В одиннадцать тридцать во двор въехал тентованный ГАЗ 66, битком забитый плотно упакованными тюками. Никитин, выскочив на широкую веранду, только изумлённо хмыкнул - оперативно сработано. Список личного состава с физическими параметрами у него забрали только сегодня утром, перед самым завтраком. В весёлой суете примерок, время полетело ещё быстрей.
После окончания послеобеденного личного времени Никитин вывел роту на сдачу тестов по физической подготовке. Перед ангаром столовой разместился совсем небольшой спортивный городок. Четыре, вкопанные перекладины, с металлическими красными столбами, пара металлических брусьев, прыжковый сектор и сектор для тяжёлой атлетики. Нормативы серии упражнений были полностью расписаны в Распорядке учебного дня. Кореец только плечами пожал, когда Никитин дал ему в руки ведомость.
-Подумаешь, у нас в отдельном спецбате, все нормативы почти вдвое выше были. Вот смотри – отжимание здесь сорок, у нас шестьдесят пять, подтягивание у нас двадцать четыре, у них двенадцать, подъёма переворотом здесь вообще нет, а у нас на удовлетворительно четырнадцать раз было. Да она, наверняка, содрала с какой-нибудь столово-прачечной команды эти нормы. Давай Толян класс покажем!
Выстроив роту, полностью уже переодетую в новенький «городской» камуфляж, в две шеренги перед перекладинами, Никитин вышел вперёд. Кивнул Корейцу:
-Давай, братишка.
Скинув ещё жестковатые новые куртки, разогреваясь проделали несколько упражнений на растяжку. Кореец, приземистый с широкой и мощной грудью, даже рядом с Никитиным выглядел весьма внушительно. Бугристые мышцы после лёгкой разминки пропрели и лоснились влажным блеском. На перекладины они запрыгнули одновременно:
-Один, два, три,… двадцать два, двадцать три… - чётко проговаривая цифры, начал считать Челентано, высокий слегка сгорбленный черноволосый парень, действительно чем-то напоминающий известного по старинным фильмам итальянца. Кличку он словил ещё в старой части, не столько из-за похожей внешности, это как-то всплыло потом само собой, сколько из-за того что нигде не расставался с гитарой, охотно истязая друзей всевозможными собственными переделками известных песен.
Рядом с ним, стоял высокий и красивый рядовой боец, почти такой же чёрный и смуглый, донской казак, с весьма распространённой фамилией Сафонов. До армии молодой парень учился в Ростовском университете, на химическом факультете, но был отчислен на третьем курсе и сразу загремел в войска. Расколоть его на причину отчисления не помогло даже вмешательство Никитина. Сафоныч только делал томные глаза и твердил одну не очень понятную фразу:
-Да дочка у декана уж больно симпатичная была. Ну и зависла на меня, ну а папашка сами понимаете…
Сафон, хотя и рядовой, автоматически и негласно был определён в привилегированные «старослужащие», так как прибыл вчера, в одном автобусе с остальными сержантами.
На счёте тридцать, Никитин спрыгнул, немного запыхавшись, встал рядом, наблюдая за более лёгким и ловким товарищем. Корейцу надоело, когда счёт перевалил за сороковую отметку.
-Слушай Чили, - Никитин оторвался от разглядывания мозолей на ладонях, - давай ка сразу отметь нам и подъём переворотом.
-Так здесь нет такой графы, Толяныч.
-Ничего, сам сбоку допишешь… У нас офицеры говорили, что это вообще, обязательное упражнение.
Опять два блестящих незагорелых тела, почти синхронно замелькали над перекладиной.
-Двадцать семь, двадцать восемь, двадцать девять, тридцать! Толяныч, хорош! Нам хоть чуть-чуть оставьте.
Сержанты послушно и пружинисто, опять почти одновременно спрыгнули. Сдерживая сбившееся дыхание, Никитин ткнул пальцем в ведомость:
-Лемешеву поставь все подходы - на хорошо. Не дрейфь, я отвечаю. Три года в десантно-штурмовом это что-то значит.
Пока Челентано послушно карябал не гнущимися пальцами мелкие цифры, Никитин вызвал следующую пару.
- Циркач и Тёмный к барьеру. Индиана и Шарпей готовятся.
Циркач, конечно выдал. Прибыл он на Телус после спортроты Куйбышевского военного округа. Кличку свою, привёз оттуда же. На флешке, которую он хранил у себя в потайном кармане военного ранца была объёмная фотография, где сама заместитель Министра Обороны, госпожа Старикова, влажная мечта половины армейского населения, включая и верхушку Генерального штаба, вручает ему огромный блестящий кубок за победу на Спартакиаде Вооружённых сил Российской федерации. Соревнования эти были командными, но тем не менее… и капитаном команды абы кого не выберут. Он с удовольствием рассказывал, что занимал и личные призовые места по военно-прикладным видам спорта. В основном по гимнастике. А вот на вопросы о том, как он вылетел из спортроты и попал в составе стрелкового взвода прямиком в кровавую мясорубку Уссурийских событий, предпочитал отмалчиваться, спешно переходя на другие темы.
Но такую богемную кличку, на новом месте службы нужно было оправдывать, вот он и оправдал. Легко доведя счёт подтягиваний и подъёмов до ста, он напоследок под общий восторг раз десять крутанул прямое «солнышко» и штук пять в обратную сторону.
-Челентано, за самоуправство, сбавь этому клоуну все подходы до тридцати.
Под общий смех, Никитин попытался дать пинка, соскочившему «гимнасту», но разве в такого попадёшь.
То ли дело его напарник по снаряду сержант Чеберко. Среднего роста, немного сгорбленный, с крутой бычьей шеей, дышащей такой мощью, что желающих проверить его на ловкость и изворотливость, как правило не находилось. Даже морпех, прищурившись лишь на мгновенье, предпочёл тут же отвернуться к Челентане. Прозвище своё Саня заработал уже на новом месте, когда на вопрос насмешливого Принца в тот недобрый для себя час, не добился ли тот с такими габаритами чего путного в армрестлинге, непонимающе глянул на него, пожал мощными плечами и как всегда равнодушно проследовал мимо. За что и удостоился роковой для себя фразы:
-Ты посмотри, тёмный ведь, как три подвала.
Нужно отдать ему должное, он и прозвище это принял спокойно и без сожаления, не найдя в нём ничего для себя обидного. Челентано, наконец, выполнил пометки в журнале.
-Индиана и Шарпей к снаряду. Принц и Мартынов ждут.
Строй коротко колыхнулся и возле перекладин оказались двое новых бойцов. Индиана, высокий смуглый с прямыми большими скулами, кощачьей грацией и походкой действительно напоминавший Северо-Американского индейца и Шарпей, невысокого роста татарин, с лицом густо изрезанным преждевременными морщинами, бывший заместитель командира взвода полковой разведроты Ленинградского военного округа. Служил он на границе с враждебными прибалтийскими националистами. Участвовал не в одном конфликте. Сам Никитин, очень высоко ценил его мнение. Сильные и уверенные они не отняли много времени…
Когда худощавый, но жилистый Принц скинул куртку, строй восторженно загудел. Не ожидавший такого «тёплого приёма» солдат развернулся и… тоже загудел вместе со всеми. На общем фоне крепких подтянутых парней «компьютерный гений» Костян представлял собой душещипательное зрелище. Так, наверное выглядит, умерший при «преждевременных родах» инкубаторский задохлик, среди румяных деревенских бройлеров.
-Нда-а… Ты прям точно Костяныч…
-Не… скорее Кожич – придирчиво осмотрев контрактника, поторопился поправить старшину Челентано.
-И совсем без Мясоч – гоготнул ещё кто-то из глубины строя.
-Отставить смех над контрактником…
Обескураженный собственной огромностью Никитин навис над программистом.
-Что ж с тобой делать-то? А может разов восемь всё ж подтянешься, - с внезапно проявившейся надеждой воспрял было сержант и глядя в расширившиеся от ужаса глаза, понял, что осетра нужно спешно резать.
-Ну хрен с тобой… Давай хоть три раза.
-Я попробую, Анатолий Михайлович, но только с определённостью не могу обещать. В данном случае, средневероятностный коэффициент успеха предельно мал.
Никитин переглянулся с Челентано
-Эт он щас, чего сказал? Не про меня?
-Не… это он, как в том анекдоте, - Челентано не упускал случая демонстрировать своё счастливое гуманитарное прошлое, - мол, ты умеешь играть на скрипке? Не знаю, типа, не пробовал.
- А-а-а… ну так бы и сказал. Костяныч, ты уж давай попробуй, родненький, не подведи.
-Я постараюсь Анатолий Михайлович!
Мартынов решительно шагнул к перекладине. Строй замер. У морпеха опять затеплилась было надежда, но она тут же позорно скуксилась, как хвост, у побитого волка на морозе...
-О чёрт!...
Несколько раз подпрыгнув, Мартынов не смог даже зацепиться за стальную трубу. Никитин схватился за голову.
-Кореец!
-Я товарищ старший сержант!
-Помогите контрактнику.
С посторонней помощью, нескладное тело Костика быстренько двадцать раз пушинкой взлетело к перекладине, похоже последний десяток раз, даже не касаясь её руками.
-Достаточно! Челентано, поделишь результат на двоих. Как раз получим… по этому самому… средне веро-ят-носному кофициенту, - он достаточно похоже передразнил приунывшего Мартынова, - и нас, никто не сможет обвинить в подтасовке результата.
Растерянный Челентано, послушно заскрипел ручкой.
-Младший сержант Лемешев!
-Я.
-С сегодняшнего дня Вы берёте шефство над контрактником Мартыновым. Вместе потихоньку восстанавливаете физическую форму. Свою и контрактника. Через неделю приму первый зачёт.
-Бля, Толян…
-Отставить!
-Есть бля… товарищ сержант отставить.
-Отставить блякать Слоняра, последний раз повторяю! Можешь прям щас начать. Я освобождаю вас обоих от дальнейшего зачёта.
Насупившийся Слон вышел из строя и Костик с заискивающей тоской, снизу вверх поглядывая на него, поплёлся следом. Поравнявшись со старшиной, он вдруг остановился, выпрямился, лихо тиснул ладонь к непокрытой голове и старательно, неплохим военным баском отрапортовал
-Анатолий Михайлович, а можно мы с Сергеем Владимировичем…
Это стало последней каплей.
-Можно козу на возу, контрактник! Слон уводи быстрей этого неофила, пока у меня крыша совсем не уехала и я что-то не отломал ему, случайно.
-Есть уводить педофила – вяло махнул рукой, ещё не вполне оправившийся после драки младший сержант. Мартынов неожиданно расставил ноги и разозлился.
-Сергей Владимирович, педофил это совсем другое.
В голосе кроме обиды раздалось ещё что-то, что заставило Слона с удивлением, будто в первый раз, оглядеть нахохлившегося бойца.
-Ладно, извини... Пойдём, начнём с отжиманий. Они попроще для тебя будут, а то, я гляжу, ты высоты боишься.
* * *
Вечером, после ужина, Никитин, прихватив новенький электронный блокнот, вышел из кубрика, где как старшина роты разместился отдельно от подчинённых. Небольшой столик с компьютерной панелью голографа, кресло, шкаф и стандартная армейская кровать составляли всё убранство. Но это была отдельная комната и Никитин, стараясь не выказывать эмоций на людях, на самом деле, немало этим фактом гордился. Он заглянул в соседнюю дверь:
-Кореец, свистни Шарпея, пошли покурим.
-Ты ж не куришь!
-А мне второго Мартынова добавят, я ещё и запью. Давай мухой, мне расчёты для подполковника готовить надо.
-Ну, так бы и сказал…
Валявшийся на кровати Кореец, лениво привстал, сунул босые ноги в тапочки и быстро накинув на плечи камуфлированную куртку, вышел в коридор.
* * *
Так, примерно?