеваю, надо мной что-то мелькает и вспыхивает купол парашюта раскрывшегося над креслом. Рухаю вниз. 
Почему момент возвращения сознания, всегда у меня такой мерзостный?! Наверняка сломана нога и как минимум пара ребер. И чего им надо от калеки?! 
Ругаюсь на японском, изо всех сил и как могу злее, от чего снова теряю сознание.

3052 год. 
Ноябрь. 
Люсьен. 
Окраина столицы. 
Частные дома. 

В этом районе жили богатые семьи. За высокими белыми чистыми и аккуратными заборами, была видна зелень и острые традиционно крытые черепицей крыши. 
Небольшой электромобиль, а другим сюда въезд был просто заказан, с надписью на коробке кузова 'свежая рыба Сато \ доставка круглые сутки', остановился у одних из ворот. На звонок в двери ворот, открыл сам хозяин. Доставщик кланяясь, проводил его к машине и откинул люк в борту, который был закреплен, чтобы получился прилавок. 
Выбрав, подождал пока покупку упакуют и вернулся со свертком в дом. Уже подходя к крыльцу, выронив сверток, резко обернулся к оплетенной зеленью беседке и выхватил скрытый в одежде танто. 
Из тени зелени раздался тихий голос на языке, который редко звучал в этих краях. 
- Прошу прощения за вторжение. Я не хотел причинять вам неудобство. Но другой возможности, не изыскал. 
Хозяин сохраняя спокойствие, но не пряча танто спросил, тоже на языке невидимого апонента 
- Кто вы и что вам надо? 
- Племянник вашего знакомого. Тетя Инга, тоже просила передать привет. 
Хозяин дома, спрятал танто и подобрав сверток огляделся. Со всех сторон двор был закрыт листвой. Войдя в беседку он увидел высокого мужчину европоидной внешности. На том была одежда уборщика. Что было вполне логично. 
- Как понимаю вы ждали меня в доме с ночи? 
Мужчина улыбнулся, шрам на его лице, делал улыбку скорее ехидным выражением искажая его мимику. 
- Только с утра. Лежал в стоке под забором. 
Он указал на сверток, в котором видимо была сменная одежда. 
- Вы действительно его племянник? 
- Да это так. 
- Выйдите чуть на свет. 
Пришелец вышел из густой тени. По лицу хозяина, не было видно никакой реакции. 
- Шрам на лице? 
- Ранение, чуть более года назад. Из-за него меня списали. 
- Помню. Читал. И не думал, что встречу лично. 
Помолчал что-то обдумывая. 
- Есть хотите? 
- Не откажусь если немного. Ожидал, что вы вернетесь раньше. 
Хозяин взял сверток и ушел. Вернулся, неся поднос с едой. Видя, как ест и держится гость, спросил 
- Работали здесь? 
- Да, нет. Мидвэй. Метака. Ну и постранствовал, немного. 
- Как оказались здесь? 
- С Гончими Келла. 
Предупреждая вопрос хозяина, пояснил 
- Числюсь в списках потерь. Натурализовался в корейской общине. Там у меня связи. 
Вынув из отворота одежды документ, показал. 
- Склады принадлежат якудза. Клан сейчас под давлением. Наша задача вывести их и вас. Еще один общий знакомый, при содействии моих людей, занимается кораблем и дропшипом. Все легально. Человека ведущего операцию, вы знаете. Ваш знакомый детства, желавший стать летчиком и ставший генералом. 
На стол лег чип памяти от старого фото аппарата. 
- Здесь вся необходимая информация. Так же номера одноразовых коммуникаторов для связи со мною и им. 
Хозяин дома позволил себе улыбнуться. 
- Он уже здесь? 
- Будет к середине декабря. 
- Чем занимались время после обороны столицы? Если это не секрет? 
Гость огорченно вздохнул. 
- До мая, залечивал полученное при катапультировании из меха ранение. В мае занялся налаживанием базы, связи и организацией транспорта. Вас побеспокоил, только когда все подготовил. Но мои люди следили за вами. 
- Якудза? 
- Нет, они слишком заметны и не очень умелы. Корейцы. Уборщик вашей улицы, человек моего знакомого. Мусор вывозят еще двое его людей. Люди надежные, хотя работают в черную. Меня они не видели и не знают. При экстренном случае, обращение к ним со ссылкой на дядюшку Куанга. Сделают все что смогут, как для своего. 
- Вы хорошо поработали. 
- Приятно слышать из уст мастера. 
Гость поклонился. Хозяин так же, выражая принятие уважения и возвращая гостю. Ибо командир одного из подразделений разведки Мечей Света, по заслугам оценил и тактичность и сделанное разведчиком пришедшим к нему. 
- Как вы уйдете? 
- Через десть минут. Дренаж. Там старая кладка. На вид, очень крепкая, но раствор давно размыло. И вечером, от соседей, когда будут вывозить мусор. Но не с мусорщиками. 
Он улыбнулся. А хозяин сделал в уме пометку, что надо повесить на дренаж контроль. Лишние гости ему не нужны, но еще один запасной выход из дома, будет не лишним. 
Встреча хозяина дома, которого мистер Грегор, знал как Андреича, состоялась как и было условлено в середине декабря. Официально, по месту службы, самурай уволенный со службы по выслуги лет, собирался отбыть на свою родину.

3053 год. 
Ноябрь. 
Аутричь. 
Континент Рем. 
Тренировочная база Драгун Вольфа. 
Поселок Шеллер. 
4 киломера от Базы. 

Частный сектор. 

В полдень, к небольшой гостинице на высокой скорости подъехал небольшой открытый военный вездеход. Из него, едва он затормозил, выпрыгнула девушка. Судя по летной куртке с эмблемой Драгун и оружию она была военным. Более наблюдательный человек мог бы даже сказать, что она мех воин. Ибо на рукавах были нашивки подразделения. 
Похлопав выгоревшей пилоткой, стряхнув пыль с куртки, облегающих ее стройные но мускулистые ноги брюк. Сунула ее под погон куртки, но прежде чем войти, еще топнула, стряхивая пыль с военных ботинок. Только после этого быстрым и энергичным шагом вошла. 
Войдя, оглядела зал и направилась к стойке. Встрепенувшийся при ее вторжении в тихий зал мужчина за стойкой, вежливо поинтересовался едва она подошла 
- Чем могу вам помочь воин? 
- Воин Боча, Меня должны ждать. 
Мужчина улыбнулся 
- Восьмой номер мисс. Это второй этаж, налево. 
Девушка коротко кивнув, улыбнулась и легкой походкой направилась к лестнице. На ходу снимая полу перчатки со сверкающими на них шипами. 
Тот, кто ее ожидал, конечно, занял один из самых неплохих номеров. Пинком открыв дверь, она быстро вошла. И конечно он уже ожидал ее стоя посреди холла номера. Не секунды не тормозя, она бросилась на него, повиснув на нем, обняла, стиснув и руками, и ногами. 
Немного отойдя от натиска мужчина улыбаясь пробурчал 
- Целуешься, прямо как взрослая. 
За что заработал быстрый тычок кулаком под ребра от спрыгнувшего с него воина. 
- Поговори у меня, вольняга! 
- Ут. 
Мужчина поднял руки словно сдавался. 
Присмотревшись к шильдику на куртке, сделал удивленное лицо. 
- Я думал это шутка такая. 
- А, не бери в голову. Они были очень нервными на мой старый позывной. Когда сломала пару ребер, получила этот. 
Обойдя его кругом, вновь остановилась перед ним. 
- А ты не меняешься, даже куртка такая же! 
После чего вновь обняла. 
- Я так рада что ты жив! Хотя знала. Что ты не умер, там, в том поле. 
Мужчина улыбнулся. 
- Какой-то гад, всадил в меня пару пуль и сжег парашют на кресле. Когда грохнулся с высоты, еще сломал ногу. Но все обошлось, к тому же в тех краях у меня были друзья. 
- Знаю. Меня потом нашел Грегор, сказал. 
Тут же вспыхнув новой идеей, затормошила его. Идем что покажу! 
К его удивлению, вытащив на улицу повезла его к базе. Быстро оформив гостевой пропуск, проехала в поселок у казарм и потащила в сторону небольших приземистых домов утопающих в зелени. Оставив в тенистой беседке возле одного из них, куда-то убежала. 
А вернулась через десять минут, неся на руках щекастого крепыша. Чем удивила и ошарашила мужчину. Не давая ему опомнится, сунула его ему в руки. 
- Держи! 
Сказано было с гордостью. Мужчина и ребенок внимательно посмотрели друг на друга, и затем, будто сговорившись, на девушку. Та же залилась смехом. 
- Ну, у вас и рожи! 
Она подмигнула ребенку и склонившись поцеловала, указав на мужчину с нежностью в голосе сказала 
- Ивон это Петр 
И скосив взгляд на мужчину, представила ребенка 
- Петер это Ивон. 
Ивон словно проникнувшись моментом, сразу снова серьезно посмотрел на мужчину. Подумал и протянув ручки, обнял его. 
Воин Боча, счастливо и радостно улыбнулась. 
- Ты ему очень понравился. Он обычно не ко всем подходит. Тем, кто смотрит за детьми, с ним тяжело. 
Вздохнула. 
Петер аккуратно гладя ребенка который его обнимал, немножко сипло от волнения спросил. 
- Я правильно все понимаю? Ты решилась на ребенка? 
Боча, кивнула. И совсем неожиданно мягко улыбнулась. 
- Я тогда, тебе соврала. Не было никаких таблеток. А потом забыла. Думала, не получилось. Когда все случилось и заметила беременность, передумать уже было поздно и я решила, что раз так вышло так и должно быть. К тому же он крепкий, как и его отец. 
- Поэтому ты не приехала, а вызвала меня сюда? 
- Ут. 
Она очень знакомо ему насупилась и засопела. Ребенок почувствовав перемену настроения матери сполз с коленей мужчины и подойдя к ней заглянул в лицо. 
И она сразу оттаяв погладила его по голове успокаивая. 
- Он смышленый, только не говорливый. К сожалению, у меня мало времени на него. Да и плохо я умею с детьми. 
Погрустнев, закусила губу. 
- А еще, нас перебрасывают, контракт, и я не могу его взять с собой. 
Петер вздохнул и улыбнулся. 
- Вспомнила о третьем? 
Боча кивнула 
- Не знаю по чему, но я часто вспоминаю тот разговор и то, что ты предлагал. Ты тогда сказал что плохо умирать не оставив потомства и что этот путь для меня всегда будет открыт, даже если оставив его, я захочу снова стать воином. Ут? 
Петер печально улыбнулся 
- Да я сказал это. 
- А ребенок? 
- У меня есть родственники. У меня есть воины и те кто его воспитает тем, кем бы он или ты не захотела. 
- Грегор говорил, что у тебя старый военный род. 
Петер достал из кармана блокнот и накидал несколько строк. Затем протянул его Буча. 
- Новый Авалон? Генерал Григореф? 
- Да это мой дядя. Ребенок получит все, самое лучшее, и его не избалуют. 
- Как тебя? 
- Как меня. 
Буча достала из кармана своей куртки и протянула ему документ 
- Сделка! 
- Но ты, должна его навещать! Я тоже буду, когда смогу. Деньги на перелеты я дам. 
- Сказано. Сделано. 
Петер вздохнул и понял, что в краюшках глаз собралась слеза. И он совсем мне твердым, а немного усталым голосом подтвердил. 
- Сказано. Сделано. 
Буча порывисто его обняла. 
- Ты... Такой... Хороший! 
Чем вызвала его чуть нервный, но нежный и добродушный смех. Ребенок серьезно смотревший на двух странных взрослых, неожиданно отпустил штанину мамы за которую держался и обнял их обоих за ноги. Вызвав у обоих одинаковую грусную и счастливую улыбку. 
Не он ни она не видели пожилую женщину наблюдавшую от крыльца. Которая, почему то глядя на них, смахивала слезы. Когда они кончили обниматься и о чем то коротко переговорив повернулись в ее сторону, она подошла ближе. И девушка, подведя к ней ребенка, сказала. 
- Отец, заберет его завтра. Он будет жить у его родственников. Мужчина с лицом пересеченным страшным шрамом, проходящим прямо по глазу, серьезно кивнул. 
- Да, там его очень ждет бабушка. 
Когда ребенка увели, они обнявшись пошли к машине. Петер хотел поддеть Буча, что мол воин раскис и совсем осфероиделся, но спросил совсем о другом 
- Ивон. Это Иван? 
- Ут. Грегор сказал, что тебе понравится имя. 
Петер поцеловал ее 
- Мне очень понравилось. И у него твои глаза и серьезность.

3053 год. 
Ноябрь. 
Новый Авалон. 
Пригород. 
Усадьба Григорьевых. 
Машина с прокатными номерами остановилась у ворот. Привратник, молодой парень крепкого телосложения, вышел из помещения рядом с ними и подошел к водителю. 
Тот еще при его появлении приоткрыл окно. 
Его глаза профессионально окинули водителя и девушку в платье горничной сидящую на заднем диване рядом с ребенком на вид двух или трех лет. Отметив, что не смотря на прокатные номера машины, И довольно подозрительное пересеченное шрамом лицо, водитель одет в дорогое полу военное пальто с меховой оторочкой а на руках дорогие кожаные перчатки. Спросил вежливым голосом 
- Чем могу служить? 
Водитель, протянул документы 
- Я к графине. У вас, должна быть пометка о свободном доступе. 
Встроенный в наручный коммуникатор сканер подтвердил слова водителя, обозначив полный доступ за номером члена семьи. Кивнув молодой человек пошел обратно чтобы открыть ворота. Зайдя в помещение, привратник все же вывел на экран полный файл доступа. Единственным расхождением с ним, был шрам на лице мужчины. Время последнего посещения более двух лет. Все было в порядке. Он подал сигнал охране переслав файл и открыл ворота. 
Петер остановил машину перед центральным входом. Не торопясь вышел и открыл дверь пассажирам. С утра, выпал снег и все вокруг сверкало серебром. Старая усадьба в обрамлении засыпанных снегом деревьев была сказочно красива. 
Он помог выйти ребенку, затем няне, молоденькой девушке с азиатским разрезом глаз но очень симпатичным личиком. 
- Вот Ваня. Как я и обещал. Большой и красивый дом. 
Ребенок на котором горничная и няня в одном молодом лице, одернув поправила такое же как на нем, только маленькое пальто, так же оглядевшись восхищенно заблестела глазами. 
- Нравится? 
- Ут. 
Петер улыбнулся. 
- А теперь, мы пойдем знакомится с бабушкой. Она очень хорошая женщина. Я тебе правда, об этом говорил. 
Ребенок очень серьезно кивнул. В свои два с небольшим года, он порой шокировал его этой серьезностью. И подал ему руку. 
Им на встречу уже спешил пожилой дворецкий. 
Петер не дав ему согнуться в поклоне, поднял руку останавливая 
- Альфред, старина. Я страшно рад вас видеть тоже. Но бога ради оставьте поклоны для кого по важнее. Кстати знакомьтесь, мой сын Иван. 
И подойдя, легонько хлопнул старика по плечу. А его сын, поразил старика тем, что серьезно поглядев на него снизу вверх, неожиданно, протянул для пожатия руку и улыбнулся. 
Альфред едва опомнившись указал в сторону дома. От которого, уже спешила за поклажей прислуга. И вообще, настолько растрогался, что сглотнув только и смог сказать 
- Мастер Петер. Какая неожиданность! 
И замахал рукой в сторону крыльца. Улыбаясь Петер еще раз погладил старика по плечу успокаивая и подстраивая шаги под шаги сына, медленно пошел за ним к крыльцу. 
- Графиня у себя? 
- Да мастер Петер. Граф отбыл с утра по делам. Но их светлость обещали вернуться к ужину. Я пошлю извещение о вашем прибытии. 
- Не стоит отрывать графа от государственных дел. Я задержусь у вас, на пару дней. Если это удобно, мы хотели бы сразу пройти к графине. 
- Конечно мастер Петер. Вы не знаете, но графиня, давно уже приказала освободить комнаты для ребенка. И там, постоянно следят за чистотой. 
Петер улыбнулся. Примерно об этом, он догадывался и единственное о чем жалел, что ему не удалась обычная шутка с неожиданным появлением. 
В фойе они оставили верхнюю одежду и поднялись к покоям графини. Иван с большим интересом и одновременно серьезно оглядывающийся, вызвал у слуг, которые высыпали встретить их шепот изумления. 
Графиня удивила его не меньше чем внимание прислуги. Она встретила их в своем будуаре одетая в парадное платье. Вызвав этим восхищение и ребенка, и его няни. 
Годы были словно не властны над Ингой Грегорьевой. Не смотря на них, она оставалась очень красивой женщиной. 
Петер улыбаясь подошел к графине, не доходя трех шагов поклонился и представил присутствующих. 
- Мой сын. Иван Шелтон-Вольф. Сын воина Или боевой позывной Костолом из клана Волка. 
- Графиня Инга Грегорьева. Твоя бабушка. Она будет заботиться о тебе, пока мама защищает нас. 
Опустившись на одно колено возле сына, который серьезно и внимательно смотрел на графиню, тихонько спросил. 
- Все как я обещал? 
Ивон как его мама, закусил губу пришурив глаза и кивнул. Затем улыбнулся косясь на графиню. И Петер улыбнувшись в ответ тихо подсказал. 
- Ну тогда иди к ней, она очень ждала. Пока мама всех там убивает, бабушка это вторая мама. 
И подмигнул. Иван повернувшись к бабушке смело подошел и посмотрев снизу вверх протянул к ней руки. Графиня улыбаясь, подхватила внука и прижав к груди, и плюнув на все этикеты закружила его. 
- Вы долго ехали домой молодой человек. 
Поразив бабушку Иван состроил рожицу пожав плечиками и улыбнувшись прижался щекой к ее груди. От неожиданности графиня с лица которой не сходила счастливая улыбка, поняла что плачет. 
Руки были заняты и положение спасла, только молодая приехавшая с внуком горничная. Промокнувшая ей слезы и подвинувшая кресло к камину чтобы сесть. 
Петер так же уселся напротив. 
- Это Чжи Мин. Она и няня и горничная и в общем очень умелая девушка. Может у нее будут проблемы с европейским этикетом, но зато она знает русский язык и очень хороший мастер боевых искусств. А Ивану самое время начать их изучать. Так же она неплохо знает кроме родного языка японский и мандаринские наречия. Это кроме общего. 
Девушка поклонилась и по его жесту стала за его креслом. 
- Если вы позволите, она останется при ребенке. 
Графиня уже полностью оправившаяся от потрясения, вежливо кивнула девушке. 
- Конечно Петер. Как пожелаешь. Гертруда увы покинула этот мир. И ее помощь в доме не будет лишней. 
Петер улыбнулся. 
- Тетя Инга, вопрос оплаты ее труда самое последнее, о чем вам стоит думать. Она мой вассал. И я полностью ее содержу и обеспечиваю. Более того она обязана отчитываться передо мной и матерью ребенка. 
Графиня удивленно выгнула бровь. 
- Значит то на что намекал Сашенька верно, ты состоятелен. 
Петер рассмеялся. 
- Более чем тетушка. И даже имею земли дающие право на титул в Синдикате. По этому этот сорванец, кстати не дайте себя обманывать его серьезности. Наследный земельный лорд и воин. Титул соответствует нашему Рыцарскому. Но право его ношения, утверждается не владением землей, а по совершеннолетию прохождением воинского испытания. Впрочем, его судьбу относительно выбора титула, решать вам. 
Графиня оценив, и сказанное, и предложение, серьезно кивнула. 
- Вы к нам в гости? 
Питер развел руками. 
- Я увы, да. А Ивана, как и обещал, оставляю на ваше попечение. И я, и его мама, воины и не вольны в своих желаниях. Впрочем, мне что-то подсказывает, что вы уже все сами знаете. Я же знаю, сколько надо времени, чтобы надеть ваше любимое парадное платье и сделать соответствующую случаю прическу. 
Графиня улыбнулась и облегченно вдохнув прижала к груди внука. Тот словно дословно понимающий, о чем говорят взрослые, и внимательно их слушавший, ответил ей тем же. Вызвав у отца счастливую, но грустную улыбку. 
Петер не думал что в поведении ребенка сыграла роль сказка о замке и прекрасной но одинокой королеве, которая ждет возвращения воинов. Которую он рассказал ему перед тем, как они приехали, так отразилась на его поведении. 
Ивон как-то сразу проникся к графине любовью. Впрочем и она, так ожидавшая приезда внука, и одновременно боявшаяся этого, сразу полюбила его. Петер никогда не спрашивал, почему дети Григорьевых оставили свой дом. И почему у них, так и не было наследников. Изначально он планировал привезти одну, а то и обоих невесток с детьми из Курита. То что Или родила сына и ее решение отдать его на воспитание его родне, было очень неожиданным. Но как нельзя кстати. 
Видимо так хотели боги или распорядилось провидение. И глядя, как сын ходит за бабушкой, как слушает ее, как смотрит. С каждым разом убеждало его в этом. 
Александр Григорьев приехавший вечером и заставший в доме племянника и поднятый им переполох только крякнул. И смирился с неизбежным. И приватно признался Петеру, что до того пока не увидел графиню с внуком вышедшую встретить его, так и не верил в ее предчувствие. Ибо она еще с утра, чем-то взволнованная, приказала достать наряд и занялась какими-то приготовлениями в доме. И тот полу шутя, полу серьезно посоветовал ему взять ее к себе аналитиком. Ибо от их штатных, в конторе, больше зубной боли чем пользы.

Елена Штаубе 

(рассказ о персонаже - Елена Штаубе, написан раньше первого - Герхард Шелтон, хотя по логике должен был следовать за ним. ) 

Рассвет и Закат. 


Ранние годы детства в отличие от сверстников, я помню хорошо. Мы жили у дедушки загородом, в большом доме посреди обширного яблоневого сада. Ганса Зигфрида Штаубе в округе хорошо знали. Отставной военный, на пенсии ставший выборным судьей округа, снискал за свою солдатскую прямолинейность и справедливость, уважение и признательность многих жителей. 

Отца я почти не помню. Он появлялся у нас очень редко. Обычно под большие праздники или и на день рождения Деда. Высокий жилистый мужчина с короткой бородкой и с глазами хищника. Затянутый в странную, темно синею, почти черную форму, усыпанную нашивками и знаками. Говорящий рублеными фразами. Особо мне запомнилась его пилотка с серебряным шнуром и эмблемой дома Давион и черепа с двумя кинжалами под ним. 
Мама по долгу была в разъездах, она служила в аэрокосмических силах ВСФС. И моим воспитанием занимались Дед и Бабушка. Они были очень образованные люди. Причем от бабушки мне доставалось больше всего. Чопорная, сухая, высокая дама, в до хруста накрахмаленном платье, олицетворение стержневой нации. И хотя учеба давалась мне легко, ее уроки были для меня пыткой. Особенно этикет и грамматика. 
Я до сих пор не могу понять, как они с дедушкой уживались. Дед внешне напоминал Санту с новогодней открытки. Он был полненьким, говорливым и жизнерадостным человеком. Учил меня математике, геометрии, физике и естествознанию. 
Когда мне исполнилось десять лет, произошло событие изменившее устоявшийся быт нашей семьи. День, когда это произошло навсегда врезался в мою память. 
Это было под рождество. В самом начале рождественской недели. И хотя где-то на окраинах Содружества еще шла война, вся семья уже съехалась, и в доме было шумно и весело от кузин, кузенов, дядей, тетей, ближних и дальних родственников. Приехал даже дядя отца, Лохматый и шумный, чем-то похожий на медведя дедушка Пауль. Вечно сыпавший шутками, придумывавшим всякие затеи и доводивший до истерики бабушку своими манерами. Или вернее сказать полным их отсутствием. Несмотря на преклонный возраст, он всегда просто брызгал энергией, собирал вокруг себя всех дам и был душой общества. 
Вечером, когда все сели за стол и приготовились произносить молитву. Вошел дворецкий. За его спиной стояли двое незнакомых военных. 
- Майор Ауштайн Морская Пехота Федеративных Сил, прибыл к полковнику Герхарду Клейну из Молниеносцев Зигфрида. 
Бабушка вышедшая на встречу гостю, с начала даже не поняла, что происходит. 
- Прошу прощения тут какая-то ошибка. Здесь нет полковника Клейна. 
И тут встал дедушка Пауль. Он уперся кулаками в стол и хриплым голосом остановил бабушку. 
- Я полковник Пауль-Герхард Клейн. Командир Молниеносцев Зигфрида. Пропустите. 
Он с каменным лицом вышел на середину зала. С ним вместе встал и хмурясь, вышел к военным и дедушка Ганс. 
- Молодые люди имеют серьезные основания нарушать наш праздник? 
- Да 
Коротко ответили вошедшие. В наступившей тишине по пласт паркету, как выстрелы прозвучали шаги двух подошедших к ним военных. Оба высокие, подтянутые, одетые в полную парадную форму со всеми знаками отличия и регалиями. 
При виде их формы мне захотелось заплакать. Точно такая же, страшная, была у отца. 
Майор, шедший первым, не доходя двух шагов до деда Пауля, и глядя только на него, рублено вскинул руку в воинском приветствии. Старики в ответ тоже встали в воинскую стойку. 
Затем, оставаясь напряженным, как струна начал говорить. 
- Полковник Герхард Клейн, командир Молниеносцев Зигфрида. По поручению командования Вооруженных Сил Федеративного Содружества обращаюсь к вам, так как вы являетесь ближайшим родственником Майора Петра Шелтона, после его Жены гауптмана Мариши Штаубе. 
Двадцать пятого декабря этого года, в районе проксиомы, произошло сражение. В ходе боя гауптман Штаубе получила тяжелые ранения и находится в данный момент в госпитале на борту транспорта. Ее состояние тяжелое, но обнадеживающее. И в данный момент представляется не целеобразным обращаться к ней. 
Двадцать шестого декабря, в этой же системе, выполняя боевое задание, тактическая группа майора Шелтона в точке выхода приняла бой. Ситуация была критическая. И майор принял командование заслоном, заменив его погибшего командира. Заслон прикрывал отлет последних Дропшипов с эвакуированными войсками. Группа была окружена и блокирована в районе полевой посадочной площадки противником. И после старта последнего транспорта, не имея возможности вырваться, запертая в бункерных комплексах, израсходовав весь боекомплект, практически вся погибла. 
Майор сдернул пилотку. 
- Гауптман. 
Вперед шагнул второй военный. И протянул дедушке Паулю ранец, накрытый флагом, поверх флага лежала пилотка отца. 
- Здесь вещи майора. 
Дворецкий Герман подошел ко мне и тихонько сказал, что мне надо взять это. Подвел меня к стоявшим и помог принять вещи отца. Флаг и пилотку с лежавшей на ней медалью, он оставил у меня, а тяжелый ранец взял сам. 
Бабушка распорядилась принести еще три прибора. Кто-то из слуг принес. Один поставили на дальнем конце стола. И Герман помог положить мне флаг рядом с ним. А ранец прислонил к стулу. Я вспомнила, что отец всегда так делал когда уезжал. 
- Господа. 
Герман наполнил стоящую посреди тарелки рюмку крепкой яблочной водкой, и впервые на моей памяти не отошел от стола на свое место у двери, а тоже взял со стола наполненную водкой рюмку. 
Затем, все в зале встали. Я стояла между дедушками и смотрела на играющую искрами отражений от ламп рюмку, стоящую на тарелке пред флагом. И все смотрели на нее, будто ждали, что сейчас войдет отец, и возьмет ее. 
Дедушка Ганс, как старший за столом поднял рюмку на уровень глаз и сказал. 
- Верность, честь, слава. 
- Всегда и везде. 
Ответили ему большинство мужчин за столом и выпили. 
Когда все сели, Бабушка стала расспрашивать приехавших военных о маме. Те успокоили Ба, что лично видели ее, но не беспокоили, так как она только начала приходить в себя после операции. У нее все нормально и она скоро приедет. Но, увы, уже не сможет летать. 
Потом выпили еще раз за память ушедших. Было еще несколько тостов, но так как папу из маминых родственников хорошо знали не многие, в основном говорили военные. И я с удивлением узнала, что папа был довольно известным в их кругах человеком. 
Через некоторое время, дедушка Пауль, спросил может ли он поговорить с господами офицерами приватно. А дедушка Ганс, предложил пойти в его кабинет. 
Я увязалась за ними. Дедушки шли тихо переговариваясь. За ними следовали приехавшие офицеры. 
Когда они пришли в кабинет, дедушка Ганс усадил Пауля в его любимое высокое кресло и махнул рукой в сторону кресел у камина 
- Садитесь господа, и пожалуйста без церемоний. Мы тут все люди военные. 
Затем позвонил в колокольчик. 
- Герман. Принеси выпить и еще сигар. 
- Итак, господа. Как я понимаю вам есть что рассказать старикам. 
- Конечно сэр. Могу воспользоваться вашим галлопроектором? 
- Конечно. 
Майор вставил в проектор диск. Деда приглушил свет.

ОТКРОВЕНИЯ. 
В трехмерном объеме появилась звездная карта. Светлячки звезд были рассвеченны согласно принадлежности фракциям и домам. Майор, пользуясь пультом увеличил изображение идущее от границы ЛА до Драконис. В этом месте в рой звезд вошли клинья ярко синего цвета идущие от окраин обитаемых областей. 
Деда Герман, внимательно разглядывающий карту воскликнул 
- Господи, в сводках нет информации, что они так глубоко вклинились! 
- В сводках много чего нет. 
С горечью подтвердил майор. 
- Военное министерство не ожидало, что наступление будет таким молниеносным. Да что говорить, у нас не было элементарных сведений о противнике. Первые поступившие сведения которым действительно можно было верить шли от наемников, Волчьих Драгун. И старые пердуны в погонах просто их игнорировали! Прошу прощения Сэр! 
- Вам не за что извинятся. Все так. 
- Вот в этих областях, были потерянны все приграничные силы. Да по сути их там и не было. Заслоны против пиратов и гарнизонные формирования. О редких периферийных селениях я уже и не говорю. Они даже не успевали послать сообщение о нападении. Мы потеряли из за этого несколько прыгунов. Они входили ничего не подозревая в уже занятые системы. 
- Неужели нам нечего им противопоставить? 
- Практически. Лис сделал все возможное. Мы стягиваем все резервы к прорыву. Но у них чертовски продвинутые технологии. И слишком сильный Космический флот. 
Майор пролистнул сводку. 
- Сейчас пойдут материалы отснятые в системе. 
Дальше шли кадры съемок разными камерами. 
Старики нахохлившись сидели и смотрели. Майор расхаживал за пределами света от проектора, изредка комментируя происходящее в гало объеме. Капитан, подливал в стаканы и курил. Держа дорогую сигарету зажатой в ладони. 
Изображение скакало, накренялось, порой пропадало и снова появлялось закрытое чьими то фигурами или дымом. В основном съемки велись с высоты, с шатлов или VTOL, но были кадры снятые камерами с боевых машин и редких только появившихся систем нашлемного ношения. И мы могли видеть то, что видел солдат, на шлеме которого была закреплена камера. Эти отрезки смотрели особенно внимательно, это были записи с камер солдат подразделения отца, он иногда мелькал в кадре. Затянутый в пыльную разукрашенную пятнами маскировки броню высокий мужчина, совсем не похожий на того, что сидел в этой комнате вместе с дедом два месяца назад. На одном из фрагментов съемок я узнала Майора и Капитана. Они, отец и еще двое военных, стояли у армейского вездехода на капоте которого лежали слинкованные нотепутеры, а человек снимавший это видно курил, ожидая когда они закончат. Затем отец посмотрел на него и видно заметив, что у него включилась и работает камера постучал по обрезу каски. 
Кадр сменился. Сначала замелькали заросли, потом камера выхватила облепленный грязью и ошметками зелени борт вездехода и чью то спину впереди, бойцы толкали через заросли вездеход руками, стараясь не шуметь. Потом снова трава и заросли, снимавший полз, вот край кустов. Изображение как будто прыгнуло навстречу. В центре кадра был большой покрашенный серым с зелеными полосами многоколесный фургон утыканный антеннами. Но поразили меня не его размеры. А фигуры двух охранявших его закованных в броню элементалов. Затем камера нашла еще две фигуры бронированных пехотинцев. В динамиках галлопроектора было слышно тяжелое дыхание солдата и скороговорка переговоров по рации. 
Майор пояснил, что это снимал корректировщик. Я не знала, что это такое Корректировщик, но не стала переспрашивать. Затем с дальнего края поляны засверкали лучи лазеров. И из зарослей медленно и непрерывно стреляя из лазера под днищем и двух пулеметов по бокам появился БМР Локуст, весь увешанный какими то матами и ветками. Двое бронированных пехотинцев были отброшены попаданиями. А два других прыгнули к нему, но в этот момент кусты вокруг зашевелились и в них засверкали вспышки. К взлетевшим над землей, и упавшим, броне пехотинцам, от кустов потянулись дымные шлейфы. И с треском, как от рвущейся материи начали раздаваться взрывы. Изображение 
затряслось и отдалилось. Из кустов выскакивали фигурки людей в такой же броне как была надета на папе, и стреляя в дым по неясным теням элементалов бежали к фургону. Некоторые падали и уже не вставали. Несколько фигурок солдат, что первыми добежали до фургона, сгорбились у его двери. Затем бросились на землю, что-то то вспыхнуло, и дверь откинулась в сторону. Фигурки людей вскочили и бросились внутрь. Одна споткнулась прямо в проеме и упала наружу. На поляну выезжали вездеходы которые до этого тащили бойцы. Два, в кузовах которых стояли большие пулеметы, проехали чуть дальше. Солдаты у пулеметов стреляли во все еще не рассеявшийся дым. А два вырулили прямо к фургону, и в их кузова что-то из него быстро грузили. 
Я узнала в одной из фигур у фургона отца, он что-то кричал, показывая в лес за фургоном. Со всех сторон к машинам заспешили фигурки бойцов. Одни несли трубы пусковых установок, другие кассеты с ракетами. Те, кто бежал не загруженным, подхватывали лежащих на земле и волочили их к машинам. 
Следующий отрезок записи был снят камерой бойца у пулемета на одной из машин. 
Над лесом, там, куда показывал отец, что-то блеснуло в кронах деревьев. И в корпус Локуста крутящегося у кромки поляны, прорезав зелень и подняв клубы пара, ударила сине-фиолетовая молния. Его корпус треснул и оттуда рванулся огонь. Машина тронулась. Снова включился звук, послышались команды отдаваемые отцом и майором. И ответы бойцов. На машину прямо под турель пулемета стали запрыгивать бойцы. Пулеметчик глянул вниз, и стало видно кузов, весь засыпанный большими гильзами, поверх которых у бортов лежали неподвижно тела, несколько у заднего борта готовили к выстрелу три ракетные установки. Все прыгало и тряслось. Раздался гул и боец снова стал глядеть поверх ствола пулемета. Над лесом, будто выталкиваемый клубами бурого от огня дыма вырастала фигура боевого робота странных очертаний. Он был похож на человека, только голова-кабина была почти на плече, а руки непропорционально изломаны и худы. 
Из рук и груди ударили лазерные лучи. Но машины уже набрав скорость вломились в лес, они только испарили подлесок. 
И в этот момент на машину что неслась за той, с которой снимался сюжет. Откуда-то сбоку прыгнул Броне пехотинец клана. Лишь тут стало понятно насколько он огромен. Под его весом машина просела до земли и вильнув перевернулась. Солдаты что ехали в ней разлетелись по проломленной в лесу тропе как тряпичные куклы. Элементал тоже упавший, через мгновение снова выпрыгнул на просеку, притом уже ближе. Солдат пригнувшись к пулемету стал стрелять. Светящиеся черточки крупных пуль полетели в сторону бронированного гиганта делающего в след прыгающей на ухабах машине огромные прыжки. Во время одного из прыжков тот выстрелил из заплечного ранца, ракеты ушли куда-то над машиной. Видно он стрелял в едущих впереди. Затем он начал стрелять вслед машинам, которые несмотря на то, что прыжки его были гигантскими, все больше от него отрывались. Внезапно машина свернула в бок и затормозила. Пулемет смолк, мелькнула поднятая рама, кто-то с боку загремел патронной лентой перезаряжая его. Солдаты с пусковыми установками встали на одно колено вскинув на плечи трубы РБД. Пулеметчик закричал чтоб Ральф поставил мат. Сбоку вывернулся приземистый боец и растянул в кузове лежавший свернутым у борта металлизированный мат, 
Совсем рядом, будто в соседней комнате раздался глухой удар, свист, и над придорожным кустарником взметнулось закованное в сталь тело броне пехотинца. Снова ударил пулемет. Солдаты выстрелили ракетами, одна попала в ноги элементала. Вторая, прошла в сантиметрах сзади и взорвалась почти одновременно попав в дерево за дорогой. Броне пехотинец потерявший ориентацию, кувыркаясь вломился в подлесок, а машина прыгнула вперед набирая обороты. В кузове дымил загоревшийся мат и кричал солдат из раздробленной руки которого летели брызги крови. В него успел попасть из своего оружия элементал. 
Кадр сменился. На узкой лесной просеке стояло звено VTOL, солдаты, подгоняемые отцом и майором таскали из машин к их открытым люкам ящики и раненых. Часть солдат стояла, настороженно поводя оружием, вглядываясь куда то за кадр. 
Майор приостановил кадр. 
- Вот тут нас встретила группа поддержки. 
Он вывел карту. 
- Ближе они не могли подлететь к квадрату незамеченными. 

Я шмыгнула в кресло к деду Паулю и прижалась к нему. Он обхватил меня рукой и будто заслонил от того, что смотрело на меня с трехмерного пространства экрана. 
Все что я видела в этот вечер, совсем не было похоже на фильмы о войне. Просто это и была война. 

Тем временем майор снова нажал воспроизведение. 
Вертолеты летели очень низко, буквально цепляя кроны деревьев. А местами, на просеках и прогалинах, опускаясь и ниже их. 
Картинка разделилась. В верхней части шла запись с бортовой камеры первого в звене. В нижней, запись нашлемной камеры майора. 
Приближение временной посадочной площадки стало ощущаться, по начавшим все чаще мелькать под VTOL выжженным участкам земли, там и сям чадящим остовам боевой техники и БМР. 
В одном месте на дороге встретилась разбитая колонна механизированного подразделения. Она на марше к передовым позициям попала под удар прорвавшего оборону клина БМР. Это с верху хорошо было видно по следам на почве. 
На протяжении двух километров все было вспахано взрывами и пестрело полосами глянца от оплавленного лазерными залпами песчаника. Остовы танков и АПС 
В большинстве так и стояли колонной. Только в конце колонны небольшая группа успела развернуться в боевой порядок. 
Майор прокричал, чтоб пилот снизился и сделал над ними круг. Скорость снизилась, изображение наплыло. Четыре танка и два АПС стояли полукругом. Броня на них была в пробоинах и оплыла от массированного огня. У крайнего АПС прикрытого от линии огня противника тушами двух танков, и поэтому пострадавшую меньше всех. Суетилось несколько танкистов и пехотинцев пытающихся сменить гусеницу разбитую попаданием. 
Когда вертолет подлетел ближе, они кинули работу и укрывшись за броней приготовились к бою. Майор запросил у отца разрешение подобрать их, и получив разрешение пробрался ближе к пилотам. 
- Садимся. 
- Мы не можем забирать всех встреченных людей, мы перегружены. 
- Садимся! 
Майор недвусмысленно похлопал пилота по плечу. Тот ругаясь наклонил штурвал сажая машину. 
- Двое в барраж, прикрывайте, как оторвемся, ваша очередь. 
Машина камнем рухнула на землю вблизи АПС. Пехотинцы выпрыгнули и побежали вдоль колонны осматривая тела. 
Майор побежал к АПС. В нескольких метрах от него он остановился, стали четко видны перепачканные гарью и маслом лица солдат прятавшихся за ней. Они с опаской и надеждой смотрели на прибывших на VTOL. Майор убрал за спину СМГ. 
- Особая группа разведки флота. Федеративного Содружества, Гауптман ..... Кто старший? 
- Двести сорок пятый танковый. Унтер офицер Михайлов. Пять пехотинцев, восемь человек из экипажей. Около сорока человек ранено. В основном тяжелые осколочные и ожоги. 
Отрапортовал низкорослый крепыш в прожженном местами танковом комбинезоне с оторванными рукавами, опустив ствол штурмовой винтовки. 
- Здесь все ваши? 
- В середине колонны еще одно АПС на ходу кончают чинить мотор. 
- Отзывайте людей, грузитесь к нам. 
Солдаты с облегчением опустили оружие, из АПС стали вытаскивать раненых и рысью понесли к VTOL. 
- Сэр, у вас четыре машины, а раненные? 
- Отойдем унтер. 
Майор отошел от АПС и закурив угостил унтера. 
- Унтер, мы оставляем планету. Шатл который нас заберет, это последний шатл. Или вы воспользуетесь этим шансом, или вы тут и останетесь. Не думаю, что вам надо рассказывать о том что с вами будет. 
- Сэр я не могу бросить людей. 
- Да больше половины при таких ранениях, умрут уже через час-два, если не оказать помощь, а еще половина при транспортировке! Вы же должны это понимать! 
Унтер упрямо смотрел в сторону. Подбежал один из разведчиков. 
- Сэр полная загрузка, больше не подымем. 
- На борт. Сейчас сядет старший группы, вы унтер поговорите с ним. Это все что мы для вас можем сделать. 
- Машины натужно воя турбинами оторвались от земли. И как только заняли боевую позицию им на смену опустилась вторая двойка. 
Изображение снова разделилось, вверху шла трансляция с камеры майора и барражирующего борта. Внизу кадры с камеры сержанта с борта VTOL отца. 
Он охранял борт, его камера была направлена в сторону АПС. С этой картинки ничего не было слышно, все заглушал звук турбины и вращающихся винтов. 
Пока солдаты переносили раненных, отец о чем-то говорил с унтером танкистом. Наконец тот отдал честь и куда то убежал. Отец забежал за АПС, оставшиеся солдаты при помощи разведчиков натянули разбитую гусеницу и в две кувалды принялись вбивать в нее фиксирующий штырь. Подъехал еще один АПС, на его боне плотно лежали кое как перебинтованные раненные солдаты. 
Часть из них отнесли к VTOL, часть погрузили во второй починенный АПС. Унтер, выскочивший из прибывшего транспорта, снова стал что-то говорить отцу махая руками. 
Дальше произошло что-то странное. Отец куда-то показал унтеру за спину, и когда тот отвернулся чтоб посмотреть, сзади ударил его по шее. Тот осел на землю, уронив винтовку. Его подхватили десантники разведчики и понесли к VTOL. 
Затем он заглянул внутрь одного, затем другого АПС. И побежал к VTOL. 
В одном из танков что-то вспыхнуло, от него вслед за отцом бежал боец. На фоне разгорающегося танка, АПС развернулись и на максимальной скорости пошли по дороге. 
VTOL шли над ними, указывая дорогу. 
Майор приостановил воспроизведение. 
- Мы здорово рисковали, подобрав этих парней. На наше счастье Аэроспейсеры Клана, были связанны боем на орбите. Сейчас будет интересный кадр. Нам повезло, мы нагнали техническую группу сопровождения клановцев и пристроились к ним. 
Изображение мигнуло и стало видно, что VTOL разведчиков нагоняет два тяжелых вертолета типа Карнов. Со странными эмблемами на бортах. 
Пошла трансляция переговоров. 
- Борт один Старшему. Два транспорта, идут над дорогой в сторону площадки. Это не наши, прошу разрешения открыть огонь. 
- Нет. Снизить скорость, идти в их кильватере. Закрыть посадочные люки. 
- Принято. 
- Сколько до Гнезда? 
- Сто. 
- Вызывайте "Гнездо" 
- Есть "Гнездо" переключаю. 
- Питон - Гнезду. Висим на хвосте у двух Клановских технарей. Идущих по грунтовке. Позиция Юг 2149 18 25. Прошу обеспечить на подходе коридор по моему сигналу в точке 34-56 87-96 , у меня два АПС с раненными. Время подхода десять минут. 
- Гнездо - Питону. Сместите точку входа до 34-56 89-23 проход по ложбине, за вторую башню. На подходе дайте три зеленых ракеты. 
- Питон - Гнезду. Вход 34-56 89-23 три зеленых. Принял. Подход семь минут. 
- Борт один старшему, на радаре группа БМР. Транспорты сворачивают к ним. 
- АПС прежний курс. Мы на подходе увеличиваем скорость и проходим краем. 
- Можно валить на подходе? 
- Отрицательно, один выстрел и нас разгадают. 
- Они наверняка везут боекомплект. 
- У нас машины набитые ранеными. И мы не можем рисковать выполнением задания. 
- Принято. 
Внизу стал приближаться редкий лес, за ним виднелись поднимающиеся в небо столбы дыма. Транспортные вертолеты стали поворачивать к нему. Стоящий дозором на опушке леса БМР непривычного вида, сопроводил группу наведенным консольным вооружением, но так и не выстрелил. 
Группа VTOL разведчиков, увеличив скорость до максимума описав плавную дугу вдоль дороги идущей вокруг него, ушла правее. АПС сошли с дороги и теперь пробирались по оврагу заросшему кустами ведущему южнее. Лес кончился, Стало видно обширное открытое пространство. 
Вдали возвышались купола трех Дропшипов. Вокруг посадочной площадки были возведены оборонительные сооружения. Пространство между лесом и посадочной площадкой было усеяно разбитой и сожженной техникой. 
На этом направлении было относительное затишье. Только несколько БМР вели беспокоящий огонь. 
С высоты было видно, что правее в нескольких километрах кипит бой. Встают столбы разрывов, меж которых мелькают фигуры БМР. А вокруг площадки кружатся Аэрофайтеры, изредка делающие заход на атакующих. 
С головного VTOL в сторону позиций обороны выстрелили сигнальной ракетой. Она рассыпалась на три зеленые искры. 
Тут же из бункеров ударили ракетные установки, вметая разрывами по краям оврага тучи дыма и песка. 
Опомнившиеся клановцы, запоздало открыли огонь по прорывающейся группе. Но дистанция была уже слишком большой, лучи лазеров и ракеты прошли мимо. 
Лишь пара из них прошла в опасной близости от борта последнего VTOL. 

Когда группа села, под бортом одного из шатлов. Из огромного люка в его борту высыпали техники и встречающие бойцы, Солдаты стали выносить раненых, груз, и грузить на его борт. Все ужасно торопятся. Унтер офицеры стоящие на трапах что-то говорят и прямо под трап бросаются какие-то ящики и тюки, которые до этого пытались вносить по ним. Постоянно озираясь на защитный периметр. К офицерам разведчикам подошел высокий полковник, но о чем он говорит, не было слышно, все утонуло в реве старта одного из Шатлов. 

Далее шли съемки с камеры установленной на борту шатла. По предполью к шатлам ведя огонь, двигались БМР. Им на встречу от шатлов выдвинулись БМР обороняющихся. С обоих оставшихся шатлов, из оборонительных сооружений по наступавшим вели плотный огонь. 
Картинка начала дрожать и отдалятся. Шатл подымался. 
Что творится там под ним, уже можно было только угадывать, все было затянуто пылью поднятой стартом сразу двух кораблей, дымными шлейфами от пусков ракет и дымом от разрывов. Лишь иногда в дыму мелькали перемещающиеся фигуры БМР. Из за плотности дыма и пыли даже непонятно чьих. 
Майор устало присел на ручку кресла. 
- Мы грузили в первую очередь людей, забрали сколько смогли. Бросили прямо на посадке всю технику. Но нам нужно было прикрытие, чтоб взлететь. Были БМР, были турели, но нужны были люди, которые пожертвуют своей жизнью, чтобы мы ушли. Пошли только добровольцы. Майор имел квалификацию мехвоина, как и многие в нашем отряде, он остался. С ним все его отделение. 
Подал голос капитан, нервно катающий в руках стакан. 
- Майора контузило во время погрузки. Нас и еще двух раненых из нашей группы оставили сопровождать груз. 
- Клановцы начали атаку, как только засекли предстартовый разогрев двигателей. Те, кто остался, подарили нам то время, за которое мы прогрели двигатели и смогли взлететь. 
- К Прыжковому кораблю мы шли с тремя Дропшипами взлетевшими с плато Церрик. Там было все гораздо хуже. Охранение было смято. На старте было повреждено или уничтожено три корабля. На сопровождении последних шатлов потеряли два полных крыла Аэрофайтеров. И еще два потеряли больше половины состава на подлете и стыковке к Прыжковому Кораблю. Клановцы атаковали непрерывно, до самого прыжка. Именно тогда была ранена ваша дочь. 
- Дополнительные сведения мы получили на промежуточной прыжковой точке. Едва мы вышли из прыжка, рядом выпрыгнули Черные Сборщики. Те, кто кормятся на полях сражений, собирая технику и перепродавая. Мы арестовали их корабль. И на борту обнаружили ряд интересной информации. И несколько человек из гарнизона. 
- Это оперативная съемка опроса одного из задержанных, отдела разведки флота. 
В кадре была узкая комната, с окрашенным в серый цвет стенами. Вдоль одной из стен две подвесные кровати. На другой узкий откидной столик. На нижней кровати лежит кто-то забинтованный до пояса. У дальней стены стоит среднего роста мужчина с перебинтованными руками смотрящий в камеру. 
За кадром звучит незнакомый голос. 
- Назовите себя. 
- Карл Олив. Техник, личный номер 987623612. 
- Как вы оказались на корабле пиратов? 
- Меня подобрали на полевом космодроме Точка три. Во время обороны космодрома был взрывом замурован в подбашенном техническом отделении. В общем то они мне жизнь спасли. Я уже потерял надежду выбраться, когда меня вытащили. 
- Когда это произошло? 
- Последние два Дропшипа стартовали около шести утра. Это кажется двадцать третьего числа. Буквально через пару часов пытаясь прорваться с площадки и уйти в лес, мы потеряли все БМР и вихлы. И те, кто выжил после прорыва, были отброшены к оставленному нами периметру. Так что еще где-то через час два. Это около одиннадцати. Я где-то разбил часы, поэтому не могу сказать точно. 
- Сколько вы видели еще выживших из отряда заслона? 
- Со мной подобрали около восьми человек. В основном раненые оставшиеся под завалами. Клановцы, как только подавили последнюю башенную установку дозарядили боекомплект, и ушли в направлении космодрома Точка Два. Я видел это из бойниц нижнего яруса. А через некоторое время прилетели аэродины Барахольщиков. Я по началу боялся их окликнуть, а потом, когда понял что это не кланеры. Подумал, да какого черта? У меня было всего два выхода, дожидаться возращения клановцев или умереть без еды и воды. 
- Вы узнали кого ни будь из подобранных? 
- Да, но не всех, мы вызвались добровольцами прикрывать отлет. Нас было около пятидесяти. Многих ребят что были из других подразделений, я не знал. Точно могу сказать за сержанта второй роты нашего батальона, рыжий такой. Его в соседнюю каюту поместили. Со мной вот, лежит парень, он из спецуры. Его выволокли из комнаты контроля, в той башне где меня завалило. Я сказал им, что буду за ним ухаживать и его оставили. 
- Вы сказали его оставили? Значит, кого-то не взяли? 
Техник устало оперся плечом на стену. 
- Можно мне сесть? 
- Да. 
Откинув баночку, он сел. Прокашлявшись, продолжил. 
- Да, эти ребята небыли добрыми самаритянами. Свой билет с планеты надо было отработать. Несколько человек с тяжелыми ранениями они пристрелили или просто оставили там, где они лежали. Им нужны были рабочие руки, кто не мог встать и помогать, были брошены или убиты. 
- Почему у вас не возникло проблем. 
- Ну, на мне была моя куртка с нашивками старшего техника, специалисты везде ценятся. 
- Почему вы решили, что этот человек из спецподразделения? 
- По личному жетону. Только ребята из спец войск носят жетоны с заточенными краями. У меня приятель служил в особой группе, и как-то раз показал, зачем их оттачивают. 
- Где его жетон? 
- Он на шатле, в четвертой мастерской. Красный ящик с инструментом за номером 1130. Выньте все поддоны, внизу под мотками старой проводки связка жетонов. Я уже говорил вашим людям, когда нас выпустили из помещения. 
- Проверим. 
Камера выключилась. Через секунду включилась, та же каюта, судя по маркеру вверху записи, сутки спустя. Техник и раненый ранее лежавший солдат сидят на нижней койке. Напротив, на откидной баночке лейтенант флота. Обращается к раненому. 
- Назовите ваш личный идентификационный номер. 
- 894567232 
Голос у раненого слабый и надтреснутый. Лейтенант что-то сверяет в нотепутере. 
- Назовите последний операционный код вашей группы. 
- Анаконда. 
- Пожалуйста, полные идентификационные данные. 
- Старший сержант Герман Груббер, 894567232, Морская Пехота Содружества, разведывательное подразделение 347. 
Видно, что техник сидящий напряженно с облегчением прикрывает глаза. 
- Спасибо сержант. 
Лейтенант кладет на край стола две цепочки с жетонами. 
- Старший техник, сержант. Господа, шатл перегружен, вам пока придется остаться в этой каюте. Как мы закончим наш разговор, вам принесут Джампсьюты. Дверь соответственно остается открытой. Вы сможете выходить из каюты. Просьба ограничится с выходами в пределах сектора. 
- Сержант, будьте добры пока кратко, своими словами, но для записи, о происшедшем после старта шатлов. Чуть позже, я вас попрошу дать более подробный отчет. 
- Двадцать второго числа после выполнения задания группа прибыла на конечную точку маршрута где нас ждал Дропшип. Ситуация уже была критической. На периметре было потеряно около девяти БМР. А когда были запущены стартовые процедуры, противник еще более усилил натиск. 
Старший командир отвечающий за оборону периметра был убит. И господин командор Ирвиц, принял командование. Он объявил по общей связи обстановку. И попросил всех, кто держал периметр, и кто мог в этом помочь, выполнить свой солдатский долг. 
- Разве он не имел права приказывать? 
- Господин лейтенант. Иногда наступает момент, когда приказ теряет свою силу. Это черта. Вы сами должны решить, да или нет. Мы все тогда там, стояли на черте. И на решение, были даже не минуты. Если бы периметр был прорван до старта, мы погибли бы все. Гауптман Петер просто взял СМГ, и уже идя к аппарели сказал. 
- Не приказываю, прошу, у кого нет детей, остаются с грузом. 
В нашей группе на дропшипе остались двое молодых и раненные. В ангарах и на периметре, еще оставались годные к бою БМР. Большинство из пилотов были убиты или ранены. А в нашей группе большинство оперативников имело квалификацию мехвоина. 
Командор Ирвиц просил всего лишь час. Гауптман Петер принял командование и распределил нас по периметру. Там были и пехотинцы из 876го, кто-то из экипажей шатлов, техники, все кто откликнулся. В башне у которой стоял мой БМР за пультами ракетного комплекса было двое раненных бойцов, причем один тяжело. Хорошие ребята. Настоящие бойцы. 
Когда Дропшипы активировали стартовую процедуру, клановцы ударили. Мы вгрызлись в землю и ответили. Но это не тот противник, которого пугает вой летящих ракет. Они понимали, да какое они прекрасно видели на сканерах, что периметр дыряв как ложка для вермишели Ларо. Нас спасали башни огневой поддержки. Мы отбили за пол часа две атаки. Но они не отступили, а отошли и начали бить издалека. Выбивая башню за башней. О, это их дьявольское оружие! Они спокойно разгуливали за зоной поражения наших ракет. И стреляли, стреляли... 
И тогда Гауптман приказал выключать башни по одной. Они купились. Да и башни уже были большей частью сильно повреждены. Так что это не удивительно. Часть вооружения и оборудования не работала. Техники латали повреждения прямо по ходу боя. 
Когда до старта оставалось двадцать минут, Они ударили опять. Видно они собрали все силы. Удар шел сразу с двух направлений. Конечно они прорвались. Но включившиеся башни ударили по ним в упор. И еще помогли корабли. Мы все стреляли с максимальной скоростью. Я отключил защиту по перегреву, потому как это уже было бесполезно. Мы сгорали быстрее чем взрывались. Мы снова их отбили. Но это был конец. В минуты затишья когда мы их отбросили, в последний раз с кораблей выпустили ховеры. Они дали еще чуть людей и забрали раненых. Гауптман Ауштайн, командир второй группы, катапультировался из Меха. Я видел, как его вместе с креслом увозили. Ему защемило ноги от удара, просто не было времени освобождать его от кресла на месте. 
Мой БМР был выведен из строя уже через пару минут. И выбравшись из его останков, я добежал до ближайшей еще не до конца разбитой башни. Мне даже не пришлось просить открыть люк, там было несколько брешей пробитых попаданиями, достаточных чтоб я влез внутрь. 
Внутри тоже все было перекорежено, но еще работало одно орудие и один комплекс РДД. Когда я подключился к системе управления, я услышал по связи, Гауптман приказывает стянуться всем еще целым БМР на участки прорыва. Но все было бесполезно, они снова атаковали. Впрочем, и они опоздали. Все вокруг задрожало. Шатлы стартовали. Но нам уже было не до этого. Мы целились и стреляли, целились и стреляли... А они все рвались к стартовым площадкам в тщетной уже надежде повредить уходящие шатлы. Я не помню когда меня ранило, до этого, или уже позже. Я стрелял в спины прорвавшимся мехам. На меня уже не обращали внимания. У последнего корабля были какие то трудности. И я видел Энфорсер гауптмана Петера и еще несколько наших. 
Они перехватили прорвавшихся к нему. 
Потом и он стартовал. А нас прижали к дальней кромке периметра. И стали добивать. На всем периметре осталось несколько БМР и вихлов, мы собрали людей, всех кто еще остался. И пытались прорваться. Нам не удалось, их было слишком много. Бесполезно. Гауптмана тяжело ранило во время прорыва. Осколки блистера разбили забрало нейро шлема и вошли в лицо. Кто-то из наших выносил его, а мы прикрывали. И тогда снова появились их БМР. Нас раскидали и смяли, кто успел, прыгнули в траншеи и ведущие к двум еще не окончательно разрушенным башням. Технику всю пожгли. Они срывали на нас свою злость. Нас просто расстреливали. Они охотились за каждым человеком. Все что мы могли мы сделали. Кто-то пытался сдаться., идиоты, их просто поджарили. 
Я не помню как добрался до башни. Очнулся от боли, когда с меня сдирали пригоревший жилет. В общем-то и все. Дальше был Карл и эти пираты. Потом наша группа захвата чуть не перестрелявшая нас в трюме. 
Сержант нервно тер руки в пятнах свежее пересаженной пласт кожи 
- Простите лейтенант. Как мог. Позже постараюсь подробнее. 
- Спасибо. 
Запись кончилась.

Майор с лейтенантом уехали утром, сославшись на служебные дела. Но обещали приехать ко дню похорон, его перенесли до выздоровления мамы. Деда Пауль уехал вместе с ними. 
Я в тот день плохо спала, и утром была разбужена непривычно басовитым звуком мотора. Он в утренней тишине прозвучал как рокот вертолетов со вчерашнего диска. Я встала, и сонно протирая глаза, подошла к окну своей спальни в угловом крыле дома. Из него было видно крыльцо усадьбы. 
Герман вывел из гаража и поставил у крыльца большую трехосную, угловатую машину темно зеленого цвета, с люками наверху крыши. На фоне выпавшего ночью снега. Она выглядела мощно и угрюмо. Я не помнила, чтоб ей пользовались раньше. Видно это была машина отца, что стояла в гараже за домом. 
Накинув Домашний халат, и прокравшись мимо спящей в соседней комнате моей няни Брунгильды, я пошла на верхнюю галерею над прихожей. 
Поеживаясь от холода добрела до кабинета деда Ганса, он всегда вставал рано и из за приоткрытой двери в его кабинет, уже пахло кофе и сдобой.
Дед Ганс и офицеры пили кофе, смотря по гало блок местных новостей. Я тихонько пробралась в свое любимое кресло. Но меня заметили. Офицеры чинно как взрослой пожелали доброго утра, а дедушка покачав головой налил чашку молока и подвинул ко мне столик со сдобой. 
Все обращались со мной как со взрослой. И я поняла. Детство кончилось бесповоротно. 



УЧЕБА. 

Обучение в имперском военном колледже на медицинском факультете. Было альтернативой между разделившимися желаниями и взглядами деда и бабушки на мое будущее. 
Но что в этом предприятии принимает участие еще и третья сторона, я узнала гораздо позже. По косвенным признакам, которые в начале воспринимала лишь как череду несвязанных случайных событий. 

После трех лет обучения, меня распределили на выпускную практику на Тихонов. Не последнюю роль сыграло мое знание нескольких языков, кроме официальных языков Альянса и особо русского. Конфликты там вспыхивали, как пожары в пересохшем лесу, работы медикам всегда хватало. Пол года в мобильном военно-полевом госпитале мне привили здоровый цинизм и дали практических умений и знаний поистине больше чем предшествующее обучение. И это было отмечено не только мной. 
Когда практика подходила к концу старший медик нашего отряда оберст Ларош Циммер. Рекомендовал меня на Офицерские Курсы. 
К моему удивлению, когда пришло назначение, местом их прохождения был не Общевойсковой Центр Повышения Квалификации, и не военный медицинский колледж академии Сангламор. Бланк принадлежал академии Буэна. 
Пятнадцатая группа подготовительного батальона Буэны которым командовала Флоренция Ландерс, куда я получила назначение, была расквартирована на дальнем конце военного городка. 
Проездные документы выданные нам не давали поводов для опозданий. Вся группа собралась в один день. Изначально мы, те, кто в нее были назначены, думали это было обусловлено составом группы. В ней в основном преобладали люди тертые и битые жизнью, что было видно по облику и поведению многих курсантов группы. 
Хотя, по сути мы все были очень молоды, жизнь в Альянсе часто старила людей раньше срока. Многие повидали реальные сражения, о чем свидетельствовали кругляши наград на куртках. 
Вечером вся группа собралась, сержанты выстроили нас на плацу перед казармой и познакомили с нашим командиром. Моложавый лейтенант сверив список с наличием лиц в строю. Без обиняков объявил. 
- Вы попали в пятнадцатую группу. Это специальная группа. Вам будет очень нелегко. Нет, не так. Вам будет невозможно трудно, и это я вам обещаю! Но те из вас, кто пройдет наш курс, будут лучшими из лучших. Элитой вооруженных сил! Уже завтра ваша жизнь бесповоротно изменится! 



ПЯТНАДЦАТАЯ. 

Все было так как обещал старший лейтенант. Уже в одну минуту следующего дня, начались тесты. Красное тревожное освещение и лишь светящиеся в полутьме матрицы ноутпутеров сержантов. Те из нас кто имели представление о воинской службе, хватали из шкафчиков лежавшие там для нас джампсьюты и военные ботинки, строились в проходах как и вчера. Кто был сообразительней подражали нам. Кто замешкался, тому помогали сержанты тычками и ударами стеков. Объясняли, лишь самое необходимое. 
В принципе верно, деда не раз мне говорил, что самое понятное то, до чего дойдешь своим умом. 
А через три минуты, два взвода по двадцать пять человек уже бежало медицинскому бараку. По тому, что в окнах зданий горел свет и на дорожках было людно, как и днем, я поняла что тренировочный городок функционирует круглосуточно. 
После медкомиссии мы не вернулись в барак, был бег, полоса препятствий, бег и снова нас осматривали медики. Только к утру нас вернули в барак.
Вся первая неделя была посвящена проверке выносливости, физических кондиций, тестами на сообразительность, психологическую устойчивость. Мы были измождены, загорели, сбросили весь лишний жир, и были на пределе... И еще, только за эту неделю нас стало на девять человек меньше.
Что происходило в других группах, мы не знали. Все сутки были заняты тренировками и тестами. Общаться с другими группами, у нас просто не было времени. 
На второй неделе мы втянулись в ритм. Стало больше факультативных часов. Но по прежнему инструкторы гнали нас по жестко спрессованному курсу молодого бойца. Причем скидок не делалось никому. Нас к тому времени стало еще меньше. 
На пятой неделе рядом со шкафчиком для одежды, появился оружейный шкаф. И нагрузка возросла, теперь мы все время были при оружии. Стрельбы производились в любое время суток, по самым разнообразным мишеням. Тип оружия периодически менялся. Рота бежала в душ, а по возвращению в оружейном шкафу, вместо стандартного авто пистолета и Федерате Лонг Райфл уже были барабанный пистолет и полицейский шотган. 
Вот когда я возблагодарила бога, что мои старики брали меня с собой на охоту. И не просто брали, но и давали стрелять из разного оружия. Стреляла я лучше многих мужчин. 
Причем не только из легкого стрелкового оружия. Когда нашу роту привезли на полигон пехотной базы, в стрельбе из суппортного крупнокалиберного пулемета и лазера, по множественной цели я набрала больше всех баллов. Притом как со станка так и в движении. Я просто представила, что стреляю на скаку, так как меня когда-то учил дед Пауль. 
- Не пытайся ловить цель девочка, наведи вперед и жди когда ствол нагонит цель. Ты женщина, не надо высчитывать, тебе надо раз почувствовать. И само прейдет. 
Сложности у меня возникли только с мортирами и арт системами. 
Все стрельбы проходили по однотипной схеме. Ознакомительная стрельба с позиции. 
Затем стрельба по разным типам мишеней, стрельба в движении и специальные приемы стрельбы из данного типа вооружения. 

Как это обычно выглядит? 
Сержант-майор подвел группу к приготовленной позиции восьмидесяти миллиметровых ротных мортир и кратко, но подробно ввел в курс вопроса. 
- Итак молодежь, все что вы изучали вчера на факультативном занятии по данному вооружению конечно важно. Но в реальной боевой ситуации когда вам некогда даже бипод для него монтировать, все эти таблицы херня собачачъя! 
Сейчас вы разобьетесь на расчеты, и каждый из вас попеременно должен будет в роли наводчика и подносчика. Каждому, поразить три цели по наводке. 
И как водится, самые неумелые, побегут в мою палатку за флягой. Следовал жест стеком за спину в сторону виднеющегося вдали палаточного лагеря. 
Сержант майор никогда не использовал свой стек, как средство убеждения или подтверждения своих слов. Он был у него длиннее чему остальных сержантов и служил по назначению, так как он заметно хромал. Я помнила, когда он приобрел эту хромоту. 
Может еще по этому, он единственный из унтер офицеров использовал для передвижения за группой небольшой дизельный джип. 
Взвод быстро рассыпался на расчеты. И изготовился к стрельбе. Загремели открываемые упаковки кассет с минами. 
- Первый готов, 
- Второй готов 
- Четвертый готов 
- Третий готов! 
В роли контролеров выступали взводные сержанты. 
- Свободно, огонь! 
- Четвертый расчет, первая серия, по маркерам. Красный пять, синий четыре, желтый три. Огнь! 
Хлопки выстрелов. Сливающийся в гул грохот разрывов. Стреляли всегда боевыми. 
- Готов! 
- Смениться. Серия по маркерам. Синий шесть, белый два, красный два, черный четыре. Огонь! 
И снова, хлопки выстрелов. 
- Готов! 
- Сменится. Стрельба по координатам. И все снова, и снова. 
Как только все сменились и отстреляли серию новая вводная. 
- Батарея, смена позиции, триста метров вперед, марш! 
Разбираем минометы, бегом волочим их и боезапас. Не пробежали и ста метров, 
- К бою! 
- Первый готов, 
- Второй готов 
- Четвертый готов 
- Третий готов! 
- Направление 30 дистанция двести, две беглым, огонь! 
Хлопки выстрелов. Недалеко от нас падает осколок и дымится остывая в траве. 
- Отбой! Смена позиции. Вперед пятьсот! 
Тяжелое дыхание, пот из под каски заливает и щипит глаза. Радуюсь тяжелому бронежилету, так как тащу плиту и от нее, точно бы была ободрана вся спина. А он распределяет ее вес по всей спине. Но вот карабин, переброшенный на грудь гирей оттягивает шею, цепляю его ремень за выступ на станине. 
- Ложись! Вперед! 
Едва переползли русло небольшого топкого ручейка, наглотавшись тины и грязи, 
- Круговая оборона! 
- Не вставать! 
Лежа ставим мортиры и изготавливаемся. 
- Замаскировать позицию! 
Аккуратно расползаемся, изображая из себя жуков. Поднимаем шомполами примятую траву и стараясь не мять далее, щиплем ее и плетем маты, чтоб прикрыть мортиры и себя. 
Сержант майор все это время умудряется быть, то спереди, то с боку, то среди нас. 
Лежим. Бойцы во внешнем кольце ведут наблюдение. Во внутреннем быстро на пальцах прикинув смены, дремлем. Урывать каждую секунду для отдыха нас уже научили. 
За короткое время я научилась спать в любом положении. Стоя, на ходу, на бегу, в АПС мчащемся по ухабам, во VTOL, под грохот выстрелов и вой стартующих шатлов. Чему кстати способствовал тест по корабельным системам. Разместили нас на тот период в ангаре прямо на территории космопорта. 
Через некоторое время, аккуратно переворачиваем маты, нижней стороной вверх, трава с верхней стороны пожухла и начала желтеть под пекущим солнцем. 
Еще через пару часов 
- Снять приборы наведения. Сдать сержантам. 
Еще через четверть часа. 
- К бою! По расчетам, сериями по три. 
- Первый, направление 40, дистанция двести пятьдесят, огонь. 
Лежа, на глазок... Выдираю из спец пака кусок нити и катаю два шарика из жвачки. Креплю их к концам нити и леплю одним из жвачных шариков нитку к стволу миномета. 
Замечаю краем глаза как расширяются зрачки у напарника, а сержант делает снимок встроенной в ноутпутер камерой. Вот и наша очередь. Подаю мину. 
Когда все отстрелялись и сменились, к нам подползает взвод роты обеспечения волочащий кассеты с минами на смену опустевшим. Знаками пожелав удачи, отползают унося пустые. Знакомый солдат, успевает показать знаками, что первый взвод гоняют по соседству по стрельбе из лаунчера. 
Нам не запрещают пользоваться боевыми коммуникаторами. Но с самого начала приучают говорить лаконично и понимать друг друга без лишних слов с полу жеста. 
В бою, когда вокруг грохот или когда рядом противник, умение понять жест напарника, может сохранить жизнь. 
Мы солдаты. Нас учат выживать, и побеждать. И я доподлинно знаю, учат лучшие из лучших. 
К вечеру встречаемся у ручья в какой-то балочке с первым взводом, и меняемся вооружением. Тут же нас поджидает в джипе наш старший лейтенант и капитан из училища. Сержанты переносят в компьютер стоящий на джипе в котором они приехали дневные данные. Из багажника джипа мы пополняем боекомплект. 
Те из нас кто не занят в охранении периметра, жуют пайки и обмениваются впечатлениями. Капитан уезжает. Немного отдохнув, уничтожаем следы стоянки и выходим на дальнейший маршрут. Теперь с нашей группой идет старший лейтенант, а первую повел сержант-майор. 
Когда группы уходят, на поляну тихо возвращается Лейтенант и старший сержант, обходят место стоянки, места где лежали дозорные. Лейтенант удовлетворенно кивает рассматривая тщательно замаскированные при уходе следы шин джипа, сержант что-то ворча под нос поднимает из травы втоптанную в землю нитку с двумя комочками грязи на концах и прячет в карман. Они встречаются на середине поляны сделав круг, обмениваются мнениями и расходятся догонять свои группы. 

Последние недели пятого месяца. Нас, двадцать шесть человек переживших ад, периодически истязают на плаце строевыми занятиями. И занимаются индивидуальными видами истязаний, оттачивая наши персональные умения, до требуемого ими, инструкторами, уровня. 
Занимается строевой старший сержант-майор. Сразу видно, что это его тайный конек. 
На нас отутюженная до лезвийного состояния на складках, шерстяная парадная курсантская форма, без знаков отличия. Сегодня упражнения с кинематическими карабинами. 
Старший сержант вещает въедливым надтреснутым голосом и его, по причудам акустики данного полигона для пыток, слышно на весь плац. Видим у проходящих мимо улыбки до ушей, но мы привыкли терпеть ни пикнув укусы слепней и змей, что нам улыбки дураков? 
- Я не понимаю, почему это стадо панцирных Урартских макак, дожило до этого дня? 
Он ковыляет вдоль строя стуча золоченой набойкой стека. 
- Повторим. Поворот и принятие стойки, и на грудь. И затворыыыы! 
Это уже не скрип, рык. 
- Смирна! 
Сухой слаженный стук каблуков и на четыре счета подхват карабина. Сержант стоит перед строем ноги на ширине плеч, одна рука за спиной на уровне пояса и дирижирует стеком. 
- Напрааа-во! 
Слитное движение ног, плечей, туловищ, фуражек. Матовый отблеск на стволах 
- Оружие к смотру! 
Шлеп, шлеп, руки по пластику лож и прикладов, цевье карабина само ложится на сгиб левой и плавное, но быстрое сложное движение открывания затвора. 
Дзыньгланг. 
- Уже лучше. 
- Но едрипопенская твоя морда Паршин... Ты думаешь если ты опустил ствол ниже третьей пуговицы кителя соседа никто этого не видел? Или я, вот лично я... Буду счастлив когда это увидит лейтенант и мне об этом письмо напишет? 
И затворы, мизинчиком держим отбойник! Никакого мне лязга больше! Это тебе Легран, и тебе Утвард! Вы еще бзданите свиноморды хором! 
- Нале-во. Вольно... 
И так раз за разом, каждый элемент. К нашему удивлению, на последней неделе с нами строевой ходят и сержанты. Правда в их сторону свиноморды и беременные скунсы не звучат. 
Меня эти недели в тире натаскивает сам старший сержант. Чем-то ему видно не понравились результаты зачета на снайперскую стрельбу, хотя я твердо держала первое место в подразделении. Может в других ротах, кто-то меня обошел? 
Наш сержант был очень чувствительным к подобному. И хотя наша пятнадцатая жила эти пол года как в изоляции, мы притиревшись друг к другу, это просто чувствовали. 
Так что когда другие зубрили математику или мат часть. Я хватала Лонг-Райфл, пояс подсумков, маскировочный костюм-сеть, и бежала на полигон, где уже ждал старший сержант. 
Маскировка при минимуме внешних материалов, и быстрое поражение цели. Я кралась от края полигона. По местности ровной как стол, и должна была поразить воткнутые в отверстия на пулеметном биподе сигареты, все, точно по середине. Или пятна на чурбаке, от лазерного прибора подсветки цели. 
Сержант же в это время сидел на площадке башни охраны, в ста метрах от, и пятнадцати над, с биноклем. Реже рядом с биподом, на капоте джипа. Стреляла я с силенсером и без, и еще должна была учитывать при этом коэффициэнт уклонения пули от нагрева ствола винтовки. 
Упражнение длилось до выполнения, затем я ждала охлаждения ствола винтовки. 
Чистила ее, пристреливала, и повторяла. 
Иногда сержант доставал пистолет и начинал стрелять стоя надомной. Или включал проигрыватель в машине на полную, выбрав местную молодежную музыкальную волну, что меня кстати более раздражало. 

Зачем все это мы узнали в день выпуска. После обеда вся рота гладилась и начищалась для торжественного построения. Мы прошли испытание, это знал давно каждый из нас. Даже Джереми, который умудрился вчера сломать руку на тренажере. И был освобожден от последнего парадного построения на плацу тренировочного батальона. Это не значило что мы расслабились. Нас научили не делать ошибок. Просто настроение было праздничное и ребята предвкушали встречу с приехавшими на выпуск родителями. 
В назначенное время, рота построилась перед бараком и ожидала командиров. Со стороны плаца слышался людской гул и музыка. 
Когда рота построилась на крыльцо вышел старший лейтенант 
- Господа. Поздравляю вас с успешным завершением первого экзамена! 
- Ура! Ура! Ура! 
- Разведывательное управление давно и кропотливо отбирало ваши кандидатуры. Вы прошли самый тяжелый отборочный этап. 
- Ура! Ура! Ура! 
- С этой минуты, каждый из вас считается кадетом особой пятнадцатой роты. В случае какого либо казуса, вплоть до окончания колледжа, вы независимо ни от чего получаете место в Конторе и продолжаете службу действительным сержантом разведывательного управления. А сейчас наша группа будет сопровождать знамя подготовительного батальона Буэны. Эта честь по праву ваша. Вы лучшие из лучших! 
Мы, гордые и ошалелые от такого объявления только потом на инструктаже после торжественного прохождения осознали какой крутой поворот сделала наша жизнь. 
Затем были торжества, краткий отпуск домой и снова учеба... 

Одна я, зная, кто такой старший из сержантов нашей роты, уже давно начала понимать то, о чем лишь изредка неосознанно догадывались мои товарищи. Кто курирует, и что есть,15 рота... 
Да, после этого, дня больше я не видела сержанта. 
И то, как он меня мучил на последок, был его мне подарок. Выраженный в найденном в моем шкафчике серебренном двойном нагрудном знаке мастер-стрелок и снайпер.

Следующие два курса, мы жили попеременно то в тренировочном городке, то в общежитии факультетов. Занятия были настолько плотными, что нас постоянно проводили через медицинский контроль. С третьего курса нас разбили на группы и занятия стали проводится индивидуально. Мы получили сержантские нашивки и носили джампсьюты инструкторского состава. Зачастую на практических занятиях нам давали группы младших курсантов. При этом оценивалось не только усвоение нами материала, но и способность руководства группами до полного отделения и более. 
Каждую нашу группу вел офицер Конторы. Но внешне наши преподаватели ни ничем не отличались от других и ту же форму что и другие преподаватели. 
По окончании четвертого курса каждый из нас был направлен на АИМ. Мне, Д"Аммару и Аскольду, достался курс подготовки офицера десантного подразделения. Нас закинули военным транспортом на астероидную базу. И мы возблагодарили бога за крепкий вестибулярный аппарат, так как сила тяжести на астероиде постоянно менялась в зависимости от того, по какой точке траектории его в данный момент несло вокруг обледенелой планетки. 
Здесь мы вдосталь напрыгались на разные поверхности, и налазились по разным космическим объектам. В завершение нас приписали младшими офицерами в десантные части и последние три месяца мы прослужили в реальных боевых частях отведенных на переподготовку с передовой. 
Это было познавательно еще и потому, что приходилось взаимодействовать с солдатами, считавшими тебя желторотым салагой. В общем то, оно так и было. Косые взгляды, ворчание за спиной. Явное пренебрежение к твоим приказам, которые выполнялись, но всегда не так как следовало. Доказывать себя приходилось буквально во всем. Тут то и пригодились наши психологические тренинги и высокая профессиональная выучка. 
Ко мне уважение пришло как не странно в результате вульгарного рукоприкладства. Один из старослужащих сержантов долго донимал меня, всячески издеваясь и насмехаясь, но не превышая рамки устава. 
Испробовав все средства мирного урегулирования, после одной из тренировок по абордажной атаке, которая была едва не сорвана благодаря его вмешательству, я застала его одного в раздевалке. Сержант был крепко сложенным здоровым мужиком, закаленным в драках и боях. Я была молода, настырна, и тоже закалена, закалена старшим сержантом Германом Груббером. Он был наставником в начале моей карьеры. И это он научил меня стойкости. Тому, что начинать каждый бой, надо как последний, уже считая себя победителем, или мертвым. Этот мой первый бой я начала именно так, не думая ни о чем кроме победы. И меня и сержанта не учили драться. Нас учили с максимальной эффективностью выводить объект атаки из строя 
После получаса нашей беседы, кто-то из десантников привлеченный шумом разблокировал запертую дверь отсека. К тому времени мы оба напоминали отбивную с кровью. Вломившиеся в отсек десантники увидели два окровавленных тела. У сержанта была сломана рука и нога, порвано лицо. У меня было разбито лицо, куча порезов, сломана рука и четыре ребра. Но самое значимое, что произошло тогда, это хрип кривящегося от боли сержанта. 
- Смиррна, обезьяны, офицер в помещении! 
Все что я смогла, это полу сидя отдать честь вытянувшимся во фронт десантникам, и потеряла сознание. 
После были две недели в лазарете, с садистскими процедурами быстрого восстановления. Строгий выговор от курирующего офицера, и на рукаве знак мастер сержанта десантных частей. 
Больше меня никто не задирал, и все мои приказания выполнялись наравне с приказами лейтенанта командира взвода. Я стала десантником. 
Пятый курс растянулся для меня на два года. У всех обычных кадетов, это была практика в войсковых частях и на заводах. 
У нашей группы она была совмещена с выполнением каких либо заданий отдела специальных операций конторы. Это был затяжной и тяжелый последний экзамен. 
Первый год я моталась по кораблям флота в роли старшего техника обслуживающего медицинское оборудование. В составе одной из технических комиссий штаба флота. Вот когда наконец пригодились знания полученные в подготовительном периоде и на первых курсах колледжа. Пришлось засесть за медицинские справочники, восполняя пробелы в знаниях. Что было моим заданием тогда, я так и не поняла. Рапорты требовали разносторонние, они включали и техническое состояние разного оборудования, и подготовку экипажей, и их моральную устойчивость, и склонность к той или иной стороне, в тогда только формировавшейся розни между ФС и АЛ. И все это в сжатые сроки, ограниченные пребыванием технической группы в соединении или на корабле. 
Затем меня направили техническим специалистом в комиссию по работе с наемниками. Там мне пришлось несколько раз вылетать наблюдателем на боевые операции и даже участвовать в двух из них. Что было отмечено наградами. 
Я сменила четыре мундира и три звания. Приобрела кучу знакомств и была вовлечена в несколько афер. 
В результате, стала смотреть на жизнь и людей оценивающе. И ко всему происходящему относится с солидной долей скепсиса, повидав закулисную кухню отношений и делопроизводства в воинской среде. 

Мы не сдавали заключительный экзамен как все. На каком то этапе мы получали вызов на одну из баз флота, и там, в управлении разведки нам вручали наши нашивки или погоны. 

Свои погоны я должна была получить на Веге-Прайм, одной из баз флота в округе Донегал. Там куратор собрал нашу группу. Д"Аммар и Аскольд прибыли раньше, и мучались составляя завершающие отчеты в местной гостинице для военных. У меня для этого было время во время перелета до Веги. 
Когда мы их сдали, нам приказали три дня отдыхать до вызова. 
Что мы и выполнили со всей серьезностью, закатившись на маленький горный курорт вдали от базы. Монорельс ходил три раза в день, а познав уже уровень вечной штабной волокиты мы не особо и нервничали по поводу возможности опоздания по вызову. 
После колоссальной попойки ознаменовавшей нашу встречу. Каждый на свой вкус кайфовал в уединенном домике в горах. Вечерами встречаясь у камина, вспоминая былое и строя планы на будущее. Впрочем мы осознавали, что это лишь мечты. Человек предполагает, а Контора обломает. А насколько, никому не хотелось тогда думать. 
Вызов. Д"Аммару и Аскольду пришел вечером третьего дня. Мне же посчастливилось еще целые сутки предаваться ничего не деланию.

Штаб разведки сектора располагался на территории базы флота в нескольких приземистых зданиях из крашенного флотским, шаровым цветом, пенобетона. Все здания и склады принадлежавшие разведке были огорожены от общей территории периметром, обозначенным высоким сетчатым забором. На проходной хмурый сержант долго и придирчиво изучал мои документы и предписание. Затем выдал отпечатанную и закатанную в пластик чипованную гостевую карту с моей фотографией и краткой надписью Елена Штаубе-Шелтон. Странно, в моих документах фамилия отца не значилась. Затем вызвал из караульного помещения рассыльного, чтоб он меня проводил. 
Причуды с фамилией объяснились в кабинете отведенном офицеру куратору. 
Кода я вошла приглашенная туда молодым секретарем. Куратор был не один. В кабинете кроме него находился заведующий кадрами и следователь отдела внутренних расследований. За боковым столиком сидела и клацала клавишами, высушенная как ящерица посреди пустыни, стенографистка. 
Меня препарировали на протяжении двух часов. Мраморной плитой на мои надежды и чаяния, рухнула служба моей матери и отца в ВСФС и особо принадлежность отца к специальным войскам Федерации Солнц. То, что он погиб когда мне было семь лет, а мать и все ближайшие родственники, как и я сама были подданными Альянса Лиры, не было принято во внимание. Вердикт, зачитанный заведующим кадрами, был короток и прост. 
- В виду неблагонадежности, перевести во вспомогательные части. Надлежит о всех перемещениях сообщать офицеру службы наблюдения. Присвоить звание соответствующее последнему занимаемому, должностной медик-офицер первого класса. 
Смотря сквозь меня, он также добавил. 
- В виду того что правительством на ваше обучение и содержание были затрачены весьма значительные средства, для компенсации, вы обязаны отработать два стандартных срока контракта, после чего можете подать прошение о увольнении в запас. Все документы кроме текущих аннулируются, и должны быть сданы в отдел кадров базы, строение 24 бета, помещение 204. Назначение на новое место прохождения службы получите там же. 
Когда я отсалютовав повернулась чтобы уйти, меня остановил офицер отдела внутренних расследований. 
- И еще медик-офицер, не пытайтесь пользоваться полученными знаниями и связями. Это будет расцениваться как измена и попытка бунта. Мы за вами будем присматривать. Свободны. 

В коридоре меня накрыло. Первый раз за много лет. Удар был слишком неожиданным. Я ожидала многого, но не такого исхода. Я знала о том, что с приходом к власти Архонтессы в вооруженных силах шли перетряски кадров. Но, не подозревая насколько они масштабны и глубоки, не думала, что это в прямую коснется и меня. 
Влетев в санитарный блок, с трудом уняла бившую меня дрожь и привела себя в порядок. 


ПОРЫВЫ ВЕТРА. 

Потрясения этого дня еще на этом не окончились. 
Потеряв еще пол дня на оформление документов и получение вещевого довольствия. Я выпала из витков бюрократического смерча на жесткой скамейке погрузочного терминала шатлов, нагруженная громадным военным труповозом вещей и пачкой разноцветных пластиковых листов с моими новыми документами. 
Никому не нужная и всеми презираемая. 
Последней оставленной мне привилегией, или вернее не отнятой по какой-то оплошности бюрократической машины, был проезд по военной линии перемещений людей и грузов. 
Ближайшим транспортом следующим до предписанного мне пункта назначения был проходящий через систему конвой. Два прыгуна типа Торговец в сопровождении нового корвета типа Фокс. 
Погрузка на шатл берущий груз для конвоя была объявлена уже глубокой ночью. Побитый микроавтобус аэродромного обслуживания доставил меня и еще несколько военных прямо к погрузочной аппарели. С моими неподъемными тюками мне помог молодой флотский лейтенант, по вполне понятной причине цепляющийся за каждую попадающуюся юбку. Недавно получив назначение на корвет, и полный восторгов, восхищений и гордости он засыпал меня вопросами и информацией о конвое. 
Усталая и морально вымотанная, я была рада немного отвлечься от горьких мыслей и развеяться. Немного взбодрило так же меня известие, что через два прыжка фрегат оставлял конвой, на разгрузке-погрузке в системе Арк-Роял, и пока прыгуны стояли и до заряжались, делал заход на Ковентри через систему Дукамбиа, чтобы дополучить что-то из оборудования с заводов. На Дукамбиа был мой дом. Если мне удастся перейти на его борт, и все сложится удачно, я смогу навестить домашних. 
Немного флирта, и упоминание в скользь о службе на флоте, и лейтенант загорелся идеей похлопотать о переводе такого симпатичного пассажира на борт корвета. 
И видно судьба все же была ко мне более благосклонной чем я думала. Когда шатл ошвартовался к Торговцу, лейтенант выхватил из толпы кого-то из экипажа, и нагрузил моими вещами приказав помочь мне. А сам схватил мой посадочный чип и подмигнув скрылся сказав, что это ненадолго. И правда, едва пыхтящий под грузом спейсер, подвел меня к отведенной мне по проездному свидетельству каюте, из-за угла коридора вылетел сияющий как медяшка на главной палубе и взмыленный лейтенант. Он гордо махал испещренным значками пластпапиром 
- Все устроил! Быстрее... 
Мы галопом помчались по переходам обратно к причальной деке и заскочили в кончающийся грузится Спейс Бас типа Эс Семь. 
Лейтенант страшно гордый собой, усадил меня в кресло и помог пристегнутся. 
- Вот ваш чип пропуск. Он же будет идентификатором. 
С нами летели еще пара техников, пожилой оберст с нашивками выслуги аж до локтя и крыльями аэрокосмических сил. С высоты своих лет он с усмешкой взглянул в нашу сторону и уткнулся в свежий номер журнала Военное Обозрение Омнифайтеров. Вид чтения сам подсказывал род его специализации, можно было даже не пытаться разглядеть нашивки. 
Через четверть часа наш автобус уже уткнулся в причальную систему корвета. 
Вооруженный унтер в переходном тамбуре проверил документы прибывших и мы прошли на борт. 
Лейтенант потащил меня к лифтам 
- Полетите первым классом. Позже я вам тут почти все покажу. 
На палубе экипажа мы прошли к каютам отведенным пассажирам. Лейтенант видно был тем еще пронырой, он выбил мне не общую каюту. 
Открыв чипом дверь, он сделал галантный жест пропуская меня вперед, в мои новые апартаменты. 
Я еще замороченная его легким трепом, сделала два шага внутрь и замерла. 
Посреди довольно просторного холла сдвоенной каюты стоял стол, а перед ним в полной парадной форме, стоял майор Ауштайн, точнее Капитан Флота Альянса Лиры Ганс Ауштайн. Его нынешнее звание соответствовало полковнику вооруженных сил. И оно являлось действительным, так как он был в парадной форме и при полном комплекте регалий. Он стоял перед столом и с легкой усмешкой следил как моя челюсть со стуком рушится на палубу каюты. Он постарел, поседел, но я сразу его узнала. 
Подавив секундное замешательство, я сбросила с плеча сумку и согласно устава, испросила у него разрешения войти. Разрешение было дано четко выверенным кивком. 
- Вольно, должностной медик-офицер первого класса. 
Еще не опомнившись, я только открыла рот, чтоб брякнуть какую ни будь чушь. Но он остановил меня, подняв предупреждающе руку. 
- Стоп. Ну, здравствуй. Ты меня может и не помнишь вовсе. 
- Помню. Вы друг отца. Вы приехали с известием о его смерти. 
- Помнит. 
Сказал капитан как бы сам себе. 
- Что ж, это упрощает наш разговор. Но о делах чуть позже. Ты сегодня устала. А у меня для тебя есть небольшой подарок. 
Капитан жестом подозвал моего провожатого. 
- Володя, будь любезен, скажи Леграну, чтоб нам принесли сюда перекусить. 
Лейтенант, с чрезмерно серьезной миной заволок в правую смежную каюту мои вещи и щелкнув каблуками выскользнул за дверь. Я на него почти не сердилась. 
- Переоденься, к ужину у нас будет еще один гость, в каюте в шкафу твоя новая форма. Негоже офицеру принимать его в этом... 
Он сделал пространный жест, обрисовав мой силуэт. 
- Можешь не торопится, у тебя есть пол часа. 
- Есть не торопиться... 
Все что смогла выдавить я ошеломленная происходящим. 
Каюта была небольшая но со всеми удобствами. Я заперев дверь, быстро сбросила с себя все, и заскочила душ. Наслаждаясь тугими струями воды, попыталась проанализировать происходящее. Получалась, нет пожалуй ничего не получалось. Что-то из шпионского боевика и мыльной оперы, и попахивало дешевой милодраммой. Впрочем, Ауштайн и служил в разведке, а в ней все, именно все, было не тем чем казалось. 
Окончательно разрушило мои умопостроения то, что видно и являлось подарком друга отца, капитана флота Ауштайн. 
Когда я выбралась из душа, обсушившись под встроенным в него же феном. По пути к не разобранным сумкам, меня притянул к себе упомянутый шкаф. Это было, как говорил мой дед, ударом ниже пояса... 
В пустом стенном шкафу было всего несколько предметов. Очень дорогое из настоящего японского шелка нижнее женское белье и мундир. Полный парадный мундир, со всеми регалиями и знаками отличий. Темно синий мундир гауптмана специальных сил десантного корпуса. Как у отца. Только на пилотке, был вместо солнца и меча Федерации рядом с черепом со скрещенными под ним кортиками, Штайнеровский бронированный кулак. На правом отвороте кителя сиял начищенный, чуть потертый сдвоенный нагрудный знак мастер-стрелок снайпер. Когда то давно, так же, подаренный мне одним из боевых товарищей отца. И потерянный в одной из командировок. Я не удержавшись поддела его пальцем и прочитала номер на обратной стороне. Это был он. 
Я чуть не опоздала к назначенному сроку, поскольку большую часть из оставшегося отведенного мне времени, на то чтоб привести себя в порядок, сидела перед шкафом прижимая к груди китель и как малолетняя дура плакала навзрыд. 

ПЕРЕМЕНЫ. 

Гостем оказался командир десантной группы корвета. Как все меняется, кажется, уже много лет назад я проходила у него десантную практику. Старший лейтенант которому меня чинно представил Ауштайн как своего референта.. Оглядев набор нашивок и медалей украшавших мою форму. Воскликнул. 
- Вот теперь я понимаю, почему практикант чуть не убил моего лучшего сержанта. 
По чести, я и сама не очень представляла, сколько знаков отличия успела получить, пока они небыли собранны все на один мундир. 
- Командир, какого черта вы мне подсунули тогда вашу львицу? Чем я провинился? 
- Я вас поощрил, доверив ее вашим заботам. 
Оба рассмеялись. 
- Прошу к столу. 
Обед прошел в непринужденной легкой обстановке. Вспоминали общих знакомых, которых оказалось не так уж и мало. Разные случаи из жизни. И конечно, обмыли как и положено мои погоны. Ауштайн вспоминал свою юность, и чего ему стоили первые его нашивки и погоны. 
Обед окончили с объявленным по трансляции отходом конвоя из системы. Капитан повел меня в рубку. Там сидя на гостевых креслах позади офицеров управлявших корветом, я впервые наблюдала прыжок кораблей из рубки. 

На утро по следующим корабельным суткам, меня разбудил лейтенант Владимир Синельник, зуммером дверного замка. Владимир оказался не только трепачом и лавиласом, но и адъютантом Ауштайна, который был вторым заместителем командира отдела внешней разведки сектора куда мы прибыли. 
Он занес мне пару комплектов голубых флотских джампсьютов и извинения за вчерашний спектакль, с приглашением пройтись по кораблю, дабы выполнить свое обещание показать его. 
Позавтракав в корабельной офицерской столовой, мы до обеда обходили корабль. Уровень допуска, соответствовавший моему новому статусу, позволял нам побывать почти везде. После обеда, по коммуникатору меня вызвал и пригласил в каюту капитан. 
На столе в каюте стояли слинкованные нотепутеры. Капитан вставил в приемное устройство своего диск и начал вводить меня в курс дел. 

Сначала была общая внешнеполитическая и военная обстановка. Реальная, а не преподносимая агентствами новостей. Затем экскурс в хитросплетение внутренней политики АЛ и ФС. И конечно дробление и расстановка сил в бывших ВСФС, а ныне ВСАЛ и ВСФС. 
Больнее всего было понимание того, насколько глубоко и болезненно ударил раскол не только по принадлежности к разным государствам, но и по симпатии правящим кругам по силовым структурам и структурам управления вооруженных сил. 
И ранее не было секретом, что высшее командование было больше занято интригами и фракционной борьбой, чем делом. А сложившаяся обстановка еще более обострила ведомую ими борьбу. Приход к власти Архонта Катерины вызвал в добавок ко всему массовые репрессии военнослужащих коснувшиеся служащих, подданных и симпатизирующих Федерации Солнц, а чуть позднее и вообще дома Давион и принца Виктора. Все более и более расслаивая общество и обостряя и без того негаснущие противоречия. 
Я была одним из тех, кто познал это на своем примере. И слава богу, что у меня оказался довольно могущественный ангел хранитель. Все могло кончиться для меня гораздо печальнее. 
Правители провинций и регионов повсеместно вели свою игру. Тайно привлекая на свою сторону нужные им кадры. Пользуясь дырами в законодательстве и склочной натурой Лиранских деловых отношений, чтобы обойти закон о частных армиях. И тут и там, в нее были втянуты весьма мощные силы. 
Представителем одной из таких группировок и являлся потомственный военный и дворянин Граф Ауштайн, много лет прослуживший в военной разведке. Друг моего отца. 
В ВСФС было много линейных подразделений, которые действовали независимо. Примером тому было разведывательное подразделение, возглавляемое моим отцом. 
И после их распада или переформирования Ауштайн пользуясь связями, покровительством, и служебным положением, сумел выдернуть и сохранить вокруг себя под тем или иным видом, лучшие их кадры. 
Поставив их на служение Альянсу Лиры и той группировке которой принадлежал его семейный клан.