И было утро

[Дядя Саша]

- Садись на броню – вот сюда! – указал Колесников. – Мне со своего места обзор хуже будет, ты сможешь, в случае чего, предупредить. А то провалимся куда-нибудь – и карачун!
Путь от места стоянки танка до дороги он ещё днем лично проверил – дважды! Особенных ям и колдобин вроде бы не имелось… так то – здесь! А за дорожным полотном - что?
Да фиг его знает…

«Т-60», негромко урча мотором, выполз из своего укрытия и медленно двинулся к дороге.
Да, ночь… темно… но на шоссе никого не будет! Можно попробовать пройти хоть несколько километров в нужную сторону!
- Левее нужно! – внезапно встрепенулась девушка. – Тут на дороге что-то такое есть!
Что-то оказалось разбитым грузовиком. А следом за ним показался и второй. Третий… целая колонна!
Танк осторожно втиснулся между машинами и остановился.
Колесников спрыгнул на землю.
- Пойду, машины проверю – ближние. Может, бензином разживусь или ещё чем… А ты в башню лезь! Если что – поддержи огнём, только не из пушки – из пулемёта! Фиг его знает, что там, в кузовах, у них лежит! Не ровён час, как шандарахнет?

Узкое сиденье командира уже успело остыть – ночью было прохладно. Но пробираясь туда, Саша потрогала рукою место водителя – там ещё сохранялось тепло… тепло дорогого человека!
Младший лейтенант вернулся достаточно быстро – машины уже кто-то успел обшарить. Ничего полезного там разыскать не удалось, он принес только парочку артиллерийских снарядов калибра семьдесят шесть миллиметров, да слил несколько ведер бензина из бака одного из брошенных грузовиков. Для танка – слёзки, ему этого надолго не хватит…

Свернув с дороги, когда-то юркая, а ныне, весьма неторопливая машина, прошла ещё пару километров и остановилась. Здесь имелось несколько брошенных домов, какие-то непонятные строения – и никого из людей заметно не было. Хотелось проехать и дальше, но в коробке передач что-то уж совсем сильно заскрежетало – машина могла встать прямо посередине поля.
Осмотревшись по сторонам, танкист принял решение – загнать танк в один из сараев. По крайней мере, не заметят с воздуха – уже хорошо.
Во дворе имелись следы гусениц и автомобильных колёс, а у самого въезда возвышался остов сгоревшего грузовика.
Так что, немцы здесь, скорее всего уже были и, не найдя ничего интересного, уехали. Есть шанс, что какое-то время они сюда более не появятся…

Рапорт

…при осмотре близлежащей рощи нами была обнаружена стоянка русских. Судя по следам, здесь какое-то время находился легкий танк. Исходя из обнаруженных признаков ремонта (промасленные тряпки, поломанные детали и прочее), можно сделать вывод о том, что танк повреждён. И стоянка была вызвана необходимостью ремонта техники. Давность следа гусениц, уходящего в сторону шоссе – менее одних суток (глина засохла лишь частично).
Таким образом, можно предположить, что танк покинул свою стоянку непосредственно перед началом операции по прочёсыванию и вряд ли успел далеко уйти…

Командир третьего взвода
Второй роты 6-го охранного батальона
Обер-лейтенант Хорст

- А ты колючий! – Саша провела рукою по щеке младшего лейтенанта.
- Да… побриться надо, - Колесников осторожно погладил девичью руку. – Я тебя уколол?
- Не страшно… это всё можно пережить! Утром заодно и побреешься.
Она тихонько засмеялась.
Сейчас для неё не было войны. Ничего не было – кроме дорогого человека рядом. И ни о чём не хотелось думать…
Там, на дороге, пока он осматривал брошенные грузовики, девушка чуть не померла со страха. Не за себя – её хоть как-то защищала броня боевой машины. Есть пушка, пулемёт – можно постоять за себя. А вот одинокий человек снаружи – он совершенно беззащитен. Его можно легко поразить пулей, ударить штыком… да и просто ударить, наконец!
Она была готова выскочить наружу и побежать по его следам – прикрыть собой! Но… он же сказал быть здесь…
Придёт – и не найдёт её на месте. И снова уйдёт в ночь, на этот раз – уже за ней.
Надо ждать…

[Дядя Саша]

Утро…
Оно неожиданно стало туманным – белесая дымка закрыла всё вокруг пушистым непрозрачным одеялом. Из ворот сарая не было видно даже колодца – а он находился всего в паре десятков метров от него.
Осторожно выбравшись из-под брезента, которым они вместе укрылись, Саша достала из танка пустое ведро. Она очень старалась не шуметь, чтобы не разбудить Колесникова – и у неё получилось!
Надо набрать воды, развести костёр – прямо в сарае. Там много щелей и дым вытянет наружу – а со стороны никто и ничего не заметит. Александр проснётся – а уже и горячая вода будет! И побриться можно, да и поесть приготовить – на всё хватит.

Дойдя до колодца, она поставила своё ведро на песок и начала крутить ручку ворота, чтобы набрать воды. И уже через минуту переливала холодную воду из поднятой наверх бадьи. Вот и славно! Можно разжигать костёр!
Подняв ведро, она направилась было к воротам сарая…но задержалась.
Какой-то странный звук… что это? Стрекот…
Вынырнув из пелены тумана, мотоцикл с коляской отрезал её от ворот. А идущий следом второй притормозил, и на песок спрыгнули двое немцев.
- Фройляйн?
Саша попятилась.
А уже въезжал во двор и какой-то маленький, странноватого вида, грузовичок. Гогоча и переговариваясь, оттуда тоже высыпало несколько солдат, окруживших её со всех сторон.
И нет никакого оружия!
Автомат остался в сарае, там же и пояс с кобурой…
И танкист спит!
Стоит только кому-нибудь заглянуть в приоткрытые ворота…
- Кто ты такая? – солдаты вытолкнули вперёд какого-то вертлявого мужичка в сером пиджаке. Был он весь какой-то прилизанный… неприятный.
- Что?
- Господин фельдфебель спрашивает, - кивнул мужичок в сторону грузовичка, - кто ты такая, и что тут делаешь?
- Воды набираю.
Переводчик хмыкнул… и ловко ткнул её кулаком в живот. Саша отлетела назад и солдаты, продолжая хохотать, подхватили её за руки.
- Не врать господину фельдфебелю!
Бах!
Сухо треснул выстрел.
Солдаты расступились и отпустили её.
Сухопарый немец – наверное, тот самый фельдфебель, стоял у машины, убирая в кобуру пистолет. Он что-то сказал, и переводчик, угодливо кивнув, снова повернулся к медсестре.
- У тебя есть два выхода из сложившейся ситуации. Первый – ты всё рассказываешь, и мы тебя отпустим. Второй… ну, ты уже и сама видишь, что солдаты изголодались по женскому обществу… А потом ты всё равно всё расскажешь.
Саша оглянулась.
Ухмыляющиеся солдаты окружали её почти что со всех сторон. Некоторые из них уже сняли пилотки и убирали их за пояс – готовились к развлечению.
- Я ничего не знаю!
- Ты видела где-нибудь русский танк? Мы его ищем.
- Танк? Откуда тут танк?
- Не видела, значит… Ну, что ж… Мы всё равно его найдём, а ты потеряла последнюю возможность избежать своей участи.
Мужичок повернулся к фельдфебелю и перевёл ему слова медсестры. Тот кивнул и уселся в кабину грузовика.
Переводчик развернулся к солдатам и открыл рот, собираясь что-то сказать…

[Дядя Саша]

Что-то зарычало… мотор?
С треском рухнули створки ворот сарая, и во двор, бешеным кабаном вырвался «Т-60»! Танк сходу ударил бортом грузовичок – и тот опрокинулся набок. Проехался по одному из мотоциклов, превращая его в груду железа. А заодно и водителя мотоцикла вмял в землю…
Крутанулся на месте, отбросив скользящим ударом ещё двоих немцев – и замер прямо напротив остальных солдат. Со стороны это выглядело достаточно жутковато – закопчённое дуло пушки смотрело прямо им в лицо.
И только Саша понимала – в башне никого нет, танк пока стрелять не может. И танкист, скорее всего, сейчас перебирается туда.
- Бросайте оружие! – крикнула она. – Иначе всем конец!
И некоторые из солдат машинально повернулись в её сторону. На какое-то мгновение – но этого хватило.
Длинной очередью ударил спаренный пулемёт танка – и всё сразу изменилось. Он стрелял с короткой дистанции, промазать тут можно было разве что сослепу.
И сразу несколько человек, изломанными куклами, рухнули на землю.
Упала и медсестра – для того, чтобы не мешать танкисту.
А пулемёт продолжал стрелять!
Взревел мотор второго мотоцикла – он рванулся в сторону и почти тотчас же пропал в тумане. Застигнутые врасплох немцы пробовали было стрелять – из винтовок по танку? Ну-ну… Беспомощно рванула граната – пули скосили гранатомётчика.
И наступила тишина.
Замолк пулемёт – целей больше не осталось.
Саша приподняла голову, огляделась – и подняла с земли чью-то винтовку. Передернула затвор и повернулась.
Вертлявый мужичок уцелел – вовремя упал на землю. И сейчас суетливо отползал в сторону.
- Ты куда… - голос её оказался неожиданно хриплым.
- Я… я… домой… работать надо…
Что-то проскрежетало в стороне – там, где грудой железа возвышался грузовичок. Она обернулась.
Фельдфебель, как ни удивительно, тоже был ещё жив, его попросту зажало в кабине, и сейчас он пытался оттуда выбраться.
Сухо треснул выстрел – и он замер.
Лязгнул люк, из башни выглянул Колесников с автоматом в руках. Но пока не вылезал, внимательно осматриваясь по сторонам.
Медсестра передёрнула затвор, выбрасывая стреляную гильзу. И снова повернулась к переводчику.
- Ты, это… не стреляй, дочка! Не балуй!
- Я тебе не дочь.
- Вы… вы лучше сдавайтесь! Они вас всё равно найдут! Вы знамя у ихнего генерала забрали – такого не простят! А так – может и послабление какое вам выйдет! – он почти кричал, продолжая судорожно дергаться, в попытке спрятаться или уползти. Уткнулся спиной в стену сарая – и замер.
- Ну, - недобро усмехнулась медсестра, - больше ничего сказать не хочешь?
- Вы сдавайтесь! Всё равно, больше никакого выхода нет! Они уже победили!
Бахнул выстрел.
Она перезарядила винтовку и выстрелила ещё раз.
Села на землю, опустив оружие.

Скрип песка, подходил младший лейтенант.
Опустился рядом.
- Тебе надо уходить.
Она не поняла.
- Как это? Куда? А ты?!
- Танк дальше ехать не может – я слишком резко с места рванул, в коробке что-то конкретно поломалось. Забирай вещмешок со знаменем, автомат, боеприпасы и еду – и уходи.
- Да и фиг с ним! Сломался – тебе никто и ничего не скажет.
- Ты же слышала – они нас ищут. А один мотоциклист успел убежать. Значит, скоро тут их будет множество. Осмотрят брошенный танк, увидят, что ничего в нём нет – и пойдут следом. Собак каких-нибудь найдут… И всё, догонят, окружат – и финиш. Мы, похоже, их генералу какую-то серьёзную подлянку учинили – просто так они этого нам не спустят.

[Дядя Саша]

Слова с трудом доходили до сознания.
- А как же ты? Я не могу тебя бросить!
- Хочешь погибнуть рядом? Я не должен этого допустить – тебе надо жить!
Саша порывисто прижалась к младшему лейтенанту. Гладила его, целовала колючие щёки – он так и не успел побриться. Шептала какие-то слова…
- Ты мой! Никому тебя не отдам!
- Знаю. И я тебя никому отдавать не хочу! Но – ты должна жить! Это очень важно для меня!
Танкист поднялся, забрался в машину. Какое-то время там повозился, заглянул в сарай, прошёлся по двору… Зачем-то подтащил к танку тело одного из убитых немцев и затолкал его в водительский люк. Ещё одного немца уволок куда-то в сторону.
Подошёл и опустил на землю округлившийся вещмешок со знаменем и ремень с кобурой.
- Твой автомат, - на землю легло трофейное оружие. – Я ещё подсумок с патронами добавил – у немца взял. «ТТ» в мешке лежит и две обоймы запасные – на всякий случай. Еды в дорогу набрал и записку написал – отдашь её первому же командиру, которого встретишь. Всё – уходи!
Отстранил её руки.
- Времени мало! Они уже скоро будут тут! Нельзя рисковать!
Уже спускаясь вниз с холма, Саша услышала, как за спиною коротко взревел мотор танка. Взревел – и заглох…

Рапорт

«… прибыв в указанное место, мы обнаружили одиночный легкий танк противника, который стоял во дворе бывшей МТС. Вокруг танка находилось несколько тел наших солдат, погибших в результате его атаки утром.
Двигатель танка молчал, и машина с места не двигалась.
Однако стоило только моим солдатам подойти поближе, танковая башня повернулась в нашу сторону, и был открыт орудийный огонь. В результате чего, они были вынуждены отступить.
Танк не двигался с места, ввиду чего я сделал вывод, что он либо повреждён, либо в нём отсутствует горючее.
Из приданных мне артиллерийских орудий по нему было произведено несколько выстрелов. Была повреждена ходовая часть танка (сбита гусеница). Но противник продолжал вести орудийный огонь, повредив одно из орудий.
Обстрел танка был продолжен, мы вывели из строя его пушку, и стрельба прекратилась.
Однако, при приближении моих солдат к подбитой машине, произошёл сильный взрыв, совершенно уничтоживший танк вместе с экипажем. Остатки танка загорелись. При взрыве и пожаре пострадало также и несколько солдат истребительного взвода.
Башня танка была сорвана взрывом. Огнем было уничтожено всё, что в нём находилось. С трудом удалось обнаружить сильно обгоревшие и до неузнавания изуродованные тела членов экипажа – их было два человека.
По моему приказу они были захоронены неподалёку от места боя.
Никаких документов или знамён в танке не обнаружено, скорее всего, они были уничтожены огнем при пожаре. Огонь перекинулся также и на прилегающие постройки, и часть из них сильно пострадала.
Осмотр прилегающей местности также не выявил ничего, что заслуживало бы внимания. Никаких следов, свидетельствующих об отходе сколько-нибудь крупных групп лиц, не обнаружено.
В результате боестолкновения, с нашей стороны имеются потери:
Погиб один офицер – лейтенант Карл Мюллерман;
Один унтер-офицер и трое рядовых солдат.
Пять человек получили ранения различной степени тяжести.
Повреждено одно орудие.
Ранее, в результате атаки этого же танка, на территории МТС погиб обер-фельдфебель Зайдель и семь рядовых солдат. Двое солдат пропали без вести - по-видимому, их тела находились в загоревшихся зданиях и сгорели вместе с ними.
Была уничтожена одна автомашина и один мотоцикл.

Командир отдельного отряда
истребителей танков
обер-лейтенант Горст

На третьи сутки Саша встретилась с отступавшим отрядом бойцов Красной армии. Передала записку капитану, который ими командовал. Тот, внимательно её прочитав, потребовал показать знамя, после чего приставил к медсестре двоих бойцов со строгим наказом – оберегать и всячески ей помогать!
А ещё через несколько дней, под покровом ночи перейдя линию фронта, отряд соединился со своими.
Дальше всё было просто – командир батальона – штаб полка – особый отдел… Записка Колесникова оказалась письменным приказом санинструктору Ковалёвой доставить знамя полка в штаб ближайшей воинской части. Подписана она была командиром взвода танков, охранявших штаб разгромленного полка – всё было логично. Так что никаких вопросов к ней ни у кого и не возникло. Она лишь описала всё происходящее в обстоятельном рапорте.
А через несколько месяцев старшина Ковалёва, награждённая за свой подвиг орденом, была отправлена в тыл – «по состоянию здоровья». И вскоре уже укачивала на руках пищащего малыша…
На фронт она вернулась лишь через год, оставив сына на попечение бабушки.
Войну закончила старшим лейтенантом, заместителем командира медсанбата. До Берлина не дошла, но Вену повидать успела.
Была дважды ранена, но оба раза легко.
Демобилизовалась в 1946 году. Вернулась домой, закончила мединститут и всю жизнь проработала врачом в городской больнице.
Её сын – Александр, поступил в танковое училище. Окончив которое, служил в группе советских войск в Германии. В запас вышел в звании полковника.

Несколько раз Саша приезжала к месту последнего боя, искала хоть какое-то упоминание о пропавшем танкисте, но… так ничего и не нашла. Свидетелей этого боя со стороны местных жителей не имелось, а рапорт обер-лейтенанта Горста так навсегда и затерялся в немецких штабных бумагах.
Младший лейтенант Колесников до сих пор числится пропавшим без вести.

А сорванная взрывом башня танка долго лежала неподалёку от въезда на территорию МТС. До тех пор, пока новый директор, прибывший в эти места откуда-то издалека, не распорядился сдать её в металлолом…

К О Н Е Ц

[Old soldier]

К О Н Е Ц

Жаль...
СПАСИБО!

[Олег]

Спасибо, Александр Сергеевич. Замечательный рассказ. К своему стыду, мало что знал о такой модификации легких танков. Заодно ликвидировал пробелы в знаниях.

[Rutol]

Александр Сергеевич, а этот рассказ - это Ваше личное творчество, или совместно с барышней Фаней?

[Rutol]

Спасибо, Александр Сергеевич. Замечательный рассказ. К своему стыду, мало что знал о такой модификации легких танков. Заодно ликвидировал пробелы в знаниях.

Олег, вообще рассказ не про танки, а про людей в критических обстоятельствах. И про правильные модели поведения.

Мне тут мысль в голову пришла (типа мимо проходила, и заглянула ненадолго).
Есть сильное подозрение, что и сэр Вальтер Скотт, и Теофиль Готье, как и многие их коллеги, вполне неплохо представляли себе, чего стоили на самом деле рыцари, дворяне и т.д., что это была за публика, в том числе в плане морали.
Но писали свои произведения, показывая этаких "рыцарей без страха и упрека", пусть даже выдуманных, чтобы воспитать в читателях правильную модель поведения, чтобы хотя бы кто-то из них впоследствии в трудной ситуации выбрал не шкурный интерес, а поступил в соответствии с принципами морали, долга и чести, как бы громко это не звучало, пусть даже ценой своей жизни. Потому что именно на таких людях и таких поступках, как говорили в старину, "мир держится". И не только держится, но и двигается вперед.
Как пел Владимир Семеныч - "значит нужные книги ты в детстве читал"...
Вот о таких вещах этот рассказ, пополняет полку "нужных книг".

А насчет пробелов в знаниях о танках - так Юрий Пашолок Вам в помощь, а также Коломиец, Барятинский и ушедший Свирин.

[Олег]

Спасибо. Собственно, про танки уже все пролистал. Касаемо рыцарства - г-н Вальтер Скотт сильно все идеализировал там. Марк Твен в "Янки из Коннектикута..." весьма саркастично проходился по этому поводу.
Касаемо героев произведений Дяди Саши - у него плохих героев нет. Более того, в контексте ВОВ - произведение замечательное, особенно на фоне нынешнего обеления власовцев и попытками дискредитировать РККА, НКВД и роль СССР в победе над фашизмом.

[Дядя Саша]

Это чисто мой рассказ. Планировался в журнал "Русский колокол", но там за это запросили 25 000.
Ну, я и решил выложить его просто так.