Александр Конторович

Вместо предисловия к коротким "зарисовкам" разного...

Истории человечества нет конца, ибо борьба за выживание — это война, что идёт вечно.
А война… Война не меняется. С зарождения человеческой расы, когда наши предки впервые раскрыли убийственную силу камня и кости, кровь проливалась в различных целях: во имя бога, ради правосудия или просто в припадке бешенства.
Столько крови… (с)

Граница Гондураса. 21 октября. День армии. Раннее утро.
В тропических джунглях понемногу начинает просыпаться живность. Над зеленым покровом, к солнцу, сигнальными ракетами взмывают цветастые экзотические птицы.
По краю скального выступа нависающего над серебристой лентой реки пробирается пять человек. Выступ идет на восток огибаемый речным потоком с обоих сторон и возвышается над окружающими холмами и тянущимися до горизонта джунглями укрывающими их.
Чавкают мачете рубящие лианы. Время от времени целые гроздья их обрушиваются в поток несущийся в скальной расщелине. Ползуны в этой зоне ростут стремительно. К полудню только свежая листва будет обозначать пограничную тропу по которой прошел дозор.
Выйдя к невысокому навалу камней над которым возвышалась геодезическая вышка сколоченная из дерева отряд останавливается. Усталые патрульные скинув на расстеленное пончо ранцы и мешки, рассыпаются на четыре стороны, растаяв в зелени.
У вышки остается только сержант. Утерев панамой покрытое бисером пота лицо, он достает бинокль и взобравшись на первый уступ вышки, под навес образованный вьюнами, из тени, поверх верхушек кустарника осматривает местность лежащую под скалой.
Рация щелкает, четыре раза сдвоенными щелчками. Скала на сотню метров в периметре осмотрена, ничего не обнаружено.
Сержант повесив бинокль на торчащий из дерева проржавевший костыль достает флягу поджидая подчиненных. Первым появляется Ракир.
- Сержант, какого хрена Лейтенант погнал нас сюда? Какая тут засада, в двух переходах до нашего сектора? Этот мост третий год как взорвали.
Почти одновременно, появился из за папоротников Грин. Протирающий от налипшей пыльцы цветов пулемет. И отдуваясь, садится на лежащее неподалеку дерево.
- Вот, вот Дэн… Чего мы тут то позабыли? Мало ли чего померещилось рейнжерам из 75го? И вообще, эти гринго раз это им надо, могли бы и вертолетом подкинуть. Переть пулемет и боезапас на себе в такую даль, что мы им тут будем накрывать? От цикад отбиваться?
В это время над соседним холмом в полукилометре взмыла стайка хохотунов. И Сержант уже без бинокля различил редкое приближающееся колебание листвы примерно в том месте.
- Рейнжеры… Гринго! Ломятся как на случку, под ноги не глядят.
- Да ладно, нормально идут, ходко. Себя вспомни, когда с учебки привезли, от твоего топота листва опадала.
- Я лучше ходил.
Четвертый боец, чуть заметно презрительно, скривил губы и отошел от спорщиков. Ему, кровному индейцу эмоциональность товарищей казалась проявлением детства. Впрочем, за последние годы, он уже привык к этому. Треп и подначки у бойцов отделения, стали своеобразным ритуалом. В этот же ритуал входило и то, что никто не лез к Индейцу. Он просто был. И с ним, разведчиком отделения, на прямую общался только сам сержант.
- Ну ка, все затнулись!
Сержант достал из подсумка черный ребристый прямоугольник мощной спутниковой радиостанции Моторола и выдвинул антенну.
- Гнездо вызывает насест. Гнездо вызывает насест.
- Здесь гнездо. Вас слышу.
- На месте. Повторяю, на месте. Южнее пять вижу продвижение Мотылей.
- Насест Гнезду. Вас понял. Приступайте, конец связи.
- Гнездо Насесту. Принято, конец связи.
Грин уважительно смотрит как Сержант убирает рацию.
- Классная говорилка. Всегда бы такую давали.
- По мне лучше наша старая, но без Гринго на хвосте. Они ведут себя как хозяева, даже когда просят помощи. Приступаем.
Бойцы подняли сброшенное снаряжение, и стали втягиваться в расщелину из которой вела порядком заросшая тропинка, насыпанная битым камнем.
За поворотом расщелины показались остатки подвесного моста. Так заросшие, что только по тропинке и по проглядывающим изредка в листве позеленевшим канатам, это и было видно. Сержант спрятал бинокль и подняв свой ранец, нырнул в густую растительность у карая обрыва. Еще месяца два назад, он присмотрел там отличную ложбинку.
Через пять минут о присутствии здесь Скорпионов, напоминала только еще не полностью распрямившаяся примятая трава у геодезического знака.

На другой стороне реки в развалинах хижины неподалеку от остатков моста.
Двое в местной одежде, по виду охотники. У одного винтовка браунинга у другого возле стула прислонен автомат Калашникова украшенный красными кистями из шерсти. Впрочем, автоматом Калашникова у местного населения, вряд ли кого удивишь в этих краях.
- Рамирес, какого дьявола мы делаем у старого моста?
- Ждем.
- И долго ждать будем?
- Пока не припрутся эти крестьяне считающие себя новыми Че Геварами. Им приперло сделать канал в Боливию здесь. Западнее за хребтом есть заброшенный аэродром, когдато он принадлежал клану Эстебана. Мы им его покажем. Вырубку легче расчистить, чем вырубать новый участок.
- Они в серьез считают, что войска не знают о этой их дури?
- Если бы не знали, мы бы позаботились, о том чтобы узнали…
- Не понял…
Рамирес сплюнул и сунул за щеку еще один лист.
- Дубина ты Пабло. Крестьяне расчистят площадку. Затем сцепятся с армией при восстановлении моста. Когда их перестреляют, мы спокойно некоторое время будем пользоваться аэродромом. А может и мостом, если те его успеют сделать. Наше дело торговать… А чем, оружием, кофе, дурью…
-

Дополнительная информация о Гондурасе:


О стране http://worldatlas.com/webimage/countrys ... ica/hn.htm

Сан Гондурас.
Окрестности Омоа, гдето в предверии 2000 го года...


В кустах густого подлеска на вершине холма, сделав из подвешенной маскировочной сетки-полотенца навес, чтобы не бликовала оптика бинокля лежат два наблюдателя.
Чуть сзади, в лощинке, стоят две палатки. У одной, на охапках веток сидят бойцы греющие еду на бледном в дневном свете огне газовой горелки. У другой на расстеленной плащ накидке дремлет радист, из наушников рации слышно негромкое бормотание диктора:
-Престижный курорт Омоа закрыт для людей, полиция патрулирует курортную зону подвергая аресту любого у кого на тело нанесены татуировки. Эта акция была предпринята властями в рамках борьбы против организованной преступности.
Мэр Омоа приказал, чтобы полиция не допускала на побережье и к храмам, ни одного татуированного человека. "Туристы приезжают к нам, чтобы развлечься и расслабиться на нашем курорте - отметил Мэр - И поэтому мы хотим, чтобы у них осталось приятное воспоминание о нашем городе". "Никто с татуировками не попадет в Омоа с этогодня и вплоть до окончания пасхальных праздников". Вы знаете…
Сержант бреющийся поставив зеркальце на клинок воткнутый в ствол деревца оборачивается к радисту.
- Выключи эту хреноту, хватит сажать аккумулятор!
Ракир, скребущий куском галеты донышко котелка возмущенно мычит затем проглотив кусок возмущается
- Сержант, какого хрена, Лейтенант и так погнал нас сюда не слово толком не сказав.
Надвинул панаму, на манер фуражки и выпятил челюсть.
- Найдете базу подстрекателей, склад оружия, уничтожите. Вас никто не видит. Никто. Это приказ. Свободны, исполнять!
Он сделал еще более зверское лицо и откинувшись на спину изобразил как они пошли исполнять…
- И пошли поносные солдатики бодрым маршем… А куда? Давай хоть послушаем что тут делается из местных новостей, а не из того дерьма что нам в сводке к заданию подсунули или блеяния для идиотов из столицы.
Радист тем временем, немного подкрутил настройку, поймав еще один частный канал.
- Омоа на осадном положении, улицы города захлестнули ужасы поножовщины и перестрелок. Правоохранительные органы предпринимают титанические усилия в борьбе с бандами молодежи, в которых, по независимым оценкам, состоят до 10 тыс. человек в возрасте от 8 до 35 лет. Между тем, наступает сезон отпусков. И деловые круги и частные предприниматели северного побережья несут огромные убытки, так как в праздники и в отпуска именно сюда стекаются тысячи людей. И одним из излюбленных мест отдыха, является наша Омоа, которая, имеет самые лучшие пляжи в стране.
Грин, сонно выковыривающий из зубов застрявший меж ними хрящик ножом, хмыкает
- Вот оно.
Пародируя истеричный голос диктора
- Деловые круги и частные предприниматели северного побережья несут огромные убытки…
- Ну-ка, все заткнулись!
Сержант умывает лицо остатками воды из котелка и вытираясь полотенцем подходит к бойцам.







-- Что они так орут?
- А ты не дагадываеся? Третий день шишки с цикадами парим выслеживая откуда эти сволочи оружие подтаскивают... И ждем когда 75е черепашки, свои жопы нам на помощь подтянут. От безделья все озверели.
- Еще немного, и я тоже начну кусаться. Меня от этих американских консервированных бобов в клочья рвет. Придем на базу закрою кладовщика на складе и заставлю ящик их сожрать... Нет. Два...
- Это точно, нас только по запаху после них можно вычислить...
- Вот масса Маелс и будет нас по “родному” запаху искать и опозновать…
- О, а ты откуда знаешь, кого пришлют?
- Слышал, когда сержант принимал сообщение из штаба.
Наблюдатели снова приникли к оптике, думая каждый о своем...



( По мотивам - http://www.travel.ru/news/2003/03/25/22143.html )

Обрывок видеоматериала, из кофра найденого местными индейцами в лесу у тела.
Видимо по этому, лента местами попорчена...
(примечание - В\М Случайно куплен на сельском рынке у индейцев оператором независимого телеканала.)

** Кадр затемнен нет резкости, шумы падения и сильный гул винтов самолета на заднем фоне **

**голос "за кадром"**
- Я нахожусь на закрытой территори аэродрома принадлежащей военным, по словам моего информатора, здесь состоится передача крупной партии наркотиков и замешаны в этом военные...

** Кадр светлеет, резкость наплывом увеличивается в кадре трава через которую просовывают объектив...
Затем она раздвигается...
Виден алюминиевый авиационный ангар, сзади часть летного поля... Бочки, ящики на переднем плане... Накрытые маскировочной сетью... Возле них стоят двое военных без знаков различия и один в форме с погонами , но он стоит спиной и лица не видно...
Шум усиливается но на его фоне становится слышно о чем говорят военные...**

- Это предпоследняя партия Энрике.
- Ты хочешь сказать, что больше нельзя будет достать?
- Не доставай меня Энрике. Я хочу сказать, что этого вам должно быть достаточно!
Говорящий откидывает маскировочную сеть и открывает один из ящиков под ней.
- Если все будет как мы планируем, остальное мы уже будем получать по официальным каналам!
- Ну что же это меняет дело…
- Итак вернемся к началу. Сколько ты можешь выставить людей?
- Как и говорил, около полу батальона.
Вмешивается военный в полной форме.
- Хорсес, реально мы выставим больше. Вы все время забываете сколько наших людей было уволено в запас после избрания этого жополиза гринго! Я не столь наивен чтоб думать, что армию, они любили больше своих матерей… Которых многие парни и в глаза то не видели…
(смеется)
- Они потеряли СТАБИЛЬНОСТЬ! Они потеряли твердую оплату за свою работу и место в этой жизни! Это давала армия!
- Это точно новый президент боится армии полагаясь на наемников из своей личной охраны…Именно по этому он уволил столько офицеров и двух наиболее уважаемых в армии генералов заменив их этими слизняками целующими в задницу американцев!
- А нахрена нам этот городок? Ты обещал объяснить.
- Там в километре, в лесу старая военная база. Построена после Большой Войны инженером Холтофом. А это постройки, ангары и взлетная полоса – то что надо для сбора и концентрации сил в помощь армии.
- Два минуса. Мэр поставленный президентом и нарко-барон, как раз сейчас восстанавливающий в тихаря эту базу, для своих дел, под эгидой постройки туристического центра.
- Местные племена?
- Им насрать. Но к нам они относятся лучше чем к этим идиотам желающим превратить провинцию в Нью Майами-Бичъ. Армия их устраивает. Поскольку мы не лезем вырубать их долбанные леса. Они спокойно отовариваются по сниженным ценам в военных магазинчиках. Да и лучшие разведчики у нас именно из их племенн. Так что с этим проблем никаких!
- Барона вашего кокаинового, беру на себя. Как раз президент подзуживаемый Американцами снова вопил по телевизору о роли его администрации в борьбе с Белой Чумой…
- Сработаем как по нотам. Заодно и груз туда перекинем военными вертолетами… И будет у нас СВОЯ… Хорошо оборудованная и незаметная, никем не контролируемая база, для концентрации сил. Когда настанет час Х, до столицы будет час полета вертолетом .
- А президент тебе за это, еще и медальку навесит!
(все дружно смеются...)

**голос "за кадром"**
- О боже! Это не то о чем я думал! Они кажется… Да какого черта?! Они готовят переворот! В ящиках не наркотики, оружие! А наркотики?!
** Камера дергается и смотрит в бок, в кадре трава**
**голос "за кадром"**
Это что там за дерьмо? Сержант!!!
**голос "за кадром"**
О боже! Меня заметили!
** Камера дергается видимо снимавший бежит… Слышны звуки выстрелов и крики - Стой!**

Гренадер*


Пулемет бил не умолкая короткими очередями, вспышки огня на срезе дульного пламегасителя подсвечивали засыпанный грудой гильз песчаный бруствер. Отблески огня в них, вспыхивали и искрились, казалось, что перед амбразурой вспыхивают и тлеют угли.
Я лежал в пятнадцати метрах от брызжущего смертью ствола и выжидал когда диск луны закроют тучи. Прямо передо мной, был серебрящийся песком в ее свете пологий склон бархана. Черными кляксами на нем выделялись застывшие в разных позах людские фигуры, в самом разнообразном камуфляже. Возле небольшой ложбинки, идущей вдоль подножия бархана, они лежали особо густо. На дне этой ложбины, уже дымилось в холодном осеннем воздухе, темное пятно натекшей из под тел крови. Её не успевал впитывать сырой после только окончившегося дождика песок.
Еще одно плавное растянутое движение в такт прозвучавшей очереди. Рука медленно вытянута вперед. Пауза. Кажется она длится вечно. Снова шквал огня, вколачивающий тебя в песок лицом, болью отдающийся в висках и наполняющий немеющие члены адреналиновой дрожью. Переношу тяжесть тела на руку, и медленно - медленно, распрямляя ногу, продвигая тело на очередные сорок - пятьдесят сантиметров, замираю.
Еще один перерыв. В свете выглянувшей из за тучи луны, черными алмазами прямо перед глазами на серебрящемся песке, еще не загустевшие брызги крови из расколотой прямым попаданием головы немецкого наемника, за телом которого я притаился.
Снова дробь выстрелов. Краем глаза улавливаю, что ствол сместился к правой стороне бойницы и делаю быстрый рывок и перекат в сторону. За следующее тело, лежащее чуть в стороне. А что делать? На этом пятачке, только тела и песок…
Движение заметили. Пули с тупым чмокающим звуком начинают вгрызаться в тело, за которым я только что прятался. Его сдвигает их ударами вниз по песчаному откосу и я промаргивая от набившегося после падения в глаза мелкого песка, отчетливо вижу руку убитого солдата, будто пытающуюся зацепится уже охладевшими пальцами за него. Она оставляет в песке борозду заполненную темным.
Зло сплевываю песок и вжимаясь всем телом начинаю следующее движение. В бою всегда так, в глаза бросается какая то мелочь. И потом долго тебя не оставляет. Вот, на пример, я лежал уткнувшись лицом в погон того парня, чувствовал запах его еще теплого тела. А в мозгу после, останется только эта заскорузлая рука в браслете дешевых часов, пропахавшая борозду в песке…
Еще несколько метров. Над головой вязь трассеров из соседнего бункера. Главное не паниковать. Я вижу только краешек его крыши, присыпанной вездесущим песком. И это значит, меня они тоже не видят и стреляют по кому-то другому.
Меня бьет дрожь, пот катится ручьями, разъедая глаза. А какие то пол часа назад, когда я выжидал у подножия бархана, не мог расстегнуть ремень каски, так замерзли руки. Спина занемела. И, мне кажется, мое рвущееся с хрипом сквозь пересохшие губы дыхание уже должны слышать там у пулемета.
Все. Сердце бухнуло и защемило, раньше, чем мозг дал ему команду – пора.
Стараясь всеми силами не делать резких движений, ложусь на бок и отвожу назад руку с зажатой в ней гранатой. Рывок. Предательской змеей зашипел замедлитель. Один. Два.
Быстро упираюсь локтем и прокидываю ее в амбразуру.
Лицом в песок. Взрыва я не слышу. Я ощущаю его всем телом. И так же, неким шестым чувством того же тела, а не сознания, чувствую пролетевшую в сантиметрах над моей спиной жужжащую шрапнель осколков.
Ничего уже не чувствуя, и почти не видя кидаю свое тело через мешки с песком.
И сам не знаю когда, успев сорвать из за спины автомат, простреливаю пространство перед собой. Все кончено.
Через секунды, с права, и с лева в отбитый комплекс, впрыгивают фигуры во флектарне.
Кто то занимает оборону, и бьет в сторону противника экономными очередями прикрывая товарищей. Кто-то, осмотревшись, перемахивает и бежит дальше.
Я сижу на корточках, сдвинув шлем на затылок. И смотрю в молодое, перепачканное пороховой гарью и от этого кажущееся, чуть грустным лицо пулеметчика, чудом не затронутое взрывом. На его плечо с сине белой нашивкой на которой изображен белый медведь, сыплется песок из пробитого пулей мешка. И кажется, он безмерно этим удивлен.

RDL_python писал(а):Рация щелкает, четыре раза по двойному щелчку. Скала на сотню метров в периметре осмотрена, ничего не обнаружено.

Несколько коряво получилось, ПМСМ. А если:
Рация щелкает, четыре раза сдвоенными щелчками. Скала на сотню метров в периметре осмотрена, ничего не обнаружено. ?

RDL_python писал(а):- Гнездо вызывает насест. Гнездо вызывает насест.
- Здесь гнездо.

Несколько перепутано. Гнездо вызывает Насест, и в то же время само гнездо и отвечает на свой вызов?
Тут уж либо "Гнездо, ответь Насесту", либо "здесь Насест".

RDL_python писал(а):Пулемет бил не переставая короткими очередями, вспышки огня на срезе дульного пламегасителя

Предлагаю "не умолкая". "Не переставая" больше применимо к непрерывной стрельбе.

RDL_python писал(а):На его плечо с сине белой нашивкой на которой изображен белый медведь, сыплется песок из пробитого пулей мешка. И кажется, он безмерно этим удивлен.

КМК, "этому". Но, возможно, я ошибаюсь.

HoKoNi писал(а):КМК, "этому". Но, возможно, я ошибаюсь.

Нашивка команды "Ghost Bear" - на "островах", на перешейке меж двух островов, мы нудно и долго выкорчевывали две пулеметные точки.
Все как в жизни... Ничего кроме стрелковки и гранат, которых не так много осталось. А вырваться, надо. Народу положили, жуть. Вот тогда и появился этот "кусочек". Впрочем, я из того поколения которое помнит еще "рассказы" дедов.
Мне было 4 -5 лет когда я сидя у стола слушал как старики вспоминали ТУ войну. А потом мои сверстники стали "стариками" и уже сами, вот так собираясь за столом, или у костра, иногда вспоминали...

20.04.2007

Однажды в "Америке"
(do not fucking USA!)


Сан Гондурас.
Леса скрывающие горный массив на востоке от Сан Лорензо...
Гдето в районе наиболее узкого "перешейка" между границ с сан Сальвадором и Никарагуа
200х.. год.




Птичка, с изумрудным переливчатым оперением и длинным изогнутым клювом, насторожено скосила в сторону бусинку глаза. А затем вспорхнула с ветки, обрушив целый град искрящихся в солнечных лучах бриллиантами капель на замшелый крест, с вросшими в него человеческими останками.
На перекресток двух узких, заросших подлеском просек некогда бывших грунтовыми дорогами из тени кустарника медленно вышел человек. Начертав отгоняющий злых духов жест в сторону распятия, он скинул закрывающий лицо капюшон из камуфлированной противомоскитной сетки.
Открылось, суровое, будто выточенное из камня лицо с наложенным на него маскировочным гримом мешающим разглядеть мелкие его черты. В человеке текла индейская кровь. Такие же суровые лики с гордыми горбатыми носами смотрели с древних каменных изваяний тут и там встречающихся в этом диком лесу.
Прошла одна минута, другая. Человек больше не сделал ни одного движения. Словно и тело его, тоже выточено из камня. Жили только его глаза, зорко оглядывающие окружающее пространство из-под припущенных на ярком солнце век. Да чуть заметно подрагивали крылья носа, когда он медленно втягивал в себя воздух.
Даже одежда его, промокшая от утренней влаги падающей с листвы, изукрашенная налипшей пыльцой цветений, медленно парила.
Наконец, он приподнял руку лежащую на незаметном под складками сетчатой накидки карабине, и сделал кистью манящий жест.
Подлесок ожил, к кресту стали выходить и пересекать просеку, такие же молчаливые, сосредоточенные люди. Но в отличии от первого, нагруженные рюкзаками со снаряжением и ощетиненные оружием.
К индейцу от короткой цепочки людей подошли двое. Молодой, с резкими чертами худого лица, затененными панамой снял перчатку, и вытер лицо непривычно светлой на фоне его рукой. От этого жеста, слегка сполз оружейный ремень, и из-за отворота куртки, показалась приглушенного цвета сержантская нашивка.
- Что?
- Плохое место масса Дэн!
- Мертвяк?
- Это старая территория, некогда принадлежавшая клану Эстебана. Но туда…
Индеец обозначил глазами направление, куда втягивалась цепочка бойцов
- никто не ходил. Это, сторож.
- Опять духи?
Спросил стоящий за сержантом боец, из за плеч которого, был виден крендель свернутой чтоб не цеплялась за ветви антенны рации.
Индеец не ответил.
Сержант достал обернутую в пленку карту из за отворота куртки.
- Что ты знаешь о том месте?
- Ничего. Но Сторожей ставят только Красные Муравьи. И от туда, из места , что они охраняют, не возвращаются…
- Теперь понятно, почему Эстебана не использовал этот район.
Сержант задумчиво закусил губу и раскрыл еще секцию карты.
- Обойти можем?
- Не успеем к сроку на точку рандеву.
- Ну раз там эти Красные Муравьи тусуются, значит и мы пройдем!
Снова подал голос радист, заслужив осуждающий взгляд сержанта и презрительный индейца. После чего стушевался и замолк.
- Шпехэлдоннервертер!
Сержант выругавшись еще более посерьезнел.
- Есть предложения?
- Следовать судьбе.
Индеец, дав совет, безразлично уставился взглядом в стену леса поверх головы сержанта.
Сержант же, покачав головой отпустил его жестом. И стал сворачивать чтобы убрать карту, уже не глядя как тот, бесшумно растворился в стене зелени.
Спрятав карту и оправив снаряжение сержант направился по следам своих людей. Его обогнал радист. Еще раз оглядев перекресток перед тем как скрыться в зарослях, сержант постучал по усику микрофона на щеке, и отдал в него приказ.
- Усилить бдительность, направление прежнее!
И убрав тангент рации, на ходу, буркнул себе под нос
- Чертов майор Хорн, чертова операция!

Понедельник, 24е число.
На вершине поросшего лесом холма, образованного скальным выступом невидимая под кронами густых зарослей, кипит работа. Солдаты натягивают маскировочную сеть между деревьев. Сержант радист устанавливает венчики мощных спутниковых радиостанций.
Под навесом забранным москитной сеткой, возле маленького складного стола заваленного картами сидит крепко сбитый седоватый майор с жестким, пересеченным шрамом лицом.
Перед ним присев на ящик из под оборудования сидит, слушая его, худощавый мужчина. Хотя и одетый в полевую, как все вокруг, форму, но по мешковатости и нервности поведения явно не военный. На его коленях открытый ноутбук с подсоединенным к нему модулем внешней связи от которого тянется кабель к стоящему здесь же около ящика портативному принтеру. Худой мужчина чем-то возмущен.
- Почему вы изменили маршрут нашей группы?
- Потому, что я не доверяю, ни вам, не вашему управлению! Ваше управление, вечно ошибается и мы имеем, то что имеем! Дерьмо! Поэтому оттуда пошли мои люди и Серые Скорпионы.
- Вы намерено изменили уже утвержденный свыше план, предвзято относитесь к Агенству. Вы намеренно устранили меня от управления операцией хотя я имею более высокое звание и статус. Это немотивированное самоуправство и нарушение субординации майор Хорн! Я об этом буду докладывать по возвращению!
- Докладывайте!
Майор презрительно сплюнул, чуть ли не под ноги собеседнику. Тот, побагровев, повысил тон.
- Держать меня и мою группу, вне деталей операции, только требуя подчинения и информации, не только граничит с бунтом, но и не в ваших же интересах!
Майор усмехнулся.
- Тут, вы отчасти правы. Итак.
Он кинул на колени худого, поверх ноутбука, лист карты с нанесенными обозначениями.
- По вашим новым данным…
Он выделил голосом слова, новым и вашим…
- В этом месте находится перевалочная база и аэродром, арендуемый Карло Эстебана для дозаправки самолетов перевозящих его грузы.
- Да это так.
-Так…
Майор передразнил цереушника, покачав головой.
- По нашим, этот аэродром, давно выкуплен через подставных лиц и принадлежал вашему агентству. Но недавно, подвергся национализации. Вы не успели вывезти некое оборудование и материалы и сейчас решили через связи в Пентагоне, воспользоваться ситуацией для их вывоза.
Сбор младших вкладчиков нарко клана на гасиенде возле него, и организованная для их поимки операция, только предлог для вас воспользовавшись нами вывезти или уничтожить ваше оборудование.
Худой промолчал, угрюмо глядя на майора.
- Я не прав мистер Уиткинс?
- Это секретная информация!
- Уиткинс не стройте из себя идиота! Вы не в офисе! На сотни миль вокруг, только лес кишащий кроме зверья, работающими на мафию людьми и красными партизанами просачивающимися через границу с Никарагуа.
- Хорошо майор. Да, моя группа кроме миссии, согласно общего плана, имеет свои приказы. Но, выполнять она их будет, после того, как окажет содействие и дождется вашей эвакуации. Мы ничем вам, не ставим палки в колеса!
- Кроме укрытия информации о том, что кроме бункеров вами же и построенных там минные поля. И что ваша группа, имеет свое собственное задание и прямой приказ в нужном вам случае не подчиняться моим приказам! Хотя в пентагоне, вы уверяли, что передадите оперативную группу в полное подчинение штаба операции.
- Это вопрос национальной безопасности и не вам обсуждать!
- Нет мне! Там, кроме местного спецназа, мои рейнджеры! Если я по вашей милости потеряю хотя бы одного человека. Лучше сами застрелитесь! Я вам дам пистолет, с одним патроном. Из того дерьма, что вы сунули тайком от меня в карман, даже ваш член, не отстрелить…
Майора отвлек подошедший с докладом сержант радист.

Майор был во многом прав. Почти все, в его словах и обвинениях, было верно. Уиткинс, мучительно пытался понять, где произошла утечка информации.

Военные учения в регионе проводимые блоком НАТО и совпавший с ними сбор нарко баронов на гасиенде, некогда тайно принадлежавшей агентству. Как нельзя были к стати. И Контора, не могла не воспользоваться столь удачным стечением обстоятельств.
Военным был предложен следующая информация и план.
На гасиенде, недалеко от арендованного лесного аэродрома, произойдет сбор нарко дилеров и баронов региона. Тайно сняв с учений несколько групп местного спецназа и семьдесят пятых рейнжеров. Гасиенду следует взять штурмом и пленив собравшихся переправить на территорию США для суда.
Просто уничтожить гасиенду бомбовым или ракетным ударом, нецелесообразно. Во первых, она находится на территории суверенного государства. Во вторых, нескольких из собравшихся на гасиенде преступников, необходимо взять живыми и допросить. Иначе, вся операция не имеет смысла. Их места просто займут их приемники.
Десант обычной оперативной группы обречён на неудачу.
Гасиенда укреплена находящимися по периметру бункерами. А охрана оснащена переносными зенитными комплексами. Аэродром прикрыт от атаки с воздуха установленными на зданиях, купленными по дешёвке у никарагуанцев ДШК. Да, это не ракеты. Но и вертолеты и небольшие самолеты которыми перебрасывают тактические группы, эти старые пулеметы разорвут в куски…
А появление боевых вертолетов или самолетов прикрытия, над территорией этого района, вызовет нежелательный международный скандал.
План был следующий.
Небольшие штурмовые группы инфильтруются через границы. Выйдя к цели, наносят одновременный удар по оборонительным пунктам из переносных гранатометов и минометов малого калибра. После уничтожения бункеров и ДШК, захват гасиенды и собравшихся на ней. Эвакуация, на прибывающих к этому моменту на аэродром вертолетах.
Удар должен быть одновременным, а действия быстрыми, ибо неподалеку находится тренировочная база ультра красных партизан, снабжаемая на деньги местного барона и соответственно им “прикормленная”.

То, о чем военным, знать не следовало…
Буквально в пяти километрах от гасиенды, находилась лаборатория ЦРУ, с которой в момент эвакуации, была потеряна связь. Там осталось не вывезенное оборудование и компьютерный “черный ящик”. По тому, что не о людях из нее, не о результатах исследований ни где не “всплыли” сведения или упоминания… Предполагалось, что произошел несчастный случай внутри. И лаборатория, так никем не найденная, стоит запечатанной.
Спецгруппа ЦРУ участвующая в операции, должна была подойти к гасиенде с направления расположения лаборатории. Обследовать ее, забрать компьютерный “черный ящик” и запустить таймер устройства самоуничтожения.
Жаркий спор разгоревшийся с майором был вызван устранением его, наблюдателя от Агенства от руководства операцией, и самовольное изменение майором маршрутов высадки и подхода групп. Ведущее к срыву миссию ЦРУ. Что грозило Уиткинсу, по меньшей мере выговором и отстранением.

RDL_python писал(а):И убрав тангент рации, на ходу, буркнул себе под нос

Тангенту убрать нельзя. Её можно только отпустить.