Найдя решение одной проблемке, начштаба довольно улыбнулся и, решив поощрить себя любимого, вынул фляжку из внутреннего кармана шинели. Фляжка была, во-первых – пуста, во-вторых – пробита. Майор на полном серьёзе отдал покалеченному сосуду честь, выудил из походного саквояжа новенькую – точную копию погибшей товарки, отхлебнул из горла и аккуратно вложил фляжку в карман.
Привычкой носить металлическую баклажку напротив сердца он обзавелся еще в лейтенантскую пору, когда в бою под Амарильо такая же манерка с текилой спасла ему жизнь. А теперь это уже пятая фляжка… или уже шестая? Но времени на воспоминания не было и начштаба, теперь уже - комполка бесцеремонно растолкал спящего вестового. Рядовой Бен Язи – низкорослый, щуплый на вид навахо из рода Белого Орла, вчера совершил кучу подвигов, но тогда всем пришлось быть героями, а сегодня надо просто работать… Проморгавшись от сна, индеец выслушал приказание и, предусмотрительно потащив за собой толком не проснувшегося переводчика, резво утопал к русским. Благо ближайший их НП находился за третьим поворотом траншеи.
Тем временем советские танкисты, непрерывно матеря ленивых конфедератов, пытались углубить и расширить капониры, вгрызаясь в промерзшую землю ломами и крепким словцом. Те, кто уже успел полазить по уцелевшим американским машинам, ухитрялись без отрыва от работы выпытывать у комроты историю американского танкостроения. Капитан в сороковом году был в командировке в Арканзасе и потому, априори, должен был знать всё и ещё чуть-чуть. Устав регулярно отвлекаться на отмашки и нагоняи, капитан вынул пачку «Невских» папирос и, объявив перекур, начал неспешный рассказ, как водится, - издалека.
Основной гордостью армии Конфедеративных Штатов всегда была кавалерия, даже не столько армии сколько народа. Её звезда как взошла на полях войны за независимость, так больше зенита и не покидала. Основная заслуга в регулярных разгромах мексиканцев и прочих чиканос в непрекращающихся драках на границе принадлежала кавалерии, с чем соглашались и пропыленная пехота, и надменная артиллерия. Но время идет и не просто так, а безостановочно пихая прогресс впереди себя.
И как-то так вышло, что однажды, привычно осмотревшись по сторонам, конфедераты с удивлением обнаружили, что дальние и ближние соседи наравне с привычной кавалерией сплошь и рядом используют пыхтящие бензиновыми выхлопами бронированные сараи, утыканные пулеметами и пушками. Как правило – весьма медлительные и неуклюжие. Даже британская «борзая» годилась только для погони за страдавшими ожирением черепахами, и ничуть не соответствовала представлениям гордых кавалеристов о достойном их железном коне.
В поисках совершенной машины южане кинулись к кузенам с севера, но те их чаяний не оправдали. Северяне чуток поиграли с английскими ромбами, да и напрочь забыли об этих чудовищах. Но им-то проще: у Севера под боком не было и нет ни алчно-злобных потомков ацтеков, ни и прочих злонамеренных южноамериканцев.
Пока кавалеристы и прочие армеуты продолжали безуспешные поиски, новоявленные «аристократы» от авиации жадно облизывались на солидный кусок оборонного бюджета и настоятельно рекомендовали запихнуть внутрь новенькой игрушки авиационный движок. Или два.
Сенат всерьез задумался, а не поручить ли создание отечественного танка отечественному же авиапрому, но тут приунывшим кавалерийским генералам попался на глаза некто Джон Уолтер Кристи. Уроженец штата Нью-Джерси, был патриотом причем - патриотом доллара. А какого цвета был тот доллар, серый или зеленый, не суть важно Главное не в цвете, а в сумме!
Успешно продав свои проекты полякам, англичанам, и даже красной России, мистер Кристи благосклонно выслушал комплименты кавалеристов и живенько перебрался на юг, не дожидаясь визита североамериканской юстиции. Получив в свои загребущие лапки изрядную пригоршню долларов КША, Джон начал клепать (вернее, сваривать) быстроходные танки. И меньше чем через год по прериям Техаса шустро пылили жестянки. От сорока до пятидесяти с лишним, миль в час. Что еще надо кавалеристу для счастья?
«Много чего» - ворчали члены оборонной комиссии сената. Во-первых, пушку бы, посолидней. А не эту двадцатимиллиметровую, пусть и автоматическую, пукалку. Во-вторых, более или менее сносные условия обитания и работы экипажа: такие, чтобы после сколько-нибудь продолжительного марша танкисты еще и повоевать могли. А не выпадали из машины, держась за отбитые части тела и дыша, словно караси на песке. Они, конечно, ретрограды и консерваторы, но при этом еще и сенаторы. Так что особо с ними не поспоришь. Вдобавок именно эти далекие от веяний прогресса люди решали, кого осыпать золотым дождём, а кого презрением.
Получив выволочку от сенатской, а затем и от армейской комиссий, Кристи заперся в конструкторском бюро и в одиночку выхлебал кварту бурбона. С трудом подавив желание продолжить дегустацию, Джон Уолтер заявился в мастерские и, отравляя окружающую среду перегаром и проклятиями, принялся уродовать прекрасную бронированную гоночную машину согласно требованиям заказчика.
Пока танкопром выковывал будущую гордость и красу тяжмаша, в родные пенаты из Москвы прибыл военный атташе и принялся искушать сенаторов вдохновенными рассказами о танковых армадах на военных парадах на Красной площади. Сенаторы завистливо вздыхали и вопросительно косились на мастерские мистера Кристи. А там всё никак не ладилось.
В конце концов, комиссия Министерства Обороны с горем пополам приняла на вооружение серию быстроходных Т-8 и принялась настойчиво намекать, что хотела бы увидеть что-то побольше и помощней, но Кристи в очередной раз унесло в область прожектов, и он, с упорством, достойным лучшего применения, занялся алюминиевой броней.
Авиаторы, высмотрев очередную возможность вполне законно захапать доллар-другой, втихомолку давились от смеха, но мощные авиационные движки предоставляли по первому требованию. Глядя на финансовые потоки, проплывающие мимо, флотские адмиралы зачастили на сенатские слушания и, колотя по трибуне, кто кулаком, а кто и каблуком форменного ботинка, громогласно требовали не пускать бюджет по ветру, а втиснуть в очередной кораблик еще пушечку-другую. И калибр чтоб побольше, побольше… Потому как наличие сухопутных дредноутов - это дело спорное, а морские линкоры стране необходимы.
Пока Кристи экспериментировал в глуши, а сенаторы затравлено вертелись меж летчиками и моряками, откуда ни возьмись вдруг выползли серые мундиры, и категорично заявили, что кому-кому, а им-то танк нужен в первую очередь. Пока опешившие кавалеристы пытались сообразить, зачем пехоте тяжелая техника, те скооперировались с адмиралами и продавили в сенате разработку танка сопровождения пехоты. Дабы не остаться с носом, кавалеристы вступили в сухопутно-морскую коалицию и заявили Кристи, что кавалерия это не только скорость, но и всесокрушающая мощь. Кавалерия КША согласна считать танки Т-8 этакой гусарской легкой конницей, но теперь жаждет украсить свои ряды тяжелыми рыцарями. Этаким бронированным кулаком для сокрушения вражеского фронта.
Выслушав требования оборонки, Кристи схватился за голову и, позабыв напиться до изумления, принялся судорожно искать выход. После длительных раздумий Джон Уолтер решил не изобретать велосипед и пойти проторенной дорожкой. В результате, как и в Англии, конструированием танков занялись корабельные инженеры.
На предварительном показе кавалеристов чуть не хватил удар, а пехотинцы самоотверженно попрятались за спины офонаревших флотских: из прожаренного солнцем громадного амбара, злобно щетинясь во все стороны орудийными и пулеметными стволами, на волю выполз трехбашенный монстр. Неторопливо прокатившись по полигону, стальное чудовище разнесло в щепки и старые мишени, и новые. И даже склад, столь кстати попавшийся танкистам на глаза. Один черт – пустует.
По окончании просмотра генералы принялись возмущаться тихоходностью принимаемого объекта. Конструкторы пожимали плечами и невозмутимо парировали гневные вопли, мол, зато пехотинец от машины не отстанет. Неугомонные генералы стали тыкать конструкторов носом в неприлично огромное количество пулеметов и пушек, но те по-прежнему невозмутимо отмахивались, что при зачистке окопов противника, ни один ствол лишним не будет. Кто-то из флотских, ехидно поинтересовался, что если уж инженера впихнули в стальную коробку аж три яруса вооружения, то, почему бы им не воткнуть на третью башню мачту для национального флага и дальномерного поста. Главный конструктор смерил новатора печальным взглядом и грустно констатировал, что в изначальном проекте вообще предусматривалось наличие четырех башен, но так как миниатюрный вариант сто пяти миллиметровой гаубицы лентяи-артиллеристы еще не изобрели, то, в конце концов, бюро было вынуждено обойтись всего тремя. Зато теперь ни один мексиканец с гранатой к танку не подберется, а верхняя башенка еще и по самолетам палить может! О броне вообще можно поэмы слагать - ни одна пушка не пробьет. Из ныне существующих. В армии КША.