Четыре года спустя. Западня

[КАРИАН]

Схрон

Глава 11. Телус. Городок Рудня. Муниципальный район «Рабочий посёлок». Ноябрь 2065 года.

Получасовое петляние, по лабиринтам наполовину брошенной частной застройки, вывело их на узкую и короткую улочку, образованную четырьмя старыми, видно очень давно необитаемыми домами. Простояв за толстым стволом развесистого карадага, наблюдая за нужным им участком, они, наконец, отдышались и никем не замеченные, проскользнули в покосившуюся, вросшую в землю калитку.
В тени старых густых деревьев, недоступный для моросящего дождя, ещё лежал снег. Чтобы не заляпать пятнами мокрой грязи, крупную полимеробетонную плитку, змейкой протянувшуюся к дому, друзья, стараясь идти след в след, сошли на жёлто-коричневую жухлую траву. Баринов с некоторым ужасом поглядывал на конечную цель их вынужденного путешествия.
Перекошенные и местами растрескавшиеся ставни, закрывали окна почерневшего от времени дома. Вряд ли подгнившие доски могли остановить настоящего вора, но когда Алексей, представил на ощупь, их холодную склизкую сырость, его передёрнуло от отвращения. Разросшиеся садовые деревья успели уже потерять свою листву и на мансардном этаже, через густую проволочную вязь голых веток, проглядывали мутные от грязи и пыли, несколько лет не мытые стёкла.
Вовка легко выудил длинный ржавый крюк, носик которого незаметно торчал из под полуразвалившегося приступка, и очень осторожно приподнял одну из плиток. Стараясь не оставлять следов на присыпанной мокрыми листьями площадке, он достал оттуда маленький промасленный свёрточек. Наступающие сумерки делали его движения размытыми и невнятными, но Баринов не стал удивляться, увидев появившиеся в руках у друга ключи. Электроника в таких домах обычно не использовалась, полупроводниковые микросхемы выходили из строя за две-три зимы, и получить по приезду полностью разблокированные двери никто не хотел. Замок, с ободранной старой краской, открылся на удивление легко и бесшумно. Войдя внутрь, они оказались в большой, пустой и тёмной комнате, в углу которой, едва проглядывала обшитая с боков лестница, ведущая на второй, этаж. Вовка торопливо заперся и наступила полная темнота. У Алексея давно уже ныло где-то в глубине, под желудком, и он всё не мог понять, от голода это, или от страха, но от этого холодного и неуютного места его в один миг пробила ещё и внутреннюю дрожь. Вовка, словно почувствовав его состояние, впервые за время их странствия, обратился к нему в полный голос.
-Ну вот, можно сказать, на месте. Не стесняйся и не бойся. Чужих здесь не бывает. Это моя, можно сказать, частная собственность...
Пошуршав полами куртки, он включил небольшой электрический фонарик и Алексей сразу прищурился, привыкая к яркому, после абсолютной темноты, свету. Изнутри, дом был ещё непригляднее, чем снаружи. Выглядел он совершенно необитаемым. Всё, проявившееся в свете фонаря пространство, лежало под толстым слоем пыли. Изрядно пообтёртые, когда-то окрашенные суриком доски, местами укрывались такими же грязными, как и всё остальное, плетёными циновками. Тянулись они от входной двери, вдоль лестницы, в направлении открытого тёмного проёма, видимо прохода в смежную комнату.
-Николаич, постарайся по дорожкам, чтоб без лишних следов. Район здесь конечно безлюдный, пингвинить тут всю зиму желающих нет, но мало ли…
Вовка, уверенно перешагивая места с открытым полом, добрался до маленькой дверцы, ведущую, скорее всего, в подсобку под лестничным пролётом.
- Лишь бы какому любопытному форточнику, сегодня не приспичило... – нарочито бодро хохотнул он и подсвечивая себе фонарём, какое-то время тяжело пыхтел, подбирая на связке ключи. Наконец, язычок замка щёлкнул и согнувшись, почти вдвое, Вовка протиснулся вовнутрь. Здесь было уже попросторнее. Сдвинув в углу пустой деревянный ящик, он ловко подцепил захваченным с улицы крючком, незаметный люк. В открывшемся проёме, луч фонаря высветил деревянную лестницу, почти отвесно уходящую вниз.
-Николаич, ты первый, я посвечу. Осторожно только... места не очень много.
Вовка аккуратно, стараясь не опрокинуть стопку коробок стоящих одна на другой, прижался к стене, пропуская Алексея, направив свет фонаря ему под ноги. Баринов, не стал спорить и быстро скользнул вниз. Широкие перекладины оказались на удивление прочными. Пока он нащупывал ногой пол, следом, успев закрыть небольшую дверцу, спустился и Вовка. Пошарив по стене фонариком, вдавил неприметную для постороннего глаза клавишу и комнату осветил грязновато-жёлтый свет, приютившегося под потолком ночника. Подвальная комната, была едва ли не меньше подлестничной подсобки, с высоким, занимавшим большую часть свободного места топчаном, заваленным ворохом старых солдатских одеял. В углу был втиснут деревянный столик, заставленный плотными рядами консервных банок.
-Да тут настоящий бункер у тебя… с запасами, - удивлённый Алексей приподнял брови и в растерянности щёлкнул языком. Какое-то неприятное чувство опять мазнуло, притихшие было сомнения, но он быстро заставил себя отогнать все мрачные предчувствия и стоящий рядом Вовка, ничего не заметил.
-Всё. Можешь падать. Здесь отлежимся. По городу щас светить, не по кайфу будет. Кент мой, я ему ещё днём дзынькнул, раньше одиннадцати не сунется. Так, что ни в чём себе не отказывай, пожрём и отоспимся не хуже чем дома.
В подвале, было на удивление сухо. Даже сквозь толстые подошвы Алексей чувствовал тепло идущее от вымощенного красным кирпичом пола и не сразу сообразил, что там, наверняка, проходит теплотрасса. Вовка, счастливо лыбясь, скинув ботинки, пробрался по топчану в сторону стола. Только сейчас, Алексей обратил внимание на ГОСТовскую маркировку, украшающую банки этого продовольственного изобилия. Он вопросительно посмотрел на друга. Армейский эНЗэ. Его розничная стоимость в семь эквивалентных, или двести десять российских рублей, кусалась весьма прилично. Но пробная партия, этих самых банок, в самом ещё начале сезона, ушла у него влёт. Такие консервы могли лежать даже в хорошо натопленной бане, выдерживая перепады температуры хранения, хоть до шестидесяти градусов. Не боялись они и холода. Даже далеко не бедная его прошлая бригада, имела такой тушняк далеко не на каждый день. Машинально он подсчитал стоимость и коротко присвистнул.
Вовка обернулся и оценив удивление радостно подмигнул. С трудом вытянув снизу тяжёлый ящик, достал оттуда сверкнувший нержавеющей сталью нож, с перемотанной белой проволокой рукоятью и здорово смахивающий на самодельный. Споро орудуя им, вскрыл крышки у двух банок. Душистый мясной запах поплыл по комнате, пробирая слюной изголодавшего за день Алексея.
-Налегай, Николаич. Мало будет, ещё откроем, не стесняйся.
А когда он с торжественным видом достал запылённую, перемотанную синей изоляционной лентой бутылку, у Баринова вообще отвалилась челюсть. Прилично подразбавленного спирта оказалось всего грамм двести, а может и меньше. Разводить его, из специальной посеребрённой и такой же пыльной, появившейся следом фляги с водой, смысла уже не было. По очереди, используя нож вместо вилки, друзья быстро и с аппетитом закусили. Волокнистое, отлично протушенное мясо, просто таяло во рту.
Пока Алексей, уже почти побеждённый долгожданной сытостью и приятным расслабляющим теплом в груди, обустраивая ночлег, занялся одеялами, Вовка довольно щурясь, совсем как маленький домашний котёнок, тщательно вытер нож о лист обёрточной бумаги. Оставив его на столе, скомкал свою импровизированную салфетку и затолкал внутрь пустой банки, которую вместе с другой, сунул в пластиковый пакет для мусора. Целая стопка их лежала на полу, чуть сбоку от стола. Протерев таким же листом, блестящие жирные пятен на столе, отправил его следом.
-Ну, совсем другое дело и жизнь, вроде уже, не такая поганая... Тепло и сыто, живи не хочу. Жрачки сам видишь сколько, не пропадём, - Вовка радостно шлёпнул себя по отвисшему на месте живота свитеру. Откормленного пузца, нащупать там не удалось, но это его не смутило. К нему уже вернулось обычное жизнерадостное настроение:
- Сейчас ещё бы коньячка твоего вчерашнего, грамм по сто добавить… - довольно хрюкнув, он мечтательно закатил глаза.
-И бабу под бочок, мягкую и послушную...
В тон ему, почти засыпая, пробормотал Баринов и через десять минут, он уже горько жалел об этом. Вовка, вдруг хитро улыбнувшись, скосился на него.
-А я бы и не отказался... Как всё кончится, давай в отпуск мотанём. Ну, сам возьмёшь кого-нибудь, я тоже… Я вот давно на «Острова» хочу.
Неправильно поняв удивление Алексея, он покровительственно заявил:
-Документы нам сделают, какие нужно. Можешь даже не переживать.
Девушки у Вовки не было, Алексей знал точно, и эти слова поразили его настолько, что он на время забыл про сон. Как ни странно, при всей Вовкиной болтливости в разговорах с прекрасным полом, стоило лишь коснуться темы интимных отношений, он тут же робел, покрывался краской и замолкал, проклиная потом себя и здорово переживая по этому поводу. Он жутко стеснялся такой своей особенности и поверенным всех его душевных терзаний, был только Алексей Баринов. Которого, тут же, легко и быстро потянуло на нравоучения. Ощущая своё неоспоримое преимущество в возрасте, он любил поучать Вовку по делу и без дела, в основном конечно, не на пустой желудок, как впрочем и не только его. На складе работали тоже в молодые парни. В отношениях с женщинами, как, наверное и все настоящие мужики, Баринов считал себя непревзойдённым знатоком, и «построить» молодого пацана в таком истинно мужском вопросе, он готов был в любое время дня и ночи.
-Кого это ты выгуливать собрался? Ну-ка колись, Казанова.
Вовкино натужное сопение раззадорило его ещё больше.
-Серьёзное что, или так… парок лишний спустить? В любом случае пора, если всю жизнь малолеткой протрещать не хочешь.
-А меня может так устраивает – неожиданно зло огрызнулся парень и Баринов раздосадовано сплюнул.
-Вот опять! Ну что ты за человек. Сколько мы с тобой на эту тему беседуем. Тебе двадцать шесть скоро… пора уж о серьёзных отношениях задуматься.
Вовка в ответ лишь недовольно скривился.
-Снова начинаешь? Жене своей надо было толкать… – не удержавшись, кольнул он приятеля в ответ – захрен мне такие «серьёзные отношения».
Вовка не собирался выслушивать нудных и унизительных лекций, сегодня ему, как никогда, хотелось выглядеть перед другом, взрослым и уверенным в себе.
Он знал, что у Алексея личная жизнь не сложилась, с женой он давно развёлся, оставив на земле единственную дочку и что тема эта, была для него до сих пор больной. Конечно, за периметром с женщинами были большие проблемы, но в буферной зоне этот вопрос стоял всё же проще. Прекрасного пола здесь хватало. Но как всегда бывает, именно спрос определял и предложение, и тянулся в предбанник Промзоны, в основном уже специально подобранный женский контингент. И чаще всего, вовсе не для создания семьи. Кто-то конечно по нужде и необходимости, но большинство всё же по характеру своей блядской натуры, страшно охочей до крутых и незанятых мужиков. Алексей никогда не слыл затворником, но таких, излишне свободных отношений всё же не одобрял. Как любил повторять небезызвестный Крюк, «рыдал давился, но кактус всё же жрал», и в душе это здорово тяготило его, особенно по завершению очередного приключения...
Сам Баринов, давно смирился и перестал мечтать о семье, но за жизнь молодого раздолбая чувствовал ответственность и страстное желание обустроить её лучше, чем свою.
-А Любка твоя. Забыл? У тебя с ней вроде серьёзно было. Сам говорил.
-Какую Любку? - не сразу дошло до Вовки. Смешно сморщив покрасневший от ветра нос, словно унюхавший что-то неприятное, он неохотно пробурчал:
-Ну да… - серьёзно... Это когда она в первую же ночь к тебе в постель перебралась, шалава сисястая. Сука ты Николаич. Я вообще хотел тебя послать тогда…
-Ну и чего ж не послал? – Алексей, пряча зевок и отгоняя всё ещё наползавший сон, усмехнулся - дитя ты ещё. Я-то причём, это ж не специально вышло.
-Так потому и не послал. Ты ж её трахнул, су..., прямо при мне. Даже Катька твоя видела. А Любка… да хер с ней, с этой Любкой. Шалава она и есть. У неё видать мозги в другое место перетекли, - он раздражённо приподнялся на локте и Алексей понял, что поспать у него вряд ли получится.
-Ну вот, что она в тебе нашла? Можешь объяснить? Ты ж реально пердун уже… - обиженный воспоминаниями Вовка завёлся не на шутку, но перед глазами быстро встала совсем недавняя ссора и он, оборвавшись на полуфразе, постарался смягчить вырвавшиеся слова – ну, я имею в виду для таких дел… ну для Любки-то, точно старый.
-Она так видно не считала – всё же задетый его словами, брякнул Алексей и тут же пожалел об этом.
-Да что она дура понимает – Вовка уже сидел на кровати, глаза его светились в душном полумраке, как у ночной болотной кошки – они же бабы и есть… ду-уры-ы…
Алексей ещё попробовал отвернуться на другой бок, но в последний момент опять не сдержался:
-Вы сильно умные. Кобели дворовые, сегодня с одной, завтра с другой, послезавтра с третьей. Смотреть противно. А ещё на что-то претендуешь.
-Я кобель?! Да я… да у меня…
-Да не ты именно, это я так, в общем. Тему просто развил, – пошёл на примирение Баринов, но Вовка даже не обратил на эту неуклюжую попытку внимания
-Ты блин… в своих штанах её бы лучше развил. Думаешь не знаю, какой ты сам праведник?
Ухмыляющийся против воли Алексей, с самодовольным интересом повернулся к нему.
-Ну и какой?
-Катьку твою ненаглядную напомнить? Вместе, кстати с моей Любкой… Это только что я сам тогда видел. Может, скажешь я про Таньку Кащеевскую, просто так себе на уши макароны навешал. Да я может, больше тебя в сто раз понимаю, просто молчу, поддакиваю, чтоб не обижать. Ленку со Светкой из мэрии напомнить?
-Да у меня и не было ничего с ними, так по работе… когда лицензию оформляли – попытался отмахнуться Баринов.
-Со Светкой на все сто не знаю, а с Ленкой не тебя тогда в кабаке дружки её хахаля застукали. Не ты тогда мне звонил – помоги, мол, под деловую встречу закосить. Мне тогда ей крутую сборку подогнать пришлось. Забыл?
-Ну и жлоб ты Турыгин, я за тот кусок железа с тобой сразу же, сполна и рассчитался. Я тебе сам, что ли, мало когда помогал – возмутился было Баринов.
-Помогал – не стал отнекиваться Вовка, - может и много. Только ты сейчас не юли, разговор не о том, кто кому сколько помогал, а о том, что ты тот самый дворовый кобелина и есть. Думаю и со Светкой такие же дела у тебя были…
А на меня свалить пытаешься.
-Да нужен ты мне – сплюнул Баринов и опять отвернулся на бок.
-Чё, не нравится? Может напомнить для кого я тебе этим летом два непрошитых кома доставал?
Баринов и сам уже был не рад этому разговору
-Вот малохольный прицепился. Знаешь же, что один у меня остался – какое-то время он зло смотрел на притихшего вроде друга, – ну что, всё, выговорился, наконец?
-Да ни разу не всё. Ксюшка твоя, вообще пятнадцатилетняя…
-А вот этого не надо – сон у Алексея улетучился окончательно – ни с ней, ни с её девочками, у меня ничего не было.
-А это ты прокурору объяснять будешь, что это «не специально», это у неё только с тобой было.
-Ты что совсем дурак?
-Совсем. Думаешь никто не видит, как она за тобой волОчится.
-Причём здесь это? Она, ещё не значит, что я...
-Во-во, прокурор тоже поржать, наверное, не дурак – не удержавшись, рассмеялся молодой парень - «Она сама ко мне пришла, товарищ прокурор, а я чесслово был тока против... она это, а не я. А я, не она».
-Пустозвон ты. Она не человек, у них другие законы… - Баринов поздновато прикусил язык, но Вовка не обратил внимания на его промашку.
-Ну да, как и Любка моя… у хохлов, на ихнем языке, быбы тоже вон не люди, а срок один хрен дают. Ты, Ксюхе, по ночам это заправляешь?
Алексей вспыхнул:
-А вот за это, можно и по тыкве заработать. А лучше сниму ремень и выпорю. Консерву стоя жрать придётся. Может тогда, уважению к старшим научишься, сопля компьютерная.
Голос его загудел откровенным раздражением и обидой, но и Вовку эта «сопля» видимо зацепила за живое. Он совсем по-детски надулся, подбирая что-то исключительно язвительное, только Алексей, вдруг нелепо хрюкнул, сморкнулся и часто сплёвывая, замахал руками, сбрасывая упавшего на него сверху паука. Обрадованный такой неожиданной подмогой, Вовка радостно заржал, он не умел так долго ругаться, и это сразу разрядило, надвигающуюся грозу.
-Ладно, Николаич, не обижайся. Ксюха бикса, вообще зачётная, есть на что посмотреть. Знал бы, как тебе все завидуют.
-Бля, тебе сегодня совсем мозги выветрило? Я её на двадцать пять лет старше. Нет у нас ничего.
-А что, может это любовь с первого взгляда, – словно не слыша, продолжал гнуть своё, Вовка - сам же недавно впаривал.
Алексей, окончательно избавившись от липкой паутины, приставшей к лицу, брезгливо передёрнулся:
-Вот зараза. Посмотри, какая липкая. Прям как ты. На Земле такой дряни нету – он покосился на ухмыляющееся лицо друга - Чем старших подкалывать, сам поговорил бы с Ксюхой-то, пригласил бы куда. Она по возрасту, тебе в самый раз будет.
Вовка, вдруг налившись краской, цинично фыркнул:
-О чём с ней говорить-то? Вот она, точно сопля. Зелёнка. Нет, подержаться там конечно есть за что, - он подражая кому-то презрительно оттопырил нижнюю губу - но, что в той голове может быть… ей в куклы ещё играть, не наиграться.
Алексей, ещё несколько раз, проведя ладонью по рту, негромко откашлялся и с видом человека, безнадёжно уставшего доказывать прописную истину, заговорил:
-Вот вся твоя натура - главное подержаться... А ты с ней много разговаривал? Смотри, какой академик русской словесности. Небось, больше по углам от ужаса ныкался, - Алексей знал об этой Вовкиной особенности и сейчас распалённый спором, не преминул о ней вспомнить. Ему вдруг стало обидно за добрую и отзывчивую, честную и непосредственную в своих симпатиях Ксюху, - Она, между прочим, в жизни-то побольше тебя повидала… такого, что тебе и не снилось. И такому как ты яйцестрадальцу, форы столько насыпит, что не унесёшь. Подержаться ему, видите ли есть за что… или ты думаешь, что сам намного умнее? Она язык потихоньку учит, пока старается меньше говорить, ты хоть знаешь, что она чистокровная Рэя?
-Они же лысые… вроде – пробормотал изумлённый Вовка.
-А ты что, её без парика не видел?
-Не-ет... Настоящих Рэев даже в инете очень мало, а женщин вообще… Их же нельзя снимать. Убьют.
-Убьют… Ты встреться, поговори, может подружитесь. Они в своём национальном, красивые обалденно.
-А покажет?
-Если в глаз, сразу не напросишься, может и покажет. Как подойдёшь – Баринов скептически хмыкнул – хотя с тебя такой подходчик… Борман с Бармалеем, скорее добазарятся.
Но поражённый Вовка уже не обращал внимания на эти шутки.
-Что же ты раньше не говорил?
-А что же ты не спрашивал? Я тебе намекал, такую жену сто лет искать будешь…
Даже в полумраке было заметно, как покраснел ещё больше Вовка.
-Я женится не могу.
-Это почему же? Обет что ли какой... прямо рыцарь печального образа.
Вовка с обидой посмотрел на него, какое-то время молчал, полез было за сигаретами, но вовремя вспомнил где находится, потом покраснел ещё больше и очень серьёзно, стараясь выглядеть как можно равнодушнее проговорил… и от этих слов, Баринов чуть не слетел с кровати.
-Я другую люблю.
Алексей, в точности, как сам Вовка с минуту назад, ошарашено смотрел на него.
-Вот это номер! Неужели свершилось. И кто она? Шестиногий хакер из «Туманности Андромеды», с террабитовыми мозгами.
Но «рыцарь» только пренебрежительно фыркнул.
-Обычная девушка… точнее не обычная – тут же поправился и глупо заулыбался. Алексей, не узнавая друга, необычайно заинтригованный, попытался за равнодушной интонацией, спрятать пробудившийся интерес.
-Имя-то есть у этой обычной необычной – он даже попробовал зевнуть - Я знаю её?
-Вряд ли.
-Так познакомь, может чего дельное подскажу.
-С Любкой уже подсказал, спасибо – не удержался Вовка и не в силах обуздать рвущиеся наружу эмоции, нервно хихикнул. Пришла пора недовольно морщиться Алексею.
-Ну что ты как репей. Мы ж объяснились. Я серьёзно, Володь… помочь хочу, а то выйдет, как у твоего тёзки, Володьки Завитушкина.
-А что у него вышло?
-На следующий день пошёл в ЗАГС и развёлся – Баринов с серьёзным видом пожал плечами. Вовка, приподнявшись, недоумённо посмотрел на него.
-Друг твой?
-Можно сказать и так – теперь уже заулыбался и сам Баринов – так как зовут-то, необычную, хоть скажешь?
-Обычно зовут, Наташа… - и тут же поправился - Наталия Николаевна.
Баринов на мгновенье нахмурил лоб.
-Наташ знаю четырёх. Николаевны среди них ни одной – он вопросительно уставился на друга.
-Я ж говорю, не из наших.
-Ещё не легче. Ну, а она как?
-Думаю, ещё не знает.
Алексей сдержав смешок, с грустью посмотрел на его пылающие восторгом глаза.
«И даже видимо не догадывается». Но сказал совсем другое:
-А что не признаешься?
-Не всё так просто. Не одна она, да и старше на четыре года – Вовка вдруг недовольно насупился - смотрит, как на ребёнка.
Алексей только покачал головой, как на него смотреть по другому и он и сам не представлял. Неосознанное ещё до конца, беспокойство за друга, всё больше охватывало его, заставляя собственные переживания отступать на второй план.
-Нда-а… дела… А муж кто, или она так, по простому?
-Можно сказать «так», только это ничего не меняет.
-Да ладно, не меняет… и кто всё-таки этот счастливчик Отелло, при твоей Дездемоне?
Вовка каким-то затравленным и безнадёжным взглядом зыркнул в угол:
-Тебе, лишь бы прикалываться – он насупился ещё больше – а генерала Крылова не хочешь?
Алексей длинно присвистнул и уставился на друга очумевшими глазами.
- Слышал о таком?
Баринова всего перекосило, но отнекиваться он не стал.
-Слышал. Тварь ещё та… - брезгливая гримаса ещё больше исказила его лицо - и извращенец кстати… к «Корундам» девчонка одна от него сбежала, много чего рассказывала и даже про роман его последний – он немного замялся - Ну, сам понимаешь… сплетницы эти штабные… даже если не захочешь, всё равно просветят. Он сейчас со своей отмороженной куклой из СБ крутит...
И Алексей вдруг осел от нахлынувшей на него волны изумления
-Это ты её, что ли, имеешь в виду? Колмыкову… и зовут ее, кажется, Наталья…
Алексей теперь в полной прострации смотрел на Вовку:
-Ты чего совсем дурак?
Возникла долгая и гнетущая пауза. Вовка надувшись, упрямым взглядом буравил что-то на полу, под столом. Алексей, вслушивался в неясные шорохи из тёмного угла за топчаном и тоже молчал. И видно думали они об одном и том же, но каждый по своему. Такого поворота Алексей просто не ожидал и когда заговорил, не узнал осевшего за одну минуту голоса:
-Володь, это была шутка? Если так, то это лучшая твоя шутка в твоей жизни. Я…
-Да пошёл ты! Я тебе как другу, а ты… - не поворачивая головы, зло огрызнулся Вовка и Алексей понял, что никакая это ни шутка, и никакими подколками, дело уже не исправить. Вовка, опять надолго завис, пылая даже в полумраке, раскрасневшимися щёками. Баринов, настороженно поглядывая на него, пытался собрать в кучу разбегающиеся мысли.
-Так это ты на её помощь, так рассчитываешь? – ответа он не ждал, он его уже знал и сам. Немного помолчал, сложившаяся картина постепенно прояснялась. Ему стала понятна и горячность друга, его неприятная настойчивость на передачи информации именно в «Восток». Он невесело усмехнулся:
- Круто.. Как же она тебя подцепила?
-Никто меня не подцеплял, - огрызнулся из своего угла Вовка - случайно всё вышло.
То, что на самом деле произошло четыре года назад, он давно вычеркнул из памяти, всё это казалось ему кошмарным сном и делиться этими воспоминаниями, с кем бы то ни было, даже с Алексеем, он не желал. Баринов с жалостью смотрел на него, в замешательстве поглаживая разболевшийся висок.
«Это ты так думаешь, друг Вовка, что всё случайно произошло. Молод ты слишком. Как бы ни вышло, что тебя, а теперь и нас обоих, безжалостно и цинично используют».
Он хотел уточнить ещё что-то, но в последний момент передумал. Вместо этого как-то само собой выскочило
-У Крылова, я слышал, жена и двое детей на Земле.
-Вот именно, что на Земле. Что это здесь-то меняет? Она вообще не такая, ты просто не знаешь. А с Крыловым у неё по необходимости было. После залёта одного, когда её убить хотели, а он её шантажировал… – обиженный, но не желающий признавать правоту друга, Вовка выпалил всё это на одном дыхании и Алексей только неуверенно пожал плечами
-А с ровесницей не пробовал познакомиться?
-Да она на три года только меня старше.
Баринов даже приподнялся и покрутил пальцем у виска
-Володь, ты на самом деле дурак?
-Сам ты дурак – он замолчал на какое-то время – хотя иногда кажется, что лет на сорок...
Алексей сплюнул и лёг обратно.
-Она подполковник, кажется. Ей что, первое звание в десять лет присвоили? В четвёртом классе? – он коротко и совсем не весело, хихикнул.
-Ну, подумай же хоть немного. У тебя вся жизнь впереди, всё только начинается. Молодой, талантливый, если стричься каждый месяц начнёшь, ещё и красивым станешь…
И Вовка вдруг глянул на него с такой отчаянной надеждой, что у Алексея защемило сердце, а к глазам помимо воли подкатила предательская пелена.
-Такая, ни для кого не подарок, поверь старому дураку. Ты, наверно думаешь, что теперь весь из себя герой будешь… Пойми, тебя же просто используют. Хотя в одном ты конечно прав, здесь в Союзе крышка нам была бы гарантированная, а так хоть какой-то шанс имеется. Но это, поверь, для тебя лично, ничего не значит.
Он говорил и сам не поверил, что может что-то изменить. Старался сдерживаться, чтобы лишний раз не задеть молодое самолюбие. Ничего даже если сейчас не послушает, так хоть задумается, всё лучше чем ничего.
-Тебе нормальная девка нужна, а не подобная тва… - он споткнулся на полуслове - прож-жённая, как эта… - и опять едва сдержался - или ты думаешь, такие должности за напудренные носики дают. Ходят слухи, она давно уже миллионерша, весь криминал местный подмяла. Ты сам подумай, ведь, что-то держит её здесь. Молодая, сам же говоришь красивая и умная, богатая… ну что такой для жизни нужно, если, конечно, в голове все дома. Вот и думай.
Алексей попытался поймать его взгляд, но Вовка отвернув голову, насуплено молчал.
Как же это случилось, как он мог прозевать. Вовка всегда казалось такой прямодушный и открытый… как та книга, читай – не хочу. Казалось, он знал о друге всё, даже знал о самой его сокровенной мечте. После двух-трёх рюмах, тот любил поболтать о своём счастливом будущем. Была там и частная корпорация по производству самого современного софта и филиал в Москве, обязательно на одной улице с его бывшим университетским корпусом и даже собственный космический челнок… Алексей сначала посмеивался, но потом завороженный этими рассказами после некоторых раздумий, согласился на роль соучредителя. Долгими зимними вечерами они мечтали, как заявятся загорелые и обветренные домой, как придёт он на родную кафедру, нагрянет без предупреждения к Катюхе, как будет глотать горькие слёзы сожаления бывшая жена, а восхищённые глаза повзрослевшей без него дочери будут для него лучшей наградой…
Он до побеления сжал губы. Ведь странности в Вовкином поведении начались не вчера. Непонятную замкнутость, он пытался списать на загруженность работой. Похоже, что с прошлой весны, аккурат после той командировки, и отдалился Вовка от своих мечтаний. Даже начатый в конце позапрошлого года Бизнес-план забросил, а ведь вполне реально было приступать к его реализации… Неужели виной эта дурацкая влюблённость. Теперь всё летело под откос, бизнес, планы, мечты…
Он устало вздохнул.
-Даже если всё нормально получется, жизни нам конечно в Рудном уже не будет. Но и сразу тронуть побоятся. А за месяц я свой бизнес… да хоть бы и по-дешовке толкну. Денег нам хватит. Переберёмся в другой сектор, хоть бы к китаёзам. Они к русским нормально относятся. Проживём, не ссы. А с этой блажью твоей… время вылечит, поверь.
Вовка молча слушал, не соглашаясь, но и не споря. Видимо он давно уже всё для себя решил и слушал только из вежливости, не желая раздувать очередную ссору. А вот Алексей никак не мог успокоиться:
-Как это вообще случилось? Ну, нашёл ты себе друзей. Мы три года назад с их спецбандой, прямо на выходе столкнулись, думал, там в лесу и положат нас. Колмыкова твоя, была точно… ребята, кто раньше встречал её, показывали. Она одна без брони была, только рожа вся в камуфляже... как у ведьмы лесной. Не знаю, как Кащей тогда доболтаться смог. Мы ушли, а вот двух корундов они дёрнули, я ребят тех больше не видел, хотя Кащей пытался утверждать, что вроде обошлось у них.
Он немного пожевал губами, словно избавляясь от появившегося вкуса крови. Вовка угрюмо молчал и Алексей стискивая кулаки продолжил:
-Я подробностей уже не помню, но как-то неубедительно это у него выходило. На себя одного, похоже он, то предательство взял, а ведь все тогда промолчали, своя рубашка по-любому, каждому ближе. Но осадок остался. До сих пор, за тот день себя ненавижу. И не поверю я никогда этим блядям армейским, не те они люди, которым судьбу свою доверить хочется....
Они помолчали. Алексей опять тяжело и уже безразлично вздохнул.
Ну ладно я… не ждёт меня никто, ни здесь, ни на Земле и государству нашему я даром не нужен. А человек не должен в одиночестве быть. Ты у меня последний друг остался и я с тобой теперь, до самого конца.
В голосе его прозвучала такая невыдуманная, обычная человеческая тоска, что Вовка едва не вспыхнул от переполнивших его чувств. Отбросив в сторону скомканное одеяло он приблизился к другу вплотную:
-Алексей Николаевич! Я тебе слово даю. Чем хочешь поклянусь, ну поверь мне всего один раз. Всё нормально будет. Ты просто не знаешь её. А разговоры эти… цена им полрубля. Тьфу-у и растереть.
Он схватил лежащую на кровати руку, стиснул что было силы холодные пальцы и требовательно и настойчиво, очень долго смотрел в глаза… и Алексей всё же улыбнулся.
- Ладно забей… будь, что будет. Возвращаться всё равно поздно, да и некуда.
Он не удержался и опять тяжело вздохнул.


Раздувает всё, как на дрожжах. Римма, может этот кусок стоит в другое место всунуть? Насколько он здесь возможен?

-Только вот, как с делом нашим быть? Я ж, двадцать килограмм уже намолол, как договаривались и сырья на складе, ещё почти на столько же.
-Да, ну… не слабая тема – обрадовано прогудел Вовка, забыв на мгновенье о своих тяжких раздумьях.
-Это сколько у нас получится? Если, как договаривались по двадцать штук нашими за килограмм… - он выпучил удивлённые глаза – так восемьсот штук, или почти тридцатник в эквивалентах. Круто.

Алексей с мягкой улыбкой смотрел на него. Именно Вовка предложил ему продать аномальную некондицию, как выяснилось для производства пищевых добавок. Заказчиком якобы выступили сразу несколько экваториальных ресторанов. Баринов сначала посмеялся, «зелёные» не созревшие камни найти можно было, но на спецом, на заказ таскать их никто не будет. Башку за такие вещи отстрелят не задумываясь. Это как рыбного малька элитных пород изводить, думающие люди беспредела не допустят. Неброский мужичок, которого притащил Вовка на склад, много не обещал – пятую часть, по весу от обычного «живого» камня, с фоновым излучением, высотой не ниже метра. Баринов собрал, что мог по окрестным свалкам, прикупил ещё эквов на двести с лишком, но тридцать килограмм погоды для него не делали и затея зачахла, пока настырный Китаец не выудил с заваленной ещё старой рухлядью, самую настоящую краскотёрку. Видимо в прошлом, кто-то из прежних хозяев собирался торгануть стройматериалами, да видно тоже силы переоценил.
Жёсткие и лёгкие, под тонкой чрезвычайно прочной оболочкой, напоминавшие строением земную губку, «камни» меньше всего были пригодны к компактной укладке.
Наколов из любопытства сброшенных в дальнем углу «зелёнок», за два вечера им удалось без особого труда, натереть килограмма два мелкодисперсного порошка. Замерив фон, Алексей вызвонил заказчика и предложил пересчитать товар с учётом помола. Стоимость складирования и транспортировки такого товара падала в разы и Жозеф, как представился обрадованный заказчик, согласился поднять цену. Теперь выходило, что за перемолотую «зелёнку» цена становилась, как за «живую». Но самый драйв пришёл, когда смешали порошки от «зелёных» и «умерших» камней.
Измельчив грамм пятьсот «зелёнок», Баринов, скорее всё же из жадности, чем из любопытства, как он себя потом убеждал, разбавил их пробным помолом, старого давно «умершего» камня. Несколько таких камней случайно нашлись в хозяйстве у Бармалея. Кот выразил недовольство, но грозное урчание было нейтрализовано здоровенной рыбиной, купленой у вовремя появившегося Петровича.
Фон излучения ожидаемо упал и высота миража, заметная даже на глаз…….. не доходила и до 5 миллиметров. А через месяц Баринов сделал случайный замер и простенький бытовой люниометр, едва не выпал из рук. Вся перемешанная кучка радостно фонила и приближалась к полноценным «живым» люксам. Это было открытие. «Мёртвый» порошок был возвращён к жизни.
Попытки реанимировать «умершие», или хотя бы застывшие в развитии камни, бывали и раньше, но кончались всегда безрезультатно. Перемолоть их в тонкодисперсный порошок, извращенцев не находилось.
Настоящий взрослый камень, выпускал цветной мираж, иногда и на полтора метра вокруг себя, а вот над порошком, стояло обычное марево, не больше десяти-пятнадцати миллиметров. Но плотность излучения уже показывало почти стандарт в 8,5 люмен. Осталось провести эксперимент с различными объёмами подмеса, то, что от этого будет зависеть скорость восстановления Баринов не сомневался и сейчас в одной из закрытых комнат ждали контрольных замеров восемь четырёхлитровых герметичных контейнера, половина из которых прошла уже и вакуумную обработку. На 70 килограммов живого веса целостных камней у экспериментаторов набралось почти 25 в порошке и что было отнюдь не маловажным, при пятикратной разности в объёме.
Когда Алексей представил общую сумму, ему стало плохо… Вот и вся геометрия, от которой сводило скулы и ломился наружу мозг, не желавший существовать в одном теле с подобным тормозом.
Сразу стало ясно, что массовый сбор придётся прятать. Для этого необходим объём продаж. Солидный объём, не оставляющий сомнений. Работа должна кипеть по всем направлениям. Баринов уже всё лето думал над этим…
За зиму нужно сделать хороший задел по основным расходникам, вытянуть договор хотя бы с одной бригадой, лучше с двумя, на полное обеспечение.
Помимо «зелёнки» и «мёртвых» камней, подписаться на сбор обычной, стандартной продукции. Как минимум на пол лимона. Эти всё равно вернуться с приварком, пусть и с небольшим. Сдать Крюку килограммов на двадцать-тридцать полноценных «камней», иначе сбор «зелени» не спрятать. Что ещё?
Начать оформление бумаг на новый павильон. Мэр, сука, конечно без штанов оставит… Но хотя бы начать. Уже солидно будет.
Выставить на продажу коллекцию речных сувениров. За зиму накопить, обработать… тут вся надежда на Петровича. Возьмут, не возьмут – значения не имеет. Важно чтобы все видели работу, видели объём. Чтобы никто, ничего не заподозрил раньше времени.
Баринов шумно вздохнул. Тогда будет прорыв. Прорыв в мир больших денег, в мир независимости и настоящей власти. Сравняться с Крюком, да что Крюк… если пойдёт успешная торговля отходами, можно говорить о создании полностью самостоятельной организации. Природа Телуса неистощима на всякие чудеса, он видел это своими глазами. Нужно только научиться замечать их вовремя. Ему повезло, как одному из немногих. Он заметил, заметил первый и пока единственный, даже Вовке, он не поведал своего секрета. Первый, - это уже очень много для такого начала. Нужно только с умом распорядиться. Выскочить вперёд. Сорвать главный куш и всё может получиться.
Это в скором будущем свои собственные бригады, свои склады, погрузочные терминалы и возможно... Алексей, сладко потянулся – «Градообразующее предприятие «Перерабатывающий завод Баринова»...
О том, кто были эти люди, без особых раздумий готовые платить такие деньги и через кого на них вышел сам Вовка, думать ни тогда, ни сейчас не хотелось.
Заветные контейнеры всё ещё стояли перед глазами у Алексея, когда пришедший в себя от изумления Вовка, вышел наконец, из ступора.

-Ты своих, сколько вложил?
Баринов, несмотря на ещё недавний отчаянный спор, расплылся в довольной улыбке.
-На двести пятьдесят «зелёнки» прикупил…, ну пусть, триста эквов всего.
-А щас товара на тридцать тысяч? – Вовка даже присвистнул от восхищения – на один вложенный рубль сто прибыли.
Он что-то недолго высчитывал в уме и округлившимися глазами посмотрел на друга.
-Ну что? – нетерпеливо переспросил тот.
-Десять тысяч процентов прибыли… Я думал, так не бывает.
-Да ладно, что ты свистишь, какие десять тысяч? – накинулся на него опешивший от такой цифры Алексей.
-Ну, сам посчитай – радостный Вовка даже не подумал обижаться. Баринов сморщив лоб посидел с минуту под ухмыляющимся взглядом молодого компьютерщика и наконец, не поднимая глаз, авторитетно заявил:
-Ну да, всё правильно. Десять тысяч.
Но Вовка уже шёл дальше.
-А если вложить пять штук эквы, то что будет? – он на секунду опять задумался и обрадовано выпалил – пол миллиона эквивалентов, или пятнадцать мулей нашими.
Глаза его разгорелись
-Так можно вложить сразу сто тысяч и тогда…
-Тогда ты получишь вытоптанную пустыню, вместо Промышленной зоны.
Теперь пришла пора усмехаться Баринову.
-Я на двести, скупил всё в нашем городке. Ну, сколько ещё таких по русскому сектору, чудик?
Вовка разочарованно почесал подбородок:
-Ну всё равно, подняться-то немного можно будет? – он с надеждой глянул на зевающего Алексея.
-Конечно, можно. Если завтра не расстреляют, к чертям собачьим – первая, опьяняющая волна неконтролируемой жадности прошла, и Баринов опять вернулся в реальность - Давай укладываться бизнесмен. Будет всё нормально, вместо двадцати процентов, твоя половина считай.

Вовка тихо улыбнулся и несмело заглянул ему в глаза
-Может всё ещё вернётся, наладится…
Баринов горько ухмыльнулся и совсем уже другим, нарочито бодрым тоном добавил
-Конечно наладится, давай завязывать. Спать уже охота.
Чувствовал он себя полностью опустошённым. Этот разговор забрал последние силы. Захотелось забыться хоть на какое-то время, хотя на час и глаза, сами начали слипаться.
-Что на завтра. Надолго мы здесь зависнем?
-Часов до четырёх.
-А потом?
-К челу одному пойдём. К шести, ещё заиемно, должны быть у него, опаздывать нельзя. Нам орбиталка по-любому нужна, условия встречи так до конца и не обсосали.
Алексей согласно хмыкнул, долго расплывающимися глазами вглядывался в циферблат, висящего на стене старенького дисплея.
-Часов шесть ещё остаётся. Можно нормально выспаться… Гаси свой будуар!
Вовка спорить не стал и послушно щёлкнул выключателем. Усталый и разомлевший после еды, здорово перенервничавший за последние сутки, Алексей, отрубился не успев даже закрыть глаз. Сознание словно повинуясь движению Вовкиных пальцев, просто отключилось вместе со светом и скользнуло в другой, совсем особый мрак потустороннего, тонкого мира.
Ворчащий хакер ещё возился с одеялом, укладываясь поудобнее, а Алексей уже ничего не ощущал, словно оказался вдруг где-то далеко отсюда, на ещё незаросших тропинках собственных воспоминаний и мыслей, и сном, в привычном понимании, назвать это было нельзя.
Спокойствия не оказалось и там.
…Он всё время куда-то шёл и вокруг, сплошной стеной, стояли чёрные непроглядные хмары. Тяжёлые ветки хлестали по лицу, он хотел закрыться от них, но руки всё время были заняты, чем-то непомерно тяжёлым... Вдруг, очутился на городской улочке, той самой, по которой вместе с Петровичем, шли они за своей жуткой находкой… Внезапное зарево осветило его и забыв обо всём, он побежал к полю… прямо за углом крайнего дома, надсадно сажая мотор, плескался грязью по сторонам, карабкающийся из ямы огромный, похожий на армейский джип. Жгучий белый свет, поочерёдно выхватывал из темноты, то покосившийся в уродливых заплатах забор, то заросшую почерневшей от холода травой, обочину лесной дороги… опять деревья, кусты среди которых мелькнуло испуганное лицо Петровича, с расширенными от ужаса глазами. За ним гнался обезображенный водой обгоревший труп утопленника... Берег реки, сменила уходящая за горизонт, выгоревшая от жары бурая трясина, а по ней в полный рост, увешанные бронёй с головы до ног, в полной тишине шли наступающие армейские цепи… И над всей этой, фантасмагорической картиной, парила ухмыляясь безумными светящимися глазами, рыжая кошачья морда.
-А-а-а-а… А-а-а!
Болотная гладь вдруг вздыбилась. Стена жидкого перегноя накрыла с головой, и Алексею стало не хватать воздуха. Лёгкие сразу запекло огнём и он закричал долго и обречённо, срываясь на визг от нахлынувшего ужаса. Закричал и не услышал собственного голоса. Зловещий, покрывший весь мир оглушительный шёпот смеющегося кота, казалось ворочался прямо в мозгу:
-Тише, тише… не надо шуметь...
Алексей попытался вскочить, но темнота вдруг налилась неимоверной силой и крепостью, будто окаменела. Страх парализовал его, раскрывая рот, он никак не мог набрать воздуха для нового крика; в панике металось по груди сердце, ещё секунда и разорвётся от отчаянья...
И тут, наконец, он проснулся. Но воздуха всё равно не хватало, что-то горячее и тяжёлое, прижимало к кровати, закрывало рот, не давая возможности нормально дышать.
-Тише, Алексей Николаевич, тише. Мы не одни в доме...
Сложно сказать, что больше подействовало, то ли приглушённый, но всё же узнаваемый Вовкин голос, то ли его имя, произнесённое этим голосом, но Алексей, успокоился и стал приходить в себя. Он не сразу вспомнил, где находится, не сразу разглядел в странном мерцающем сумраке, грубые брёвна стен и массивные потолочные балки. Откуда-то пробивался не сильный голубоватый свет и склонившееся над ним Вовкино лицо, напоминало лицо мертвеца. Алексей вздрогнул и пробудился окончательно. Легонько постучал по руке, зажимающей рот, и Вовка быстро убрал её.
-Николаевич, тише, в доме кто-то есть, - зашептал он ему в самое ухо и отвалился в сторону, освобождая грудь и руки Алексея. Стараясь не шуметь, тот осторожно приподнялся и впервые за несколько минут смог вдохнуть полной грудью. Отдышавшись и привлекая внимание положил руку на плечо Вовке, напряжённо сидящему рядом. Вовка быстро повернулся, прижимая указательный палец к губам. И тут Алексей тоже услышал, приглушённые толстыми досками, голоса и лёгкое постукивание, где-то наверху, над подвальным перекрытием. На лицо ему посыпалась тонкая дорожка древесной пыли.
Голубой свет, неровный и дрожащий и от этого нереально жуткий, проникал из маленькой вентиляционной отдушины, расположенной в верхнем углу их небольшого убежища.
Сколько они просидели, боясь шелохнуться, вздрагивая от каждого случайного звука, Алексей не знал. Страх неважный подсказчик. Сверху иногда доносились, не громкие, но тяжёлые удары. Казалось, там что-то передвигают, выламывают, иногда приглушённо переругиваются. Наконец всё затихло и только чуть уловимый запах горького синтетического табака, появившийся в подвале, говорил о том, что наверху всё ещё кто-то есть. Алексей лёг, но сон больше не шёл к нему. Напряжённые, до звона в ушах нервы, не давали расслабиться, не давали скинуть мучительную тоску и пропитавший тело страх. Алексей повернул голову. В густом сумраке, едва угадывался Вовка, сидящий на другом конце широкого ложа. Сложив на коленях руками, он монотонно качал головой. Лежать было ещё хуже и Алексей осторожно, стараясь не скрипнуть, сел. Тревога никак не позволяла обуздать скачущие мысли.
Что это за люди? Почему они забрались именно в этот дом? Случайность, или они пришли за ними? Почему тогда прекратили поиски, не перевернули дом? Или просто чего-то ждут?... Баринов понимал всю ненадёжность их маскировки и от этого липкий ужас пронизывал до самых пяток. Где же они сделали ошибку? Как получилось, что по их следу давно уже идёт кто-то неведомый, не отстающий ни на шаг? Топот ног наверху вырвал его из тревожного кошмара. С потолка опять потекла пыль. Приглушённые перекрытием, до них доносились отдельные фразы, резкого повелительного голоса:
-Уходим… сигнал есть… оружие с собой… быстрее...
В напряжённой тишине, слышны были скрипы половиц, стук входной двери. Вот и всё, больше никаких звуков. Алексей с Вовкой одновременно повернули головы. Что это? На самом деле ушли, или всего лишь незамысловатая хитрость. Вовка подвинулся к другу и зашептал в самое ухо:
-Что делать, Николаич?
-Думаю надо уходить.
-А если ловушка?
-У нас нет выбора, придётся рискнуть. Если вернутся, могут начать обыск по всем правилам, настоящей проверки мы не выдержим.
Они разговаривали очень осторожно, попеременно прижимаясь к уху друг друга, но у Алексея всё равно было такое чувство, что их кто-то слышит. Сжав губы, он мотнул головой, отгоняя упорное наваждение.
-Всё-таки, думаешь, они ищут именно нас?
-Думаю да. Сигнал твоего кома привёл их в этот район – он сокрушённо поморщился, - как я тебе сразу не сказал. Счастье, что он не здесь в подвале, а на улице остался. Они были вынуждены осматривать все дома подряд. Вернувшись, могут начать более тщательные поиски. Хотя кто знает…
Вовка уткнувшись в воротник, побоялся сказать, что приятель, которому он так неаккуратно позвонил, как раз знал и про этот дом, но знал к счастью только адрес, не догадываясь о тайнике в подвале. Он вдруг насторожился и прислушался.
-Что?
-Да нет, ничего. Показалось.
Баринов тихонько продолжил.
-Придётся рисковать, Володь. У нас нет выбора. У этих людей видимо очень большие возможности. Городок маленький, за пару дней они нас всё равно достанут.
-Тогда нужно уходить в лес.
-Согласен. Отсчитывай пять минут и двигаем.
Баринову показалось, что чересчур быстро счёт его дошёл до трёхсот, и он решил пойти на второй круг, уже неторопливо и с расстановкой, когда почувствовал на плече чужую руку. Очень медленно, стараясь не создавать даже малейшего шума, Вовка открыл люк, выбрался сам и помог выбраться Алексею. Чутко прислушиваясь к каждому звуку, они без движения, в три погибели согнувшись под лестницей, постояли в помещении кладовой, ещё около минуты. В доме было тихо. Наконец, немного успокоившийся Вовка закрыл люк, едва не зацепившись за ящик, тот самый, который сдвигал раньше. После этого, так и не включив фонарь, на ощупь добрался до небольшой дверки и осторожно, почти беззвучно щёлкнув ключом, медленно открыл её. А может просто стук сердца перекрывал все остальные звуки. Мгновенье раздумий и он уже в комнате. Следом, так же тихо выбрался и Алексей. Пока он зачем-то прикрывал дверь, ведущую в подлестничную каморку, Вовка уже согнулся перед входной, оказавшейся закрытой на ключ.
«Качественно черти работают» - успела промелькнуть у Баринова мысль. Судя по ключу, как он успел заметить, замок на двери был не из простых. Вовка, превозмогая волнение, бесполезно тыкался на ощупь, стараясь быстрее попасть в замочную скважину. Алексей обеспокоенно нахмурился...
Еле различимый шорох на втором этаже, привлёк его внимание. Он остановился и некоторое время испуганно вслушивался, в начавший пробуждаться ночной дом. Ему даже показалось, что он слышит очень тихий гул, совсем нереальный здесь, в пустом и промёрзшем доме. Так бывает, когда гудят перегруженные трансформаторы. В недоумении качнув головой, он осторожно, нащупывая руками половицы, подобрался к Вовке, всё ещё возившемуся с дверью. Но вот опять тот же шорох, теперь ещё ближе и похоже уже на лестнице, заставил и Вовку повернуть в темноту голову. Он молча ткнул Алексея фонарём. Тот, помедлив какое-то время, стремясь унять проявившуюся в пальцах дрожь, включил его. Испуганными глазами вгляделся в узкий круг света, неуверенно запрыгавший в темноте. Лестница была пуста. И вдруг, в последнее мгновенье, перед самым выключением они оба отчётливо увидели, как колыхнулась, словно на ветру старая обшитая почерневшими досками стена и изгибаясь, будто в мареве горячего воздуха, бесшумно потекла вниз, набирая скорость всё быстрее и быстрее... От пронизывающего озноба, спина в один миг усеялась мурашками, нагрянувший страх оказался настолько сильным, что не контролируя собственный голос, Алексей закричал:
-Бросай возиться, ломай её, нахрен!
Опять, только уже совсем рядом, послышался непонятный свист, Алексея обдало волной тёплого воздуха, а ноздри защекотал сладковатый смрадный запах. Его едва не стошнило и он что было силы, плечом впечатался в упрямую дверь. Не решаясь больше оглядываться, ослабевшим позвоночником чувствуя приближение чего-то страшного и необычного, будто и не живого, он навалился на дверь. Страх уже полностью овладел им.
-Вовка давай! - в полный голос заорал он, опять бросаясь вперёд. За мгновенье до него, дверь распахнулась и он с размаха вывалился наружу.
-Дверь!!! Николаич...
Алексей, успев подняться, не обращая внимания на отбитое плечо, помог прижать дверь и стараясь не мешать другу, привалился к ней спиной.
-Закрывай Вовка… закрывай! - уже не кричал, хрипел Алексей. Потеряв голос, он чувствовал, как капли пота с разгорячённого лица, стекают ему на плащ. Вовка, трясущимися руками опять не мог попасть в замок. Наконец ключ несколько раз щёлкнул, проворачиваясь в замочной скважине и через миг, дверь, словно резиновая тяжело вздохнула. Не сговариваясь, они бросились прочь от дома, в чёрную глубину огромного, раскинувшегося вокруг сада.
-Туда… - Вовка успел дёрнуть Баринова за руку, указывая тому направление. Снеся выбитые доски старого шатающегося забора, они пробежали мимо другого дома, похожего на предыдущий, как брат близнец. Потом ещё забор… ещё… и ещё…
Они неслись почти в полной темноте, казалось, не представляя дороги. Алексей влетел в полное, застывшее коркой льда, вкопанное в землю корыто. На его счастье оно оказалось неглубоким. Вовка едва не сломал ноги, не успев разглядеть длинную деревянную скамейку прямо перед собой. Растянулся… вспахивая пузом по мёрзлой земле оборвал на измазанном бушлате почти все пуговицы и успел вскочить до того, как увидел протянутую руку. Очнулись они совсем в другом районе, только когда оказались очень далеко от своего жуткого убежища. Вконец запыхавшийся, обессиленный Вовка, согнувшись в пополам, не мог даже шевельнуться, чтобы смахнуть тянувшуюся изо рта слюну. Рядом свистел, перегруженными лёгкими Алексей. Только спустя пару минут они начали разговаривать
-Что это было Николаевич? Успел рассмотреть?
-Не уверен… хрень какая-то. Я толком ничего не понял. Будто стена деревянная согнулась...- он вдруг не докончив фразу, прикусил язык.
«Не дай Бог… но этого не может быть, от Периметра больше ста километров…» - Алексей с побелевшим лицом, прислонился к высокому крепкому забору. Его затошнило и стало невмоготу даже сидеть. Сердце готово было оставить его и самостоятельно бежать дальше. Бежать без оглядки, бежать куда угодно из этого города, ставшего в один миг чужим и таким опасным. Прикусив нижнюю губу, он затравленно озирался по сторонам, Они простояли так, около десяти минут. Наконец, отдышался и Вовка. Баринов, зализывая языком прокушенную до крови губу, мрачно поинтересовался:
-Что теперь? Новая идея будет?
Вовка постарался не заметить сарказма
-Николаевич. Сейчас идём ещё к одному... Этот точно поможет. Только я зайду один, а ты, подождёшь снаружи. Добро? Только не маячь под окнами и на свет не выходи.
Они опять побрели какими-то кривыми заброшенными переулками, быстро перебегая, развилки и пересечения с другими улицами.
Когда выбрались на неширокую, плохо освещённую улицу, Вовка выбрал нужный ему дом. Через щель в заборе легко отомкнул небольшую калитку и махнув рукой, быстро прошмыгнул внутрь. Алексей забрался в густую тень ближайшего забора и затаился. Минут через пять он пообвыкся и успокоился, волей-неволей, в голову опять потащились события минувшего дня. О произошедшем с ними в доме, он не захотел даже думать. Жуткое порождение аномальной зоны, о котором не позволительно рассказывать даже ветеранам, ушедшим на покой, просто не могло здесь оказаться. Оно способно существовать, лишь в условиях жёсткого магнитного излучения. Видимо сработал какой-то морок, оставленный как сигнальная ловушка, для непрошенных посетителей, которыми случайно оказались хозяева дома.
Ему опять стало неприятно, первая обида так и не нашла выхода и упорно не давала покоя. Ему упорно не нравилось, что Вовка перехитрил его. Смог так легко убедить, что им просто необходимо выйти на связь не только с местными группировками, но и дальше, на сторону – на ненавистный «Восток». Конечно определённая логика здесь была. Но сейчас его опять интересовало, а если бы он не согласился, мог ли Вовка провернуть такой финт в одиночку? Конечно, гадать уже поздно и бесполезно, обратного пути нет обоим. Ему не простят. Опасный, как ядовитый гуан* Крюк, придёт в бешенство, когда узнает, что его подопечный слил материалы, причём совершенно уникального характера, даже в дружественный «Корунд». Он знал, что может произойти в таком случае. Бизнес дело грязное и жестокое. Про армейских даже не хотелось думать.
По всем раскладам выходило, что Вовка давно и основательно имеет самое прямое отношение к «Востоку». А он, Баринов, сам к нему пришёл и принёс на блюдечке важнейшую, как теперь выяснилось информацию. Кого будет волновать, что он не знал этого. Уж не Крюка ли? Такие косяки даром не проходят. А если учесть из Вовкиного рассказа, что крышевать их будет сама Колмыкова… Личность настолько непопулярная в Рудне, что одно упоминание о знакомстве с ней, может стоить жизни. Ремни из собственной кожи, были ему совершенно без надобности.
Алексей знал, что ещё два года назад, между полевыми отрядами «Корунда» и Службой Безопасности «Восток» велась самая настоящая война. В результате которой, лучше оснащённые и более профессионально подготовленные армейские бойцы одержали верх и вытеснили «Корунд» со спорных территорий и маршрутов. Несмотря на подписание, действующего и по сей день, акта о разграничении ответственности в буферном районе Северо-Восточного сектора Промышленной зоны, ещё многие полевые командиры «Корунда» были бы не прочь взять реванш. Хотя бы отомстить за гибель своих товарищей. «Союз» пока косвенно выпадал из этой вражды, но учитывая дружеские отношения соседствующих штабов, не нужно было обладать особым умом, чтобы понять, чью сторону примет его родная организация.
Алексей покосился на дом с тёмными окнами, куда ушёл Вовка и презрительно усмехнулся. Охоту для высокопоставленных туристов – это запросто, водку с бабами жрать - тоже важный участок работы, насмерть запрессовать ни в чём не повинного рабочего - это хоть сейчас… а вот найти чужого агента, работающего, наверное не один год, под самым носом, оказывается проблема. Ему вдруг стало страшно. Не за себя. Он один раз уже пережил этот ад жесточайшего, хорошо ещё, что только морального пресса… представил своего друга, в руках ухмыляющихся костоломов Болека и Лёлика, мало чем отличающихся от настоящих гестаповцев и ему действительно стало нехорошо. Боль в сердце, откатила не сразу, и Алексей с ненавистью думал об этой организации. Как любой нормальный человек, он боялся и ненавидел её одновременно.
Что же делать? Он опять вернулся к своему выбору, с чего начал, тем пора и заканчивать. Может ещё не поздно ломануться с повинной к Крюку, может тот своим авторитетом сумеет гарантировать хоть что-то… или остаться с Вовкой? Неясным, правда, оставался вопрос с организаторами охоты, объявленной на него со вчерашнего дня. В том, что безопасность «Союза» и «Корунда» не имеет к этому отношения, он уже не сомневался. Да и на работу муниципального правопорядка, не было похоже. Слишком высок уровень работы по сравнению с последними и слишком мало использованной информации, которая давно была наработана охранными структурами группировок, тут Вовка прав. Складывалось впечатление, что неизвестные преследователи грамотно режут подмётки прямо в реале, по ходу дела. Он усиленно старался не думать, о случившемся с ними в пустом доме, но зябкая дрожь то и дело пробегала по напряженно застывшему телу.
С Вовкой они дружат пять лет. Не должен Вовка предать, хотя его хитрость, сегодня едва не подорвала эту веру. Но удачного, приемлемого сразу для обоих, выбора, действительно нет и Алексей поразмыслив, решил не менять принятого вчерашним вечером решения. Окончательно успокоившись, он решил дожидаться друга.
Наконец, тот вынырнул из калитки, с большим свёртком в руках и охотничьим ружьём за спиной. От того как неумело болталось оно, явно мешая ему идти, у Алексея в который раз сдавило сердце. Отгоняя ненужную сейчас жалость, он вышел из тени:
-Ну, что?
Ещё до ответа, по довольному лицу Алексей понял, что в этот раз «сюрпризов» не будет.
- Ништяк, вот ноут. Спутниковый Инет уже активирован, можно мотать. Выйдем из города, форматнём письмо, скинем железо и ищи ветра в лесу. Отсюда можем и не уйти, если сразу передачу выцепят.
Вовка опасливо скользнул взглядом по сторонам.
-На всякий случай, самопалом удалось разжиться, - он протянул ствол Алексею, отгоняя тем самым последние его подозрения - мало ли, что говорят, ночью в лесу случается. Правда, пистон маловато. Ничего, надеюсь, воевать ни с кем не придётся.
Внешне Вовка, был сдержан и сосредоточен, Баринов даже с некоторой завистью посмотрел на него.
«Всё-таки молодец… и выдержка какая» - подумал он. Повесил стволом вниз, на плечо ружьё, отрегулировал длину ремня, пристроив цевьё поудобнее, под правую руку. Можно идти. Их единственное оружие, если не считать самодельного ножа, прихваченного из подвала, готово к бою. Ещё раз глянул на Вовку, поразился его спокойному, разве что излишне бледному лицу и коротко бросил:
-Я готов.

* * *

гуан* - ядовитый покрытый шипастой бронёй ящер.

[Римма]

Римма, может этот кусок стоит в другое место всунуть? Насколько он здесь возможен?

Виктор Николаевич, мне тоже показалось, что этот фрагмент здесь не на своем месте. Он и утяжеляет текст и прячет за собой ту информацию, которая была доведена до читателя в предыдущем фрагменте, а главное - смотрится немного искусственно. Наверное, действительно стоит подыскать для него другое место.

[КАРИАН]

Римма, может этот кусок стоит в другое место всунуть? Насколько он здесь возможен?

Виктор Николаевич, мне тоже показалось, что этот фрагмент здесь не на своем месте. Он и утяжеляет текст и прячет за собой ту информацию, которая была доведена до читателя в предыдущем фрагменте, а главное - смотрится немного искусственно. Наверное, действительно стоит подыскать для него другое место.

Благодарю, я тоже так думал Это расплата за быстрое начало.

[Raysen]

Замечания по главе 3

Пора завершения сезонных работ и возвращений промысловиков, пора бесшабашных гуляний, когда голову сносит уже только от того

либо "уже", либо" только" - одно из них удалить, ибо оба носят в данном предложении один и тот же смысл
лучше удалить "только", ибо далее слово повторяется

Он отчаянно хрипел голосом, стараясь и поглядывать на парня не иначе чем с высока

союз "и" лишний

Плавно покачиваясь, женщина пошла дальше

она пьяная была?

Заставив скрипнуть массивный стул, Гайдук расположился за столом.

может "Скрипнув массивным стулом"?

и он не обращая внимания на хмурящегося друга, принимался тогда насвистывать

лучше "хмурого"

Восемнадцать стволов в отряде, гарантировали полную ему безопасность.

"ему" лучше убрать

Ореолы обитания, давно уже подправленные

Ареалы

Не ближе и не дальше – четыреста пятьдесят, пятьсот метров.

не правильно расставлены знаки препинания

Не ближе и не дальше: четыреста пятьдесят-пятьсот метров.

Он вернулся в себя окончательно, и теперь смог увидеть распростёртое и неподвижное тело друга

"видел" или "разглядел" вместо подчёркнутого
или убрать "теперь смог увидеть" и заменить на "увидел"

-Мне тоже так кажется! Слишком большая потеря крови. Но он живёт, и мы не можем просто так проигнорировать этот факт.

ни к месту и ни ко времени врачу говорить официально и растянуто, когда человек умирает, когда дорога каждая секунда. Фразы должны быть короткие, отрывистые и ясные.

-Мне тоже так кажется! Много крови потерял. Но он жив, и мы не можем его бросить!

[КАРИАН]

Замечания по главе 3

Плавно покачиваясь, женщина пошла дальше

она пьяная была?

Это я наверное с повтором боролся и машинально не те бёдра удалил

Плавно покачивая бёдрами, женщина пошла дальше. Из-за широкого форменного пояса сильно врезавшегося в талию, они казались неестественно огромными. Прокоп, восхищённо глядя ей вслед, с громким цоканьем языка прокомментировал этот факт.

Так думаю нормально будет.

и он не обращая внимания на хмурящегося друга, принимался тогда насвистывать

лучше "хмурого"

Согласен, что лучше, но мне нужно показать идущий процесс. Ошибку я понял - не обращая внимания, на продолжавшего хмуриться друга Так мне кажется как раз двух зайцев и убью

Ореолы обитания, давно уже подправленные

Ареалы

В оригинале ареалы. Видимо исправил уже позже.

Не ближе и не дальше – четыреста пятьдесят, пятьсот метров.

не правильно расставлены знаки препинания
Не ближе и не дальше: четыреста пятьдесят-пятьсот метров.

Ну да, двоеточие же, перед перечислением ставится. Тормознул.

-Мне тоже так кажется! Слишком большая потеря крови. Но он живёт, и мы не можем просто так проигнорировать этот факт.

ни к месту и ни ко времени врачу говорить официально и растянуто, когда человек умирает, когда дорога каждая секунда. Фразы должны быть короткие, отрывистые и ясные.
-Мне тоже так кажется! Много крови потерял. Но он жив, и мы не можем его бросить!

Тут немного сложнее. Наркоз не военный хирург, он быстро сделал всё что мог и отлично, как и все понимает, что охотник обречён и для всех было бы лучше прекратить этот ненужный и бессмысленный процесс. Но люди смотрят и они не могут это проигнорировать. На месте раненого может быть каждый, и люди должны видеть заботу. Но всем ясно, что всё уже бессмысленно - такие заложники ситуации. "Мы его теряем!!!" - здесь уже ни к чему. Всем всё ясно. Может он ещё и надеется, что охотник всё же умрёт и никуда идти не придётся. Здесь главное обозначить заботу. Работа на будущее.
Спасибо большое, в оригинале всё исправил, кроме последнего пункта. Я такую неспешную речь интеллигента, писал специально.

[Raysen]

Мир заключенный почти десять лет назад, явно не способствовал увеличению расходов на поддержание боеготовности.

Почему? Предложение не понятно по смыслу, мне по крайней мере
И каким образом мир НЕзаключённый поспособствует увеличению расходов на поддержку боеготовности?

Наркоз сразу повернул влево и повёл свой небольшой отряд

лишнее

В лицо тут же полетели целые пригоршни мокрого снега, то что в лесу угадывалось по злобно свистящему в ветвях ветру, здесь уже грозило превратиться в настоящий ледяной кошмар.

Лучше разделить.
После первой части предложения поставить точку. Или хотя бы двоеточие.

Гайдук, держащийся в короткой колонне замыкающим, с мрачным интересом поглядывал на высокие железобетонные панели

Гайдук шёл в короткой колонне замыкающим и с мрачным интересом...

хотя, что это за "мрачный интерес" - не понимаю. Может лучше "мрачно разглядывал"? Ибо по умолчанию ему было интересно, иначе бы не разглядывал.

Сами помещения станции, расположенные далеко в глубине огороженной территории, отсюда были не видны.

либо "отсюда", либо "были" удалить

да и

ухудшающаяся

прямо на глазах погода, оптимизма измученным людям, совсем не добавляла

да и погода ухудшалась прямо на глазах, что не добавляло оптимизма измученным людям

сделал клубящееся низкими облаками небо почти чёрным

сделал клубы низких облаков почти чёрными
"небо" можно удалить... не на земле же облака клубились

даже человек несущий службу на самом Периметре, являлся чем-то необыкновенным и сверхординарным, но даже им

повтор
второе "даже" лучше заменить на "и"
------------
остальное прочту позже

[КАРИАН]

Мир заключенный почти десять лет назад, явно не способствовал увеличению расходов на поддержание боеготовности.

Почему? Предложение не понятно по смыслу, мне по крайней мере
И каким образом мир НЕзаключённый поспособствует увеличению расходов на поддержку боеготовности?

При заключённом мире, отпадает нужда в поддержании постоянной боеготовности войск. Это связано с большими расходами. Посмотрите что сделалось с некогда всесильной НАТОй, которая порыкивала даже на Советский Союз. Сейчас они откровенно боятся, даже гораздо более слабую армию РФ. Гавкают только прибалтийские тигры и никчёмные пшеки, только эти ослеплённые ненавистью, ещё ничего не поняли. Упоение победой в холодной войне, наступление мира в связи с исчезновением основного соперника сыграло с НАТО злую шутку.
Остальное буду подправлять, спасибо. Сейчас стараюсь недопускать таких ошибок.

хотя, что это за "мрачный интерес" - не понимаю. Может лучше "мрачно разглядывал"? Ибо по умолчанию ему было интересно, иначе бы не разглядывал.

Мрачный интерес это когда наполовину с испугом, или с ненавистью.

Сами помещения станции, расположенные далеко в глубине огороженной территории, отсюда были не видны.

либо "отсюда", либо "были" удалить

По смыслу предложения удалю ОТСЮДА и добавлю ПОКА.

[Raysen]

При заключённом мире, отпадает нужда в поддержании постоянной боеготовности войск. Это связано с большими расходами. Посмотрите что сделалось с некогда всесильной НАТОй, которая порыкивала даже на Советский Союз. Сейчас они откровенно боятся, даже гораздо более слабую армию РФ. Гавкают только прибалтийские тигры и никчёмные пшеки, только эти ослеплённые ненавистью, ещё ничего не поняли. Упоение победой в холодной войне, наступление мира в связи с исчезновением основного соперника сыграло с НАТО злую шутку.

спасибо... Я уже настолько заигрался с мирами, что забыл, что есть понятие мира, как отсутствие войны
Так что это моя проблема, что не въехал ))))))

[Raysen]

всё такое же стандартное, всё того же любимого светло зелёного тона. Стены квадратной комнаты, были всё так же

Тройной повтор. Но если первые два стилистически можно (нужно) допустить, то третий лучше удалить

отправили в отведённое им спальное помещение. Спальные комнаты для гарнизона станции

близкий повтор

Охотники, послушно следуя за своим провожатым

они наслаждались своим «царским» ужином

удалить

стальной двери, до половины видневшуюся в проёме и большую массивную ручку, как на холодильных камерах.

...на половину виднелась стальная дверь...

Здесь всё осталось по-прежнему.

лишнее - удалить.

Сердце словно взорвалось в груди

уточнение лишнее. Не в желудке ему взрываться же

погрузился в хлещущуюся косым дождём мглу.

хлеставшую

прожекторов адаптируется к ночной темноте

привыкнет
если есть возможность избежать лишних терминов и официоза - избегай. Художественную прозу ведь пишешь, а не научную диссертацию.

Путь вокруг наружного ограждения, сегодня уже не показался таким длинным и

сегодня - убрать. текущее действие - всегда настоящее, здесь, сейчас, сегодня. Поэтому ни к чему уточнение
получится так:

уже не казался таким длинным

Они понимали, что поход их близится к концу и за пределами периметра их уже не может подстерегать ничего неожиданного

"их" в обоих подчёркиваниях - лишнее

"какая-либо неожиданность не подстерегает" вместо третьего подчёркивания

носилки с телом. Несмотря на предложение похоронить Прыгуна на территории станции, охотники не сговариваясь, решили доставить тело в город

повтор

К их приходу лагерь уже был свёрнут

или "уже свернули", или "был свёрнут"

[Raysen]

время для серьёзного разговора, ради которого они и собрались здесь, может быть упущено.

лишнее

Прокоп, когда-то сам начинал в охотничьем отряде и теперь сидел и не знал

мы уже знаем, что они все сидят за столом.
Убираем и избавляемся от повтора с союзом "и"

как подступиться с главным своим вопросом

удалить

Одна мысль особенно сильно тревожила его, выворачивала наизнанку

лишнее