Прода - давно обещанный ликбез профа:
--------------------------------------------------
4.
Вытерев губы бумажной салфеткой, профессор откинулся на спинку складного стульчика. Бегунов, дожевывая свою порцию, тут же протянул ему округлую прозрачную коробочку с видневшимися в ней зубочистками.
- Недурственно, должен сказать, Вячеслав Николаевич, - с некоторым трудом удерживаясь, чтобы не цыкнуть зубом, сказал Бердников, - хотя в ''Астории'' или, скажем, у Палкина получше готовят...
- Ну-у, Алексей Ильич! - прожевав наконец, ответил ''громила'', - что же вы хотите, если у меня на все про все, вместе с дорогой, было менее сорока минут? Это была, по сути, лишь плотная закуска, не более - вечером же, я надеюсь, что смогу изменить ваше мнение о нашей кухне...
- Посмотрим, посмотрим... - задумчиво пробормотал медик и, словно очнувшись, произнес, - что ж, Вячеслав Николаевич, я готов!
Со вздохом бросив в пустую тарелку скомканную салфетку, каперанг тоже откинулся на спинку своего стула и задумчиво сказал:
- Даже не знаю, господин профессор, с чего мне начать...
- Лучше, наверное, с самого главного? - пожал плечами микробиолог.
- С главного, говорите, - офицер внимательно посмотрел на него и продолжил, - хорошо - с начнем с него!
Бердников поерзал на ткани сиденья, поудобнее устраиваясь, а Бегунов начал:
- Если не вдаваться в мелкие детали, то общая картина событий, происходивших за эти, без малого, сто лет в нашем богоспасаемом Отечестве, будет, до удивления, похожа на период Истории, но уже скорее английской...
- Это как - следующая после Романовых династия тоже перешла к более-менее конституционной монархии или между ними, династиями то есть, был некий ''лорд-протектор'', наподобие Кромвеля? - усмехнулся ''проф''.
''Боцман'', в ответ, тоже усмехнулся:
- Да нет, Алексей Ильич, ''реставрациями'' всякими мы не стали баловаться, поскольку от идеи ''Третьего Рима'' мы были вынуждены отказаться вместе с собственно и самой монархией...
Медик едва не поперхнулся горячим кофе, в последний момент только убрав губы от края чашечки.
Моряк же невозмутимо продолжил:
- Впрочем, и от того государственного устройства мы тоже, в конце концов, отказались по...
- Подождите, Вячеслав Николаевич, - промокая лоб платком, зачастил гость, - подождите, но почему ''вынуждены''?! Ведь это возможно только если самой России не стало или нашей столицей стал Царьград!
- Увы, Алексей Ильич, - развел руками ''громила'', - увы, но столицей у нас по-прежнему является первопрестольная Москва, ''порт пяти морей'', как любили ее называть ее в предыдущую эпоху, и ''нерезиновск'' сейчас.
- А Петроград? - едва не прошептал Бердников.
- Питеру, к сожалению, не так повезло, - вздохнул офицер и, посмотрев на проем каземата, из которого открывался вид на сам город, добавил, - хотя, как поется в песне, ''нам хватит горечи и славы на всю оставшуюся жизнь'' - с одной стороны да, ''столичный город с областной судьбой'', но вот с другой, Санкт-Петербург хотя может и нельзя назвать ''мировым городом'', вроде Лондона, Нью-Йорка или, там, Токио, но то, что он до сих пор второй, после столицы, город России по своему совокупному, от Эрмитажа до Кировского завода, потенциалу, тоже о многом говорит...
- Кировский завод? - недоуменно переспросил профессор.
Бегунов тоже с секундным замешательством взглянул, было, на него, но сразу же хлопнул себя по лбу:
- Извините, Алексей Ильич, но это нынешнее название Путиловского завода, вот!
- А кто такой Киров, что в его честь переименовали крупнейшее предприятие России? – уточнил ''предок'', выглядывая очертания мегаполиса с крыши форта.
- О-о! Тут придется вернуться к самому началу, - усмехнулся ''потомок'', - о котором до сих пор не успел вам толком рассказать. Итак – через три недели от той даты, которую вы оставили Там (''громила'' указал на видневшуюся в другой проем Аномалию, вокруг которой уже бегал народ с какими-то тряпками и шлангами), произойдет событие, которое в наших учебниках Истории называют ''Февральской Революцией''. Его итогом стало полное отречение царя и переход власти к Временному правительству…
- ''Временному'', в смысле переходному? – опять, не удержавшись от некоторой иронии, перебил проф.
- В исходной задумке, да, - ответил, не смутившись, каперанг, - но не даром же говорят ''нет ничего более постоянного, чем временное'' – все в итоге скатилось в унылое… э-э-э, к простой и незамысловатой диктатуре, которая, в свою очередь тоже оказалась ''колоссом'' на глиняных ногах и закончилась в октябре того же, то есть семнадцатого года…
- Реставрация? – подождав, отреагировал на паузу собеседника Бердников.
- Да нет, Алексей Ильич, - вздохнул Бегунов, - к власти пришли радикальные социал-демократы, более известные как ''большевики'', и левые эсеры, которые, однако, пообещали, в свою очередь, провести все-таки Учредительное Собрание или ''учледирку'', как окрестил его один из писателей* последующей эпохи. И что с-с…самое характерное, даже выполнили обещание…
*Лев Кассиль в романе ''Кондуит и Швамбрания''
- Но, как всегда, дьявол скрылся в деталях? – усмехнулся профессор.
- Ну-у, в целом да, - немного подумав, сказал ''боцман'', - поскольку и сами большевики с эсерами участвовали там, но большинства не имели, то, вполне предсказуемо, получился натуральный бедлам – каждая партия тянула одеяло на себя и обладатели винтовки просто ушли оттуда, плюнув на это сумасшествие, поскольку без их голосов кворум все равно не набирался…
- А что значит ''обладатели винтовки''? – опять уточнил медик, - это что-то вроде охранников или надсмотрщиков?
- Ну, скорее во втором смысле, - ответил моряк, - поскольку это выражение из цитаты одного известного политического деятеля второй половины вашего века** ''Власть произрастает из дула винтовки». Кстати, о первом смысле - в Историю вошла цитата одного из охранников, причем из анархистов, который после ухода большевиков с союзниками сказал совсем просто ''Караул устал!''.
**Мао Цзэдун