Башни над городом

[Цоккер]

особо целится не обязательно.

Целиться

[Дядя Саша]

Эх, если бы минометы всё ещё работали!
И вот тут до меня доходит… Ведь я видел как перемещались их расчеты. Так? Вполне грамотно и профессионально. Но это же самое видели и те, кто смотрит на экраны на базе.
И вполне могли посчитать стреляющих по блокпосту минометчиков частью нападавших – ведь они ведут огонь по нам! То есть, теперь понятно, почему наша артиллерия не стреляла по ним на этот раз. Да, там вполне могли предположить, что кто-то из атаманов решил разобрать здание из минометов. Чушь, разумеется, но вдруг выйдет?
Ладно, свои расчеты, таким образом капитан обезопасил, но зачем? Сильно сомневаюсь в том, что он это сделал просто так, несомненно имелась какая-то цель, но какая? Что он мог выиграть?
Пока мины падают во внутреннем дворике, никто на штурм не пойдёт, это очевидно. Но не логично было бы устроить налёт именно в момент штурма – потери среди нападавших были бы очень существенными?
Логично, но именно так рассуждают и сидящие у мониторов. Минометы ведут огонь по боевикам, тем самым мешая осуществлению плана операции и… И тогда снова ударят орудия! Десяток-другой мин успели бы выпустить минометчики – и их огневые были бы перепаханы снарядами. В том, что наши артиллеристы сумеют вести огонь с такой скоростью, я ничуть не сомневаюсь.
И толку тогда с минометчиков? Ну, положат они три-четыре десятка нападающих – так их намного больше и подобные потери просто никто не заметит. Нам-то с этого и вовсе пользы не так уж и много, разве что минутная передышка…
Стоп…
Минутная?
- Сардж, сколько времени вели огонь минометы?
- Я не сразу засёк время, сэр… Но минут пятнадцать – это совершенно точно!
Игорь выиграл нам пятнадцать минут жизни. И сохранил своих минометчиков. Нагло – на глазах у всех!
Чисто по-русски, да.
То есть, он тянул время!
Зачем-то это было ему нужно… зачем?
Не думаю, что он не просчитал и этого варианта. Ведь остановить многотысячную толпу силами одного взвода – задача невыполнимая даже в принципе. И он понимал это с самого начала. Здесь город рассекается небольшим овражком – препятствие для пехоты никакое. Но техника не пройдёт, а без неё атаманы тоже не двинут дальше своё воинство. Одно дело – атаковать позиции противника под прикрытием огня крупнокалиберных пулеметов и скорострельных пушек. И совсем другое, когда это делает одна пехота – потери будут несоизмеримо больше. Путь для техники один – этот перекресток. Идти в обход – нарушение плана и потеря времени.
Сейчас улица загромождена разбитыми машинами…
Так вот куда били пушки! Расчищали проход для техники!
Быстрый взгляд на монитор – ну, да, так и есть. Разрушено несколько домов, разнесены в пыль подбитые минометчиками и нашими пулеметами бронетранспортеры и грузовики – дорога относительно свободна.
Значит, сейчас пойдёт техника. Бронетранспортеры, которых осталось не так уж и много и «колесницы» - грузовики с зенитками. Основная ударная сила. Но эти грузовики очень уязвимы в ближнем бою, даже одинокий автоматчик может нанести автомашине непоправимый урон.
Ну и джипы с пулеметами – без них никак…
- Внимание всем! Основная цель для пулеметов – автомашины! Вести огонь по водителям и двигателям! Если будет возможность нанести урон расчетам орудий – не пропустите и эту цель!
У нас пять ручных пулеметов. Та ещё «метла», способная сильно усложнить беспрепятственный проход автомашин. Да, мы ничего не сделаем с броней, но вот грузовики и джипы – этим будет кисло!
Около меня кто-то поминает черта.
Оборачиваюсь.
Хофман, солдат из пополнения. Ковыляет, опираясь на винтовку.
- В чём дело, Хофман?
- Займу позицию у лестницы. Вы все будете заняты машинами, но кто-то же должен постеречь и ваши задницы? Ходить и стоять я не могу, но вот лежать – вполне способен. Посмотрю за тем, чтобы плохие парни не лезли к нам снизу… Ребята со мною согласились, сэр.
Замечаю, что ещё двое раненых, которые могут передвигаться самостоятельно, тоже подбираются к лестничному проему. Так, ну вот и подкрепление нашлось!
Похлопав солдата по плечу, отдаю ему свою фляжку с остатками виски – им сейчас нужнее.
Не было никаких команд, ракет и тому подобной чуши.
Просто среди домов как-то сразу показались фигуры боевиков. А на дороге заклубилась пыль – двинулась техника.
Значит, они решили бить сразу в двух направлениях – перебрасывать через овраг технику и атаковать пехотой блокпост. Попутно, проходя мимо нас, техника наверняка ещё и будет обстреливать наше здание.
- Огонь по готовности! Цели выбираем самостоятельно!
Первые очереди ударили всё же по пехоте – техника пока ещё не вошла в зону поражения. И это не сильно понравилось атакующим – они открыли огонь с ходу, хотя его эффективность в подобной ситуации была весьма сомнительна. Но бежать под пулями молча, ничего не делая в ответ – превыше человеческих сил. Вот и засверкали в наступающей цепи вспышки ответных выстрелов.
Меняю магазин, я ведь тоже неплохой стрелок и не просто так в окно гляжу! И противник уже имел шанс это ощутить на своей шкуре, одну группу нападающих удалось проредить почти наполовину. Но – жуткое дело, даже раненые, они продолжают ползти вперед и ведут огонь! Ну, да… «Синева», она ещё и не такие вещи творить способна. Особенно, если её принимать часто – тут вообще все, что угодно, произойти может. Правда, на умственных способностях это тоже отражается – и не в лучшую сторону. Стреляющие по зданию раненые боевики, ухитрились как-то подстрелить и парочку своих, до того момента вполне здоровых, товарищей. Понимаю теперь наших медиков, запретивших применение этой гадости в наших войсках.
Стена заходила ходуном – со стороны дороги по ней ударила зенитка. Двадцатитрехмиллиметровые снаряды не пробили пока ни одной сквозной дыры – но это именно пока. «ЗУ-23-2» вещь воистину жуткая, видел я, что творит в умелых руках эта пушка!
- Пулеметчики! – стараюсь я перекричать грохот стрельбы.
Трассы сразу трех пулеметов скрестились на автомашине – и это немедленно дало свой эффект! Оборвалась стрельба зенитки, автомашина вильнула в сторону. А в следующий миг откуда-то из развалин ударил гранатомет – и зловещая «колесница» превратилась в костер.
Парни Зевса ещё были живы и огрызались.
Задымилась БМД, раскорячившись поперёк дороги – кто-то умело всадил ей реактивную гранату в борт.
Я был прав – Игорь сдерживает технику!

[Som]

Спасибо за проду. Реально захватывает.
У меня два общих вопроса:
1) Помнится, Мария настоятельно просила не обращаться к ней напрямую, когда ГлавГерой спросил, как передать вознаграждение. Получается, ГГ нагло проигнорировал просьбу и подставил Марию? Или помощь госпиталю не связана со спасением?

2) Неужели ГГ перестал верить в чудо и не спросил у операторов дронов, а нельзя ли отнять управление беспилотниками у спутников? Считается, что нельзя, ну а вдруг?

[Александр Ершов]

Парни Зевса ещё были живы и огрызались.

"Парни Зевса еще живы и огрызаются."

[Дядя Саша]

Спасибо за проду. Реально захватывает.
У меня два общих вопроса:
1) Помнится, Мария настоятельно просила не обращаться к ней напрямую, когда ГлавГерой спросил, как передать вознаграждение. Получается, ГГ нагло проигнорировал просьбу и подставил Марию? Или помощь госпиталю не связана со спасением?

А здесь была ЕЁ прямая просьба - и из текста видно, зачем ей это было нужно.

2) Неужели ГГ перестал верить в чудо и не спросил у операторов дронов, а нельзя ли отнять управление беспилотниками у спутников? Считается, что нельзя, ну а вдруг?

Там так устроена система, что работает только один какой-то канал. Специально на случай перехвата управления противником с земли. То есть - если работает спутниковое управление, с земли до него не достучаться. Но могу вставить разъяснение.

[Дядя Саша]

Но толпа боевиков уже прорвалась через разрушенный во многих местах гранатами и подрывными зарядами забор. Причём, их напор был таков, что в ряде случаев они бросали эти заряды чуть ли не под ноги своим товарищам! Были раненые и погибшие – но это никого не останавливало!
- Огонь!
И винтовки с пулеметами бьют почти в упор. Свинцовый шквал в ответ стегает по амбразурам. Захлебывается один пулемет, кто-то кричит совсем рядом со мной.
Глухо рвутся растяжки, кто-то из нападающих уже проник в здание!
Подскакиваю к амбразурам тыльной стороны.
У двери внизу – свалка, боевики разбрасывают импровизированную баррикаду. Со стороны сарайчика Нормана ведётся непрерывный огонь, нападающие так и валятся на землю, но на это мало кто из штурмующих обращает внимание, их цель – проникнуть внутрь.
Зомби… настоящие зомби!
Выдергиваю из разгрузки гранату, кольцо долой – пошла!
Ещё одна…
В глаза летит пыль – по мне открывают огонь сразу из десятка стволов. Но амбразуры укреплены ещё и стальными щитами, стреляющие снизу бьют под очень острым углом – все пули бесполезно рикошетируют в стороны. Вот только пыль от крошащегося бетона закрывает мне обзор.
Ещё одна граната.
Внизу слышен торжествующий крик – баррикада пала! И тотчас же бабахают растяжки у дверей – в горячке никто из боевиков не смотрит под ноги. Да и толку-то с того? Заметишь или нет, а напор сзади всё равно внесёт тебя внутрь – прямо на разрыв.
- Лестницу держать!
Почти синхронно ударяют винтовки у лестничного проёма – кто-то уже рвётся вверх.
Что-то ухает вдалеке.
Оборачиваюсь – над перекрестком поднимается здоровенный огненный шар. Что-то там серьёзное рвануло! Мысленно пожелав успеха парням Зевса, бросаюсь к лестнице.
На моих глазах, прилетевшая откуда-то пуля ударяет чуть пониже обреза каски одного из солдат – он беззвучно валится вниз, в проём. Оттуда доносятся торжествующие вопли боевиков.
Подскакиваю к краю площадки и швыряю туда последнюю гранату. Крики радости тотчас же сменяются стонами раненых. Так-то вам! Порадуйтесь!
- Сэр! Отодвиньтесь! – это Хофман.
В руке у него странное оружие – к ручной гранате примотаны скотчем три гранаты для подствольника. Ну, да на такой дистанции они попросту не взведутся, а в этом варианте…
Звенит на полу сорванное кольцо – и связка улетает вниз.
Бам-м-м!
Даже пол, казалось, подпрыгнул – рвануло прямо под нами. И не слышно больше криков – никаких вообще. Некому кричать.
Показываю солдату большой палец – он улыбается мне в ответ.
Но, буквально через минуту, внизу опять слышен топот ног, хриплые выкрики.
Откладываю в сторону винтовку, здесь нужно другое оружие.
Бац!
И сноп картечи отбрасывает назад боевика, ухватившегося было руками за край площадки – нечем больше хвататься!
Бац!
Согнувшись в поясе, валится куда-то вниз ещё один.
Рядом бьет из винтовки Хофман, гильзы сверкающим веером разлетаются по сторонам.
Вынырнувшая снизу рука неторопливо кладет на площадку гранату «Ф-1» - и также неторопливо исчезает. Беззвучно отлетает в сторону рычаг…
Бац!
Из винтовки я бы не рискнул стрелять по гранате – вполне могла бы и рвануть! Но свинцовая картечь не может пробить толстостенный чугунный корпус – и граната улетает куда-то вниз. Громыхнувший следом разрыв подтверждает, что я не нанес гранате фатальных повреждений своим выстрелом.
- Здорово это у вас вышло, сэр!
Кто это?
Какой-то солдат из нового пополнения… не помню его имени.
- Все нормально! – поднимаю вверх большой палец.
Бац! Бац!
И ещё раз…
Ага, не по вкусу!
- Перезарядка!
Оттягиваюсь назад, пропуская вперед кого-то с пулеметом.
Почему здесь пулеметчик?!
- На перекрестке ад, сэр! – кричит он мне не оборачиваясь. – Всё горит, ничего не видно, непонятно куда стрелять!
Со звонким щелчком встаёт на место последний патрон. Можем воевать!
Приподнимаюсь над краем площадки.
А вот и новые гости!
Получи!
Бац!
Пол ударяет меня в ноги, окружающая обстановка сливается в непрерывную серо-дымчатую полосу…

Вода…
Капли падают мне на лицо, просачиваются под одежду…
Мокро!
Отфыркиваюсь и рывком пытаюсь встать.
Небо!
Синее и пронзительно-солнечное – ни облачка.
- Сэр?
Верчу головою по сторонам.
Крамер!
Закопченная морда, разодранный камуфляж – но на своих ногах!
- Сардж… что стряслось? Почему мы на улице? Где всё?
- На улице – потому, что бой закончен. Что-то выключилось… они стали стрелять во все стороны, потом отошли… Словом, сэр, их нет. Ушли.
- Они прорвались?
Вместо ответа мастер-сержант приподнимает меня так, чтобы я мог видеть окружающую обстановку.
Овражек горит.
Выбрасывая вверх клубы черного, какого-то маслянистого дыма. Горит и перекресток, дома, разбитые машины – вся земля.
- Что это, Джефф?
- А черт его знает, сэр! Эта фиговина ударила с той стороны – и всё сразу вспыхнуло. Как будто сам Сатана вывернул сюда свой адский котел. Бандиты бросились с дороги врассыпную, но мало кому удалось уйти…
- Связь?
- Нет, сэр. Ничего не работает – вообще вся электроника сдохла. Посмотрите вверх, сэр!
В небе нарезают круги наши «орлы».
- И что?
- Они так ходят уже минут десять – не уклоняясь ни на дюйм.
Всё ясно – спутниковый канал управления тоже выбит.
Странное дело – и голова совсем не болит!
- Башни, Джефф?
- Не могу сказать точно, но, по-моему, им тоже каюк. Там что-то неслабо грохотало…
Опираясь рукою об землю, пытаюсь присесть.
- Потери, сардж?
- В живых остались вы, я, Хофман, Догертти и ещё трое парней – все ранены. Всем остальным так, увы, не повезло… По-моему, сэр, отсюда надо уносить ноги. Боезапаса немного, если только трофейным оружием воевать, тогда, конечно, да…
- И как ты собираешься это делать?
- Нам удалось найти относительно целый автомобиль… До базы он, во всяком случае, доковылять может.
Ну, что ж… формально приказ выполнен. Блокпост опасности более не подвергается, наличными силами его держать далее бессмысленно. «Орлами» мы управлять не можем, аппаратура связи наверняка уничтожена. Да и связи нет, как таковой.
- Сардж, а что там с управляющей аппаратурой?
- Могу взглянуть, сэр. Но мне отчего-то кажется, что она неработоспособна…
Мы обмениваемся понимающими взглядами. Крамер встает и подхватывает с земли дробовик.
- Пойду, проверю, сэр. Мало ли… Да, кстати!
Он оборачивается и протягивает мне какой-то предмет.
Телефон?
Обычный аппарат сотовой связи?
Здесь, в Диком поле?
- Пока вы тут лежали ничком, приходил тот самый парень… ну, что у Марии тогда был, помните?
- Помню, конечно! Так он жив?!
- Не сказал бы, что очень при этом здоров, но – да, он живой.
- Везучий, черт!
- Ну, кто-то там явно ему ворожит… Так вот, он просил передать это вам. Сказал, что будет рад поговорить. Потом… когда-нибудь.

[Олег]

Овражек горит.
Выбрасывая вверх клубы черного, какого-то маслянистого дыма. Горит и перекресток, дома, разбитые машины – вся земля.
Наверное 2 предложения стоит объединить:
Овражек горит, выбрасывая вверх клубы черного, какого-то маслянистого дыма. Горит и перекресток, дома, разбитые машины – вся земля.

[Дядя Саша]

Телефон на столе у секретаря негромко зажужжал. Лейтенант приподнял трубку и некоторое время прислушивался к звучащему в ней голосу.
- Да, сэр! Разумеется, сэр!
Трубка опустилась на рычаг, и секретарь поднял на меня взгляд.
- Господин майор, генерал примет вас через пять минут.
- Благодарю вас, лейтенант.
Пять минут… Что ж, у меня есть время приготовиться к встрече. Хотя… что такого невероятного может мне предложить генерал-лейтенант Хоган? По правде говоря, я и имя-то это услышал сегодня в первый раз. Когда зазвонил мобильник, и незнакомый голос сухо предложил мне завтра прибыть не куда-нибудь – а прямо в Пентагон! К генералу Хогану. Вероятность того, что заслуги какого-то там майора вдруг нашли должную оценку на такой верхотуре была исчезающе малой. А для начальственного втыка нет необходимости приглашать означенного офицера в кабинет к большому генералу. Это вполне возможно сделать и в кабинете начальника центра переподготовки.
Куда я тотчас же и направился – ведь для отлучки требовалось разрешение полковника. Как выяснилось, он уже был в курсе дела и даже успел отдать соответствующее распоряжение.
- Езжайте, Джон! Не беспокойтесь, вас на занятиях заменит капитан Маркос. Надеюсь, что ваш визит будет плодотворным! Нечасто на моей памяти приглашали наших офицеров к такому руководству!
А на моей памяти – так и вовсе никогда…

После окончания операции… впрочем, тут лучше всё подробно объяснить.
Когда наш грузовик остановился у границы периметра, мы, поддерживая раненых, выбрались наружу. Несомненно, нас уже заметили передовые посты. Надеюсь, они также разглядели и нашу форму.
Но рисковать я не хотел и дал команду покинуть машину – пусть воочию убедятся в том, что никого постороннего в грузовике нет.
Убедились они или нет, но уже через пару минут около нас разворачивался фургон медиков, и в раскрывшиеся дверцы выскакивали санитары. Ну, хоть так! Мы-то и пешком дойти можем, а вот парней тащить на руках…
Впрочем, и о нас тоже позаботились, джип тормознул рядом с фургоном уже через минуту.
А через пять минут я уже сидел в приемной у Лоренца. Странно, но он не принял меня немедленно, хотя по всем раскладам был в этом заинтересован больше всех. Но вышедший через несколько минут незнакомый капитан сказал мне, чтобы я изложил все свои сведения на бумаге.
- На чьё имя я должен адресовать рапорт?
- Начальнику базы, разумеется! Кому же ещё? – удивился капитан.
- А полковник Лоренц не хочет увидеть меня лично?
- Прошу меня простить, но такого офицера тут нет… - и с этими словами он скрылся за дверью.
Показалось мне или я услышал в этот момент из-за двери голос Лоренца?
Рапорт я, разумеется, написал и передал его секретарю Вершбоу. Разумеется, я не стал плевать против ветра и излагать известные мне причины произошедшего. В этом случае, мой рапорт навсегда исчез бы где-нибудь в архивах. Пришлось сделать основной акцент на мужестве своих солдат, проявленном ими перед лицом превосходящих сил противника в сложных условиях. Надеюсь, этим я хоть немного смогу отблагодарить ребят… Сам подполковник был занят тем, что пытался вытащить из охваченного огнем города остатки наших групп. Выходило это плохо, и в сложившейся обстановке ему было не до меня. Тем паче, что осматривавший меня врач диагностировал контузию и настоял на немедленной госпитализации. На аэродроме уже дежурило несколько санитарных вертолетов, и запихать меня в медицинский фургон не заняло много времени. Я только-только успел прихватить свои личные вещи и попрощаться с Крамером.
А дальше… дальше был госпиталь, где я пришёл в себя только через несколько дней. Контузия оказалась гораздо более серьёзной, нежели это представлялось вначале. Поэтому первое время меня вообще никто не трогал, и я воспользовался этим, чтобы всё хорошенько обдумать. Интернет в госпитале был. У меня хватило ума не пользоваться терминалом на нашем этаже. А улучить момент и выйти в сеть с другого компьютера… ну, я всё же не кадет-первокурсник!
Так что когда ко мне в палату пожаловал подполковник Горон, офицер-дознаватель военной прокуратуры, я с чистой совестью сослался на то, что в результате контузии не очень хорошо помню предшествующие ей события.
Вот это, например, помню – а вот про это, сэр, вообще слышу в первый раз! Да, понимаю, что принимал участие, что должен – но, увы… контузия, будь она неладна!
Надо думать, что Горон, в свою очередь, не преминул проконсультироваться у моего лечащего врача. Полагаю, что те сведения, которые я почерпнул в интернете (что ж время-то даром терять?) не сильно отличались от того, что поведал ему мой врач.
Разумеется, прокуратура (или то ведомство, что скрывалось за сей почтенной вывеской) этим не ограничилась. Различные попытки навести меня на какие-то воспоминания продолжались ещё некоторое время. И, надо сказать, что не все они были неприятными – вспомнить хотя бы хорошенькую медсестру Джен… м-м-да! Но и они никакого результата не дали. Факт моего запроса о некоторых последствиях таких ранений так и прошел мимо носа всевозможных проверяющих и вызнавающих. Ну ещё бы! Формально я не покидал палаты, кроме как для приема пищи. В интернет обращался только с самыми обыкновенными запросами, никак моего ранения не касающимися. На прогулки ходил вместе с медперсоналом, там никакого интернета не наблюдалось вовсе. А вот стоило бы им проследить куда я ходил вместо ужина… но они этого не сделали.
И все вопросы ко мне постепенно отпали.
Понятное дело, что после такого ранения, да к тому же и сопровождавшегося частичной амнезией, на прежнее место службы меня уже не направили. Да там уже был другой офицер – и тоже после Афганистана. Вершбоу отстранили от должности и следы его затерялись. В тот памятный день нам вломили так, что даже малейшие упоминания об этом событии моментально исчезли из печати и вообще откуда бы то ни было. Локальная стычка с бандитствующими элементами – и всё. Залезать же на заграничные сайты из госпитальной сети я не рискнул, такой запрос моментально был бы отслежен, и в мою дверь неназойливо постучались бы некие любопытствующие. Спасибо Мартинесу, он в своё время немало рассказал мне о некоторых особенностях интернет-поисковиков…

А вот в деле востребования положенных мне по статусу льгот и прочего – я нашим умникам из финансового отдела проел немалую плешь! Положено – так будьте любезны! И в этом мне с удовольствием помогали многие выздоравливающие и даже медперсонал – моих оппонентов не любил никто. Подсказывали нужные формулировки, делились опытом - словом из госпиталя я вышел со славой записного крючкотвора. Не раз, в пылу словесных перепалок, мне приходилось жаловаться на то, что я не помню, к сожалению, некоторых обстоятельств происходивших событий, а то бы их так прижал! Надо думать, что и эти мои слова дошли-таки до нужных ушей - и я был признан окончательно выздоровевшим и годным к дальнейшей службе без каких-либо ограничений.
Поэтому и новое место службы было мне определено заранее – офицер-инструктор центра переподготовки военнослужащих. Непыльная работа, вполне себе приличное место службы. Через год я вполне могу рассчитывать на повышение – а там и погоны подполковника ожидаемо последуют. Да, это не горячая точка, столько не платят – но там и не стреляют, а это кое-чего стоит!

[Дядя Саша]

И вот, по прошествии полугода – этот вызов. Кто такой этот генерал, и что ему от меня надобно?
Поверить в то, что «прокуратура» решила вернуться к старому вопросу? Ну, да и ничего лучше не нашли, чтобы обставить этот интерес в таком антураже? Простите, господа, но сказочки надобно рассказывать несколько в ином возрасте. Что уж тогда сразу не пригласить в Овальный кабинет?
Звонок на столе секретаря негромко прожужжал.
- Прошу вас, господин майор! – лейтенант приподнялся и указал мне на дверь.
Закрыв за собою массивную дверь, оглядываюсь. Длинный стол… но во главе у него стоит пустое кресло.
- К-х-м-м!
- Сэр! – прищелкиваю каблуками.
Генерал сидит слева от двери, я попросту не заметил его, когда вошел. По привычке смотрю вперед – а там пусто.
- Не тянись, сынок… садись-ка вот сюда, - начальственная рука указывает мне кресло напротив. – Кофе?
- Не откажусь, сэр!
- Не так громко, у меня вполне хороший слух, - генерал нажимает кнопку на пульте рядом с собой и бросает несколько слов секретарю.
Минута-другая – и на столике стоят две чашки с кофе. Подношу к губам чашку и присматриваюсь к собеседнику. Он немолод, лет пятьдесят или больше. Седоватые, аккуратно причесанные волосы. Умный проницательный взгляд – тот ещё волк!
- Удовлетворён? – усмехается генерал. Он явно заметил мой взгляд. – Думаешь, зачем ты понадобился старине Грею?
- Теряюсь в догадках, сэр… Опять куда-нибудь в Афганистан?
- Ну, нет… ты своё там уже отбегал, для этого есть парни помоложе, - мой собеседник ставит пустую чашку на стол и поднимает оттуда папку.
Моё личное дело!
- А у тебя неплохой послужной список! И с солдатами умеешь ладить – отзывы самые благоприятные. Строгий, но так это и правильно!
- Иначе нельзя, сэр! Война – не утренник в колледже и мало напоминает дружескую вечеринку!
Генерал согласно кивает.
- И на новом месте службы ты сразу сошелся с большинством офицеров… да и курсанты тоже впечатлены тем уровнем подготовки, что ты им даешь… да…
Молчу, пусть он выскажется сам.
- Ладно, не стану ходить вокруг столба! Ты мне нужен!
- В каком качестве, сэр?
- Твоя прежняя должность – заместитель коменданта, устроит?
- Куда ехать, сэр?
- Никуда. Ты будешь работать дома. Только вот участок твоей ответственности будет гораздо больше! – усмехается генерал. – Да, тут нет войны. Но никто не обещал нам с тобой, что так будет всегда! Мы должны смотреть дальше некоторых безответственных политиканов!
- Я всегда считал, сэр, что их болтовня… может сильно навредить нашему делу.
- Может, сынок, ещё как может! И навредила, это уж ты мне поверь!
Он опускает папку на столик.
- Короче. Проверку ты прошел. Удивлен?
- Э-э-э… какую проверку, сэр?!
- А, так ты её и не заметил? – улыбается Хоган. – Что ж, мы тоже умеем работать!
На столик ложится бумага.
- Прежде, чем мы продолжим разговор, ты должен это подписать.
Очередное обязательство? Господи, да сколько я уже таких бумаг подписал!
Ставлю подпись и протягиваю бумагу генералу. Он небрежно суёт лист куда-то в папку.
- Я рад, что не ошибся в тебе, сынок! Добро пожаловать в проект!
Нажата кнопка на интеркоме, генерал бросает туда несколько слов.
- Все остальное тебе расскажет твой новый старый начальник!
Звук закрывшейся двери. Оборачиваюсь.
- Присаживайтесь, мой друг! – Хоган указывает на свободное кресло.
Еще один человек в генеральской форме.
- Ну, как я полагаю, представлять вас генералу Гофману нет необходимости? – прищуривается хозяин кабинета. – Ваше личное дело давно уже им изучено вдоль и попрек.
Встаю из кресла.
- Сэр!
- Садитесь, майор! – голос у Гофмана негромкий, но властный и уверенный. – Я, действительно, наблюдаю за вами уже давно. Но лично мы с вами, разумеется, не были до сих пор знакомы. Пора, как я думаю, исправить это досадное недоразумение.
Рука у генерала жесткая и рукопожатие крепкое. В форме мужик, нечего сказать.
- Но, сэр… Полковник Лоренц говорил мне, что вы уже в отставке…
- Так и есть – для всех прочих. Формально, разумеется.
- А на самом деле, - снова усмехается Хоган, - кабинет генерала расположен совсем неподалеку от моего.
- У вас есть вопросы, майор? – наклонив голову набок, спрашивает меня Гофман.
- Когда и куда я должен прибыть к новому месту службы?
- Я же вам говорил, Александр! – торжествующе произносит Хоган.
Гость улыбается, достаёт бумажник и, вытащив из него десятидолларовую купюру, протягивает её хозяину кабинета.
- Ваш выигрыш, сэр!
Теперь он смотрит уже на меня.
- У вас будет время на сборы и сдачу дел. Три дня, полагаю, для этого вполне достаточно?
- Совершенно верно, сэр!
- Как закончите дела в центре, вы должны будете прибыть по этому адресу, - на стол ложится визитная карточка.
- Техас, сэр?
- Совершенно верно. Вам ведь не привыкать к жаре, майор?
- Так точно, сэр, я хорошо её переношу.
- Вот и хорошо. Но на всякий случай, ваша квартира оборудована кондиционером, учтите это. Ничего покупать не нужно, всё необходимое у вас есть дома. На первое время хватит, а там уже сами разберётесь.
- Понятно, сэр!
- Можете быть свободны, майор!
Моё прощание с коллегами по учебному центру было вполне дружеским и даже теплым. Всё время, пока звучали их дружеские напутствия и пожелания, я пытался представить себе – кто же из них участвовал в моей проверке? Весельчак Агостини? Хмурый неразговорчивый Гомец? Внимательный слушатель Томас? Кто из них? Или все вместе и каждый по отдельности?
За моей спиной медленно закрываются ворота центра. Всё, эта страница моей жизни перевернута. Что ждёт меня дальше?
На секунду мне показалось, что я снова вижу перед собою мрачную громаду башни на окраине города, лежащие вокруг тела убитых, слышу крики раненых. Ничего не стерлось из памяти, ничего!
Здесь нет никакой необходимости маскировать комплексы ПВО – мы у себя дома.
Да и системы РЭБ можно ставить хоть прямо посреди лужайки перед Белым домом – кто сможет против этого возразить?
Что же остаётся?

Я останавливаю машину и некоторое время молча сижу за рулем. Мой дальнейший путь ясен… но куда он меня, в итоге, приведёт? И куда придёт моя страна? Что ждёт нас всех в ближайшем будущем? Толпы рукотворных зомби идущих через мексиканскую границу? А в какую сторону, позвольте вас спросить?
Щелкает замок чемодана, и на свет появляется мобильный телефон. Простейшая низкобюджетная модель, сейчас такого уже и не найти. Нет выхода в интернет, нет множества дополнительных опций, ничего нет. Он может только звонить – и ничего кроме этого.
Тускло загорелся экран, зарядки вполне ещё достаточно, чтобы сделать звонок.
А номер?
Он забит в память телефона – один-единственный.
Абонент ответил не сразу, я уже думал прервать звонок.
- Алло?
- Ты как там – живой?
- И даже относительно здоровый.
- Я тут подумал… ты помнишь своё предложение?
- Помню.
- Так вот, я бы хотел выпить с тобою вместе…


Куда, петербургские жители,
Толпою весёлой бежите вы?
Не стелют свой след истребители
У века на самой заре,
Свод неба пустынен и свеж ещё,
Достигнут лишь первый рубеж ещё..
Не завтра ли бомбоубежище
Отроют у вас во дворе?

А. Городницкий

К О Н Е Ц

[Цоккер]

Вероятность того, что заслуги какого-то там майора вдруг нашли должную оценку на такой верхотуре была исчезающее малой.

исчезающе

В интернет обращался только с самыми обыкновенными запросами, никак моего ранения не касающихся

не касающимися

исчезли из печати и вообще откуда-нибудь

"Откуда-нибудь" не подходит по смыслу. Лучше будет "откуда бы то ни было".
======================================================================

отзывы самые благоприятны

благоприятные

системы РЭБ можно ставить хоть прямо посереди лужайки перед Белым домом

Либо "посреди", либо "посередине".

Щелкает замок чемодана, и на свет появляется мобильный телефон. Устаревшая модель, сейчас такого уже и не найти. Нет выхода в интернет, нет множества дополнительных опций, ничего нет. Он может только звонить – и ничего кроме этого.

Сотовая связь GSM в США работает в чуточку другом частотном диапазоне (850 и 1900 МГц, в отличие от европейских 900 и 1800 МГц). Современные телефоны могут работать во всех четырёх диапазонах - а вот старые аппараты такой возможности не имели, для европейского и американского рынка выпускались разные модели. Может быть, не стоит так сильно подчёркивать, что модель устаревшая?