Александр Конторович

Удалено

[b]Перезалито с исправлениями[/b]

Казарма отряда, где теперь будет проходить моя служба, оказалась двухэтажным кирпичным домиком в старом, заросшем дубами и кленами саду. Под их тенью, дом выглядел маленьким игрушечным пряником. Справа располагалась конюшня, куда я поставила свою лошадь. Снять сумки и расседлать не заняло много времени. Холл дома был пуст. Я огляделась. Все двери закрыты, никто не встречает, спросить, кому я должна доложиться, тоже не у кого. Я посмотрела на лестницу, оттуда, сверху были еле слышны голоса. По крайней мере, там есть народ, и будет у кого спросить.
На втором этаже, из единственной открытой двери с правой стороны коридора теперь уже отчетливо слышались мужские голоса. В проем было видно часть массивного дубового стола и несколько стульев – ну хоть не спальня. Я постучалась в раскрытую створку, голоса смолкли, а потом один, более низкий пригласил войти.
- Ведьма тария Неждана. Ищу командира диверсионного отряда адванта Клауда.
Один из мужчин, сидевший до этого на диване встал и подошел к столу. Он был без мундира, в расстегнутой рубашке и узких форменных брюках, заправленных в сапоги. Внешность, как и одежда не выделялась ничем особенным – спокойное лицо человека на середине жизненного пути, без бороды, короткостриженный, волос темный, но не черный. Средняя такая внешность, для описания которой больше всего бы подошло определение – стандартный.
- Я адвант Клауд, чем могу служить?
Я сложила руки в воинском приветствии:
- Ведьма тария Неждана прибыла для прохождения службы.
Сколько раз я говорила эту фразу. А сколько еще скажу? Каждый раз на новом месте – «прибыла», а потом «вы переводитесь», и опять «прибыла». Начинала я с простой ведьмы-охраницы и вот, доросла до диверсионного отряда. Было бы лучше, чтобы не дорастала, осталась в первом гарнизоне – но, жизнь вносит коррективы, а мы им следуем.
Мой свиток с приказом и краткой характеристикой Клауд не открыл, а бросил своему собеседнику, продолжавшему сидеть на диване.
- Расскажите о себе, - тем временем попросил Клауд, - раз вы наша новая ведьма, давайте познакомьте нас с собой.

Краткое содержание моего послужного списка много времени не заняло. Училась, служила, перечислила гарнизоны и форты, участие в восьми вылазках – шесть из которых и покрыли меня «неувядаемой» славой.

- А почему ты не говоришь, что награждена «Полночной звездой»? ‒ это спросил худощавый рыжеватый парень, примерно одного со мной возраста.
- Потому, что мне ее еще не вручили. Мне только сказали об этом и послали сразу сюда.
- Так, понятно, Неждана. По крайней мере, как я и просил у начальства, ведьму нам прислали. Насчет репутации «черной» ведьмы – ну так у всех у нас тут своя репутация, ты ее еще услышишь, а пока располагайся в любой комнате с левой стороны коридора. Они пустые. Наш отряд пока… скажем так… занят. Мой заместитель – крев Альронд и я несколько дней тоже будем отсутствовать. Так что дом в полном твоем распоряжении. Обедать можно в солдатской таверне – ниже по улице, а что делать – пока обживайся…
- Клауд, - внезапно с дивана отозвался крев, - может пусть она поухаживает за Гиром?
Командир несколько секунд смотрел на подчиненного, потом перевел взгляд на меня. Я не торопила события. Что скажут, то и буду делать. Понимание, что я попала не в совсем обычный отряд, где командир запросто слушает советы заместителя, а приказы отдаются в виде просьб, уже появилось. Но не мне указывать на субординацию и требовать муштры на плацу.
- Неждана, - обратился адвант, - у нас есть еще один боец и сейчас он в госпитале. Если тебе не сложно, хотелось бы, чтобы ты его навестила. Познакомитесь, поможешь ему там.
Я сложила руки в церемонном жесте принятия приказа:
- Будет исполнено, господин адвант.
Итак, первый приказ на новом месте – обжиться, выяснить, где госпиталь и позаботится о раненном бойце отряда по имени Гир.

Комната, которую я выбрала, была небольшой, уютной, с затененным листвой окном. Кровать, стол возле окна, длинная тумба у стены и большой резной шкаф. Скорее всего, здесь когда-то жил человек, не являющийся хозяином или хозяйкой дома. Убранство комнаты было простое. Ничего лишнего. Мне такие комнаты всегда нравились. Я не терпела излишеств, как в жизни, так и в местах моего пребывания. Казармы не отличались роскошью, а мой далекий, почти уже забытый дом был предельно аскетичен.
Городок Инк, где стоял гарнизон, занимал высокий левый берег реки. Ниже по течению, на правом берегу раскинулись усадьбы летних поместий и крестьянские домики. Отсюда до передовой день езды на лошади, а линия фронта не двигалась уже пару лет, так что горожане и помещики жили спокойно, на улицах отсутствовала суета прифронтового города, но солдаты встречались часто, не давая забывать мирным жителям, что совсем рядом идет война.
Пройдя по тенистой улочке, я оказалась на небольшой площади, образованной пресечением широкой улицы, идущей к реке. По улице ехали возы с бочками – разгружалась очередная баржа. Инк был последним речным портом возле фронта, дальше река делала изгиб и резко уходила в пороги, уже стремительной и мелководной она устремлялась на ту сторону фронта. Каменные острова были естественной линией обороны, и враг держал там серьезную крепость, но и для нэлинов это место стало границей. Так мы и стояли уже два года, не делая усилий в продвижении линии фронта. Дальше припасы для армии везли уже на возах, распределяя между фортами и гарнизонами. Хоть Инк и считался серьезным стратегическим узлом, солдат посылали в этот городок на переформирование и отдых. Сейчас здесь стоял двенадцатый резервный гарнизон и отдельно мой диверсионный отряд.
Форму ведьмы трудно спутать с какой-либо другой военной формой. Черный с ярко-красной окантовкой камзол и высокие сапоги. На правом плече три полосы – серая, красная и зеленая, как символы служения магии, крови и жизни. На левом – одна, красная. Основной мой потенциал – ведьма крови, а это заговоры, наговоры, сглазы, зелья, сделанные с использованием крови. Ведьмы магии, наиболее близкие к магам, могут для работы использовать как свою, так и энергию жертвы, а вот ведьмы жизни в основном травницы, лекари, а если потенциал большой, так и целители, которые могут одним наложение рук срастить ткани. У меня потенциал средний, для поступления в Академию мне явно не хватит, но для солдата в самый раз. Нет у меня честолюбия рваться в дворянские ведьмы или в командный состав, я и на своем, обычном рядовом месте, неплохо выживаю.
Госпитальная тишина резко контрастировала с орущей суматохой канцелярии. Длинный зал первого этажа был разделен колонами и уставлен пустовавшими сейчас столами для раненных. Высокие узкие стрельчатые окна закрывали тени деревьев, создавая приятный полумрак. С левой стороны размещались комнаты приемного отделения и операционные ‒ оттуда слышались разговоры. Даже в небоевом гарнизоне всегда найдутся солдаты с травмами или болезнями. Но мне не туда, а на второй этаж, где расположены госпитальные палаты.
Длинный коридор второго этажа освещался огромными окнами, выходящими на храмовый сад, с другой стороны тянулись двери палат. За столом в коридоре отдыхала ведьма с зеленой широкой нашивкой на плече и тонкой зеленой вышивкой у ворота.
- Разрешите обратиться, крев-ведьма?
Крев подняла кучерявую темную голову. Девушка оказалась молоденькой… даже моложе меня.
- Слушаю вас, ведьма-тария? Кого-то ищите?
Вот так сразу с официального тона на простой, доверительный.
- Меня послал адвант проведать бойца Гира. Не подскажите где его искать?
- Гир.. Гир… - ведьма смешно сосредоточилась, поднеся тонкий изящный пальчик к губам, - Ах, да… Гир из диверсионного. Это третья палата. Почти в самом конце коридора. Вторая от конца.
- Спасибо, крев-ведьма.
- Не за что, тария. Если что, обращайся.
Коридор длинный, палат на пятнадцать. Идти мимо них долго. А еще другой конец коридора, там тоже палаты, палаты, палаты. Мимо пробежали две ведьмы-санитарки в зеленых рубашках и белых сарафанах. Они бежали как раз в ту сторону, куда я шла, и даже в ту же самую палату. Когда я подошла из палаты доносились женская ругань и мужское рычание. Я едва взялась за ручку, как послышался в дополнение к ору звон разбитой посуды. Ну, это уже ни в какие ворота не лезет!
Я решительно распахнула дверь и вошла. Палата была рассчитана на четырех пациентов, но сейчас в ней находилось только двое. И еще две санитарочки, одна из которых пыталась собрать на полу осколки кружки, а вторая кричала на молодого парня.
- Сволочь, ты, сволочь! К тебе с душой, а ты… сволочь последняя!!!
Парень исподлобья смотрел, сжимал зубы, но не огрызался. Вполне возможно, что подобное происходило не впервой, и ведьмам-санитаркам этот пациент надоел вполне серьезно, если у младшей даже слезы на глазах выступили.
- Приветствую, господа!
На меня уставились четыре пары глаз. Две пары заинтересованно, одна с надеждой, а одна с возмущением.
- Кто из вас Гир?
- Я. – Ну, конечно, тот самый. Еще бы с моим счастьем это оказался смирненький тихоня старичок с соседней койки.
- Приветствую! Меня послал адвант Клауд. Я новая ведьма диверсионного отряда.
Старшая ведьма-санитарка радостно улыбнулась.
- Ну вот! Наконец-то! Теперь, слава Солнцу, это ваша забота! Кормите, поите его сами! Пошли Ливия! – и гордо прошествовала мимо меня в коридор.
Младшая виновато поклонилась и юркнула в приоткрытые двери вслед за старшей напарницей.
Я посмотрела на разлитое нечто на полу с мелкими остатками кружки и вздохнула. Убирать похоже тоже мне.
- Где у вас тут тряпка и ведро?
Гир молча дернул подбородком в угол за дверью. Там стояло ведро с водой и на нем тряпка. Я отжала и начала протирать пол. Мужчины сверху заинтересованно смотрели на мою работу.
- А где Клауд или Альронд? Они придут?
Я выжала тряпку и только тогда ответила.
- Как мне они сказали, то их не будет в гарнизоне несколько дней. Я прибыла вчера. Так что больше я ничего не знаю.
- Я сарт Гир. Тебя как зовут?
- Неждана.
- И за что тебя к нам упекли?
Однако, вопросики. Значит ли это, что перевод был способом избавиться от меня? Что ж, вполне понятно и объяснимо. Но вот рассказывать, что меня назвали «черной» в первый же день знакомства как-то не хочется, но и обвинений в том, что что-то скрыла, тоже не сыграют мне на руку.
- У меня плохая репутация в тех гарнизонах, где я была раньше. Убийственная, можно сказать.
- То есть ты кого-то убила?
Я ухмыльнулась:
- Не, убивала я исключительно врагов. Трибунал ко мне никогда вопросов не имеет. Просто… я возвращалась с заданий. А вот мои напарники – нет.
Лежащий старик вдруг встрепенулся.
- Я слышал о «черной» ведьме! Это ты?
Пришлось кивать, подтверждая. Что поделать, если приставка «черная» ходит за мной уже полтора года. Однако я не ожидала, что мое грустное признание вызовет такой энтузиазм у Гира. Он подпрыгнул в кровати, сел и радостно заявил:
- Вот это да! Давно хотел познакомиться с черной ведьмой! Да!
- Э-эээ… - только и смогла произнести я. Так меня еще никогда не поражали. Даже слов, если честно, не находилось. Никаких. И мыслей тоже.
Я понимала, насколько глупо в этот момент выгляжу, но поделать ничего не могла. Светловолосый парень был рад меня видеть! Меня! Черную ведьму! Да что это тогда за отряд? Куда я, благодаря Захарию, попала?!

начало понравилось... потом прочту и выскажусь.

желательно не выкладывать такие большие отрывки разом... раза в два меньше от текущего объёма - удобно и читать и вычитывать

Не помешает авторская аннотация.

Я не большой любитель фентези, но продолжение этого ждать буду. Понравилось. Собственно это второе понравившееся мне фэнтези на данном ресурсе (первое - Путь трех).

Котэцу писал(а): Скорее всего, здесь когда-то жил человек, не являющийся хозяином или хозяйкой дома.

Запятая пропущена.

Котэцу писал(а):Нет у меня честолюбия рваться в дворянские ведьмы или в командный состав, я и на своем, обычном рядовом месте, неплохо выживаю.

1 - пропущен предлог В.
2 - ИМХО лучше вставить союз И.
3 - ИМХО пропущена запятая.

Александр Ершов писал(а):Не помешает авторская аннотация.

Извините, не хочу чтобы аннотация в дальнейшем разошлась с конечной формой произведения.

Stprapor писал(а):Я не большой любитель фентези, но продолжение этого ждать буду. Понравилось. Собственно это второе понравившееся мне фэнтези на данном ресурсе (первое - Путь трех).

Благодарю. Буду стараться вас не разочаровать в дальнейшем.

Котэцу писал(а):

Александр Ершов писал(а):Не помешает авторская аннотация.

Извините, не хочу чтобы аннотация в дальнейшем разошлась с конечной формой произведения.

А такое вообще возможно, если автор продумал сюжетную линию? И что за зверь такой: "конечная форма произведения"?
Сгоряча пообещал коллегам, что не буду придираться к данному произведению, но такое заявление вводит в ступор... И я уже за себя не ручаюсь.

Александр Ершов писал(а):

Котэцу писал(а):

Александр Ершов писал(а):Не помешает авторская аннотация.

Извините, не хочу чтобы аннотация в дальнейшем разошлась с конечной формой произведения.

А такое вообще возможно, если автор продумал сюжетную линию?

Убийца дворецкий. В конце все умрут. А дождь идет на Кудыкину гору.

Перезалито.

Глава II.
Утренняя таверна была заполнена наполовину. Это не вечер, когда все расслабленно пьют пиво и перетирают дневные новости. Утром надо быстро пожрать и бежать на построение или выполнять приказы начальства. У меня, как оказалось, начальство уехало, и я могла располагать временем по собственному усмотрению. Завтрак тут был стандартный – каша с мясом, блины, звар или кьян. Поев, я двинулась исследовать городишко и сдавать документы в канцелярию.
Центр состоял из двухэтажных домов, мэрия и канцелярия гарнизона располагались в старинном трехэтажном особняке с широким крыльцом, на который прямо при мне взлетел всадник. Он заставил коня выгарцевать на пятачке крыльца, потом спрыгнул с седла и вбежал внутрь, даже не поинтересовавшись, кто будет ловить разгоряченного жеребца. Но, как видно, подобный случай был не первым и коня тут же схватили за подвод и повели вправо к конюшням. Канцелярия встретила привычной суматохой – все спешили, каждый считал своё дело главнее и важнее, никто не обращал внимания на других, и все это как-то крутилось вокруг главной задачи – управление гарнизоном. Служба людских ресурсов всегда находилась слева от главной двери. Это правило соблюдалось более чем полвека, хотя никакими приказами не регламентировалось. Просто повелось так, что первое с левой стороны помещение в любой казарме, в любом гарнизоне, в любом штабе всегда занимали крысы из кадровиков. В этом особняке первая левая комната когда-то была столовой. Массивный дубовый обеденный стол перегородил комнату, заняв положение конторской перегородки и одновременно места работы пяти тариев во главе с сартом. С краю, загородив стулом единственный проход внутрь комнаты, примостился крев-магистр.
Я подошла к ближайшему солдату и протянула предписание о переводе с личными документами.
- Мне, пожалуйста. – Не вставая со стула, протянул к документам руку крев-магистр.
Я с поклоном вложила в протянутую руку свернутые листы. Магистр провел рукой над трубочкой не удосужившись развернуть ее и посмотреть на печати.
- Гарнизон Захария. К Клауду. – Произнес он, обращаясь к сарту и кадровикам, и потом только ко мне. – Спасибо. Можете идти.
Я наложила ладонь одну на другую и коротко кивнула. Приказ принят, можно гулять по городу свободно.
Городок был «три улицы, четыре переулка» ‒ так когда-то говорила моя воспитательница на такие вот провинциальные городишки. По ее классификации еще встречались «одна улица – и то праздник» и «великий перекресток». Последнее выражением она награждала города, выросшие на двух пересекающихся дорогах и сколь ни был велик город, выросший на таком перекрестке, для нее он всегда был перекрестком и только. Столицу, когда мы туда ездили, она обозвала «паутиной выживания» ‒ смысл этой фразы я поняла многими годами позже.
Поблудив по тенистым улицам, усаженным деревьями так густо, что казалось, будто находишься в парке, я решила еще раз сходить в госпиталь к Гиру. Адвант мне не сказал с какой интенсивностью мне проведывать сослуживца, а по вчерашнему разговору не было понятно захочет меня видеть Гир опять или нет. Вчера, ошарашенная его реакцией, я слишком торопливо покинула палату. Не привыкла я к столь радостным эмоциям, мне они показались наигранными, неправдоподобными – ну, не бывает так, чтобы «черная» ведьма была кому-то в радость. За многие годы я привыкла к совсем другому обращению. По молодости я больше внимание уделяла книгам, чем людям – люди меня интересовали только в плане их эмоций. Мне было интересно, как они реагировали на события или слова, как они кричали или плакали – я старалась понять, что они чувствуют и препарировала их эмоции, пытаясь добраться до их основы. Что же двигает человеком, когда он обижен или расстроен, что такое ярость или гнев, и откуда берется ненависть? Уже в армии я выяснила, что есть боль и смерть, а боль порождает страх, а страх ‒ ненависть. Боль я чувствовала, она была неприятна, и я бы не хотела чтобы меня опять ранили, но было ли это нежелание боли страхом? Так я для себя определила, какие эмоции я должна испытывать в тех или иных обстоятельствах. Но были ли это именно те эмоции я до сих пор не знаю. Жить, по крайней мере, это все мне не мешало.