Уважаемая Инна Кублицкая, все правки и замечания исключительно на Ваше усмотрение. По операции с устранением колдуна уважаемый Александр Ершов уже написал, разбираю второй фрагмент. Что заметила, естественно.
Инна Кублицкая писал(а):Вахтер дважды щелкнул переключателем, мигая синей лампочкой у подъезда; шум подъехавшей машины послышался сразу же. Вахтер выглянул в окошко и только потом начал открывать дверь.
У Вас здесь близкий повтор. Учитывая, что вахтер был пожилым, как мне кажется, во втором случае можно заменить на "старик".
Инна Кублицкая писал(а):Ей казалось, она не смыкала глаз, но таксист окликнул, и она разлепила тяжелые веки. Машина стояла у дома. Таксист собрался было заполнить квитанцию, но Дарен не хотела лишней мороки ― Небеса, опять еще что-то писать!
Можно заменить на "шофер", "водитель". И несколько далее повтор уже "водителя":
Инна Кублицкая писал(а):Она сунула водителю купюру, бросив: «Без сдачи!», вышла из машины, на ходу нашаривая в сумке ключи. Такси не уехало, пока водитель не удостоверился, что она без приключений зашла в дом.
второе можно заменить на "шофер", "мужчина".
Инна Кублицкая писал(а):Дома было блаженно тихо. В прихожей горел малый свет, сквозь распахнутые стеклянные двери свет падал в большую гостиную. В гостиной беспорядок ― видимо, вечером были гости.
Близкий повтор. Во втором случае можно написать "в просторной комнате", а можно даже расширить, дав описание этой большой гостиной и беспорядка. В данном случае это, как мне кажется, пойдет тексту в плюс, поскольку сработает на атмосферу дома и обрисует обстановку в семье.
Инна Кублицкая писал(а):Дарен увидела, как его глаза озаряются улыбкой,
Зацепило. Улыбка может быть на губах. Может быть, заменить на "добрую/жизнерадостную/ласковую/ироничную/заботливую и т. п. смешинку"? Впечатления от текста положительные, вполне чётко вырисовывается техно-магический мир с живыми персонажами и собственной историей.
Нет повести печальнее на свете, Чем... нет, не про Ромео и Джульетту, И даже не про спирт без закуси, А сага про мышей и кактусы. (В. Тимофеев)
Спасибо, Raysen ) Есть над чем поразмыслить. В некоторых случаях я делаю ремарки, чтобы внести в текст паузу. Люди обычно не проговаривают текст абзацами, а делают передышки между фразами и мыслями. Поэтому ремарка служит для остановки читателя, чтобы текст не слился в бубнеж.
Александр Ершов, спасибо) 1 имелся в виду именно очаг, и именно посреди комнаты: в западных интерьерах такое изредка попадается, хотя, конечно, редко. Не камин, потому что мне выпендриться захотелось. Но вы правы, описание провисает, буду править.
2, 3. Спасибо. Поразмыслю.
4. 6. Отрыв и преследование не были предусмотрены. В смысле, предусмотрено было, что их не будет. Если все пройдет нормально, то никто тревоги не поднимет. Если ненормально - то киллер попросту никуда не уйдет. Так что можно взять с собой и стажера. А покружить - это чисто для собственного успокоения. Он вообще-то не киллер. то есть, конечно, в данном случае - да, но вообще профессия у него немного другая.
5. Уберу нахрен, красивость.
6 Стажер вообще слишком много себе позволяет, не только здесь. Пороть надо бы, но вроде как уже поздно.
Инна Кублицкая писал(а):Спасибо, Raysen ) Есть над чем поразмыслить. В некоторых случаях я делаю ремарки, чтобы внести в текст паузу. Люди обычно не проговаривают текст абзацами, а делают передышки между фразами и мыслями. Поэтому ремарка служит для остановки читателя, чтобы текст не слился в бубнеж.
Ваше право
5. Уберу нахрен, красивость.
не обязательно если проблема в том, что арбалетная пружина невидима, то можно написать просто "пружина" Хотя с другой стороны, неужель арбалетная пружина по форме и виду отличается от остальных пружин?
Умей видеть возможности там, где другие видят проблемы и препятствия. Делая что-либо для кого-либо, рассчитывай на взаимность, но всегда с оглядкой на то, что никто никому ничего не должен.
2 Телефон, как ему и положено, зазвонил невовремя. Лигон как раз стоял на стремянке, доставал с самой верхней полки партитуру «Оды во славу пышнобедрой Дайны». Рука при звуке звонка дернулась, из древнего тома, воспользовавшись правом на самоопределение, посыпались листы, с красивым шелестом разлетаясь по кабинету: шш-ш… Спрашивается, нахрен ему вообще сдался этот букинистический раритет, размышлял Лигон, спускаясь к дребезжащему телефону. Оду сто лет уже никто не исполняет. «А зря! - подумал он, снимая трубку, - Эта ода - прямо-таки музыкальный афродизиак». - Да? – спросил он, зажимая трубку между ухом и плечом, а руками пытаясь вернуть не разлетевшиеся еще листы в первоначальное положение. - Ортис Лигон? – спросил незнакомый мужской голос. - Он самый, - проговорил Лигон. - Вы знаете такую Кайрис Бик? – спросил голос. – Кайрис Бик из Малапо? - Допустим, - Лигон положил партитуру на стол. - Ну наконец-то! – с воодушевлением сказал голос. – Госпожа Кайрис уж очень хотела поговорить с Ортисом Лигоном, который живет в Столице. Вы знаете, сколько в Столице Ортисов Лигонов? - Примерно догадываюсь, - хмыкнул Лигон. Самое распространенное товьярское имя и самая распространенная товьярская фамилия. Счастье еще, что жители Столицы не сплошь товьярцы, а то пятью убористыми страничками в телефонном справочнике не обошлось бы. Вопрос только, с чего вдруг Кайрис вздумала разыскивать его таким способом. - А вы, собственно, кто? – спросил Лигон. - Да я, собственно, никто. Был в командировке, снимал пожары в Малапо. Вот вернулся и вместо того, чтобы водку пить и разврату предаваться, зачем-то телефон мучаю. - А Кайрис, значит, в Малапо… - медленно сказал Лигон. - Во второй городской больнице, - сказал голос. Вот тут стало понятно, почему Кайрис разыскивала его так странно. В Малапо, как говорили, последнюю неделю горели дома – квартал за кварталом. Поговаривали о диверсиях, хотя что тут поговаривать, просто так города не выгорают. Особенно крупные транспортные узлы в военное время. - Сильно обожжена? – спросил Лигон. - Да нет. Не ожоги. Пневмония. Дом тушили, мокро, зима. – Помолчав, мужчина добавил. – Собственно, я все сказал. Удачи вам. – Незнакомец отсоединился. Лигон, задумавшись, послушал три гудка, потом опустил трубку на рычаг телефона и задумчиво уставился на потертый сафьян переплета партитуры. Интересно, вот как можно разорваться надвое? Как быть одному человеку одновременно в разных концах страны? В Малапо и в Ашпере? Питр, как назло, как раз в Ашпере, а только на него надежда, что он сделает как надо. Значит, надо изворачиваться самому. А время пусть остановится и подождет. Лигон распахнул дверь кабинета и зычно крикнул в коридор: - Есть кто живой? Из гостиной выскочила Линни: - Что ты орешь, сумасшедший? - Там… - он кивнул по направлению к кабинету, - у меня партитура развалилась на листики. Надо собрать. - А волшебное слово? – иронично спросила Линии. - Надо, - сказал Лигон и ушел к телефону. Вот этого он не любил, для таких дел у него был Питр, но если надо, так и сам Лигон мог организовать срочный перелет до Малапо, а потом не менее срочный от Малапо до Ашпера. Личного самолета у него, конечно, не было, хотя Питр и мечтал, что они заведут после войны себе самолет для гастролей, разрисуют его нотными знаками и красивыми девушками, будут с форсом колесить по Империи. Лигону эта идея не нравилась, не любил он такого выпендрежа, но сейчас личный самолет был бы как нельзя кстати. Впрочем, в этой стране все еще есть ВВС, а в ВВС по-прежнему любят Ортиса Лигона по прозвищу Комета. Хорошо быть популярным музыкантом. Два часа спустя он взбегал по трапу военного транспортного самолета. Руку оттягивал чемодан с «походным» янтарино: придется поиграть пару раз для летчиков, хотя почему – «придется»? Для летчиков Лигон всегда играл с удовольствием, пусть даже и условий для нормального концерта часто не было. - Ну наконец-то, - сказал парень, встретивший Лигона у открытого люка. – А то пассажиры уже начали нервничать. - Он забрал из рук подбросившего Лигона до трапа лейтенанта второй чемодан музыканта, в котором был стабилизатор и немного личных вещей. – Сейчас я пристрою куда-нибудь ваши вещи, а вы идите садитесь. - С большим чемоданом поосторожнее, пожалуйста, - попросил Лигон. На чемодане вообще-то была наклейка «осторожно, хрупкое», но мало ли. Парень покивал: - Не беспокойтесь. Идите. И пристегнитесь, пожалуйста. Лигон прошел вперед, к пассажирским местам, нашел себе свободное кресло и послушно пристегнулся. Сидящий рядом генерал посмотрел на него без особой приязни. - Из-за вас рейс задержали на пятнадцать минут, - сказал он. Судя по всему, о штатских у него было самое невысокое мнение. – Вы врач? - Нет, я музыкант, - ответил Лигон, и этим своим ответом уронил себя в глазах генерала ниже всякого отребья. «Дезертир и пидор», - прочитал Лигон мнение о себе на лице генерала, но его это не волновало. Он устроился поудобнее, раскрыл наскоро подшитую заботливой Линни партитуру «Оды во славу пышнобедрой Дайны» и ушел в музыку с головой.
Инна Кублицкая писал(а):- Ортис Лигон? – спросил незнакомый мужской голос. - Он самый, - проговорил Лигон.
очевидное было бы удивительно, если бы проговорил кто-то другой
Личного самолета у него, конечно, не было, хотя Питр и мечтал, что они заведут после войны себе самолет для гастролей, разрисуют его нотными знаками и красивыми девушками, будут с форсом колесить по Империи. Лигону эта идея не нравилась, не любил он такого выпендрежа, но сейчас личный самолет был бы как нельзя кстати.
"эта" - лишнее "самолёт" - тройной повтор
Лигон прошел вперед, к пассажирским местам, нашел себе свободное кресло и послушно пристегнулся.
"себе" - лишнее Во-вторых, сколько там было пассажирских мест и сколько из них было занято? Иными словами, как часто и скольких гражданских подвозили военные? Если редко и не так уж и многих (только известных и завоевавших к себе расположение военных, а не каждого второго встречного), тогда словосочетание "нашёл свободное кресло" - нелогично. В этом случае правильно будет написать: "сел в одно из свободных кресел и послушно пристегнулся"
- Нет, я музыкант, - ответил Лигон, и этим своим ответом уронил себя в глазах генерала ниже всякого отребья.
лишнее
Умей видеть возможности там, где другие видят проблемы и препятствия. Делая что-либо для кого-либо, рассчитывай на взаимность, но всегда с оглядкой на то, что никто никому ничего не должен.
3 В Малапо начались, как любит выражаться Питр, нюансы. На аэродроме пообещали, что авто подкинет Лигона до самой больницы, но оказалось, что район около больницы закрыт для транспорта из-за недавней бомбежки. Чемоданы он, хвала Небесам, оставил на аэродроме, так что пройти два квартала не составило никакого труда. Сильно раздражали, правда, группки дружинниц: они с таким очевидным подозрением на него посматривали, не собирается ли он нырнуть в развалины и заняться мародерством. Из-за этого Лигон шел с надменным видом, сунув руки в карманы и насвистывая имперский марш, и чувствовал себя плакатным чифандийским шпионом. Посмотреть вокруг, так создавалось впечатление, что города Малапо больше нет. Этот район и до войны, похоже, был далеко не фешенебельным, здесь стояли дешевые доходные дома, сейчас по большей части превратившиеся в груды битого кирпича и обломков досок. По развалинам лазили люди в поисках пригодных вещей, и дружинницы строго проверяли, прописаны ли такие искатели в этом конкретном доме. Скудные трофеи складывались кучками на тротуарах, их обычно караулили детишки от силы лет семи. Дети постарше прочесывали развалины вместе с матерями. Мужчин почти не было. Как слышал Лигон, те из них, что не были призваны в армию, последнюю неделю работали в спасательных командах, разыскивающих людей под завалами, и в пожарных частях. Пожары поблизости потушили, но сильная задымленность оставалась, и Лигон в мыслях простился со своей курткой, которая наверняка пропитается запахом гари, а потом привык и выкинул этот пустяк из головы. В больнице долго не могли найти, где Кайрис. Смотрели какие-то списки, потом еще раз смотрели, потом, после убеждающей купюры, посмотрели еще раз с большим вниманием, потом из соседней комнаты пришла решительная девушка, пролистнула тетрадь со списками, ткнула пальцем: «Я ж помню, у меня такая память». Лигону объяснили, куда идти, и он дошел до нужного крыла, этажа и коридора. До палаты идти не пришлось. В коридоре, где тоже стояли койки с больными (больница была переполнена), пойманная за локоток сестра задумалась на секунду, потом произнесла «Кайрис Бик, пневмония, 65 лет», потом подняла на него усталые глаза и сказала: «Я сожалею». Лигон понял, что опоздал. Он вздохнул и спросил: - Когда? Где она? Сестра показала на площадку около лифта, где стояло несколько каталок: - Совсем недавно, еще в морг не спустили. Девочка стоит – это ее внучка. Лигон подошел к каталке, около которой стояла девочка-подросток, приподнял край простыни, прикрывавшей тело, с трудом узнал Кайрис. «Это ж сколько лет прошло? Много, много…» Он посмотрел на девочку в грязном пальто. В ней было куда больше от той, живой и молодой Кайрис, которую он когда-то знал. Что ж это девочка в таком виде? Некому за ней присмотреть? Он обругал себя идиотом, вспомнив: тушили дом. Наверняка же тот дом, где жила Кайрис. И девочке теперь просто не во что переодеться и негде жить. Лигон осторожно расспросил девочку, пока не пришла за каталкой санитарка. Так и оказалось: папа погиб два года назад, мама попала под бомбу год назад, жили вместе с бабушкой, пока не сгорел дом. И никого из родни больше нет. Стало понятно, почему Кайрис так беспокоилась о том, чтобы найти Лигона. Дальше были «нюансы», которые Лигон с большим удовольствием перевалил бы на кого-нибудь другого, только вот не на кого было. Оставалось надеяться, что гробовщик, которому Лигон отстегнул кучу денег, окажется честным дядькой и сделает все как надо. Таскать по мерзлому кладбищу отупевшую от горя девочку в несерьезном пальтишке и ботиках на рыбьем меху не стоило даже в память Кайрис, тем более что эта усохшая мертвая старушка для Лигона не имела к Кайрис никакого отношения. Поэтому Лигон, не утруждаясь более этическими соображениями, пошел в приемный покой к тем девицам, которые час назад с трудом нашли Кайрис в списках. В приемном покое был телефон, посторонним его не давали, но Лигон, используя, как оружие, обаяние и деньги, все-таки получил доступ к заветному аппарату и дозвонился на аэродром. С аэродрома пообещали, что попутная машина подберет их около больницы, осталось надеяться, что ВВС работает как часы, несмотря на дым и наступивший вечер. Та из девиц, что «я ж помню, у меня такая память», наконец опознала в Лигоне Комету Ортиса, и в приемном покое случился маленький ажиотаж. Известного музыканта окружила небольшая стайка из девушек в белых халатах, и он покорно раздавал автографы на листиках бумаги, журналах и даже на обложке одной из своих пластинок. - Это ваша родственница? – указала одна из девушек на устало сидящую в углу девочку. - Дочка, - соврал Лигон, чтобы не возникало вопросов, с чего это он увозит невесть куда девочку. – Но, понимаете ли, на ее матери я не был женат, - он изобразил смущенную улыбку. - Не может быть! – сказала медичка. – У вас не может быть такой взрослой дочери! Лигон достал свой паспорт и показал ей. - Сорок два года, - потрясенно проговорила девушка. – Я бы вам больше тридцати не дала. В паспорте тоже была ложь, но она, по крайней мере, казалась более правдоподобной, чем истина. - Я выступаю с концертами, - объяснил Лигон. – Приходится поддерживать внешность, - он улыбнулся, - как светской даме. Тут наконец-то в помещение вошел молодой человек в летной куртке, который приехал за Лигоном, и Лигон, разбудив задремавшую девочку, отбыл на аэродром. Автомобильное движение в районе уже разрешили, но мало кто собирался воспользоваться этим разрешением. Фонари на улицах города не работали: затемнение; пожаров поблизости вроде не наблюдалось, и машина пробиралась чуть ли не вслепую, потому что свет синих фар мало что прояснял. «Доберемся до аэродрома разве что к утру», - мрачно подумывал Лигон. Он никак не мог сообразить, что дальше делать с девочкой. Самому лететь в Ашпер, куда безнадежно опаздывал, а девочку с оказией отправить в Столицу? Одну, неизвестно с кем? Плохо. Тащить с собой через всю страну вот в этом грязном пальтишке? Тоже ничего хорошего. Но все же этот вариант нравился Лигону гораздо больше. В конце концов, в Ашпере Питр, и проблему с нечаянно возникшим ребенком можно перевалить на него. Питр справится. Питр сделает все как надо.
Инна Кублицкая писал(а):На аэродроме пообещали, что авто подкинет Лигона до самой больницы, но оказалось, что район около больницы закрыт для транспорта из-за недавней бомбежки.
близкий повтор
Чемоданы он, хвала Небесам, оставил на аэродроме, так что пройти два квартала не составило никакого труда.
вот и спрашивается, зачем он их с собой вообще брал?
В больнице долго не могли найти, где Кайрис. Смотрели какие-то списки, потом еще раз смотрели, потом, после убеждающей купюры, посмотрели еще раз с большим вниманием, потом из соседней комнаты пришла решительная девушка, пролистнула тетрадь со списками, ткнула пальцем: «Я ж помню, у меня такая память».
первые два "потом" читаются гладко, но на третьем уже спотыкаешься - перебор
Лигону объяснили, куда идти, и он дошел до нужного крыла, этажа и коридора. До палаты идти не пришлось.
повтор
Лигон подошел к каталке, около которой стояла девочка-подросток, приподнял край простыни, прикрывавшей тело, с трудом узнал Кайрис. «Это ж сколько лет прошло? Много, много…» Он посмотрел на девочку в грязном пальто. В ней было куда больше от той, живой и молодой Кайрис, которую он когда-то знал. Что ж это девочка в таком виде? Некому за ней присмотреть? Он обругал себя идиотом, вспомнив: тушили дом. Наверняка же тот дом, где жила Кайрис. И девочке теперь просто не во что переодеться и негде жить. Лигон осторожно расспросил девочку, пока не пришла за каталкой санитарка.
пять раз повторяется слово "девочка"
Поэтому Лигон, не утруждаясь более этическими соображениями, пошел в приемный покой к тем девицам, которые час назад с трудом нашли Кайрис в списках. В приемном покое был телефон, посторонним его не давали, но Лигон, используя, как оружие, обаяние и деньги, все-таки получил доступ к заветному аппарату и дозвонился на аэродром.
повтор
Лигон достал свой паспорт и показал ей.
лишнее
Тут наконец-то в помещение вошел молодой человек в летной куртке, который приехал за Лигоном, и Лигон, разбудив задремавшую девочку, отбыл на аэродром.
машинально спотыкаешься на подчёркнутом
Автомобильное движение в районе уже разрешили, но мало кто собирался воспользоваться этим разрешением.
лишнее уточнение из первой части предложения мы уже знаем, что речь идёт не о запрете
Тащить с собой через всю страну вот в этом грязном пальтишке? Тоже ничего хорошего.
дык разве ж это проблема для известного при деньгах музыканта?
Умей видеть возможности там, где другие видят проблемы и препятствия. Делая что-либо для кого-либо, рассчитывай на взаимность, но всегда с оглядкой на то, что никто никому ничего не должен.
вот и спрашивается, зачем он их с собой вообще брал? концерт давать летчикам. Там у него синтезатор
дык разве ж это проблема для известного при деньгах музыканта? дык не проблема. но в Малапо бегать по магазинам времени нет. И работают ли еще те магазины?
Интермеццо 1. Год 38, конец зимы. Отдельная тайная коллегия Министерства охраны короны (ОТК МОК), аналитический отдел.
- Мне интересно, Талли, вот война закончится – чем вы будете заниматься? – голос полковника Менкара был ласков и задушевен, как будто он начинал допрос в позиции «добрый следователь». – Гражданской профессии у вас нет, насколько я знаю, и умеете вы только стрелять. - Банду организую, - мечтательно проговорил капитан Талли. – Полиция после войны сразу расслабится, законы военного времени отменят: грабь и убивай в свое удовольствие. Сержант Рибатт, затихший в закутке за стеллажами, не то фыркнул, не то хрюкнул, а скорее всего, просто подавил смешок. Капитан Талли, когда хотел, был очень убедителен, поэтому впечатление, что самым заветным желанием капитана все три военных года было именно вот это: грабить и убивать, а ему кто-то нехороший не давал этим заняться, казалось весьма живым и достоверным. - Сержант, - позвал полковник. – А что это вы там сидите? Идите сюда, тут у нас чайник закипел. Рибатт погасил свою настольную лампу и вышел к офицерам. Более контрастной парочки нельзя было бы и вообразить. Полковник был как картинка, хоть вот прямо сейчас ставь его пред светлые очи Императора: идеальный офицер и аристократ, мундир безупречен, пробор – волосок к волоску. Монокль, вот жалость, полковник никогда не носил, а только иногда очки для чтения в тонкой золотой оправе, но и этого хватало для законченного портрета столичной штучки высокого полета. Рядом с ним капитан Талли выглядел вахлак вахлаком: ни лоска, ни выправки, типичный офицер военного времени, пребывающий в Столице не иначе как проездом. Впрочем, с таким же успехом Талли, почти ничего не меняя в своем облике, мог сойти за мелкого жучка с черного рынка или за бандита, прикрывающегося поддельными офицерскими документами. Ни одному из этих офицеров не приходилось задумываться о том, чем они будут заниматься после войны: да тем же, что и раньше. Война только добавляла в работу ОТК немного специфики, а смысл оставался прежним: охранять Империю от всякого рода угроз, связанных со сверхъестественными силами. К счастью, подавляющее большинство магов, чародеев, колдунов и ведьм, практикующих в Империи, было шарлатанами, а те, что хоть что-то из себя представляли, чаще всего были одиночками с весьма слабыми возможностями. Серьезную угрозу представляли некоторые эзотерические секты, которые мало того, что пользовались поистине изуверским ритуалами, так еще и тщились сказать свое слово в политике. А от религиозного фанатизма до экстремизма и терроризма часто бывает только один шаг. - Чем вы сейчас занимаетесь, сержант? – спросил полковник Менкар, широким приветственным жестом указывая Рибатту на стул, чайник и пакет с бутербродами. – Разве сейчас ваша смена? - Я кое-что обдумываю, господин полковник, - сказал Рибатт, наливая себе чаю и придвигая к себе бутерброд с щедрым ломтем лососины. Менкар мог себе позволить такие бутерброды даже в трудные военные годы, ибо денег у его семьи было немерено, а совести или застенчивости полковник отродясь не имел. Менкар снисходительно кивнул, принимая ответ к сведению. То, что Рибатт предпочитает размышлять, вычерчивая одному ему понятные графики и таблицы, было давно ему известно. - Вот у кого не надо спрашивать, чем он займется после войны, - проговорил Талли, вольготно развалясь в кресле. – Наш сержант прямиком отправится доучиваться. - Мне бы не хотелось вас отпускать, - сказал полковник. – Соображаете вы быстро, с инициативой, в технике разбираетесь. - Я бы хотел получить диплом, господин полковник, - тихо сказал Рибатт. – А работать с табулятором могут и девушки, - он кивнул в сторону стеклянной стены, за которой работала статистическая машина. Ее обслуживала ночная смена, состоящая из трех девушек-военнослужащих. - Девушек после войны придется, к сожалению, сократить, - сказал Менкар. – Уже отдано распоряжение о восстановлении довоенной квоты женщин в рядах нашего министерства. А квота эта невелика. Я еще могу сохранить женщин-агентов, но вот с аналитиками, увы, придется расстаться. - Да зачем тебе бросать службу, сержант? – добавил Талли. – Хочешь, я тебе диплом организую? Будет лучше настоящего. Рибатт и не сомневался. Талли, в числе прочего, был именно таким специалистом. Конечно, собственноручно он подделкой документов без особой надобности не занимался, но «организовать» - мог без особых затруднений. - Я бы предпочел настоящий, - упрямо сказал Рибатт. – Я хочу сменить обстановку, господин капитан. - Могу и это организовать, - предложил Талли. - Уж вы организуете, капитан… - проворчал полковник Менкар. – Доучиваться сержанту надо, тут возражений нет. Но и оголять аналитический отдел не хочется. А перекидывать ваших парней, капитан, в аналитики, вероятно, бесполезно. Или нет? - Девушки справляются, - воскликнул Талли. – Неужели мои орлы не справятся? На взгляд Рибатта, таланты ребят из команды капитана лежали в другой сфере. Но человек по определению существо многогранное. Сидеть сутками в засаде или, скажем, мину по случаю обезвредить – это у парней капитана получалось, так неужели не хватит терпения и аккуратности скармливать табулятору пачки перфокарт? Однако высказывать свое мнение Рибатт не стал. Обстановка в ОТК была, конечно, товарищеская, но не дело нижнему чину высказываться, когда офицеры предаются пустому трепу. Кстати, с чего бы это они? Он скосил глаза на полковника. Тот был благодушен, как сытый кот. Сытый породистый кот. Не иначе, какую-то комбинацию обдумывает.
